я бы не уходила,
я бы сидела терла ободок стакана или кольцо

С самого начала Адель казалась ему лишь одной из знакомых, другом Ильи и Ярослава, одной из тех, кто часто мелькает на съёмках, в общем, где-то рядом. Он знал её в лицо, знал, что она – подруга их компании, но особого интереса не испытывал. Она появлялась на площадке, всегда где-то в стороне, как будто находилась здесь только ради того, чтобы наблюдать за происходящим и черпать вдохновение для своих книг. Ему было совершенно не до неё. Вся его энергия и внимание были направлены на карьеру и на публичные проекты, что уже отнимало почти все силы и время.

Со временем у него появилась девушка, Анника, с которой он встречался главным образом потому, что это было удобно, красиво, и, было выгодно для нее. С Анникой они хорошо смотрелись на фотографиях, он мог бы помогать ей в сети: популярность парня лишь играла ей на руку.

Но этим летом что-то изменилось. Всё началось с того дня, когда он встретил Адель на съёмках у Ярослава. Это был обычный съёмочный день, когда вся команда уже начала разбредаться на обед, и он решил перекурить на улице. Парень как раз достал сигарету и поднял глаза – и вдруг заметил её. Она стояла чуть дальше, оглянулась, и в этот момент их взгляды на секунду встретились. Адель на мгновение замерла, увидев его, а он, не придав этому особого значения, продолжил свои действия. Медленно прикурил, слегка отвернулся, чтобы дым не летел ей в лицо, и спокойно сказал:

– Если что, мотор пока остановился, — он сделал затяжку, чувствуя, как сигаретный дым проходит по горлу. — Все решили поесть.

– Хорошо, – ответила она, как-то мягко улыбнувшись. — Ярик нашёл Андрея? – Адель, словно стараясь продолжить разговор, пыталась ещё что-то спросить.

– Да, – он кивнул, не особо вникая.

На секунду воцарилось молчание, которое она прервала, признаваясь, что ей гораздо комфортнее быть за кадром. Её неловкая улыбка вызывала лёгкую симпатию, но парень не мог уловить, чем именно. Её слова о том, что, быть может, за ней никто не захотел бы наблюдать, заставили его задуматься. Он, обычно не обращавший особого внимания на такие разговоры, вдруг поймал себя на мысли, что хочет сказать ей что-то, что подбодрит её, и, почти машинально, произнёс:

– Каждый человек по-своему интересен, – он немного пожал плечами, убрав сигарету и затушив её ногой. — Просто нужно найти, в чём ты чувствуешь себя свободно. Если, конечно, хочешь.

Адель слегка кивнула и на секунду замялась, когда он придержал для неё дверь. Она медлила, а он ждал, пока она наконец прошла внутрь. Это была самая обычная встреча, простой обмен репликами, но что-то странное он всё-таки почувствовал. Позже это странное ощущение повторилось.

Пару недель спустя, они снова встретились на вечеринке у Ильи, в загородном доме. Рыжий стоял на улице у костра с друзьями, смеялся и болтал, и вдруг заметил Адель, сидящую внутри дома у окна. Её взгляд был устремлён на него, и это даже слегка смутило его, хотя он старался не подавать виду. Она выглядела как-то по-особенному, и он едва ли мог объяснить это словами. Её рыжие волосы, яркие глаза и платье, подчёркивающее её фигуру, словно добавляли ей нового очарования. В этот вечер, она казалась... красивой? Нет, это слово всё ещё не подходило.

Адель тоже вышла из дома и, немного волнуясь, подошла к костру. Она не торопилась, как будто стараясь насладиться моментом. Он заметил её приближение и, слегка усмехнувшись, сказал:

– Хорошо выглядишь.

Её реакция удивила его. Казалось, она даже на мгновение растерялась, как будто не знала, что ответить.

– Да? – чуть слышно произнесла она, а её голос был с лёгким придыханием.

Он коротко кивнул и добавил:

– Да, очень.

И в этот момент из дома послышались громкие возгласы, друзья звали его по имени. Парень посмотрел на Адель, будто хотел ещё что-то сказать, но к ним подошла Анника. Её появление сразу изменило его поведение. Он быстро сказал:

– Потом ещё поговорим, Аделия, — бросил юноша, даже не взглянув на неё, и легко обнял Аннику, увлекая её обратно в дом.

Только позже, сидя за столом в доме, он мельком вспомнил этот разговор и осознал свою оговорку. Он назвал её «Аделия», словно забыл её настоящее имя. Это была мелочь, но что-то в этом резануло его. Вадим краем глаза заметил Адель, оставшуюся снаружи, держащую в руках бокал с мохито. Она наблюдала за тем, как он и Анника танцевали, и её взгляд показался ему грустным.

