Следующие несколько дней в Хогвартсе прошли необычно спокойно. Беатрикс, словно погруженная в водоворот учебы, старательно занималась вместе с друзьями. Дурацкая статья о Браках, о которой все так говорили, ушла на второй план, и каждый снова сосредоточился на своих делах. Но однажды спокойствие было нарушено.

Во время обеда в зал влетели несколько сов, и их появление вызвало переполох. Эти птицы явно не были обычными школьными совами — их строгие взгляды и важные маневры вызывали любопытство.

Одна из сов приземлилась прямо рядом с Беатрикс, держа в клюве небольшую коробку, обмотанную яркой лентой.

— Ого, что это? — с любопытством спросила Джинни, наклоняясь ближе.

— Посмотрите, тут печать Министерства, — заметил Рон, с удивлением рассматривая коробку.

Беатрикс, не дождавшись, когда кто-то откроет коробку, решительно взяла письмо, вложенное внутрь, и, расправив его, начала читать:

— Уважаемая мисс Ланкаст. Сообщаем вам, что магия определила вашего супруга. Кто он, вы сможете узнать на свое совершеннолетие. А до тех пор, пожалуйста, следуйте указаниям из коробки, — гласило письмо, и в воздухе повисла напряженная тишина.

Слова письма повергли ее в замешательство.
Вокруг Беатрикс завязался разговор, и друзья начали перешептываться, гадая о том, что же это может значить. Джинни, всегда проявлявшая интерес к романтическим историям, с восторгом воскликнула:

— Это же невероятно! Ты теперь знаешь, что у тебя есть предопределенный супруг! Это как в сказках!

Рон, с явным недовольством на лице, добавил:

— Но это же странно! Какой-то магический выбор? Что, если это будет кто-то, кого ты совсем не знаешь или не хочешь?

—Я вообще не задумывалась о замужестве. Они там в министерстве совсем что ли, сливочного пива перепили, — сказала Беатрикс.

—Открой коробку, — сказала Гермиона.Беатрикс, все еще недоумевая от неожиданного известия, медленно открыла коробку. Внутри она обнаружила изящное ожерелье, сверкающее в лучах солнечного света, пробивающегося через окна зала. Оно было украшено мелкими драгоценными камнями, которые переливались всеми цветами радуги.

— Ух ты, какое красивое! — воскликнула Джинни, беря ожерелье в руки. — Это просто потрясающе!

— Подожди, — сказала она, прищурив глаза, — это же помолвочное ожерелье!

Беатрикс почувствовала, как щемит сердце. Эта мысль была одновременно и волнующей, и пугающей. Она никогда не думала о том, что такое может произойти с ней.

— Но я не готова к такому, — прошептала она, глядя на ожерелье с недоверием. — Я даже не знаю, кто мой "предопределенный супруг".

— Может быть, это просто символ, — попыталась успокоить ее Гермиона. — Возможно, это не значит, что ты должна немедленно выходить замуж.

— Или, — добавил Рон с недовольным выражением лица, — это просто еще один способ министерства вмешиваться в личные дела.

Беатрикс задумалась. Возможно, это было лишь начало чего-то большего. Вопросы о будущем и о том, каким оно будет, внезапно заполнили ее мысли, заставляя задаться вопросом, как все изменится.

— Ты должна его одеть, — сказала Джинни, её голос звучал настойчиво.

— А вдруг оно проклятое? — с опаской произнесла Гермиона, её инстинкт предостерегал о возможных последствиях.

— Тогда стоит отнести его профессору Дамблдору, — добавил Гарри, наконец подключаясь к разговору. Его тон был серьезным, но в нем чувствовалась надежда.

Беатрикс глубоко вздохнула. Мысль о том, что это может быть опасно, терзала её, но она понимала, что не может оставаться в неведении. Если это действительно знак, она должна разобраться в его значении.

— Хорошо, я отнесу его профессору Дамблдору, — сказала она, принимая решение. — Он поможет мне понять, что это значит.

Друзья обменялись взглядами, и в их глазах отразилась поддержка. Беатрикс почувствовала, как внутри неё загорается решимость. Она медленно поднялась, поправила волосы и направилась к двери.

