Я осталась в кафе «35 мм» как раз после того, как купила непрозрачный пакет, чтобы скрыть содержимое сейфа в моих руках под одеждой. Я больше не получала странных взглядов со стороны от незнакомых людей, когда боялась просто любого прохожего на улице, будто так и высматривающего то, что находилась у меня с собой. Это был страх подозрений, а мне уже надоело постоянно бояться.
   Ноги зудели, и я посчитала, что просто устала. В ушах был дикий шум от проезжающих рядом машин и электричек. Я медленно шла вдали от светофоров с черным пакетом в руках в сторону любимого кафе, пытаясь ничего и никого не замечать. Денег все равно оставалось не так много, и я в очередной раз пообещала самой себе потратить их на самое нужное. Желудок был практически пустой, и мне захотелось добить себя полностью, заказав самый дешевый кофе. Я удивилась, но в такую рань это было не единственное заведение, которое уже было открыто.
   То, что я всегда раньше буквально ненавидела, — так это выглядеть ужасно и так же себя чувствовать. К сожалению, выбора у меня не было. Я просто продолжала сидеть, считая минуты, чтобы растянуть удовольствие. Так не хочется, чтобы кто-нибудь сейчас трогал тебя или говорил с тобой.
   Мне так и не удалось увидеться с Джорданом снова, уже после моей выписки из больницы. Наверное, он думает, что я до сих пор там и скитаюсь до последнего, проживая дни своей жизни без какой-либо пользы. Хотя это не сильно отличалось бы от правды. Нет ничего хорошего в том, как я живу сейчас.
   Рассматривая газету, я всматриваюсь в глаза своего отца. Раньше, особенно на этой газете, они казались мне невинными, искренними, честными, но до конца прочитав статью, я поняла, что совершено неправильно думала о своём отце. Как оказалось, распространением этой дряни он занимался давно. И как я только не могла этого заметить? Подсудное дело, которое полностью поглотило его. Он говорил, что работает в том здании, но теперь я знаю, почему никаких сведений о нем не сохранилось. Он всегда врал мне!
   Минус одна загадка. Вопрос «Что скрывал мой отец?» раскрыт. Меня не обманешь.
   Сжимая газету в руках, я испытываю легкое чувство ненависти, если злость и обиду вместе можно назвать именно так. Я перечитываю фразы, сказанные им детективу, и понимаю, что была обманута уже, как минимум, дважды, ведь прокурор ничего не сказал мне о том, что вёл также и его дело. Просто не сказал ничего, а я стискивала зубы, когда видела на бумаге его имя. Как же я ненавидела эти чувства, что находились во мне!..
   «Прокурор: — Расскажите о том, что вы чувствуете.
    Отец: — Сплошную боль, но я счастлив.
    Прокурор: — И почему же вы счастливы, если вам больно?
     Отец: — Боль - ощущение проходящее. Я не буду испытывать его вечно, а счастье мне хочется сохранить как можно дольше. Я счастливый семьянин, который просто все делает ради своей дочери и жены.»
   Я не знаю, зачем именно эти слова репортёры поместили сюда. У меня не было желания верить ни единому слову. Мне лишь хотелось заново прокрутить в своей голове его слова о том, что боль — ощущение проходящее, и забыть о прочитанном. Говорить его заставляли камеры и журналисты. Он не думал о нас.
   — Девушка, вы закажите кофе? Или, может быть, вы хотели бы перекусить? — спросил меня единственный официант, работавший так рано.
   Я посмотрела по сторонам, будто на секунду вернулась назад из своей вселенной мыслей и раздумий. Пустые стулья за барной стойкой, пустые столики по сторонам, приглушенная музыка — все указывало на то, что я здесь совершенно одна, но все равно нет места для моей опустошённости.
   — Вы думаете, что боль - просто временное чувство? — хотела знать я, пропустив его заданный вопрос мимо ушей. Я думала только о своём.
   Официант был поставлен в тупик, но высказал сразу же своё мнение:
   — Э-э... Да, наверное. Так что там с кофе?
   Достав пару центов, я посчитала свою мелочь и заказала экспрессо. Это была, как раз-таки, самая дешёвая кружка кофе, которую я только могла выбрать.
   Больше я не читала ни газеты, ни рядом лежащих журналов. Мой взгляд был только на местных жителях и проезжающих машинах. Каждые пять минут их количество заметно увеличивалось. Город словно просыпался после зимней спячки, а я наблюдала за этим сквозь стекло в уютном местечке.
   Уходя, я не оставила чаевые и выбросила газету в ближайший мусорный бак. Я впервые так сильно стыдилась и за себя, и за своего отца, осознавая, что весь город уже читал этот выпуск, а я наивно думала, что репутация отца действительно достойная. Хотя кого это волновало, если уже через пару недель, после смерти родителей, появились новые факты и заголовки?
