«Tatlım, если тебе тяжело выразить свои чувства, в мире существует столько языков. Воспользуйся этим. Будь честна сама с собой, даже если этого не поймут остальные».
— Annem.

Ламия

Вторник.

      Проснувшись рано утром, я вновь не застала Лейлу дома, что немного расстроило меня. Вполне вероятно, что за ней могли заехать  двойняшки Сара и Питер, и они вместе отправились в школу. Ни минуты больше не раздумывая, я торопливо стала приводить себя в порядок. Спустя короткое время, на мне уже была надета поглаженная заранее школьная форма, состоящая из пиджака, блузки и брюк, образ завершала заплетенная на скорую руку французская коса. Затем я спустилась на кухню, слегка позавтракала и направилась в школу следом за сестрой.

      И вот я уже медленно ступала по заполненному подростками коридору школы. Было трудно не замечать искоса кинутые в мою сторону недовольные взгляды Бонни и Стейси, а когда я поворачивала к ним голову, они и вовсе делали вид, что не смотрели все это время на меня. Безусловно, я была крайне озадачена этим поведением. Они избегали меня? Мои подозрения подтвердились, когда девушки, взявшись за руки, с опущенными вниз глазами прошагали прямиком в класс, даже не задев меня. Ничего себе! Казалось бы, эти заносчивые девицы должны были с большей силой начать задирать меня. Но видимо Перри и в правду на них повлияла, что заставило этих двух больше не лезть ко мне. Да уж, либо я такая впечатлительная, либо такое действительно не может не удивлять.

Первые несколько уроков прошли будто бы мимо меня. Мысли снова где-то витали, парой возвращая меня в ночь после концерта. Вот бы не вспоминать об ошибках прошлого и жить дальше. Так или иначе, во время перерыва на ланч я все же очнулась, прежде чем устремилась в столовую. В очереди за едой, передо мной стояла компания парней из команды по лакроссу, они громко что-то обсуждали, привлекая к себе излишнее внимание. Одного из них звали Алистер, брюнет с голубыми глазами и массивной челюстью, учился со мной в классе по биологии. Он поймал мой наблюдающий взгляд и лениво улыбнулся и, пройдя мимо, легонько коснулся моего локтя, что вызвало отвращение и негодование. Ради бога, что за манера у этих подростков, когда гормоны бьют им в голову, они не отличают простой примитивный взгляд девушки от флиртующего? Моё внутреннее «я» заговорило голосом миссис Эвджен:
«Юной леди не пристало обращать внимание на мужчин, что грязно флиртуют с ней. Если их взгляд все же прикован к вам, вы должны отличиться неприступностью, или, во всяком случае, выглядеть сдержаннее...»

Я сжимала в руках поднос с едой и, тяжко вздохнув, повернулась на пятках к лавочкам, где в каждом ученике искала знакомые темные волосы. Столовая была представлена в современном стиле, длинные темно-коричневые столы в четыре ряда гармонировали с насыщенным синим оттенком стен. Каждый учащийся в помещении был занят либо поеданием пищи, либо разговорами друг с другом. Среди толпы заметила смеющуюся Лейлу в компании Сары и Питера, и вот я сделала шаг вперёд, как тут же замерла на пол пути, когда наши взгляды с ней вдруг встретились. Её выражение лица сменилось, она окинула меня с ног до головы холодным взглядом и, как бы демонстрируя свое показательное равнодушие, резко отвернулась и продолжила болтать с Сарой. Я закусила тыльную сторону щеки от неприятного ощущения в груди. Отверженная собственной сестрой.. Конечно, в душе я понимала, что она все ещё в обиде за мою выходку в ночь концерта, хотя и говорила совсем иначе. Вопреки наивным ожиданиям, мой безрассудный поступок ранил сестру намного глубже, чем могло показаться. Это не может продолжаться вечно, мы должны поговорить и восстановить нашу дружбу, прежде чем родители вернуться домой.