После того вечера, когда он остался один на улице, наблюдая за тем, как Адель сидела где-то вдали от всех и, кажется, избегала компании, у него поселилось какое-то странное чувство. Он не мог толком его назвать: не было ни резкой симпатии, ни какой-то заворожённости, но всё же Адель теперь не так легко уходила из его мыслей. Она оставалась словно образ на задворках сознания, напоминая о себе незначительными мелочами: взглядом, улыбкой, какой-то чертой, которая так не походила на ту приставучую, как он думал раньше, девушку.

С Анникой он расстался почти сразу после той ночи. Её безразличие, её равнодушие, её поверхностный интерес к нему в основном из-за его популярности – всё это стало очевидно для него. Они оба понимали, что между ними не было ни настоящей близости, ни взаимного понимания. Ему хотелось поделиться своими мыслями с лучшим другом, но тот был в другой стране и из-за разности часовых поясов он сейчас спал, а тревожить его не хотелось. Он чувствовал себя на редкость опустошённым и одиноким. Единственным, кто мог выслушать его, оставался Ярик.

Он не ожидал ничего необычного, направляясь к нему; он просто думал, что в квартире будет тихо, и они смогут спокойно поговорить. Но когда ему открыли дверь, тут же с усмешкой захлопнули её перед ним, будто пытаясь скрыть кого-то или что-то. Он уже хотел развернуться и уйти, как дверь снова распахнулась и его всё же впустили внутрь. Как оказалось, в квартире была Адель, и это на мгновение его смутило, но он постарался не показывать вида.

Парень коротко рассказал Ярославу о своём разрыве с Анникой, упомянул, как сложно ему стало общаться с людьми, когда понимаешь, что их привлекает только внешний блеск, а не сам человек. Видя его подавленное лицо, Ярик пробормотал что-то о «срочном средстве» и ушёл в магазин за алкоголем, оставив его наедине с Адель.

Как только за другом закрылась дверь, наступила тишина. Он долго не выходил из комнаты, не решаясь даже подумать о том, чтобы пойти и поговорить с Адель. Но спустя четверть часа, чувствуя, что тишина стала лишь усиливать его собственную подавленность, он решил выйти.

На кухне её лицо было освещено приглушённым светом лампы. Она сидела напротив, как-то отстранённо смотря в окно, но когда заметила его, то чуть смущённо отвела взгляд. Парень тяжело опустился на стул, чувствуя себя разбитым. Он отказался от предложенного ей чая, и тишина снова повисла между ними.

– Ты как? – наконец нарушила её голос спокойствие, и её интонация была мягкой, как будто она знала, что он переживает.

– Всё хорошо, – отозвался он, хотя понимал, что сказал это скорее автоматически.

После секундной паузы он попытался сменить тему, избегая рассказывать о своих проблемах напрямую:

– Много шумихи было возле тебя после тех видео, — начал он с трудом. — Никто из нас не хотел вмешиваться, чтобы хуже не сделать.

Она, казалось, немного напряглась, но кивнула и спокойно ответила, что знает. Он уловил, что говорить о своей личной жизни она тоже не спешит, и это в чём-то было ему понятно.

– Хорошо поёшь, кстати, — сказал он, решившись на комплимент, чтобы разрядить атмосферу. — Занималась или сама?

– Пою у себя в душе, – улыбнулась она, и в её улыбке не было ни фальши, ни излишней застенчивости, только лёгкая ирония.

– Я у себя в душе пою хуже, — с усмешкой признался парень, изображая смущение.

Её взгляд на него был тёплым, даже участливым, но не жалостливым. Она сказала, что, возможно, у него другие таланты. Это его задело, но не так, как он ожидал. В её словах не было лести; это было скорее признание, что каждый человек уникален по-своему и не должен ни перед кем оправдываться.

– Мне Каролина часто говорит: «всё будет, но не сразу», — добавила Адель, смеясь. — Как будто от этого легче.

Эти слова как-то особенно глубоко отозвались в его голове. Возможно, она действительно понимала больше, чем он предполагал. Внезапно он осознал, что Адель, которую он привык считать «девчонкой в тени», видела в людях что-то глубже, чем он мог бы ожидать. Она не просто была тенью, она была наблюдателем, человеком, который не лезет в чужие дела, но при этом понимает больше, чем говорит.

– Вот в чём ты точно не хорош, — вдруг сузив глаза, сказала она, подшучивая.

Парень поднял бровь, и она уточнила:

– Ты, похоже, путаешь имена. Меня зовут Адель.

– Ну да, я помню, — начал оправдываться он, но чувствовал себя немного неловко.

Она усмехнулась, но не с упрёком, а скорее подчеркивая, что это действительно важно. Её глаза сверкнули чуть теплее, и он вдруг ощутил, что даже её имя, раньше казавшееся ему обычным, как-то иначе звучит.

– Приятно познакомиться, меня зовут Адель, — повторила она спокойно и спокойно выдержала его взгляд.

Её уверенность и добродушие не оставили его равнодушным. Она не высказывала ни претензий, ни скрытой обиды, но его мысли вдруг усложнились. Раньше он едва замечал её, а теперь...