Ночь, уже укутанная мягким светом уличных фонарей, становилась всё более пьяной и размытой. Адель сидела за деревянным столом, осушая свой второй бокал, когда Данил вышел на улицу покурить. Бар находился на самой окраине города, с минимальным количеством людей, что создавало почти интимную атмосферу. Она подняла глаза на окно, через которое виднелась его фигура.

Он стоял под небольшим козырьком, чтобы не попасть под редкий летний почти осенний дождь, и казался каким-то невероятно спокойным. Его руки, покрытые венами, легко держали сигарету, иногда поднося её к губам. В свободной руке блестел экран телефона, который освещал его профиль в приглушённой ночи. Данил смотрел на экран, слегка прищурившись, а потом убрал телефон в карман, выпустил облако дыма и поднял глаза.

Адель не могла оторваться.

"Какого чёрта он такой красивый?"— мелькнула в её голове мысль, заставившая её вздохнуть. Она чувствовала, как алкоголь распаляет её разум, делая мысли всё более откровенными. Данил всегда был для неё кем-то недосягаемым. Вспомнилось, как когда-то, ещё до того, как они начали общаться, она смотрела на его сторис или видео в интернете, мечтая о нём, но считая его совершенно далёким, почти мифическим существом.

Его улыбка в реальности была ещё прекраснее, чем на экране. Его взгляд, даже через окно, пробивался к ней, заставляя сердце бешено колотиться. Тогда она даже не думала, что сможет стать для него чем-то важным.

Но сейчас он был здесь.

Она облокотилась на стол, уже ощущая, как её тело становится мягким от выпитого. Данил вдруг посмотрел прямо на неё через стекло. Его взгляд встретился с её, и уголки его губ тут же поднялись в знакомой, чуть насмешливой, но тёплой улыбке.

Это была та самая улыбка, от которой она всегда "плыла".

Снова. Опять. Всегда.

Он был слишком красив. Слишком шикарен. Даже его манера курить — ленивый, непринуждённый жест — казалась ей вызывающе сексуальной.

Данил затушил сигарету и направился к входу в бар. Адель поняла, что больше сидеть спокойно она не может. Она резко встала с места, ощутив лёгкое головокружение от алкоголя и накрывших её эмоций.

Он вошёл внутрь, стряхивая с волос капли дождя. Её взгляд тут же остановился на нём. Данил подошёл ближе, его глаза блестели, словно зная, какие мысли бурлят у неё в голове.

Когда он приблизился, Адель, слегка покачнувшись, обхватила его запястье, притянула ближе и прошептала ему на ухо:

— Я хочу тебя прямо сейчас.

Её голос был низким, обволакивающим. Это прозвучало почти как мольба.

Данил замер. Его глаза на мгновение широко раскрылись, но затем он мягко усмехнулся. Его взгляд стал заметно глубже и темнее, словно в баре стало теплее.

— Ты точно знаешь, как свести меня с ума, — сказал он, его голос прозвучал чуть хрипло.

Адель чувствовала его дыхание на своей щеке. Он придвинулся ближе, не обращая ни малейшего внимания на окружающих, их взгляды или возможное смущение. Его рука скользнула к её талии, пальцы чуть сжали её, как будто давая понять, что он её услышал, что он весь её.

— Адель, ты даже не представляешь, что ты сейчас сделала, — прошептал он, обжигая её ухо.

Она улыбнулась, её глаза блестели, а лицо горело от смешанного чувства страсти и смелости.

— Ну, так что? — она подняла на него глаза, её губы чуть приоткрылись.

— Я хочу попробовать тебя, — тихо, но настойчиво произнёс он.

В его словах была едва сдерживаемая жажда. Адель, не раздумывая, схватила Данила за руку и потянула его через бар, в сторону таблички с изображением человека в инвалидной коляске. Туалет для людей с ограниченными возможностями был просторным и, главное, запирающимся. Никто не обратил внимания на пару, растворённую в своих желаниях.

Как только дверь захлопнулась за ними, Данил прижал её к стене. Их губы встретились в страстном поцелуе, который больше походил на вспышку молнии — быстрый, жадный, неотвратимый. Его руки скользнули к её талии, чуть приподнимая её, а потом уверенно начали расстёгивать пуговицы на её рубашке.

— Что же ты со мной делаешь, — прошептал он, останавливаясь на мгновение, чтобы перевести дух.

— Что?, — ответила она, ухватившись за ворот его рубашки и рывком стянув её с его плеч.