Очнувшись из тревожного ступора, глаза снова просканировали забитое подростками помещение в поисках любого свободного места. И вот я слабо улыбнулась, когда издалека приметила знакомый профиль миниатюрной шатенки с большущей книгой в руках. Она сидела у больших окон в пол. Не долго думая, я ринулась к ней и, прежде чем Хейли успела убрать книгу в сумку, села напротив девушки.

      — Хэй, — мягко начала я, она подняла на меня свои карие глаза, мило улыбнувшись.

      — О, Ламия, привет! — с живостью воскликнула она. — Я как раз вспоминала о тебе. Как факультативы по английскому?

      И так до конца ланча мы разговаривали на самые разные темы. От вопросов об учебе мы плавно перешли на личную жизнь. Без особого энтузиазма она стала рассказывать о себе. Так я узнала о том, что Хейли переехала из Норвегии в Англию подальше от печальных событий прошлого. Её мать долго не могла справится с потерей мужа, отца Хейли, который умер из-за серьезной болезни. И нервный срыв матери был последней каплей для неё, после чего они покинули свою родину. Хейли говорила об этом легко и непринуждённо, но вместе с тем я видела в её глазах пробивающую наружу боль утраты.

Далее, с ее слов стало ясно, что сейчас они проживали недалёко от Темзы, что слегка удивило меня, поскольку река находилась довольно далеко от нашей школы. Но кажется Хейли это мало беспокоило, поскольку у неё имелась собственная машина. Неплохо бы заиметь и для себя эдакое удобство, если я хочу через год поступить в университет. Надо взять на заметку поговорить с родителями об этом. Также в разговоре она не раз упомянула о своём шестилетнем брате. И в её словах слышалось искренне тёплое и ласковое отношение к нему, что можно было сразу понять насколько сильно она его любила. Интересно, Лейла когда-нибудь говорила про меня таким же тоном? Хотя, что за абсурдные надежды? Конечно же нет. Впервые ощутила едкое чувство зависти. Это совершенно по-дурацки и некрасиво с моей стороны. «Боже, прекрати усложнять себе жизнь, Ламия!»
Как бы там ни было, мне очень комфортно в компании Хейли и так вышло, что я даже не заметила, как рассказала о нашей непростой ситуации с сестрой, опуская подробности о Зейне и Гарри.

—..Я никогда не позволяла себе подобного по отношению к ней, понимаешь? — вздохнула я, едва сдерживая гримасу отчаяния. — Она моя младшая сестра. Я люблю её. И я так сожалею о содеянном..

Моя собеседница вдруг заглянула себе за плечо, пристально изучая мою сестру в окружении ее друзей. Они о чем-то оживленно говорили, часто вскидывая руками в воздухе. А затем Хейли снова обратила на меня свой сопереживающий взор.

— Послушай меня, Ламия, я не знаю точно, что у вас там стряслось, — уверенно заявила она, закручивая прядь волос на палец, — но я вижу, какая ты искренняя и добрая девушка. Могу предположить, что ты была ну очень зла, раз не сдержалась. Не каждая сестра способна перенести жесткую ссору, — я поджала губу, откинувшись на спинку лавочки. Была ли я зла? Ещё бы. Мне была противна даже мысль, что мой родной человек думал обо мне в таком ключе, будто бы я могу крутить роман с двумя мужчинами. Это настолько несвойственно моей натуре, да и вообще нашему окружению. — Естественно, это плохо и тебе нужно постараться доказать ей, что она снова может тебе довериться. Но на это нужно время. А у неё такой бесячий подростковый период смены настроения: в одну минуту она извиняется, в другую — сомневается зачем это сделала. Пускай повредничает себе, потом успокоится.

И каким-то непонятным образом, услышанные слова и в правду повлияли на мое состояние. Я почувствовала прилив бодрости, словно Хейли схватила в охапку все проблемы и сомнения, что грузом лежали на моих плечах и не давали нормально вздохнуть, и выбросила на дно глубокого озера.

— Спасибо за твои слова, — прошептала я, смущенно заправляя кудри за ухо.

— Рада, что оказалась полезной, — авторитетно сказала Хейли, сдувая со своих плеч несуществующие пылинки. С моего рта вырвался искренний смешок от её действий, шатенка лишь широко улыбнулась. До звонка оставалось несколько минут, поэтому мы быстро обменялись номерами и поторопились покинуть кафетерий.

