— Вы знакомы? — голос Ольги звучит где-то в отдалённых уголках моего разума. Всё внимание сосредоточено на человеке в нескольких сантиметрах от меня.

— Мы друзья, мама, — фальшивая улыбка появляется на его лице. Он прожигает меня взглядом, потому что чувствует страх, поглощающий каждую унцию моего тела.

— Мы не друзья, — слова вырываются, прежде чем я успеваю подумать.

— Но скоро подружитесь, — ехидная улыбка освещает лицо Ольги, и теперь эта женщина уже не кажется такой милой. — Вы ведь будите жить в одном доме.

Раздаётся громкий смех. Но мне вовсе не смешно. От мысли сожительства с этим человеком тошнота подступает к горлу.

— Да, Настя, теперь ты моя новая соседка, — издевательски произносит он, присаживаясь на стул напротив меня.

— Это ненадолго, — заявляю я, и все замолкают.

— Как дела на тренировке? — спрашивает Ольга, пытаясь сменить тему. — Стёпа - нападающий в футбольной команде, — как бы невзначай упоминает она.

— Мы давно не виделись, Настя, — он игнорирует вопрос матери, и обращает всё своё внимание на меня. — Где ты пропадала?

— Но мы виделись...

— Куда ты исчезла во время вечеринки? — он задаёт вопрос, от которого мой пульс учащается. Это игра, но загвоздка в том, что я не знаю правил.

— Спроси у своего друга, — выпаливаю я, просверливая Стёпу взглядом. Он знает, а значит, знает и Слава. О том, какова будет его реакция, я и предположить боюсь. Гнев? Ярость? Ненависть? Скорее всего, и первое, и второе, и третье...я в очередной раз облажалась.

Он смеётся, а затем наклоняется ближе ко мне и шепчет:

— Слава просил не применять силу, но ведь я могу не сдержаться, — зубьями вилки он выводит узоры на моём запястье, а затем с силой вдавливает холодный металл под кожу. Я впиваюсь кончиками пальцев в скатерть стола, чтобы не закричать от боли. — Ну, так что?

В панике я поворачиваю голову в сторону, безмолвно умоляя о помощи. Но, видимо, все слишком заняты едой и разговорами: «отец» с абсолютным спокойствием дожёвывает свой салат, вглядываясь в экран телефона, а Ольга о чём-то разговаривает с официантом, внимательно изучая меню.

— Тебя никто не спасёт, — он пододвигается ближе и сильнее надавливает на вилку.

От боли я вскакиваю со стула, и вилка отлетает в сторону, приземляясь на мраморный пол. Весь зал пялится на наш столик, но мне всё равно. Здоровой рукой я зажимаю кровоточащее запястье и, извиняясь, убегают в дамскую комнату, хотя даже не имею понятия, где она находится.

С силой я надавливаю на дверную ручку и буквально вваливаюсь в чистую светлую комнату с большим зеркалом и несколькими умывальниками. Дрожащими руками открываю кран, и холодная вода омывает мои руки, окрашиваясь в ярко-алый. Лбом я прижимаюсь к зеркалу и крепко зажмуриваю глаза в надежде, что это страшный сон: скоро я проснусь, и всё будет как прежде. Но когда я снова открываю глаза, то вижу перед собой лишь измученное и бледное лицо девушки...Кем я стала? В кого он меня превратил? Где прежняя Настя? Её больше нет. Она погибла в тот самый день, когда монстр, чьё имя складывается из пяти букв, устроил охоту. Охоту за беспомощной девчонкой.

— Решила сбежать? — слышится знакомый голос в нескольких шагах от меня. Я поворачиваю голову и с нескрываемым раздражением смотрю на Стёпу.

— Это женский туалет.

— Мне всё равно, — заявляет он, преодолевая расстояние между нами. Теперь его ладони упираются в мраморную столешницу умывальника.

— Что тебе от меня нужно? — этот вопрос звучит отчаянно из моих уст, но у меня больше нет сил бороться. Это бессмысленно.

— Даже не знаю...— наглая ухмылка трогает его лицо. — Раньше мне была нужна твоя дружба, затем секс, а теперь...— наступает короткая пауза. Пальцами он хватает меня за подбородок,  заставляя заглянуть в его глаза, и шепчет: — Я хочу увидеть твои страдания.

Я резко отступаю назад, поражённая такой откровенностью:

— Я тебе не враг.

— Но и не друг. Ты просто очередное развлечение. Слава наиграется с тобой, и тогда я закончу начатое...— нахальная улыбка появляется на его губах.

Я замахиваюсь, чтобы влепить пощёчину этому козлу, но он перехватывает мою ладонь и давит с такой силой, что слышится хруст костей.

— Я бы не стал этого делать, — угрожает он, не отрывая от меня пристального взгляда.

— Отпусти, — это не приказ, а скорее крик о помощи. Моё запястье вновь начинает кровоточить, а перед глазами появляются тёмные пятна. Из последних сил я держусь на ногах, опираясь о раковину.

