Автор

      Прохлада и сырость — естественное явление для Лондона и жители этого города уже должны были привыкнуть к ней, но не сегодня. Сегодня она обернулась свежестью, а темное небо заполнилось многочисленными звёздами. Это было довольно странно, ведь время было не такое позднее для звёзд, и, тем не менее, это никак не повлияло на настроение молодежи.

Стадион на улице *** был давно заброшен, что придавало массу идей, как этим воспользоваться. Пускай зеленое поле находилось в заметном для множества людей месте, его никто не собирался сносить или возобновлять, так как важные лица попросту этого бы не допустили. Ламия понимала, где находилась, но к чему включать свою и без того уже тошнотворную всем панику? Как бы то ни было, она доверяла Гарри; он обещал ей, что все будет хорошо, что он непременно вернёт её домой в целости и сохранности. И самое главное во всем этом, Ламия даже не подозревала, что сущность Гарри в действительности заключалась в самой заботе, в попытке обезопасить человека, который в этом нуждается. Ведь он не смог бы поступить иначе. А тут ещё восточная девушка с милой улыбкой и застенчивыми глазами. Его просто-напросто пробило.

Гарри крепко держал руку Ламии в своей, пока они медленно пробирались сквозь толпу к близлежащей сцене. Прежде чем на самодельным высоком подиуме появились пару-тройку фигур молодых парней с музыкальными инструментами, Гарри плавно потянул смущенную шатенку за руку и вывел её вперёд. Она оглянулась, чтобы уточнить не мешает ли ему видеть происходящее.

— Всё в порядке, ты не такая высокая по сравнению со мной, — он опрокинул голову набок и погладил её запястье большим пальцем. Ламия смутилась.

Она прикусила тыльную сторону щеки, покосившись на сцену.
— Прозвучало как упрёк.

«Нет, это не было упрёком. Конечно, Ламия не была маленького роста, но всё равно ощутимо ниже моих ста восьмидесяти пяти сантиметров», — подумал Гарри, весело улыбнувшись себе под нос.

Вдруг свет софит сменился с зелёного на ярко-синий. Над толпой  лихорадочно замигали ярко-белые огни, отдавая бликами на лицах обоих. По стадиону раздались первые аккорды электрогитары, а за ним и звук барабанов. Толпа взорвалась овациями, когда к центральному микрофону развязной походкой подошёл вокалист с взъерошенными красными волосами. Он очаровательно улыбнулся и недолго настраиваясь запел хриплым голосом.

„Я понял, мы могли бы стать не просто друзьями,

Когда увидел, как ты излучаешь свет.

Где-то в глубине души я знал это.

Где-то в глубине души

Я считал,

Что ты очередная похитительница сердец.

Я понимал, ты сравняешь мой мир с землей,

Я знал это с самого начала..."¹

Его голос пронизывал каждого, следуя в самое сердце. Оно вдохновляло и приносило упоение. Блаженство. Ламию захлестнули эти чувства. Она тут же оживилась. Повернулась к Гарри и встала на цыпочки. Он наклонился к ней, и она громко спросила его, стараясь перекричать музыку и толпу людей:

— Это они?

— Одни из них. Всего будет около четырёх групп, малышка, — сказал он достаточно громко, чтобы она могла услышать. — Наслаждайся.

Она широко улыбнулась и вновь вернула свой взгляд на сцену. Волна энергии пробежалась от кончиков её волос до кончиков пальцев. Сердце забилось чаще.

„Вся та любовь, что ты мне подарила,

Дала мне отчётливое

Ощущение, что я живой. И теперь, возродившись,

Я нашел свое место в жизни.

Я никогда не позволю сломать себя

И всегда буду допускать ошибки.

Мы в огне, мы в огне,

И мы сгораем дотла..."

— Почему ты не танцуешь? Я же вижу, как тебе это нравится, — раздался знакомый глубокий голос рядом с женским ухом. Ламия ничего не ответила, лишь прикрыла свои веки. Вдруг крики людей стали приглушёнными, а близость Гарри позади неё оказалось намного ощутимее.