Вечером того же дня, я наконец завершила работу над эссе по английскому языку. Когда пришло время ложиться в постель, мне долго не удавалось уснуть. Мысли о безразличном отношении Лейлы парой возвращались в мой разум, вместе с этим такие эмоции, как волнение, обида и раздражение; взяв в руки телефон, я попыталась занять себя чем-то. Быстро нашла диалог с Гарри, взгляд упал на последнее отправленное мной сообщение вчера ночью. Я закусила губу, думая написать ему или нет. Да ладно... В том, что я хотела ему написать сообщение не было ничего сверхъестественного. Мы провели время вместе, мы друзья и он мне нравится. Как друг. Да, именно так. Пальцы пробежались по сенсорному экрану: «Гарри, ты здесь?» , но я тут же все стерла, а затем прикрыла глаза, прислушиваясь к ускоренному биению сердца. Одна лишь мысль об этом парне, заставляло моё сердце стучать так, что, казалось бы, ещё чуть-чуть и ей удаться пробить мою грудную клетку. Глубоко вздохнув, я распахнула веки и написала: «Я бы хотела сказать, что скучаю по тебе, но это прозвучит слишком глупо, и это приведет меня в замешательство...» — и как на автомате, отправила сообщение.

      — Нет! Нет-нет... Я не собиралась этого делать!

      Галочка напротив облако с моим душевным откровением еще долго резало глаза. Господи, как же стыдно! По истечению одной минуты, второй, третий... Ответа от парня так и не последовало, и у меня появился шанс удалить это сообщение, что я и сделала. Подождала еще пару минут, вдруг он все-таки прочел?.. Или я просто хотела принимать желаемое за действительное? Нет-нет, я еще не готова признаваться ему, что у меня на душе. Тем более,  не стоит пока напоминать Гарри о себе, учитывая какие воспоминания со мной связаны. Ведь столько всего произошло. Казалось, откажи я ему и все было бы куда проще. И с Гарри и с Лейлой все было бы в порядке. Но несмотря на произошедшее, мне правда понравился наш дружеский поход на концерт. Так или иначе, это были лучшие мгновения за последнее время. Давно я не чувствовала себя такой живой, свободной, словно крылья за спиной встрепенулись. И как бы эгоистично сейчас это не звучало — я рада, что согласилась на приглашение Гарри. С этим настроем, я сомкнула глаза и провалилась в сон.

***

Среда.

      На следующий день я принесла мистеру Ричардсу целиком выполненную работу, которую мне поручили. Он снял запотевшие очки и внимательно начал прочитывать каждую строчку немым голосом. Было довольно неудобно от того, что он читал его в моем присутствии. В смущении глазами изучала стены пустого кабинета. Все ученики только недавно вышли из класса, а я сразу же спохватилась и двинулась к учительскому столу.

      — Это хорошо, мисс Элмас, — я повернула свою голову и снова устремила взгляд на преподавателя. — Ты молодец, написано все именно так, как было нужно.

      — Спасибо, мистер Ричардс, — мои щёки порозовели, — я очень старалась.

      Он сухо ухмыльнулся и кивнул головой в ответ. Я переминалась с ноги на ногу, ожидая, когда он решит меня отпустить. Неожиданно он положил свою руку на мое плечо, отчего я моментально вздрогнула. Казалось, он этого не замечал, потому что аккуратно сжал его, пристально смотря мне в глаза. Его взгляд вводил в ступор. А голубые глаза, словно пронзали насквозь, — так он смотрел.

— Да, написано хорошо. Но твоё эссе, это немного не то, что я ожидал увидеть.

— Что?

— Я пытался помочь понять... — его глаза пробежались по моему лицу, в них читалось то ли беспокойство, то ли отчаяние, он устало выдохнул и произнес: — А знаешь? Ничего, Ламия, я поставлю тебе отлично, я вижу, как ты старалась, — мои глаза загорелись, и я мгновенно забыла про все остальное.

      — Это значит, что я все исправила?