   «Город может спать спокойно. Диллер убит.»
   Сирота, находящаяся в постоянных бегах за истиной, уже получает свою первую добычу. В голову приходит странная идея, которую мне просто на эмоциях хочется воплотить в жизнь или кофеин слишком сильно ударил мне в мозг. Машины, едущие на огромной скорости, уже слишком близко, прохожих, словно насекомых, лишь больше, а я в поисках светофора, чтобы повернуть на квартал Джордана.
   Я иду к нему домой. Интересно, будет ли он рад увидеть меня. Длинные дороги, которые я не могу не срезать по пути, многоэтажки и лавочки. Все было таким пустым, но казалось, будто так и должно быть. Это помогло мне забыться о дурных вещах, непокидающих мою голову.
   Так прохладно... На руках я вижу маленькие вены, переплетающиеся между собой в сотни узлов. Они такие тёмные и несимметричные. Прислоняясь к руке и надавливая на неё, я почти не чувствую ничего: конечности уже успели онеметь.
   Подходя к дому Джордана, я слышу голос Челси.
   Омерзительный.
   Наглый.
   Грубый.
   Она ссорилась с ним вовсе не в шутку. Я лично слышала то, как она с легкостью позволяла самой себе разбрасываться разными словечками в сторону собственного парня. Мне хотелось знать, что у них произошло. Ускорившись, я подошла ближе к окнам, прямо по направлению к входной двери.
   — Я верила тебе! — доносился раздражённый голос Челси из их комнаты сверху. Только так я знала, что они не заметят меня. — Все это было твоей очередной игрой? Я сыта по горло! Хватит, остановись!
   — Что ты несёшь? — разъяренно спрашивал Джордан в ответ. — Мне хотелось жить с тобой, потому что я думал, что ты другая. Ясно? А ты оказалась последней дурой!
   После неожиданного громкого шума, созданного также где-то наверху, я снова могла услышать громкий голос этой девушки:
   — Я уйду и больше никогда не вернусь сюда, ладно? Ты же этого хотел?
   — В последнее время, да. Абсолютно. Ты стала просто помешанной на этом. Я просто относился к ней как другу. И все! Твоя ревность переходит все границы!
   — Нет, Джордан. Ты просто эгоист и последний ублюдок. И я, — сказала она и ненадолго прервалась, — тебя ненавижу.
   Громкие шаги изнутри дома были слышны достаточно сильно. Я забеспокоилась остаться незамеченной, но никак не могла найти место, куда можно было спрятаться. В таком состоянии я не имела возможности даже заставить себя сделать хотя бы шаг в сторону. Все равно это было бы бесполезно. Челси уже здесь. Она с треском открывает дверь, но не видит меня или просто притворяется. Взмах её перекрашенных светлых волос  смотрелся очень эпично и зрелищно. Таким образом эта девушка выражала свою нервозность и чрезмерное напряжение. Однако, она выглядела очень серьёзной. Тяжелая сумка в её руках спокойно ездила на маленьких колесиках по шершавой поверхности. Издавался неприятный звук, который проходил  будто сквозь меня. Все тело резко покрылось мурашками, и я задрожала. Её это не беспокоило. Я быстро забежала в дом, чтобы скрыться от этих звуков как можно быстрее.
   — Анна? — спросил меня Джордан, заметив моё появление на пороге его дома.
   — Здравствуй, — ответила я, убирая упавшую на лицо прядь волос за ухо.
   Я наблюдала за тем, как Джордан равнодушно кивнул и совсем не удивился моему приходу, сделав глоток виски в его руках. Видеть его пьющим из-за Челси для меня не в первый раз. Он всегда выпивает, когда ему плохо.
   — Можно у тебя остаться? — хотела знать я, медленно проходя вглубь первого этажа, прямо туда, где он лежал и глотал свой ароматный алкоголь.
   Закинув ноги на диван, он промолвил:
   — Не вижу никаких оснований тебе отказать. Живи, сколько хочешь.
   Его гостеприимство заметно влияло на моё настроение. Я была рада услышать такие слова, но точно не от черноволосого красавца, находящегося «под мухой» с неприличной отрыжкой изо рта.
   Присев рядом, я захотела спросить кое-что ещё.
   — Ты поругался со своей девушкой?
   Джордан устало и неуверенно взглянул на меня и попытался связать хотя бы пару слов между собой:
   — У меня больше нет девушки.
   — Вы расстались с Челси?
   — Ага. Так и было.
   — Но почему? — устраивала допрос я, испытывая какие-то странные чувства внутри себя. Я не была разочарована такое услышать.
   — Слишком много ревновала. Я устал уже.
   — И что теперь? Лучше расслабиться с алкоголем?
   — Само собой. Мне легче.
   Я больше не обижалась на него за то, что он не приходил ко мне. Я снова видела перед собой доброго человека, который просто запутался сам в себе. Мне хотелось надеяться на то, что словно я та единственная, кто может сейчас помочь ему. Будто я та самая фея из детской сказки, которую он так давно ждал.