Из-за большого скопления людей, которые хотели добраться до сцены, началась давка, но Гарри всё равно стоял на месте, будто бы то, что люди толкались —его ничуть не трогало. Люди по бокам извивались так активно, что нечаянно своими движениями плотно прижали Ламию к крепкой груди Гарри.

„Я смотрю на тебя, и возникает
такое чувство, будто

Я разглядываю солнце – ты причиняешь боль моим глазам,

Но я не могу отвести взгляд,

Не могу отвести взгляд.

Я, я, я, я..."

Тёплое дыхание коснулось её шеи, — она занервничала. Он глубоко вдохнул запах её волос, невольно зажмурив глаза. Пахло ягодами. Ему это понравилось. Неожиданно Гарри выпустил её руку и отступил на шаг. Ламия задрожала то ли от того, как он к ней прижимался, то ли из-за того, что он отстранился. Так или иначе, она не стала ничего говорить, — разговоры были излишними.

„Мы то и дело вспыхиваем,

Быстрее, чем молния,

Оглядываем все, что под ногами,

Стараясь не терять самообладание.

И вот тиски сжимаются,

Но я буду продолжать бороться,

Ведь где-то в глубине души я знаю,

Где-то в глубине души..."

И словно под ритм музыки, её руки опустились вдоль туловища, чтобы вновь медленно подняться вверх, очерчивая тем самым свою фигуру. Гарри, не отрываясь, следил за развернувшимся перед ним шоу. Нет, его не интересовала группа музыкантов, он был одержим внезапными телодвижениями девушки. Казалось бы, Ламия пробудила в себе ту раскрепощённую турчанку, который когда-то была. Теперь её не трогало, что за ней могли наблюдать любопытные глаза окружающих, — а они наблюдали, — она находилась в мире адреналина, поглотившего её.

„Вся та любовь, что ты мне подарила,

Дала мне отчётливое

Ощущение, что я живой. И теперь, возродившись,

Я нашел свое место в жизни.

Я никогда не позволю сломать себя

И всегда буду допускать ошибки.

Мы в огне, мы в огне,

И мы сгораем дотла..."

Барабаны глухо зазвучали, пока бёдра Ламии задвигались в такт, из-за чего ткань платья поднималось всё выше и выше. Шатен это заметил и тяжело сглотнул: «Чёрт бы её побрал! Она потрясающе танцует! Горячая восточная кровь!..» — в ладонях закололо, как же ему хотелось прикоснутся к ней, к её женским изгибам, однако он не мог себе этого позволить. Он не мог её спугнуть. Она ещё не готова. Пока не готова.

„Мне нужно это увидеть, почувствовать, вдохнуть.

Не дай же свечению исчезнуть.

Мне нужно это увидеть, почувствовать, вдохнуть.

Не дай же свечению исчезнуть..."

Гарри завертел головой, проверяя, кто ещё мог себе позволить смотреть на неё таким образом. Двое парней около двадцати лет, стоявших неподалёку, оживлённо о чём-то переговаривались, пока глаза их без какого-либо стеснения поедали стройные ноги турчанки. Это было достаточно, чтобы разозлить Гарри, разбудить в нём неподдельную ненависть к мужским голодным взглядам. Его челюсть жёстко сжалась. Мышцы на спине сократились от напряжения. Он прищурился и, удачно подловив их взгляды, пальцем руки указал на себя и прошёлся по горлу, будто бы разрезая его на части. Парни замерли, выпрямились и быстро вернули своё внимание на сцену.

«Иисус на вашей стороне, раз вы стоите дальше моего кулака», — довольно произнёс его внутренний голос.

Когда первая песня закончилась, началась новая, и Ламия, развернувшись к Гарри лицом, громко заговорила:
— Мы можем пойти к фургону с напитками?

Она посмотрела в его яркие изумрудные глаза. Он запустил руку в копну своих кудрявых волос.
— Хочешь освежится, малышка?

— Да. Здесь стало так душно.