      — Да, но только не расслабляйся. Это не значит, что я не буду спрашивать тебя на уроках.

      — Да, мистер Ричардс, я поняла.

      — Вот и отлично, — он напоследок погладил меня по плечу, и я не до конца поняла этот жест. Его губы двигались, но я ничего не слышала, будто бы на мгновения лишившись слуха.

      — А? — пискнула я, отчего тотчас кашлянула, прежде чем он что-то скажет, и я наконец сумею выйти из этого кабинета. Почему-то становилось очень душно. Было не по себе. Я надеялась, что это не чувство тревоги. В данный момент для этого не было времени.

      — Я говорю — вы можете быть свободны, мисс Элмас.

      — Ох, д-да.

      Я немного растеряно кивнула, судорожно потирая пальцами виски. Он повернулся к столу, а я подорвалась с места, буквально выбегая из кабинета. В последнее время этот мужчина ведёт себя очень странно. И мне от него не по себе.

***

Мы с Хейли стояли перед школьной парковкой, кроны высокого дерева бросали в нашу сторону тени, спасая от солнечных лучей. И в момент, когда Хейли уже садилась в свою красную хонду ко мне подбежал незнакомый маленький мальчик, я заметила его не сразу. Он дёрнул меня за ворот рукава, пальчиком подзывая опуститься ближе к нему.

— Тебя подвезти? — вдруг спросила Хейли уже за рулем машины, я признательно улыбнулась и покачала головой.

— Все хорошо, нам все равно не по пути.

— Как скажешь, пока-пока, — девушка выехала из парковочной зоны за ворота школы.

Мое внимание вернулось к странному мальчику, которого, я уверена, ни разу ещё не видела. Визуально ему было около девяти лет. Я опустилась на колени, таким образом мы находились на одном уровне. Темные брови мальчика нахмурились в серьезном взгляде.

— Ну, привет, — отозвалась я, мягко улыбаясь.

— Твое имя Ламия? — сразу к делу перешел он. Это меня немного позабавило, но я решила подыграть его таинственностью.

— Да. У тебя что-то для меня есть?

Он оглянулся в разные стороны, прежде чем тихо проговорить:
— Это тебе. Мне сказали передать, — и всучил мне какой-то помятый клочок бумаги. Не успела я что-либо спросить, как мальчик тотчас убежал. Ну что, это уже становится все страннее и страннее. Я поднялась на ноги и с неподдельным интересом начала разворачивать листок, на котором было написано полукорявым почерком турецкие слова:

«parkın girişinde buluşuruz// встретимся у входа в парк

Zayn»

Я бы удивилась от мысли, что он каким-то образом нашел мою школу, но факт, что он знал мое имя в начале нашего знакомства и даже узнал про стычку с Перри, — не позволял этого. Без какой-либо задней мысли я пошла в сторону небольшого парка. С каждым приближающим шагом мое нутро наполнялось приятным волнением. И вот настигнув места назначения, я обнаружила озирающего по сторонам привлекательного брюнета в черном пальто и растрепанной от ветра прически. Руки его были в карманах, фигура статной, а взгляд серьезным, как будто он только что вернулся с важного совещания. На долю секунды я замерла, прежде чем он меня заметил и пошел ко мне навстречу. Его глаза по-иному заискрились, на губах расползлась ехидная улыбка.

— Привет, — смущенно сказала я.

— Здравствуй, Melegim, — приблизившись, произнес он с акцентом на второе слово.

— Умно было с твоей стороны подослать ко мне мальчика. А если бы я не согласилась прийти?

— Но тебе ведь понравилось загадочность? — я театрально покачала головой, чем заставила его хрипло рассмеяться. — А если честно, внутренний голос подсказывал, что ты сжалишься надо мной. Ты случаем не голодна? Тут есть недалеко одно местечко, которое, я думаю, тебе понравится, — он кивнул в сторону недалеко припаркованной машины. — Что скажешь?

