Телефон Лиама трезвонил вот уже в третий раз, но мужчина потянулся, тут же отключив звук в гаджете. Одному богу известно, кому понадобился он в столь ранний час. Больше всего мужчина боялся разбудить своего обожаемого Зейна.
Вчерашний вечер прошёл так тепло и уютно. Мужчины до поздней ночи говорили, откровенничая обо всём, а после уже брюнет без сил уснул в кресле, после чего Пейн аккуратно сам его раздел и уложил в постель.

Во сне Зейн был самим совершенством. Тихий, нежный, как самый удивительный человек в мире. Сердце Лиама стучало с неимоверной силой, когда он тихо проводил по тёмным шелковистым локонам, скользя одновременно взглядом по точёному личику, а его любимый во сне тихо отзывался на невесомые прикосновения. Ощущение было таким, будто бы Зейн даже во сне чувствует, что это именно Лиам, и сам же от этого  счастлив.

С момента близости уже прошло пару дней, но Малик до сих пор еле заметно слегка прихрамывал. Как и хотел Лиам, Зейн действительно отложил все дела и дарил всего себя день за днём только ему, хотя были моменты, когда он ходил к своим скакунам. И как хорошо, что пуститься на прогулку он всё ещё не мог. Вечерами они выходили вместе, и брюнет общался со Штормом и своей личной милой лошадкой - Луной.

В это время Лиам лишь тихо стоял рядом и наблюдал за эмоциями любимого. Все эти моменты, по-видимому, и вправду дарят Зейну неподдельное удовольствие. Не удивительно, ведь за эти годы младший привык к именно такой простой жизни. По всему он вряд-ли захочет оставить ферму и переехать в городской дом Лиама. И Пейн даже не знал, как будут они существовать далее, найдут ли компромисс, потому как отпускать любимого надолго никак не хотелось, не сейчас, когда они только начали приходить к чему-то общему. Опять же, непонятно, как они будут с сыновьями?! Необходимо было бы сказать парням, чтобы хотя бы не сильно шокировать Мирана, уж то, что Беар всё воспримет нормально, Лиам даже не сомневался.

Всё утро Пейн метался, как заговорить с Зейном и обсудить, как им обоим быть дальше.
Под действием своих мыслей мужчина посильнее подтянул хрупкого любимого к себе, стягивая того в крепких объятиях.

- Амм, Лиам, - тихо проговорил Зейн. - Отчего ты не спишь, пробудился в такую рань?

- Спи, любимый, я просто по тебе соскучился, - шепнул Лиам, попутно чмокая щёчку и маленькое ушко.

- Мы постоянно вместе, когда это ты успел соскучиться по мне? - распахнулись сонные глазки цвета вызревшей пшеницы, а губки расплылись в улыбке.

Медленно брюнет обернулся к Пейну, любовно заглядывая тому в глаза, от чего в душу и сердце Пейна полетели искры.

- Ты целую ночь спал, за это время, - ворковал Лиам.

- Такой добрый и одновременно опасный... - елейно отозвался Зейн. - Трахнуться что-ли хочешь?

- Так грубо звучит, - сгустил брови Пейн.

- И это мне говорит дикарь, который без спроса врывался в мою спальню, гардеробную, нагло приставал ко мне, воспользовался мною в кинотеатре... - загибал тонкие пальчики Зейн, перечисляя все выходки Пейна.

- Всё это я делал лишь потому, что ты меня к этому подталкивал, детка, - ответил Лиам. - Хочу кое-что сегодня показать, уверен, тебе понравится. Только нужно будет отправиться со мной в душ вместе.

- Хитрец такой, что это ты задумал?

- Тебе правда понравится, доверься мне, любимый, - уговаривал Лиам.

- Ну хорошо, а сразу после мы позавтракаем. Сегодня необходимо выгулять Шторма, иначе он разнесёт конюшни, такое свирепое чудовище, а не скакун.

- Всё, что захочешь, любимый.

— О, Лиам, - выдохнул Зейн. — Сейчас я хочу поцеловать тебя.

— Твоё желание важнее всего, - ответил Лиам, придвигаясь поближе.

В ту же секунду двое возлюбленных слились в нежном поцелуе, одновременно нежась в лучах собственных чувств любви.

* * *

После душа и плотного завтрака мужчины отправились на конюшни, чтобы прогуляться на лошадях. Конечно же, Лиаму, как не совсем опытному наезднику, выдали тихую Луну, а Зейн оседлал Шторма. Пейн не был в этом хорош, к тому же по какой-то причине ему всё это действие не особо приносило удовольствие, но ради Зейна нужно было. Всего-то спустя лишь час он вернулся, покормил и вычистил приятную тихую лошадку, после чего вышел к загону, чтобы выждать любимого и Шторма.

Они действительно вернулись спустя несколько минут, но если тёмный конь, пританцовывая от счастья, тихо ступал, то Зейн казался измученным и каким-то слишком взбудораженным.
Глазки, как на адреналине, широко распахнуты, он тяжело дышал, будто бы бежал, а не совершал прогулку на коне.

Внутренности Лиама запели зазывную музыку любви, когда он увидел, в каком разбитом - в хорошем смысле этого слова - состоянии вернулся его любимый с конной прогулки. Похоже, маленький сюрприз сработал так, как надо.
Но по какой-то не понятной причине Малик ещё и хмурился с каждым шагом, а Лиам лишь улыбался, чувствуя, как сейчас вся вселенская злость и ругань обрушится на него. Такое выражение лица любимого, метающее гром и молнию, не обещало ничего хорошего.

— Сумасшедший, ты... Ты, у меня слов нет, Пейн, - громко выдал Зейн, приближаясь к загону.