Он тепло улыбнулся, прежде чем потянулся к ней и переплел их пальцы вместе. Затем они отправились назад, к фургончикам.

Шло время, колонки заполонили всё новые и новые песни, под которые танцевали все, кто только может: от неугомонных девиц до взрослых мускулистых мужчин. От чего-то в теле каждого посетителя поселилось непонятное веселье; алкоголь в крови бурлил, а разум отдыхал.

В это время очередь за напитками была небольшая, и Ламия стремительно продвигалась вперёд, когда заметила боковым зрением, что Гарри вдруг полез во внутренний карман куртки.

— Что ты делаешь? - спросила она, параллельно взяв со стойки соломинку.

— Собираюсь купить нам напитки.

— Что? — Ламия недовольно скривила губы, — Нет! У нас всего две бутылки воды, за которые я в состоянии заплатить сама. Ты итак уже оплатил нам картошку и морс, теперь моя очередь.

Но Гарри категоричен. Девушке-подростку не пристало платить за двадцати двух летнего парня, который имеет хорошо оплачиваемую работу.

— Даже не пытайся, платить буду я, — он приблизился к ней, сузил глаза и направил взгляд на её руки, — давай их сюда.

Ламия покачала головой, одной рукой прижимая к себе две бутылки, а другой нажимая на соломинку на прилавок, пытаясь снять упаковку, но она вдруг соскользнула и упала на грязную землю. Гарри усмехнулся.

Ламия тяжело вздохнула, взяв новую упаковку соломинки.
— Это же не свидание, в конце концов!

— Я все равно не позволю тебе платить, я сам зарабатываю...

Она неожиданно повернулась к нему и настойчиво перебила поток его слов:
— Что ты слышал о правах женщин?

Гарри минуту мерил её взглядом, прежде чем отвёл глаза к небу.
— О, Иисусе! Просто возьми мне воду. — и удалился к ближайшим столикам.

— Ха, — Ламия самодовольно улыбнулась, гордясь тому, что сумела выстоять перед его очарованием, и только прокричала ему вслед: — займи нам столик с краю, — прежде чем кассир обратился к ней.

***

      — Как тебе вся атмосфера? Концерт в целом. Нравится? —после долгой паузы поинтересовался Гарри.

Ответ последовал незамедлительно.
      — Эта музыка, в самом деле, делает людей настоящими безумцами, — пуская смешок, заявила Ламия. Она поглядывала на одну низкорослую девушку, которая всеми имеющимися усилиями пыталась залезть на хиленькие плечи высокого брюнета, но из-за выпитого алкоголя удавалось у неё весьма скудно. Гарри перевел свой взгляд туда, куда смотрела шатенка. Его губы тронула дерзкая улыбка.

      — О да, правду с глаз не скроешь, — он ухмыльнулся и пожал плечами, возвращая свой взгляд на Ламию. — Если хочешь, ты тоже можешь залезть на мои...

Она так сильно сжала бутылку в руке, после его слов, что из бутылки прыснула струя воды, выплескиваясь на её руку.
— Aга, ещё чего?! — его грудная клетка сотрясалась от громкого смеха, потому как Гарри в точности ожидал такой реакции. Она схватила со стола салфетки и стала судорожно вытирать руку. — Как ты можешь предлагать мне подобное? — она почти взвизгнула, покрутив пальцем у виска.

— Ты бы сумела сделать это быстрее той блондинки, — он вновь бросил взгляд на ту девчонку, которая все же сумела забраться на плечи бедолаги.

«По тому, как он шатался на месте, не исключено, что она очень скоро распластается на земле»,— Гарри посмеивался, думая об этом.

— Нет уж, ни за что.

— Почему? — он упёрся локтями о стол, чтобы быть как можно ближе к Ламии. Его забавляла не то интонация, с которой она произнесла эти слова, а её категоричное отношение к таким простым вещам, как сходить на концерт с друзьями, сесть к нему на плечи ради веселья (возможно, ради его веселья), станцевать прилюдно и, в конце концов, решится на дружбу с парнем, отличавшимся своим мировоззрением. Это подталкивало Гарри на мысли о том, чтобы крепко взяться за перевоплощение девушки и попробовать искоренить в ней эту причуду.