Я скрестила руки на груди, нервно улыбаясь, стараясь скрыть эту улыбку. Теперь я ощущала себя стоявшей на распутье. С одной стороны мне хотелось провести время с Зейном, с другой вспоминала обидные слова Лейлы. И хотя я осознавала, что возможно мои поступки для многих покажутся неправильными. Зейн пробуждал во мне то непредсказуемое чувство, как и Гарри, когда все вымученные запреты и указы взрослых уменьшаются и становятся ненужной вещью, которую можно закинуть подальше, на задний ящик с логотипом «Потом... Не сейчас». Видимо, поэтому я разрешила себе последовать за парнем.

***

— Ну, и где мы? — неуверенно спросила я, не узнавая дома за окном, когда автомобиль плавно завернул за угол на перекрёстке.

— Уже приехали, — он загадочно улыбнулся, быстро покидая машину.

Мы прошли внутрь с виду небольшого кафе, и Зейн кивнул кому-то из официантов, ведя меня в сторону барной стойки, оформленной в традиционном английском стиле, но при этом выглядящей достаточно стильно.

— Зедди! — смуглый темноволосый мужчина за стойкой воскликнул, гостеприимно улыбаясь. — И ты не один, — он любознательно принялся осматривать меня, также улыбаясь и приподнимая брови, тем самым вызывая у меня румянец.

— Я же просил не называть меня так, Азиз.

— Не помню, чтобы я слушался тебя, — он хитро ухмыльнулся и похлопал Зейна по плечу, в то время, как тот только закатил карие глаза. — Привет, — мой собеседник не многословен, и я, наконец, повернулась лицом к Зейну, который тут же отвел взгляд.

— Привет, Азиз, — я старалась быть более дружелюбной, слегка толкая кареглазого в бок и протягивая руку официанту, предварительно прочитав его имя. Тот лишь улыбнулся ярче, пожимая мою ладонь и кивая.

— Ты у нас впервые? — я кивнула. — Смотри, — улыбка не сходила с его лица, и я мгновенно сделала вывод, что он один из тех людей, которые всегда в приподнятом настроении, — фишка нашего кафе в том, что чем больше иностранных слов ты используешь в речи, тем больше будет твой презент от нашего заведения, —протараторил он, в ответ я два раз кивнула, параллельно чувствуя, как горячая ладонь Зейна легла на мою спину, чуть выше талии.

— Х-хорошо, — прикусила губу от неожиданного контакта.

— Это наш словарь, — темноволосый отошел в сторону, поправив коричневый фартук, открывая мне вид на доску, на которой мелом с переводом написаны иностранные фразы на французском, немецком и, кажется, испанском и португальском. Взгляд блуждал по этой доске в надежде найти хоть одно турецкое слово, но родного языка здесь не было.

— J-je vous prie, — неуверенно произнесла я, заикаясь и слыша общий смех Зейна и официанта, за что снова ударила первого, но внутри становилось теплее. — J'ai besoin d'un... — прищурилась, всё ещё слыша смех и, не сдержавшись, сама рассмеялась, понимая, насколько ужасно это звучало, да и выглядило со стороны. — Французский — это не моё! — воскликнула в знак защиты.

— Мы уже поняли, Melegim, — хриплый голос Зейна над моим ухом заставил меня вздрогнуть. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, стараясь не придавать этому значения.

— أنا كالعادة فاهيتا و ماء من فضلك // Мне как всегда. Фахита и воду, пожалуйста.

— Звучит знакомо. — прищурилась, уверенная, что раньше слышала отдельные звуки. — И что же ты заказал?

— Кое-что очень вкусное, — я перевела взгляд на официанта, быстро записывавшего что-то в блокнот и достававшего два высоких стакана.

— Даже так? — вздохнула я, приподнимая бровь. — Και θέλω, σας παρακαλώ, το ίδιο// И мне, пожалуйста, то же самое, — слабо улыбнулась, прекрасно зная, что Зейн ничего не понял. Но, оказалось, что и официант тоже.

— Кажется, я не так и хорош в языках, — Азиз поджал губы, почёсывая затылок, и я только рассмеялась с того, как он пытался найти эти слова на доске.

— Она попросила то же самое, что и Зейну, дурак, — неожиданно раздался женский крик с другого конца кафе, и я только сейчас заметила девушку, выглядывавшую из кухни. — Как тебя всё ещё не уволили?