— Не переживай, — окликнула её Джинни. — Мы с тобой!

Беатрикс кивнула, и, уверенной походкой, вышла из Большого зала. В её сердце билось волнение, а каждый шаг к кабинету профессора Дамблдора напоминал о том, что впереди её ждет нечто важное.

Когда Беатрикс вошла в кабинет Дамблдора, она заметила, как мягкий свет падал на его стол, освещая множество книг и артефактов, аккуратно расставленных по полкам. Дамблдор, приподняв взгляд от кольца, которое внимательно изучал, встретил её доброй улыбкой.

— Здравствуйте, миссис Ланкаст. Что-то случилось? — спросил он с искренним интересом.

Она кивнула и протянула ему ожерелье, чувствуя, как внутри нарастает напряжение.

— Я получила его от Министерства, — начала объяснять Беатрикс. — Они приняли закон о Браке, и это стало частью новой практики.

Дамблдор взял ожерелье в руки, внимательно его осмотрел, и произнес:

— Это действительно не опасно. Ожерелья подобного рода использовались чистокровными волшебниками в качестве знака помолвки.

— Но я не хочу замуж, — с решимостью произнесла Беатрикс. — Тем более за того, кого я не знаю.

— Увы, мисс, мы тут безсилы, — ответил Дамблдор с легкой грустью в голосе. Беатрикс кивнула, осознавая, что её выборы могут оказаться ограниченными. Она убрала ожерелье и, поблагодарив директора, направилась на уроки.
На уроках Беатрикс не могла сосредоточиться. Мысли о новом законе и его последствиях не покидали её. Она знала, что многие её сверстницы мечтали о свадьбах и романах, но для неё это было чем-то совершенно чуждым.

После занятий она решила прогуляться по Хогвартсу, надеясь, что свежий воздух поможет развеять её тревоги. Она направилась к озеру, где обычно собирались студенты, но в этот раз здесь было тихо. Беатрикс села на берег и задумалась о том, как ей найти способ избежать этой судьбы.

Вдруг её внимание привлекла странная тень на воде. Беатрикс наклонилась и увидела, как из глубины всплывает какое-то существо. Это была старая русалка, известная своим умом и мудростью. Она выглядела задумчивой, словно ожидала, когда кто-то обратится к ней за советом.

— Почему ты такая грустная, юная волшебница? — спросила русалка, её голос звучал как мелодия.

Беатрикс удивилась  но все же , решила рассказать о своих страхах и сомнениях. Русалка слушала внимательно, а затем произнесла:

— Каждое решение, которое ты принимаешь, — это отражение твоей силы. Ты не должна позволять другим диктовать твою судьбу. Найди в себе храбрость, и твой путь станет яснее.

Эти слова зацепили Беатрикс. Она почувствовала, как внутри неё загорается искра надежды. Возможно, она действительно может изменить свою судьбу. Беатрикс встала, поблагодарила русалку и с новыми мыслями вернулась в замок. В гостиной Гриффиндора , ее уже ждали друзья.

—И что ты решила по поводу ожерелья? — спросила Гермиона.

—Надену, а потом, когда мне исполнится семнадцать, узнаю , что за супруга мне подобрало министерство, — сказала Беатрикс. — У меня есть еще пару месяцев.

С этими словами, Беатрикс надела ожерелье. Холодный метал, приятно обжог кожу.

—Оно красиво смотрится на тебе, — сказала Джинни.

— Спасибо, Джинни! — ответила Беатрикс.

Разговоры сразу сменились на уроки, и все забыли о то, что произошло сегодня в обед.

Тем временем, в подземельях Хогвартса, в своих покоях, Северус Снейп нервно мерил шагами небольшую комнату, словно пытаясь найти ответы в привычном ритме. Мысли его метались, как угрюмые тени, отражаясь на стенах. Министерство снова взяло в свои руки его судьбу, и это вызывало в нем глубокое смятение.

Несколько дней назад его вызвали и объявили, что ему подобрали супругу. Эта новость застала его врасплох и наполнила сердце тревогой. Что он знал о том, что значит быть супругом? Как он мог представить себя в роли, которая подразумевала бы совместную жизнь с женщиной, о которой он почти ничего не знал? Мысли о потенциальной партнерше вызывали у него смешанные чувства — от настороженности до откровенного страха.