— Что значит почему? Во-первых, в этом нет необходимости. Если мне захочется что-то увидеть, я найду другой безопасный способ. Не сомневайся. — в глазах Гарри играли смешинки, — она действительно так воспитана или он ошибся в ней и она ни та иная, как самая настоящая ханжа? — он отклонился на спинку стула, глядя ей прямо в глаза. — А во-вторых... В любом случае, я не буду этого делать! — она закатила глаза, скрестив руки на груди.

— Как скучно, — он наигранно надул губы, в то время как Ламия, сощурившись, глядела на него. Поймав укоризненный взгляд девушки, он скопировал её позу, делая это так забавно, что Ламия не выдержала и засмеялась.

— Можешь подставить своё плечо кому-нибудь из них, они точно тебе не откажут.

Он расплылся в такой широкой улыбке, что показались ямочки на щеках.

— Могу, но не стану, — Гарри ухмыльнулся, прежде чем подался вперед, — у меня есть более интересные занятия.

— Например? — он с выражением нескрываемого удовольствия протянул руку и поймал выбившуюся кудрявую прядь волос у Ламии на виске.

— Например, играть с твоими кудряшками, — Гарри с озорной улыбкой потянул локон вниз, из-за чего тот выпрямился, потом отпустил, и прядь снова пошла завитком. — Или продолжить выпытывать из тебя ответы на щекотливые вопросы.

Она озадачилась и медленно моргнула.
— Вопросы?

— Да, у нас с тобой договорённость, помнишь? — он в ухмылке закусил нижнюю губу, — Или ты передумала?

Ламия гордо вздернув подбородок, смахнула с лица волосы, слегка выпрямившись, закинула ногу на ногу, отчего подол платья снова пополз вверх.
— О, я помню.

— Отлично... — он хотел было продолжить, схитрить, задать ей первым вопрос, но она успела его остановить.

— А ещё я помню, что сейчас должна задавать вопросы я. Или ты забыл? — она ухмыльнулась уголком губ, выделяя последние два слова.

— Ладно, подловила. Задавай свой вопрос. Только не торопись, дорогая, мы здесь надолго.

— Как скажешь. Итак, ты много раз упоминал девушек и студенческие годы, что мне стало вдруг интересно, сколько друзей-девушек у тебя было?

— Э-м, вопрос с подвохом? — он смутился, но лишь на пару секунд.

—Хочу знать правду, вот и всё. Есть ли у тебя такие друзья, как я.

— Это просто. Таких, как ты, точно нет. Эта дружба немногим отличается от нашей.

— Чем же, например?

— Кхм. Между нами, как у друзей, существует привилегия...

— Привилегия?

Взгляд его надолго был прикован к её лицу, прежде чем с губ слетело следующее:
— Иногда мы занимаемся сексом без обязательств.

- О, Tanrim! şerefsiz ya!!² — Гарри рассмеялся, услышав, как протяжно произнесла Ламия эти слова на незнакомым ему языке, гадая, что они могли значить — настоящая загадка. — Зачем такие-то подробности?

Он постарался подавить в себе смех, но улыбка так и не сходила с его лица.
— Разве ты не хотела знать? — она опустила глаза вниз, краснея и злясь на себя, что дала подобному вопросу место быть. Гарри изменился в лице, заметив подавленный взгляд Ламии, и серьезно произнес:

— Лучше это будет так, чем если я поступлю как свинья. Воспользуюсь телом женщины, а после окончательно перекрою все связи с ней. Ни звонков и ни сообщений. Ничего.

