Это был 11-ти миллиметровый калибр.

Было легко об этом догадаться; не знаю, отчего сразу не понял. Мне, наверное, должно быть стыдно: столько лет в полиции, а я всё ещё не могу сосредотачиваться на важном.

Вокруг его раны был обугленный шрам, но не свежий, а словно уже заживший. Может, дело было в засохшей крови, может, в моих скудных медицинских познаниях, но это не выходило у меня из головы.

Детали, детали, детали.

— Все здесь, герр... — проговорил Чейз Уолтер, но тут же исправился. — Сэр.

Я оглянулся. В зале собрались девять человек, семь из которых однозначно были с Теодором знакомы. И, я вам скажу, имели мотив. Некоторые отчего-то его скрывали.

Они все расположились за длинным столом, за которым ещё вчера ужинали. Я глянул на неубранные осколки под ним и поморщился. Рука до сих пор болела.

Я не сказал им причину сбора, да и не нужно было. Гости однозначно чувствовали себя некомфортно рядом друг с другом, будто знали чужие замыслы.

И так вышло, что Скарлетт Бин Ладер, сидящая с холодной неприкосновенностью на краю стола, находилась рядом с Мари-Луиз Бопре, краснеющей и всхлипывающей.

— Это вы виноваты... — прошептала француженка дрожащими губами. Скарлетт медленно к ней обернулась.

— Что, простите?..

— Это вы виноваты в его смерти! — произнесла она громче, надрывистей. Я сделал шаг вперёд. — Вы его погубили!

Бин Ладер невозмутимо подняла брови и хмыкнула.

— И каким же образом я виновата?

Мари-Луиз смахнула слёзы и отвернулась от её лица, глядя в одну точку.

— Вы одурманили его. Вы заставили его на себе жениться. Если бы не вы, он бы никогда сюда не приехал. Вы...

— Мисс Бопре, я собрал вас здесь не для того, чтобы устраивать новую драку, — сдержанно перебил её я. Скарлетт бросила на меня короткий взор. — Мы здесь, так как от каждого из вас требуется присутствие при обыске вашей комнаты. Поэтому, прошу...

Ларри Уолтер меня прервал.

— Обыск комнат? Зачем?

Я тяжело вздохнул.

— Орудие убийства не найдено. Это необходимость.

Мужчина хотел было ответить, но я уже окликнул Мари-Луиз:

— Мисс Бопре, вы первая. Пройдёмте.

Девушка решительно встала. Я обернулся к хозяину отеля.

— Проследите, чтобы никто не выходил из гостиной, Чейз. И сделайте, что я просил.

— Есть, герр... мистер Блант.

Я улыбнулся.

— Эволюционируете.

Мы направились с ней к комнате «03» на первом этаже. Она без колебаний открыла дверь ключом и пихнула её.

Номер выглядел светлым, даже несмотря на уличную серость. Я не торопясь прошёл в середину так называемой спальни. Здесь всё было убрано до блеска: кровать ровно заправлена, каждый предмет на тумбочках стоял в определённом ракурсе.

Мог бы назвать это чистоплотностью, но на ум приходило более грубое слово. Я безмятежно открыл первый ящик. В нём аккуратно лежали две стопки с бумагами, и я взял одну из них.

— Мари-Луиз, как долго у вас были отношения с Теодором?

Она передёрнулась.

— Ч-что?

Я пожал плечами.

— Мне кажется, все об этом знают. Так, как долго?

— Я-я...

— Ответьте на вопрос.

Она глубоко вдохнула.

— Почти год... Если считать с перерывом.

Я открыл шкаф.

— С перерывом?

Не было трудности одним движением достать от туда все вещи. Их было настолько мало, словно девушка не собиралась задерживаться здесь дольше, чем на день.

— Мы с ним расстались на три месяца. Мы поссорились тогда. Но вскоре он вновь стал писать мне.

Ничего. Я глянул под кровать. Ни одной пылинки.

— Вы ведь знали, что он женат, верно?

Девушка смущённо кивнула, прикрывая лицо ладонью.

— И что он в два раза вас старше, так? Вам ведь сколько? Лет двадцать? А ему? — продолжал я. Мари-Луиз задрожала, села на постель.

— Не осуждайте, не осуждайте, — затараторила она и поджала губы. — Он говорил, что любит меня.

— Поэтому оставался с женой... — Я задумался. — Год?

Мисс Бопре закачала головой.

— Нет, он любил меня. Он позвал меня сюда, чтобы примириться, он...

— Позвал? — Я со стуком закрыл шкаф.

Девушка замялась.

— Он написал мне письмо... — промолвила она, — что приедет один сюда. И что хочет со мной поговорить.