— Иди отсюда! — Азиз по-детски завопил, и я глупо улыбнулась, смотря на кареглазого, который тоже стал свидетелем этой перепалки.

— Eskiden bir ilişkideydiler ve şimdi birlikte çalışıyorlar// Раньше они были в отношениях, а теперь работают вместе.

— Эй, вы нас такими темпами без прибыли оставите, — официант два раза щёлкнул пальцами, привлекая наше внимание.

— Onunla dalga geçelim mi acaba? // Может, поиздеваемся над ним?

— Aman Tanrim, Zayn, — я закатила глаза, замечая, как непонимающе смотрел на нас официант. — Zavallı zaten hiçbir şey anlamıyor, ona bak// Бедный и без того ничего не понимает, посмотри на него, — парень переводил внимательный взгляд с меня на Азиза.

— Зейн, это не смешно!

— هذا سخيف // это смешно//, — на этот раз и я непонимающе посмотрела на него. — Арабский, — он быстро прочел вопрос в моих глазах, тихо отвечая.

— Греческий, — кивнула, и Зейн, ухмыльнувшись, протянул мне свободную ладонь, и я пожала её. Вторая его рука по прежнему покоилась на моей спине, никуда не отпуская и согревая.

— Я всё ещё здесь, — Азиз недовольно положил руки на бока, но я видела улыбку в его глазах. — И я без понятия, что это вы двое мне здесь наговорили.

— Но этого достаточно для получения презента? — вступилась я, не без улыбки рассматривая интерьер кафе. Если снаружи фасад показался мне типичным, каких полно в Лондоне, то сейчас я понимала, почему здесь хотелось остаться. Дело не только в приветливом персонале или их фирменной акции, дело в уюте, я бы даже сказала комфортной домашней обстановке. В дальнем углу находилась небольшая сцена, и я догадывалась, что по вечерам здесь аншлаг, столики же, разные по размерам, располагались так, что всем хватало места и ничьё личное пространство не было нарушено. Светлые стены, высокие потолки и большие окна создавали  лёгкость, а солнечные лучи, падавшие из окон, предавали тепло в душе. Это место, в которое хотелось возвращаться.

— Более чем.

— Могу сказать ещё пару слов на... — Зейн задумался, чуть сощурив глаза, — китайском и русском.
— Русский? — переспросил Азиз. — Не знаток, но Эмили поймёт, — он кивнул в ту сторону, откуда кричала официантка.

— Я знаю слова «da» и «spasibo». И раньше умела считать до трёх на китайском, — только сейчас я заметила, что на соседней доске было написано продолжение фраз и среди них нашла иероглифы, правда, к какому именно языку они принадлежат — я не знала.

— Занимайте любой столик, знатоки, — Азиз усмехнулся, — заказ будет готов через пару минут.

Место, которое мы заняли, было расположено недалеко от окна, над столом была подвешена декоративная лампа. На столе играли солнечные зайчики. Зейн сел на против меня, не отводя взгляда. Он облизнул уголок губ, из-за чего у меня перехватило дыхание, — так привлекательно это выглядело.

— Знаешь, я на мгновение решил, что ты откажешься от встречи, — он сощурился из-за лучей солнца, падавших ему на лицо, и казался таким искренним и... домашним.

— И ты был прав. Я не привыкла к вниманию со стороны мужчин.

— Что? Это наглая ложь, — Зейн демонстративно покачал головой и, улыбаясь, откинулся назад на сидении.

— Совсем нет.

— Но ты такая...

— Какая? — я сглатнула, только сейчас прерывая наш зрительный контакт, не в силах скрыть сильное смущение и приказать сердцу, словно пробежавшему марафон, успокоиться в груди.

— Та, за которой толпами выстраиваются очереди, — он произнес эти слова тихо, и я снова, вопреки всему, подняла на парня взгляд, замечая его красивую улыбку, предназначенную мне.