«Вот оно. Он, наконец, признал, что, кроме меня, в его жизни есть другие женщины. Безусловно, они намного опытнее меня и женственнее. Я должна чувствовать облегчение от его слов. Теперь я могу сторонится время от времени возникающим вспышкам нежности и тепла к нему. Теперь я могу знать наверняка, мы с ним никогда не будем вместе, как пара. Я не нужна ему. У него есть дюжина других девушек. Только почему я чувствую, как всё внутри разваливается на части?» — всё больше и больше вопросов и мыслей крутилось в её голове, горячо сжимая невидимыми цепями сердце, доставляя горькую пилюлю боли в груди.

Она подняла глаза на парня и с чувством полного отрицания, без запинок проговорила:
— Не мне тебя судить. Думаю, я никогда не пойму этого. Это ещё раз доказывает, что мы крутимся совершенно в разных кругах. — «А это ещё мягко сказано», — подумала Ламия, — «Он старше меня на пять лет. Он закончил университет и работает, бог знает, в какой сфере, учитывая размеры его машины, а я ещё даже школу не окончила. Он придерживается своих правил, в то время, как я следую нравоучениям моих родителей. Мы определённо из разных МИРОВ» — ..То есть я понимаю, для тебя это нормально, но ведь намного лучше, когда ты уверен в своём партнере настолько сильно, что готов доверить ему увидеть тебя уязвимой.

Он сложил пальцы в замок и заинтригованно устремил глаза на сидящую напротив него девушку, чьи слова заставляли его смущаться и задуматься.
— Ты осуждаешь женщин, с которыми я спал, или меня, Ламия?

Она покачала головой. И с уверенностью сказала:
— Нет, я хочу, чтобы ты знал, что между нами такой дружбы не будет. Не сейчас, не после.

—Ламия.. — прочистив горло, произнес Гарри без какой-либо улыбки, — извини, если дал повод усомнится в нашей дружбе. Я не хотел ни на что намекать. Знай, между нами всё по-другому, я обещаю.

Они долго смотрели друг на друга, и без слов Гарри потянулся к Ламии и взял её за руку, легонько проводя по женскому запястью большим пальцем. Ей нравилось, как он делал это, будто бы успокаивая её тем самым. Гарри легко улыбнулся.

Вопреки сказанным друг другу словам, они плавно начали обсуждение всего концерта и людей вокруг. Их беседа перетекала из одной темы на другую. Гарри часто ловил себя на мысли, что впервые смотрел на девушку с чуждой ему нежностью, которая отличалось от испытанных им когда-то, нежели с платоническим желанием. Ему не давало это покоя, как и то, что на самом деле скрывалось за приверженной к строгим правилам восточной девушкой. Пусть она и выглядит как настоящий боец, готовый вот-вот бросится в бой, но в душе, казалось бы, Ламия сломана. Ей больше незнакомо чувство выбора.

«Возможно ли, что наши судьбы чем-то схожи?» — Гарри никак не мог выбросить это рассуждение из головы.

И несмотря на это, шатен еле-еле сдерживал себя от неминуемых действий, что так противоречили выстроенным в упорядоченным виде планы её уважаемого отца.

И что бы кто ни говорил, то, как девушка опускала свой взгляд на пальцы своих нежных рук, прикусывая нижнюю губу, когда речь заходила о её искрящихся зелёных глазах, заставляя парня задерживать дыхание в который раз. Он не понимал, что это за чувство. Оно было незнакомо ему. Парень приходил в замешательство, ведь он никогда не обращал внимание на девушек, чем-то далёким напоминающим Ламию, а мысли о ней то спотыкались, то вихрем взлетали ввысь.

      «Она, чёрт подери, такая милая!» — шептало его подсознание, пока глаза, казалось бы, пронзили её насквозь, читая все сокровенные мысли.

      Девушка отодвинула стул и поднялась на ноги. С румянцем на лице, она задирала подол платья чуть ниже, пока глаза парня изучали её тело, дюйм за дюймом.

      «Она выглядит необычайно сексуально в этом чёрном коротком платье», — заявил его разум, глаза горели огнём, наблюдая за её передвижениями. Он делал это еле заметно, украдкой, когда девушка то и дело отводила глаза в сторону.

Когда девушка смущённо закончила поправлять на себе платье, она слабо улыбнулась Гарри, который все это время завороженно разглядывал Ламию.