   Я встала, подошла к нему поближе и попыталась придумать что-нибудь, чтобы заставить его настроение подняться. Моё лицо было полно легкости и улыбки, отражающейся даже в собственных глазах. Такой взгляд не мог оставить его без внимания.
   — Сейчас же вставай! Мы придумаем, как развлечься! Может, пиццы? — спросила я чересчур восторженно. Я боялась, чтобы он не заметил этой фальши в интонации произношения.
   — Мне не хочется пиццы.
   Я полагала об его отрицательном ответе и придумала нечто более захватывающее.
   — Давай тогда глянем какой-нибудь свежий ужастик. Отвлечешься и отдохнёшь по полной. Уверяю, чувак, — высказывалась я, кокетливо улыбаясь и хихикая. Мне не хотелось думать, чтобы он предполагал мой незапланированный флирт.
   У меня получилось, и Джордан тоже улыбнулся, заряжаясь от меня приятной энергией бодрости и радости. Странно, что это чувство появилось у меня так недавно и так быстро уже смогло отразиться на мне самой.
   — Зачем ты все делаешь это? — хотел знать он, прислоняясь ко мне холодной правой ладонью. Мои руки тоже были холодным, но гораздо холоднее, чем у него.
   — Зачем... что?
   — Зачем ты пытаешься развеселить меня?
   Мне была немного непонятна его нынешняя мысль.
   — Ты о чем? Я ничего не понимаю.
   Он привстал и сел полулёжа. Теперь Джордан был ближе ко мне, и я слышала запах виски на его губах с некой долькой апельсина, если я не ошибалась. Похоже, ещё недавно он жевал жвачку, запах которой слегка старался перекрыть заметный аромат алкоголя.
   — Вот, смотри. Ты пришла ко мне не только, потому что я предложил тебе жить со мной. Верно?
   — Ну да, наверное, — я отвела в сторону глаза и ответила, серьезно задумавшись. — Как вариант принимается.
   — Вот именно, а ведь ты могла просто оставить меня, как это делают все другие, включая Челси. Но не сделала этого.
   — Не сделала. И я не жалею. Не нужно отдавать себя чертовой бутылке.
   Джордан потёр глаза, резко выдохнул и добавил:
   — Я не понимаю, почему ты все равно со мной рядом. Я ведь так много заставлял тебя плакать. Ты же говорила, что уже забыла меня, а потом снова вернулась в мою жизнь, пытаясь начать все заново.
   — Ты слишком пьян.
   — А-а-а, я понял, — упоминал он. — Похоже, вот эти все шутки со знакомством были просто для того, чтобы ты уверила себя, что смогла начать все сначала.
   — Поясни, когда такое вообще было.
   — Вспомни вечеринку у Челси дома. В тот день ты ещё вела себя странно и уехала вместе со своей подружкой. Кстати, как она? Её звали Эшли, так? Я уже совсем позабыл то, как она выглядит. Вот ей скажешь что-нибудь не так - и она сразу же мысленно занесёт тебя в свой тайный «чёрный список», а ты снова возвращаешься ко мне, как магнитом, ища утешение.
   Воспринимая каждое его слово за шутку, я переспросила, чтобы сопоставить его факты с моими.
   — Дело в потере памяти. Я многое вообще не помню. Это точно из-за стрессов. Так ты говоришь, что я уже была с тобой знакома?
   Он едва ли перебил меня.
   — А, думаешь, нет? Про твою амнезию можно было догадаться, но мне было слишком плевать. Знаешь, если честно, я не хочу тебе напоминать о том, что я творил. Все осталось в прошлом. Да и ты, похоже, больше не влюблена в меня.
   Джордан встал с дивана, поставил бутылку виски на пол, поправил свою прическу и направился дальше по коридору, уже не смотря мне прямо в глаза. Он был до неузнаваемости хладнокровным и спокойным.
   — Так между нами что-то было?
   Держалось долгое молчание в качестве того, чтобы сохранить интригу с его стороны.
   — Ты вынуждаешь меня, Анна.
   — Говори!
   — То заявление об изнасиловании, эти допросы, документы, — начал рассказывать он, но сразу же отстранился. — Теперь я знаю, что заслуживаю этого. Выглядел в твоих глазах, как полное чмо. Мне было стыдно, что я так поступил с тобой, но и ты палки перегибала. Это было что-то вроде некой войны, в которой не могло быть победителя, но мы оба сражались, а позже оба проиграли.
   Он больше ничего не сказал, посмотрел немного в пол и развернулся. Закрывшись в ванной, Джордан не хотел, чтобы его трогали. Наверное, он плакал там, и я не знала, было ли это из-за меня или из-за Челси. Я думала о сказанных словах. Что же это все могло значить?