— Что ж, мне льстят твои слова, — я кусала губы, изо всех сил стараясь не краснеть, но прекрасно зная, что это не поможет. — Но нет, возможно, я совершенно по-другому воспитана, чтобы обращать на такое внимание.

— Очень интересно, — как ни в чем не бывало, бросил он.

Далее мы долго обсуждали жизнь каждого из нас в Лондоне, в разнице культур по сравнению с Турцией. Конечно я замечала знаки внимания с его стороны, не буду лгать, мне было это по душе. Его турецкий язык завораживал, Зейн будто с помощью родной речи окончательно располагал к себе, постоянно называя меня ангелом... И когда он спросил о следующим свидании в конце недели, я не смогла отказать. Проводить с ним время значило принимать его ухаживания. А пока я ему доверяла и поэтому была не против оказанного внимания. И прежде всего, с ним было спокойно, легко, создавалось впечатление, будто он понимал меня с полуслова. Это располагало к себе вдвойне.
Безусловно глубоко внутри понимала, что предавала Гарри, ведь его ухаживания я перевела в дружеские отношения, твёрдо решив, что он не сможет стать мне парой. Не понимаю, что со мной происходит. Когда вдруг стало так сложно? Теперь, я ясно видела картину... Лейла отчасти говорила правду. Но почему-то осознание этого никак не грело мою душу.

Автор

И вопреки тому, что она себе проповедовала, её внимание было так очаровано привлекательным брюнетом, сидевшим напротив, что даже не заметила смс-оповещения на экране своего смартфона от не менее таинственного парня:

«Не хорошо удалять сообщения, милая»

***

Мрак. Вот что окружало Его. Фонарные столбы едва ли освещали промокший от дождливой погоды тротуар, отражаясь в лужах гаснувшими огоньками. Вдоль тихого переулка, где слонялись время от времени наркоманы и бездомные люди, стояли трое хорошо одетых мужчин. Один из них источал своим видом власть и силу, в руках сжимая трость с золотой гравировкой, по левую сторону от него стоял верный соратник, громоздкий мужчина, чья сила убеждения равнялась сломанным костям и пару-тройку побоев. Взгляд обоих был направлен на мужчину средних лет, с очками на переносице и со страхом в глазах.

— Ты выполнил моё поручение? — мужчина перешёл сразу к сути встречи.

— Мне нужно ещё время. Девчонка слишком упряма и недогадлива.

— Время... — переглянувшись со своим человеком, с его рта слетел ироничный смешок, — О, Брюс, ты слышал такую фразу «Вовремя посеянное — вовремя всходит»? Знаешь, что это значит?

— Мистер...

— Не отвечай, это был риторический вопрос. И как тебя ещё не уволили с этой работы? Я хочу сказать, что мне не нужен человек, который не может выполнить простое задание. Эта девчонка должна принадлежать лишь моему сыну! Ведь он сам её выбрал. Я, как отец, должен быть уверен, что она не малолетняя потаскуха, которая прыгает с одного на другого. Так что либо она только с ним, либо её проучат за неуважение к нему. А тебя лишат...

— Я всё сделаю, только дайте ещё несколько дней. Прошу вас!

— Какой ты жалкий. Хорошо, я дам тебе шанс... Видишь эту русскую монету? Сейчас я её подброшу, чтобы судьба решила за нас, дать тебе время или отнять его у тебя. Итак, Брюс, орёл или решка?

— Орёл.

Монета взлетает в воздух, её не видно, но чётко слышно, как она падает на асфальт. В горле за секунду становится сухо, а в лёгких, казалось бы, исчезает весь оставшийся воздух. Мистер Стайлс наступает на монету, прежде чем пальцем руки подозвать покрытого потом Брюса ближе. Он преодолевает себя и делает к мужчине неуверенные шаги. Мистер Стайлс видит всё, он практически чувствует его душу, переполненную грязными грехами и не совместимую с этой долей страха за свою никчемную жизнь. И ему это доставляет настоящее удовольствие. Он ухмыляется, медленно убирая ногу с монеты, на которой изображена крылатая птица. Орёл.

________________________________________________

Всем привет! Что думаете? Как вам эта большущая глава? Очень интересно узнать ваше мнение:)