— Что?

— Ничего, — он, усмехнувшись себе под нос, покачал головой.

— Кажется, твоя очередь задавать мне вопрос, — она села на своё место, пальцами рук проводя по локонам каштановых волос, тем самым расчёсывая их.

Гарри сидел с ухмылкой на лице, теребя многочисленные перстни и кольца на своих пальцах, пока размышлял о том, чего бы ему хотелось о ней знать. Глаза его загорелись, когда он вспомнил кое-что интересное.
— Умеешь танцевать восточные танцы? Расскажи об этом.

Вопрос озарил улыбку на лице Ламии, заставив щеки залиться краской.

И пока они были заняты друг другом, поглощённые в личную беседу, кто мог знать, что за ними всё это время наблюдали. Некто, в тёмной толстовке с капюшоном на голове, сделал несколько снимков на телефон, а затем отослал их своему, так называемому, боссу. Последний же, не обратив внимание на присланные фотографии, без какого-либо ропота перезвонил своему человеку.

Вызываемый абонент:
Малик

      — Мистер Малик, они уже тут, — проинформировал посредник Зейна, скрывающийся за толпой подростков.

      — Ты уверен в этом?

      — Как никогда, сэр.

      — Потому что я не хочу увольнять такого человека, как ты, Маркус.

      Маркус тяжело сглотнул, прежде чем поднес к своему лицу фотографии, чтобы точно удостоверится в своих словах. Он не может подвести своего главного. Фотографий было две; на одной присутствовала улыбающаяся Ламия в школьной форме, а на другой Гарри, прогуливающийся в парке с телефоном в руке. Маркус кивнул, на минуту забыв, что тот не может его видеть.

      — Это они, сэр, я уверен в этом.

      На том конце провода Зейн фыркнул:

— В твоих интересах, чтобы это было так. Теперь слушай меня внимательно, ты здесь?

      Мужчина кашлянул, но поспешил ответить:

      — Да.

      — Я скоро буду, Маркус. Продолжай наблюдать за ними и не упускай их из виду, — произнёс брюнет серьёзным тоном, от чего Маркус, зажмурив глаза, стал протирать свою переносицу.

      Несколько морщинок появилось на лбу Зейна вместе с ехидной улыбкой.

      — Да, сэр, — брюнет положил трубку, прежде чем сжал её в руке.

      Он был доволен собой. Всё шло именно так, как он и планировал. Зейн повернул голову к своему другу, сидя за рулём собственного чёрного Audi R8. Его довольную улыбку поймал Луи, который всё это время посиживал на пассажирском сидении. Он ухмыльнулся, обнажая свои белоснежные зубы, когда Зейн кивнул ему головой. Луи пролистывал свои контакты, найдя нужный номер, он нажал на кнопку «Вызова» и поднёс телефон к уху, ожидая гудков.

* * *

      Зелёные глаза завороженно наблюдали за такими же зелёными омутами. Казалось бы, они увязли в этом цвете с головой. Внезапно раздался звонок телефона. Гарри нахмурил брови, когда вытащив мобильный телефон из кармана, стал вглядываться, высветилось имя: «Луи».

Ламия заёрзала на месте, опуская подол задравшего короткого платья вниз. Гарри заметил её действия, но не предал этому большего значения; он думал о том, стоит ли ему отвечать на звонок или проигнорировать его вообще? Пока он раздумывал о неожиданном звонке, Ламия разглядывала черты его лица; как они менялись от расслабленного до напряжённого. Ей было любопытно кто этот абонент и почему Гарри так раздражён. Так или иначе, ему пришлось ответить на звонок, потому как Луи не собирался успокаиваться.

Гарри прошёлся пальцами по экрану и поднёс телефон к уху. Он зачесал кудрявые локоны в правую сторону и пальцами рук стал мять свою нижнюю губу, а за этим всем с замиранием сердца, пристально следила турчанка.

Он отвёл свой взгляд в сторону:
— Да, Луи?

