Я не могла в это поверить. Чонгук решил мне помочь? Или где-то таился огромный подвох? В любом случае теперь у меня даже выбора не было.

– Возможно, стоит дождаться лекаря, – предложила я, но поврежденную лодыжку, до этого поджатую под себя и спрятанную под полами рясы, все же протянула. Рука Чона показалась прохладной, она коснулась моей обнаженной кожи, провела чуть выше к колену, остановившись лишь у бедра. Я покраснела и опустила глаза. Ощущение, что мне хочется спрятать ногу обратно под рясу, никуда не исчезло. Еще лучше было бы сбежать, сиганув в окно.

– Вы не носите чулок, – произнес Чон, смущая меня еще больше и будто ненароком проводя большим пальцем по коленной чашечке. Это он специально сейчас делает? Что за игры?

– Мне по сану не положено, – огрызнулась я. – Может, хватит меня поглаживать? Вы говорили, что поможете вылечить ногу.

Крылья носа Чонгука недовольно раздулись, а сам он пробормотал что-то похожее на “колючка” и сосредоточился. Тотчас я ощутила, как от его рук ко мне устремилось целебное тепло, мягко окутывающее ногу там, где болело сильнее всего.

– Растяжение, – констатировал спустя какоето время лорд. – Все же вам повезло: с чем-то более сложным я бы не справился.

Мужчина сел ровнее, а я недоверчиво размяла лодыжку и с облегчением ощутила, как боль исчезла. И опять в мою голову пришла совершенно неуместная мысль: ну не бывает столь сильных и талантливых магов среди простолюдинов. Даже будучи уверенной в своем благородном происхождении, я всегда знала, что мой дар не шибко-то велик. У Чонгука же с уровнем магии проблем явно не было.

– Можем отправляться в путь, – поднявшись с кровати и устремляясь к двери, произнес лорд. Я же озадаченно посмотрела ему в спину и пошевелила босыми пальцами ног.

– Эмн…

– Вы тянете время, “аббатиса”? – обернувшись, спросил мужчина, нарочно произнося последнее слово с насмешкой. – Или уже передумали догонять вашу “самозванку”?

– Нет, но вы всерьез думаете, что я смогу сесть на коня в рясе? – склонив голову набок, спросила я и, нашарив босыми носками туфельки священнослужительницы, сунула в них ноги. – Я уж промолчупро обувь. Нет, я конечно, справлюсь… но сразу предупреждаю, что не несу ответственности за всех, кто будет лицезреть мои голые коленки и травмировать психику подобным зрелищем. От аббатисы явно ничего подобного не ждут.

Чонгук вытаращился на меня и нервно сглотнул.

– Понял, – коротко ответил он. – Сейчас решим этот вопрос. Он вышел из комнаты, я же, подхватив свои нехилые пожитки, поспешила за ним. Догнала на первом этаже, когда он как раз расплачивался с хозяином двора за мой номер и что-то уточнял. – Спасибо, – бросил он тому, когда я подошла ближе. – Кажется, покупать вам вещи, аббатиса, входит в мою привычку.

Я вопросительно глянула на Винсента, и тот пояснил:

– Сестра уважаемого владельца этого заведения – швея. Изготавливает в основном вещи для простого люда, но я уже договорился, и вскоре вам принесут комплект одежды для верховой езды. Правда, боюсь, он будет мужским. Но вам не впервой разгуливать в одежде, пошитой на чужое плечо.

Я насупилась и посмотрела вслед хитрому “жуку”, который как раз исчез где-то в подсобных помещениях.

– А вы не думаете, что он расскажет кому-нибудь о нашей странной просьбе? – тихо поинтересовалась я.

– Я доплатил за молчание, – уверенно и самодовольно ответил Чонгук. Через десять минут “жук” и вправду вернулся – с рубашкой, брюками, сложенными стопкой, и парой сапог, стоящих сверху.