Я выпрямился. Нечто с предвкушением вытянулось во мне.

— У вас оно с собой?

Мари-Луиз кивнула и встала с кровати. Она подцепила край матраса и подняла его; между деревянными досками и тканью лежало чуть помятое письмо.

— Я храню его здесь, потому что не хочу, чтобы кто-либо ещё вдруг его обнаружил. — Девушка с неуверенностью протянула его мне. — Это личное. Но если это поможет...

Я едва ли не выдернул бумажку у неё из рук.

— Поможет.

Маленький клочек оказался у меня перед глазами.

— Не понимаю... — пробубнил себе под нос я, снова и снова перечитывая строки. — Зачем же он привёз семью, если у него были другие планы...

Мари-Луиз шмыгнула.

— Потому что она — ведьма.

Мы оба понимали, кто кроется под местоимением «она». Она — белые волосы, красные губы, манящая родинка под глазом. Она — вызывающий вид, холодность и страсть. Она — искушённое, ненавистное имя, слетевшее с похмельного языка Теодора.

Скарлетт. Она была первой, на кого бы я бросил взор, и последней, с кем бы я заговорил.

— Мистер Блант, с вами всё хорошо? — спросил меня Хенрик Исаксен, на чью тумбу я глядел уже с минуты.

Я сморгнул. На ней лежали несколько визитных карточек, и я взял одну.

«П.П. Смиф
контора «L.Eye»;
помощь в закрытии долгов.
наш номер: VVVVV».

Странно. Номер точно специально был стёрт.

— А вас есть долги, Хенрик?

Парень поправил очки.

— Как я уже говорил, Теодор был плохим человеком.

Я нахмурился и хотел было уже уточнить, как взгляд мой наткнулся на конверт с весьма знакомым почерком.

— «Ты знаешь, где меня найти»? «Х»? — Хенрик сжал челюсти, закрыл глаза.

— Теодор упоминал до этого об этом отеле, — сказал Исаксен и пожал плечами. — Тед мечтал побывать в Альпах.

Я поднял бровь. Здесь? У чёрта на куличиках?

— А «Х»... — Он сглотнул. — Это доля за мой... — Хенрик встряхнулся. — А впрочем, неважно. Вы всё посмотрели в моём номере?

Я сложил письмо и визитку в карман. Здесь было душно.

— В чём причина драки? — Парень метнул на меня рассерженный взгляд. — Если Теодор собирался всё исправить, то каков был конфликт?

Он молчал.

— Это последний мой вопрос к вам за сегодня. Ответьте и...

— Он издевался надо мной, — перебил Хенрик, сложив руки на груди. — Мы перекинулись с ним парой слов до того, как вы пришли. Та доля от... Моего. Он предложил мне 0,3 процента, детектив. 0,3 от всего, что принадлежало моей семье. А затем ушёл опустошать бар, а затем... Ну вы знаете.

Я хлопнул блокнотом.

— Я понял вас. Спасибо за информацию.

Теодор был плохим человеком. Но разве это повод его убивать?

В комнате Ларри Уолтера, узенькой и забитой хламом, я обратил внимание на маленькие красные марки на столе. И хмыкнул.

Если мне не отшибло память, в Швейцарии такие не в обороте.*

— Кем вы работаете, Ларри?

— Я...

— Кроме как на своего брата, - уточнил. Мужчина застыл.

— Не понимаю, о чём вы...

Мой палец указал на марки.

— Часто бываете заграницей?

Мистер Уолтер замялся.

— Ну-у-у, иногда... Я... Мебель продаю. Здесь мало покупателей найдёшь, а там...

— Продавали Теодору? — резко спросил я. Ларри аж выпрямился.

— Никогда. Нет.

Я улыбнулся, делая пометку.

— Конечно.

Конечно. Ключевое слово, которое в меня вбили в полицейском участке. Согласие - вернее, чем несогласие в отсутствии иных доказательств.

Теодор плохой человек. Зачем его убивать?

— Мы не думали здесь оставаться надолго, — оправдалась Шарлотта Кэл Флинн, заметив мой серьёзный вид. Из вещей у них с мужем был всего один неразобранный чемодан.

Я присел на корточки, открывая его.

— Зачем вы здесь, подскажите? — ненароком спросил я и склонил голову.

— Меня пригласили на важное собрание по изучению индуизма в Браунвальде, — ответил Алексей. Я насупился, доставая с бокового кармана фотографию.

— Переформулирую вопрос: почему вы остановились именно здесь?

На снимке были изображены супруги: Шарлотта, лучезарно улыбающаяся, Алекс, напыщенно поднявший брови. И маленький мальчик, вероятно стоявший на высоком стуле, чтобы попасть в кадр.