— Прости, милая, но у меня другие планы, — он отпускает моё запястье и лезет в задний карман джинсов. Я оглядываю комнату в поисках спасения, но, кажется, выхода нет. Я в ловушке.

К моему облегчению, Стёпа вынимает свой мобильник и на светлом экране высвечивается сообщение, состоящее из двух грёбаных слов: «Привези её». Достаточно секунды, чтобы осознать, кто отправитель, и наносекунды, чтобы убедиться, что всё это не глупая шутка, а реальность.

***

Как ни в чём небывало я возвращаюсь в главный зал, где «отец» уже расплачивается за ужин. Ольга поднимается из-за стола и вежливо просит официанта:

— Остальное заверните с собой. И побыстрее, мы очень спешим.

— Какие-то проблемы? — спрашиваю я, судорожно поправляя рукава кофты, чтобы никто не мог догадаться о новых ранах на моих руках.

— Твоего отца срочно вызывают на работу, поэтому ужин придётся перенести, — объясняет она, но я улавливаю нотки недовольства в её голосе.

— Мы уже уходим? — слышится позади голос Стёпы. Он ведётся себя спокойно, как будто ещё несколько минут назад между нами ничего не произошло.

Ольга начинает о чём-то говорить, но её голос далеко и приглушённо. Я хватаюсь за спинку стула так сильно, что белеют костяшки пальцев. Дыхание учащается, и кажется, что, мои лёгкие сейчас разорвутся, а голова расплавится.

— Настя, с тобой всё в порядке? — я слышу отдалённый голос, но не могу понять, кому он принадлежит. Всё перед глазами двоится, а затем щелчок, и я падаю на что-то очень твёрдое  и холодное. Может быть, это бетон? Но я не уверена...Яркий свет – последнее, что я помню, а затем пустота.

***

Я чувствую лёгкие прикосновения, прерывающие сон. Огрубевшая кожа рук плавно скользит по моей щеке, вызывая приятную дрожь по всему телу. Я слегка приоткрываю глаза и вижу мрачную тень, склонившуюся над изголовьем кровати. Всё вокруг кажется незнакомым: серые стены, светлые потолок, тусклый свет лампы и посторонние звуки, действующие на нервы...но этот запах я узнаю. Убийственная смесь сигаретного дыма и мяты врывается в мои ноздри и действует как наркотик. Мне хочется вдохнуть глубже, наклониться ближе к человеку, стоящему напротив. Он будто читает мои мысли и делает небольшой шаг навстречу. Кончиками пальцев я ощущаю грубую ткань его пиджака и поднимаю взгляд вверх:

— Зачем ты пришёл? — задаю единственный вопрос, интересующий меня в данный момент.

Он, кажется, не собирается отвечать. Его холодные пальцы блуждают по моему лицу, очерчивая контуры ещё свежих ран на запястьях.

— Тебе больно? — спрашивает он так, будто заранее не знает ответа.

— Да, — отвечаю я, вдыхая глубже. — И это твоя вина. Ты заставил Стёпу сделать это со мной.

Даже в полумраке я замечаю улыбку на его губах. Он наклоняется ближе настолько, что я могу слышать биение его сердца. Хотя моё сердце бьётся ничуть не медленнее. Сначала мне кажется, что это страх, но нет. Это чувство невозможно перепутать ни с чем на свете. Из-за него самообладание трещит по швам, кровь пульсирует по венам с бешеной скоростью, а мысли беспорядочно путаются. Это предвкушение чего-то опасного и не менее желанного. Это одержимость. Человеком, чувством...не важно. Я уже одержима. Одержима дьяволом в людском обличии.

— Мы должны разобраться во всём этом, — его голос кажется таким холодным и отстранённым.

— В чём?

— В нас, — заключает он, фокусируя всё внимание на мне. Большим пальцем он проводит по моей нижней губе, отчего по телу разливается приятное тепло.

— Ты превратил мою жизнь в ад. Я ведь должна ненавидеть тебя, — выпаливаю в панике.

— Всё не так, — произносит он с ухмылкой. — Признай, тебе нравится ощущать мои пальцы на своих губах. Ты пытаешься понять, почему я здесь и что будет дальше. А продолжения ты жаждешь больше всего на свете.

Я молчу, пытаясь прислушаться к голосу разума, но он глух. Лишь коварное подсознание шепчет мне на ушко: «Признай это».

— Нет, не могу, — вскрикиваю я, поворачивая голову в сторону, только бы не видеть этих тёмных гипнотизирующих глаз.

Без церемоний он хватает меня за подбородок и заставляет повернуть голову:

— Пора уже, наконец, принять своё поражение, Настя.

— Чего ты хочешь?

— Я уже говорил. Я хочу тебя, — заключает он, сокращая расстояние между нашими лицами. — Ты должна сдаться.