– Вот! – торжественно положил он все это на стойку передо мной. Без лишних разговоров, лишь еще раз глянув на Чона, мол, “жук” этот хозяин, нельзя таким доверять, я взяла одежду и была вынуждена опять удалиться в номер, дабы переодеться. Там меня ждал сюрприз. То, что рубашка и одежды сшита для мужчины – было похоже, вот только для очень маленького мужчины. Скорее, даже мальчика… Это я поняла, едва развернула предоставленные мне экземпляры вещей…

– Да вы издеваетесь! – пробормотала я, пытаясь надеть на себя вначале штаны и с горем пополам натягивая их на свою многострадальную пятую точку. Еще веселее пришлось с рубахой: ее полы коекак сомкнулись на моей груди, а две верхние пуговички вот-вот грозили из-за натяжения вылететь вместе с мясом куда-то в никуда. Казалось, что мою фигуру теперь не скрывает ничего, даже то вызывающее красное платье оставляло больше простора для фантазии, чем этот комплект для верховой езды – обтягивающий и обрисовывающий все изгибы фигуры.

– Да я этому жуку эту одежду… – прошипела я, пытаясь снять с себя все это обратно, но понимая, что скорее порву, чем верну в целости и сохранности. Вдохнув-выдохнув, я немного успокоилась – времени ругаться еще и из-за вещей у меня попросту не было. В конце концов, дареному коню в зубы не смотрят – так ведь говорят селяне. Вытянув руки, я провела ими из стороны в сторону. Чувствовала я себя стесненно, но раз треска ткани не слышалось, то это внушало определенный оптимизм… Да и сапоги пришлись впору. Спускалась по лестнице я с осторожностью: проверяла брюки на прочность – уж очень не хотелось, чтобы они разошлись по шву, пока я буду ехать верхом. И слава богу, одежда пока справлялась и как будто даже стала немного свободнее. Увидев меня, Чон побледнел, потом открыл рот и тут же его закрыл. Перевел ошарашенный взгляд на хозяина двора, тот выдавил из себя что-то наподобие растерянной улыбки и виновато развел руками: – Село при стирке, должно быть.

– Да она же похожа на перетянутую колбасу! – наконец нашелся со словами Чонгук и почемуто отвел от меня взгляд. Я вспыхнула от обиды и задохнулась от негодования. Он опять меня оскорблял.

– Ну, знаете ли! – выдохнула я и втянула воздух полной грудью. Это стало моей стратегической ошибкой, потому что одна из пуговиц все же сорвалась и со свистом улетела в сторону лорда, остановившись только у его ног. Винсент рассеянно поднял каменный кругляш и повертел в руках. Я же радовалась, что наконец стало чуточку легче дышать…

– Дженни, – то ли произнес, то ли простонал Чон, впервые назвав меня по имени… и это прозвучало так волнующе, по крайней мере в груди что-то екнуло при этом. – Я настаиваю на смене одежды!

– Времени нет, – покачала головой я. – Нужно продолжать путь. Еще одна смена одежды за эти сутки точно будет лишней.

                                  * * *

Чтобы путешествовать налегке, из гостиницы я забрала только одеяние аббатисы. Белая ряса и туфельки идеально сложились в заплечный мешок, а вот с “голубым” платьем пришлось расстаться. На мгновение стало даже обидно, что так глупо бежала с ним, волокла, а теперь просто бросаю в номере.

– Может, вернете крест? – попросила я Чона, когда мы вышли на улицу к оседланным лошадям.

– Нет, – покачал он головой, подходя к своему коню и проверяя крепления. – Побудет пока у меня. Как-никак он не ваш.

– Но и не ваш, – напомнила я, аккуратно протягивая руку к кобыле, которую мне купил Винсент у местного торговца. Скакать на незнакомой лошади та еще глупость. Кони, как правило, предпочитают знакомых всадников, в противном случае и скинуть могут. Но моя кобылка явно была мягкой норовом и согласилась любить меня просто за кусок морковки, который я добыла у конюхов.

– Надеюсь, вы не свалитесь с лошади? – уже сидя на своем скакуне, произнес Чонгук.

– И не надейтесь, – отбросила я его сомнения, усаживаясь на лошадь. – Вперед!