Его кожа была горячей, а дыхание — тяжёлым. Данил наклонился к её шее, оставляя влажные поцелуи, от которых она непроизвольно выгибалась к нему. Адель тоже не теряла времени: её пальцы пробирались под пояс его брюк, в то время как он уже спустил бретельки её лифчика.

Его ладони жадно изучали каждый изгиб её тела, её кожа казалась ему шелковой. Адель тихо застонала, когда он коснулся её бедра, чуть приподнимая её ногу, чтобы быть ближе. Адель обвила его шею руками, впиваясь в его губы, словно боялась отпустить хоть на секунду. Его поцелуи становились всё более глубокими, пока они не скользнули вниз, вдоль её плеч, оставляя за собой трепетный жар.

— Ты сводишь меня с ума, — пробормотал он, их взгляды встретились, тяжёлые и наполненные тем, что нельзя было выразить словами.

— Тогда не останавливайся, — хрипло ответила она.

Её дыхание сбилось, когда его руки уверенно провели по её бёдрам, убирая с пути всё лишнее. Шёпоты, тяжёлые вдохи, звуки поцелуев наполняли комнату, отрезая их от всего внешнего мира.

Данил вновь поцеловал её, но на этот раз уже мягче, размереннее. Адель сразу открыла рот, впуская его язык, целовала в ответ как могла, будто извиняясь. Он скользнул губами по её коже, чуть прикусил ушко... Она вздрогнула от удовольствия, но ноги попрежнему держала сведёнными.

Парень принялся обнимать девушку, покрывая поцелуями её шею и плечи.
Адель запрокинула голову, позволяя ему одаривать себя лаской. Он не пытался раздвинуть её ноги или уложить на землю. Казалось, всё, чего парень добивался, это действительно доставить ей удовольствие. Сильными пальцами он иногда сжимал её ягодицы, прижимаясь к девушке вплотную. Она отчётливо чувствовала, как в неё упирается его твёрдый орган. Но он ничего с этим не делал, всё своё внимание он уделял только ей и её телу.

Когда поцелуи опустились ниже, с ключиц на грудь, заставив девушку вздрогнуть, сдержать нервный вздох удовольствия, и с груди на живот... Когда Данил опустился перед ней на колени... такой большой, шикарный, но попрежнему ласковый и внимательный... Когда его ладони легли на её бёдра, а прямой и полный желания взгляд снизу вверх вернулся к глазам Адель... Она закрыла рот рукой.

–Я... я ведь... не смотри так... Ты хочешь... поцеловать там?..

Адель даже не смогла произнести это вслух. Она не знала, что он планирует делать дальше, но догадки заставляли её стыдиться и заводиться одновременно.

–Я буду целовать тебя везде. –парень погладил её по ноге, чуть сжав внутреннюю сторону бедра. Пальцы легко скользили там по коже из-за обилия смазки, которую девушка выделяла.

Она была очень возбуждена, несмотря на то, как сильно стеснялась. Её мышцы немного расслабились, Адель перестала сжимать колени так плотно.

–Обопрись на меня, так будет удобнее.

Данил немного помог ей, закинув одну ногу себе на плечо, и девушка не стала сопротивляться. Не задумываясь о том, что делает, девушка просто прислонилась спиной к вертикальной поверхности, безотрывно наблюдая за всеми действиями мужчины. В ней так много смешалось сейчас, что она не разобрала бы, даже если б попыталась. Видела, как Данил ловит каждую её реакцию, каждое, даже незаметное, движение. Ощущала, как краснеет, как закрывает себе рот от частых вздохов предвкушения. Как её соски твердеют и как она, сама того не ведая, едва подалась бёдрами вперёд, к нему ближе.

Чувственная, сладкая...
Адель хотела его прикосновений и того, что он задумал, но стеснялась признаться в этом даже себе. Пальцами Данил осторожно прошёлся вдоль её промежности, вся ладонь сразу стала влажной, так сильно девушка его хотела и ждала там. Адель издала тихий и сдавленный звук, похожий на стон. Парень потянулся рукой, перехватывая женскую кисть и отнимая её от лица девушки.

–Не нужно сдерживаться, я хочу слышать твой голос.

Он поцеловал её пальцы, глядя в глаза, а затем переместил губы на живот.

И ниже...

– Ах!.. Ты увере...