Некоторое время Гарри о чём-то говорил, но девушка не понимала, о чём именно. Это были обрывки фраз, которые доносились до её ушей.

— Почему ты не можешь сделать это позже? Я занят. Ты слышишь? Я же сказал, что занят! — Гарри поднял рассерженные глаза на Ламию, но видя любопытство в её зелёных, он тут же опустил свои, — я не могу, чёрт тебя подери! — девушка зажмурила глаза. — Что они сказали? Я-я... Хорошо... Заткнись! Я сейчас буду, — отключившись, он положил телефон в карман куртки, судорожно вздыхая. Гарри потирал свою переносицу, думая о том, что ему делать дальше.

Ламия поняла, что что-то случилось, и Гарри придётся оставить её одну. Именно этого она и боялась. Она боялась, что Гарри оставит её в окружении этих людей, которые, по её мнению, были довольно пьяны и безумны. Ламия напрягалась в ту же минуту, как Гарри приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но из его уст ничего не последовало. Гарри накрыл своей рукой ладонь девушки, делая это так неожиданно, что Ламия, того не понимая, отстранилась от парня, слегка краснея. Гарри нервно поправил свою куртку, взглянув на Ламию.

— Извини, но мне нужно отлучиться на несколько минут, — сказал Гарри, протирая челюсть рукой. Услышав его слова, девушка лишь сильнее укуталась в свою куртку.

Гарри понимал, что он настоящий придурок, раз решил, что это хорошая идея. Даёт обещания, а сам их даже не сдерживает, но ему, в любом случае, придётся отойти... одному. Он не может взять с собой Ламию, потому что то, о чем они будут говорить, не для лишних ушей. Это слишком незаконно, чтобы кто-то ещё об этом узнал.

— Почему я не могу пойти с тобой? — спросила Ламия, проводя пальцами по столу.

— Это слишком сложно... Просто оставайся здесь и никуда не уходи, ты слышишь меня? Никуда не уходи. Я быстро, дай мне несколько минут, хорошо?

Она пожала плечами, не отвечая ему.

— Хорошо, малышка? — он прикоснулся ладонью к её щеке, и Ламия готова была поклясться, что ощутила, будто её кто-то ударил током.

Девушка смотрела сначала на парня, а затем на окружающих их людей и только потом ответила:
— Ты сказал, что не оставишь меня здесь одну, — еле выдавила из себя девушка, отстраняясь от прикосновений парня.

— Чёрт! Я знаю, Ламия, я не забыл. Я буду тут рядом, поэтому никто не сможет причинить тебе вред. Мне нужно кое-что выяснить у одного парня и как только я это сделаю, я вернусь к тебе, — произнёс Гарри и, стараясь сдерживать свои эмоции, сжал пальцы в кулак. Его брови были нахмурены, пока мышцы на руках сжимались.

Девушка опечалено опустила глаза вниз.

— Я буду ждать тебя. Здесь. Не задерживайся, пожалуйста, — сказала она, облокачиваясь на спинку стула и параллельно просовывая свои руки в карманы куртки.

Он кивнул, прежде чем что-то неразборчивое пробубнил себе под нос.

— Только не уходи никуда отсюда, — девушка закатила глаза, парень это заметил и рассерженно сказал: — Я не шучу, Ламия. Оставайся здесь. Я скоро, — концентрировал парень, вставая из-за стола. Он бросил последний взгляд на шатенку, а затем, разворачиваясь на каблуках, направился в сторону выхода.

¹ — «Can't Look Away »
by Seafret;

şerefsiz ya!² (на турецк.) — Вот бессовестный!

__________________
Всем привет! С Хэллоуином вас!🎃🕸
Вот и новая глава! Как она вам? Что думаете? Пишите свои отзывы — усладите мои глаза😘

Следующая глава выйдет на следующей недели, но в какой день решать вам. Больше активности — быстрее наступит этот день:)

И прошу прощения за своё отсутствие. Новые предметы в этом семестре не дают нормально вздохнуть.
До скорой встречи, мои дорогие читатели <3