В это время в кресле, расслабленно потягивая чай, сидел Альбус Дамблдор. Его спокойствие и уверенность лишь усиливали внутренний дискомфорт Северуса.

— Северус, все не так уж и плохо, — произнес Дамблдор, словно читая его мысли.

— Альбус, вам-то легко говорить, — бурчал Снейп, не в силах скрыть раздражение в голосе. — Вас это не коснулось. А я стану супругом какой-то женщины, или девушки. Вы хоть представляете, что из этого выйдет?

Его голос звучал тяжелее, чем он предполагал, и волнение расползалось по телу, как нехорошее предчувствие. Он понимал, что давление со стороны Министерства не было просто прихотью: это был способ контролировать его, его жизнь, его выбор. Мысли о том, что ему придется делить пространство и, возможно, даже чувства с незнакомкой, навевали на него беспокойство. Что если она окажется полной противоположностью ему? Что если, несмотря на все усилия, их жизнь станет невыносимой?

Снеп стиснул челюсть, его привычная маска холодного безразличия не позволяла другим увидеть его внутреннюю борьбу.
— Северус, — спокойно продолжал Дамблдор, — вы всегда умели справляться с трудностями. Эта ситуация не исключение. Возможно, вам стоит взглянуть на это как на возможность, а не на бремя.

— Возможность? — воскликнул Снейп, его голос дрожал от негодования. — Это не возможность, Альбус! Это пытка. Я не знаю, как общаться с людьми, а тут еще и супругу подбирать.

Дамблдор, не обращая внимания на его резкость, подлил в чашку Северуса немного чая, будто это могло успокоить его.

— Вы удивитесь, насколько это может быть интересно. Вы можете узнать человека, которого не знали прежде, и, возможно, даже найти в этом что-то хорошее.

Снейп вздохнул, его плечи опустились. Он понимал, что Дамблдор прав — у него была привычка видеть мир в черных тонах. Но как можно было игнорировать страх? Как можно было надеяться, что к нему придет понимание и поддержка от человека, которого он не выбрал?

— Если она не сможет принять меня таким, какой я есть, — произнес он тихо, — все это не имеет смысла.

— А если она сможет? — ответил Дамблдор, его голубые глаза сверкали мудростью. — Если вы позволите себе открыться, возможно, вы обнаружите, что жизнь может быть более многослойной, чем вы когда-либо мечтали.

Северус задумался над словами Дамблдора, и в его сердце закралась надежда — крошечная, едва заметная, но все же живая. Возможно, это действительно будет шанс, а не только обязанность.
— Вы правы, — наконец произнес Снейп, зная, что его сердце колотится от неопределенности. — Но как мне открыть себя? Как я могу быть уверенным, что не причиню никому вреда?

Дамблдор улыбнулся, его лицо озарилось добротой.

— Начните с малого, Северус. Постепенно. Позвольте себе быть уязвимым. Вы не обязаны сразу раскрывать все свои карты. Просто будьте честны с собой и с ней.

Снейп кивнул, хотя в глубине души все еще ощущал сомнения.

— И что, если она не поймет меня? Если она увидит только темные стороны?

— Каждый человек имеет темные и светлые стороны, — ответил Дамблдор. — Важно, чтобы вы нашли кого-то, кто сможет принять и ту, и другую сторону. Вам не нужно быть идеальным. Вам нужно быть искренним.

Северус задумался над этими словами, его мысли метались между страхом и надеждой. Вскоре он почувствовал, как в груди начинает разгораться тепло — возможно, это и есть тот самый свет, о котором говорил Дамблдор.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Я попробую. Но только если вы обещаете мне, что не будете вмешиваться слишком сильно.

— Обещаю, — с улыбкой ответил Дамблдор. — Это ваша история, и вам решать, как ее написать.

Снейп посмотрел в глаза Дамблдору и увидел в них поддержку, которую давно не ощущал. Возможно, этот шаг в неизвестность не будет таким уж страшным.