«Кэмерон. 1934 год».

— Встречу с председателем назначили здесь; я должен был с ним для начала познакомиться, а затем бы мы поехали в город.

Я поддел край ткани, доставая от туда следом конверт. Поднялся.

— Вы помните имя отправителя?

— Нет, письмо было анонимным, — покачал головой мужчина. Шарлотта добавила:

— Алекс очень ждал этого приглашения, поэтому мы сорвались в поездку не задумываясь.

Я хмыкнул и вновь обратился к конверту.

— Я прочту, вы не против? — Риторический вопрос. Даже если против, будто меня это волнует.

Этот почерк теперь бы я узнал из тысячи.

Они все были единолично приглашены Теодором. Всё стало ещё запутанней.

Зачем, зачем, зачем его убивать. От одной только ненависти?

Он говорил, что хотел сбежать от того мира. Но по какой причине он сам позволил ему настигнуть себя беспомощным?

— Я сделал, как вы просили, — сообщил Чейз Уолтер, когда я разглядывал выложенное передо мной оружие. Один Люгер, 7,65 мм, один Маузер, 7,92 мм. Единственное, в чём я разбираюсь хорошо, — так это пистолеты.

Старик протянул мне листки, на которых красовались отпечатки пальцев.

— Я не уверен, что правильно всё сделал, потому пачкать пальцы в грифели... — начал он и замолк. — Это поможет?

Я слабо кивнул. Вопросы не выходили из головы.

— Надеюсь. — Снова глянул на оружие. — Это всё из вашей коллекции?

Чейз уверенно кивнул. Ни один калибр не подходит.

— Пусть каждый от руки напишет своё имя, — скомандовал я, массируя виски. Герр Уолтер хотел что-то уточнить, но я лишь вышел из комнаты, бросая: — Без вопросов!

Оставался всего один номер. Её.

———

Я медленно вздохнула, оглядываясь на остальных. Мы сидели здесь уже несколько часов, в тишине, поочерёдно сопровождаемые в свои комнаты.

Тревога постепенно росла, но я старалась не придавать ей значения. Спокойствие. Грация.

Моя рука под столом едва заметно дрожала. Я сжала её в кулак. Не помогло.

Они все оборачивались на меня, взглядом, осуждённым или недоумённым, задавали вопросы. Я не ела ничего с самого утра; не могла и кусочек проглотить. Перед глазами всё стояло окровавленное тело.

Они же жирно пообедали. Словно это был пир, где для них на одну обузу стало меньше.

Если Теодор — обуза, то кто же получается я?

Чейз Уолтер попросил нас с Лиззи оставить отпечатки и позже, когда вернулся с детективом, написать имя. Только я поставила точку в конце, как вызвали нас.

Лиззи уже успокоилась, хоть её лицо всё ещё покрывали розовые пятна, и грамотно отвечала на его вопросы. На какие? Я не помню.

Я не могу выудить и слова из памяти из этих нескольких минут обыска комнаты. Наверное, я молчала.

Роберт Блант же склонился над маленькой шкатулкой на тумбочке возле кровати. Обычно мы снимали и складывали туда украшения перед сном.

Он аккуратно открыл её и замер.

— Кому это принадлежит? — спросил он, поднимая маленькую серёжку с бусинкой, заляпанную в крови. Крови моего мужа.

Дыхание остановилось. Я знала, чья она. Однако не могла вымолвить и звука.

— Мне, сэр, — тихо призналась дочь, и я застыла.

Ей.

———

Не могла, не могла, не могла.

Он увёл Лиззи на допрос. Я металась по комнате.

Она... Нет. Нет, я закрыла её на ключ, я чётко помню.

Чёрт побери. Я прикусила большой палец, быстро озираясь на вещи, разбросанные по номеру.

У неё не было мотива. Теодор обожал её, у Лиззи не было причин его убивать. Не было же?

Господи, я подозревала свою дочь. Господи, что если...

Нет-нет. Она не могла.

Я наконец в порыве панике нашла нужный предмет. Роберт проверил всё, кроме самой банальной вещи - постельного белья.

В моей кристально чистой наволочке лежал пистолет.

И я не знаю, что мной одолело в тот момент, ярость или скорбь, или то, что скрывалось под спокойствием, но я спустилась с ним в руках в зал, под ошарашенные взгляды гостей с силой толкнула дверь в каминную.

Сзади меня успели обхватить за туловище и дёрнуть на себя, крикнуть нечто, но я смотрела только на его озадаченное лицо, в светлые анализирующие глаза.

Роберт Блант приоткрыл рот, внимательно осматривая меня. Мои руки с силой стиснули, и я громко втянула в себя воздух, поднимая подбородок.