— Что такое, любимый? - невинно отозвался Лиам, а улыбка на его лице лишь выдавала истинные чувства полного удовлетворения собой.

Как только Шторм с Зейном подошли ближе к калитке загона, брюнет тут же заёрзал в седле, закатывая собственные глаза и томно выдыхая.

— Иди скорее ко мне, детка, - потянулся Лиам к хрупкому телу, чтобы помочь спешиться.

— О, боже, Лиам, ты теперь просто обязан что-то с этим сделать, - шумно выдохнул Зейн, прикрывая слишком сияющие глаза.

Стоило ему почувствовать сильные ладони любимого на своём теле, он тут же обвиснул на твёрдом большом Пейне. Удивительно, как за прошедшие годы они оба изменились, такое ощущение, что Лиам принимал что-то, чтобы вырасти и развиться вдвое больше физически, а Зейн же наоборот стал ещё более хрупкий.
Но даже несмотря на такую разницу, мужчины чувствовали, как подходят друг другу, будто бы они одно целое, но созданы из разных кусочков.

Сегодня Шторм послушно вошёл в загон, не фыркая и не выражая своего недовольства присутствием Лиама. Возможно, это потому что конь чувствовал отношение его хозяина к незнакомцу или же просто смирился, выкатав всю спесь во время верховой прогулки. В то время как Лиам прикрыл за ним тяжёлую калитку, не выпуская из рук тихо стонущего на нём Зейна, Шторм уже направился к еде и воде, не замечая возлюбленных. Теперь все выигрышные карты шли в умелые руки Лиама, Зейн настолько готов и расслаблен, будто пластилин - лепи из него всё, что угодно, и он позволит, даже не сопротивляясь.
Конечно, мужчина отдавал себе отчёт и знал, что добьётся такого эффекта, но что Малик будет настолько сильно сгорать, даже и помыслить не мог.

— Лиам, я... Ах! Ты должен... ну скорее, - заикаясь, заговорил срывающимся голосом Зейн.

— Что случилось, котёночек? Мм?

— Перестань! Я уверен, что ты знал, что так будет, - тут же кинул встречный вопрос брюнет.

— Конечно знал, любимый, я хотел показать тебе весь спектр удовольствия, которое можно получить от некоторых вещичек, - вновь ярко растёкся в очередной улыбке Лиам.

— Ты ненормальный, Пейн. Вообще понимаешь, что я испытывал, пока скакал на нём?! - прошипел зло в его шею Зейн, не поднимая головы, лишь тихо мазнул взглядом за спиной мужчины, дабы убедиться, что их разговор не будет услышан случайно проходившими работниками.

— Тебе же понравилось?

— Вот это сейчас совершенно не имеет значения, не будь таким, мог бы предупредить, - повысил голос Зейн.

— Любовь моя, эти шарики, что сейчас находятся в тебе, нужны для того, чтобы ты хоть немного привык и смог меня принимать легче. Думаешь мне доставляет удовольствие причинять тебе боль во время близости? Этот приятный атрибут растянул и промассировал твою прелестную попку, разве это плохо?

— Ох, Лиам, плохо то, что я от скачки чуть не кончил множество раз, это первое, а второе, я ни на чём не мог сосредоточиться, все мысли лишь о тебе и когда мы сможем трахнуться. Я будто бы подросток, лишившийся терпения. Теперь видишь, что ты натворил своими игрушками? -  прошептал как-то излишне горячо, дополнив свою речь, Зейн.

— Хочешь я отнесу тебя наверх и позабочусь об этом? - мягко продолжил уговоры Лиам.

— Спрашиваешь ещё. Немедленно, иначе я рехнусь, а моё тело растечётся прямо сейчас по тебе всему.

— Детка, как я люблю, когда ты нагло приказываешь, - шепнул в маленькое ушко Пейн.

— Господи, боже, скорее, Лиам, - простонал Зейн.

Всё тело брюнета вновь пронзило желанием от движения шариков внутри, и если бы он только знал, что эта мелкая вещь, предложенная Лиамом в душе, даст такой эффект, ни за что бы не пошёл на прогулку со Штормом. В движении эти самые шарики массировали простату так, что Зейн готов был лишиться чувств, только бы побыстрее уединиться с любимым. Все эти полчаса он только и думал о мужчине, который был необходим, чтобы снять это давление и сильный жар внизу живота.
Пейн на самом деле искуситель и превосходный в постели, и как только Зейн не разгадал его коварного плана? Всё, что пообещал ему мужчина, так это то, что эта вещь никак не будет мешать, а просто в последствии даст им большей возможности заниматься сексом, не страшась. Но если бы только Зейн мог представить такой эффект.

Пейн медленно и верно шёл к дому, а в последствии чуть ли не бежал по лестнице к спальне, которая за эти дни стала их совместной. Сильные руки мужчины даже не дрогнули, а Зейн был для него будто бы невесомой ношей. И всё же брюнет хотел бы немного повозмущаться, но ноги так трясло, а тело нещадно било нитями жара настолько, что идти сам он попросту не смог бы.
Как только дверь спальни звонко захлопнулась, а Пейн аккуратно уложил любимого на постель, Зейн тут же напал на него, стягивая ручками футболку Лиама с невероятной силой, а губами выцеловывал пухлые губы любимого, ощущая табачный вкус и что-то сладкое. Языки обоих переплетались в замысловатые линии, а дыхание сбивчиво терялось в желании насытиться наконец-то друг другом.

Не только Зейн горел в этом факеле страсти, сам Лиам растекался от напористости возлюбленного. И кто же знал, что обычные шарики дадут такую реакцию? Теперь его вредничающий Зейн сам пристаёт, нападает и тащит в постель.
Что может быть приятнее, вкуснее, чем страсть любви?