Её вздох сорвался на стон, когда Данил развёл её ноги немного шире, приоткрыв рот, и прижался к её промежности. Адель чувствовала всё. Как он шевелит губами, раздвигая мягкие складки, как проходится вдоль них твёрдым языком, заставляя девушку непроизвольно выгибаться в спине. Даже если б очень старалась, Адель не смогла бы сдержать своих стонов, настолько это ощущение было неожиданно ярким и приятным. Она пыталась быть тихой, неловкость от наготы и своего положения ещё никуда не ушла. Но каждое новое движение Данила языком выбивало из неё все мысли, одну за другой. Ощущая, как мужчина поглаживает её бёдра своими пальцами и как они перемещаются ниже, утопая во влаге, Адель не могла молчать. Её частые вздохи, закушенная губа и мутный от безумного желания взгляд, направленный вниз, стали самым красивым, что Данил видел в своей жизни. Такая раскрепощённая и открытая для него, вкусная, любимая... его девушка.

Он хотел подарить ей столько удовольствия, сколько возможно. Чтобы она закрыла глаза и содрогалась от того, как ей хорошо. С ним она забудет о любом плохом опыте в своей жизни. С ним всё будет совершенно иначе. Данил подался вперёд, сильнее зарываясь лицом между её ног. Носом он упёрся в самую чувствительную точку, а языком раздвинул складки сильнее, проскользнув внутрь девушки. Адель вскрикнула, выгнувшись ещё больше, а пальцами непроизвольно сжала волосы парня от того, каким приятным было это ощущение. В этот момент им было наплевать на всё: на вероятность, что кто-то может услышать, на возможные осуждающие взгляды посетителей бара. Мир за пределами этой комнаты перестал существовать.

Он стал двигать внутри неё языком, настойчивым и умелым, помогая себе губами снаружи. Адель забылась в безумном потоке ранее неизвестных ей чувств. Она не заметила, как шире развела ноги, лишь бы усилить удовольствие, и как откинулась головой, задрав её, на поверхность. Девушка стонала почти жалобно, её грудь подпрыгивала от каждого рваного вздоха, длинные тёмные волосы падали на лицо.

Она была так естественна в своем желании, самозабвенно отдавшись новому для себя процессу и полностью доверившись в этом любимому мужчине. Раскрасневшаяся, чуткая и безмерно красивая. Адель стала помогать парню, едва двигая бёдрами ему навстречу. Почти насаживаясь на его язык, она стремилась почувствовать его в себе ещё глубже. Данил аккуратно ввёл внутрь неё два пальца, раздвигая узкое пространство, а затем стал вылизывать её всю, чтобы девушка через удовольствие привыкла к ощущению заполненности.

–Нравится, моя хорошая?..

Она, больше не заботясь ни о чём, стонала и льнула к нему. Парень потянулся, чтобы погладить и сжать её грудь, ладонь Адель легла поверх его руки.

–Я... я что-то... О боги... боги!..

Бессвязные обрывки фраз, слетающие с обкусанных опухших губ, приносили
Данилу особое удовлетворение. Чем активнее была девушка, тем отчётливее он понимал, что она близка к концу. А потому прошёлся языком с нажимом, скользнув вдоль влажных складок вновь, и в этот же момент почувствовал, как Адель сжала его пальцы внутри. Она громко застонала, задрожав, её ноги подкосились и перестали держать. Данил обнял девушку за талию, позволяя расслабиться и полностью раствориться во всепоглощающей эйфории, опустившись на его плечи... Истома завлекла её настолько, что она ослабла и даже не заметила, как он осторожно уложил её рядом с собой. Она будто утратила все силы, а тело стало мягким, податливым и тяжёлым.

Для них это была кульминация тех чувств, которые копились с самого начала. Каждое прикосновение было как взрыв, каждое движение — как безумное путешествие к пределу возможностей.

Они потеряли счёт времени. Комната, хоть и тесная, казалась огромной, потому что в этот момент существовали только они. Всё остальное исчезло — остались лишь их желания, стремление быть ближе друг к другу, словно это была их последняя возможность.

Когда всё закончилось, Данил облокотился на стену, пытаясь перевести дух. Его глаза были прикованы к Адель, которая поправляла волосы, улыбаясь так, словно знала, что только что получила то, чего давно хотела.

— Это было... что-то, — выдохнул он, глядя на неё с восхищением.

— Мы и правда просто сошли с ума, — ответила она, смеясь.

Они привели себя в порядок, обменявшись ещё несколькими мягкими поцелуями, и покинули туалет так, будто ничего не произошло. Но оба знали: этот момент изменил их отношения, сделав их ещё ближе, ещё искреннее.