Детектив сглотнул.

— Отпустите её, — махнул ладонью он. И повторил. — Отпустите, я сказал!

Хватка ослабилась, и я выдернула руки из оков, всё также сжимая пистолет. Мой взгляд метнулся к испуганной дочери.

— Лиззи, иди! — приказала я. Она умная; быстро вышла из комнаты.

Чейз Уолтер настаивал:

— Герр, вы уверены?..

Мистер Блант в одно мгновение подошёл к двери и хлопнул ею у них перед носом.

Мы остались одни.

Я не могла отдышаться; сердце готово было выпрыгнуть из груди. Детектив же стоял безмятежно и наклонил голову в бок.

Он обратился по мне по имени.

— И что это было, Скарлетт?

Я вновь глянула на пистолет и бросила его на стол. Роберт поднял бровь.

— Не трогайте ни меня, ни мою дочь, — процедила я. — Какое у вас основание её допрашивать как подозреваемую?

Он фыркнул.

— Вы вломились сюда, держа пистолет, мисс**, — протянул мужчина, делая упор на последнем слове. Я дрогнула. — Из-за того, что я решил допросить вашу дочь? Не слишком ли много драматизма?

Детектив охнул.

— Или вы что-то скрываете?

Я хмыкнула и широко улыбнулась. У меня сдавали нервы.

— Моего мужа убили, я в чёртовом отеле без возможности уехать, а вокруг меня куча знакомых! — Я рассмеялась. — Не слишком ли много драматизма?

Он подошёл к револьверу, осторожно его рассмотрел.

— 5,6 миллиметров... — задумчиво произнёс, и я поджала губы.

— Совсем как игрушка, правда? — Мистер Блант опустил взгляд. — Я всегда ношу его с собой.

— Зачем вам пистолет, Скарлетт?

Тепло от камина приятно разливалось по телу. Здесь было жарче, чем в любой другой комнате.

— Я боюсь так же, как боялся Теодор...

— Чего? — перебил меня детектив.

Прошлого. Настоящего. Будущего. Какой бы вариант не подошёл, он бы не смог полностью описать мои эмоции.

Я склонилась к его лицу.

— Я закрыла Лиззи на ключ той ночью. Скажите, лгу ли я вам?

Он молчал, внимая всё мною сказанное.

— Я не знаю, что произошло с серёжками. Но Лиззи не может быть к этому причастна. Она искренне любила его...

— А вы? — Я замерла, замялась.

А я? Когда этот вопрос доходил до меня? Когда меня правда спрашивали о чувствах? И, впрочем, не всё ли равно? Я сказала правду.

— Да. — И следом произнесла самую большую ложь за всё это время: — Теодор был плохим человеком. Но не настолько, чтобы заслужить такую участь.

Не настолько, а намного хуже. И мистер Блант прекрасно об этом знал.

— Почему замялись? — усмехнулся он, выпрямляясь. Как бы я не хотела разорвать с ним зрительный контакт, не могла. Он буквально прожигал меня взглядом; в его глазах отражался не только неподдельный интерес, но и... Нечто особенное.

Я отстранилась.

— Чтобы вы спросили.

Он улыбнулся, застучал пальцами по щеке.

— Предположим, я вам не верю, мисс Бин Ладер. — Роберт Блант пожал плечами; для это словно было игрой. — Предположим, верю. Скажите, лгу ли я? — повторил он за мной. — Каковы шансы?

— Пятьдесят на пятьдесят, — кивнула я, отчего-то поумерив свой пыл. Мне стало самой интересно, к чему он ведёт.

— И каков шанс, что я ошибаюсь в своих выводах?

— К чему это всё? — Я нахмурилась. Детектив ответил за меня.

— Пятьдесят на пятьдесят. — Он размял шею. Я его не понимала. — Поэтому ответьте мне на один простой вопрос: могли ли вы, теоретически, убить Теодора?

Он явно знал ответ.

— Могла, — без запинки произнесла я, и мужчина едва заметно усмехнулся. — Но почему я тогда не сделала этого раньше?

Роберт Блант глянул на листок на столе с нашими отпечатками пальцев и написанными от руки именами.

— У вас есть документы с почерком Теодора? — неожиданно спросил он. Я подняла брови.

— К чему это всё? — повторила свой вопрос я.

— К тому, что вам важнее всего, ровно как и мне, раскрыть это убийство.

Я осознала, что он имел ввиду. И однако же его предложение было лучше, чем сидеть без дела.

———
* — в Швейцарии на 1937 год в обороте были красные почтовые марки, однако речь здесь идёт о другой, рядом находящейся стране.
** — вдов принято звать миссис.