Очнувшись, я никак не мог сосредоточиться. Постоянный изнуряющий шум и звон в ушах, и голове. Рвота подступала к горлу. С большим усилием сфокусировав взгляд, я заметил, что недалеко от меня горит БМП, рядом с которой лежали двое парней в камуфляже. Потрескавшийся асфальт под ними потемнел от крови.

      Эта картина и удушливый дым немного привели меня в чувство. Голова гудела, словно колокол. Хотелось посильнее сдавить ладонями уши, чтобы не слышать этот назойливый звон. Только я собрался было это сделать, как чьи-то руки подхватили моё бедное тело под мышки и поволокли в густые заросли какого-то кустарника, бурно разросшегося на обочине дороги. Перед тем, как оказаться в зелёнке, я успел увидеть и подхватить за ремень автомат, валявшийся на земле.

      В следующий миг по лицу хлестнули ветки, и я со своим неведомым спасителем скрылся в зарослях, укрывших нас от недобрых глаз врагов, устроивших засаду в этом, казалось бы, тихом месте.

      Не знаю сколько времени меня волокли - мне казалось, что целую вечность. Я пытался заговорить со спасителем, но из горла вырывался только хрип. Жутко хотелось пить, хоть глоток живительной влаги, хоть капельку холодной водички. Шум и звон в голове стали не такими навязчивыми, от этого немного полегчало.

      Наконец-то мы остановились в каком-то овраге, по дну которого журчал небольшой ручеёк. Я с удовольствием опустил в него ладонь и, зачерпнув горсть прохладной воды, растёр её по разгорячённому лицу. Этого, конечно, не хватило, и я, с трудом перевалившись на бок, окунул в ручей голову. Вроде пустяк, но в это мгновение не было для меня ничего лучше данного блаженства.

      Кто-то рядом опустился на корточки, и я увидел, как в ручей опустилась армейская фляжка. Правильно, надо набрать про запас, когда ещё доведётся пополнить.

      Я перевёл взгляд выше, чтобы рассмотреть своего спасителя. Сказать не могу, так хоть благодарно кивнуть в знак искренней признательности...

      Сказать, что я удивился, узнав, кто меня спас - значит, не выразить всю гамму чувств, что вихрем пронеслись в душе. Наверное, инопланетянин не вызвал бы такой реакции. Передо мной склонился ангел-хранитель нашего батальона - молоденькая, белокурая медсестра Настя.

      Наваждение какое-то, этого не может быть. Нам перед выездом в этот злополучный рейд сообщили, что она погибла при миномётном обстреле автоколонны. Помню, как окаменели лица пацанов, смуглый комбат стал белее снега...

      - Как ты? – утирая вспотевшее лицо, поинтересовалась девчонка, с тревогой осматривая меня.

      Её голос вывел меня из ступора, и я, забыв о боли, рывком поднялся и схватил в охапку своих медвежьих объятий её хрупкое девичье тело.

      - Жива! Ты... Не может быть! Нам же сказали... - не связанно шептал я, не замечая выступившие на глаза слёзы.

      - Что ты, родной, - гладя меня по седым волосам, шептала в ответ девчонка. – Вот же я, здесь.

      Немного придя в себя, я посмотрел в её зелёные глаза, внимательно осматривавшие меня на предмет ранений.

      Сколько же силы в этой молоденькой, хрупкой девчонке?! Все в батальоне, не только я, удивлялись, как она таскала раненых бойцов – тяжёлых бугаёв в амуниции? Да ещё частенько рискуя своей жизнью под вражескими пулями, кружащими рядом в своём смертоносном хороводе. За бесстрашие на передовой её нарекли Ангелом. Наверно большинство пацанов батальона были влюблены в эту девчонку, а кто постарше - называли дочкой.

      Не знаю, как Настя попала к нам, слышал только, что потеряла своих родителей на этой войне, перемоловшей много жизней и судеб в своих жерновах. Не женское это дело – война! Но когда на твою родную землю приходит враг – тяжело оставаться в стороне...

      - Сможешь идти? – спросила она озабоченно, глядя на меня своими красивыми озёрами глаз.

      - Куда я денусь? Только скажи, побегу, - ободряюще улыбнулся я в ответ.

      От её тёплой улыбки, стало светлей на душе, все проблемы ушли на второй план.

      Оперевшись на приклад автомата, я с трудом встал. Левую ногу пронзила боль, но я не показал виду, чтобы не беспокоить и без того уставшую девчонку. И так столько меня тащила, несмотря ни на что. Но видимо что-то отразилось на моём лице.

      - Что, где? – Ангел погладила меня по небритой щеке, с тревогой ожидая ответ.

      - Пройдёт, не переживай. Царапина.

      В этот момент, где-то позади, в той стороне, откуда мы пришли, залаяла собака, и послышались чьи-то голоса. Это не предвещало ничего хорошего – видимо враг вышел на наш след по примятой траве.

      В метрах в ста от нас, в противоположной от врагов стороне, рядом с ручьём лежал большой камень, неплохое укрытие и место для засады. Из-за молодых берёзок и высокой травы не сразу бросается в глаза. Сейчас самое подходящее место.

      - Камень впереди видишь? Помоги до него добраться, а то пока доковыляю, тут уже преследователи будут.

      Ангел без лишних слов подставила своё плечо, и мы поспешили к укрытию.

      Расположившись за камнем и оборудовав позицию, я перевёл взгляд на Настю. Пока я возился с маскировкой, девчонка присмотрела местечко для себя, устроившись на небольшом пригорке позади чуть левее меня. Конечно, неплохая огневая точка...

      - Отставить, Ангел! – прохрипел я и мотнул головой. – Ноги в руки и бегом марш отсюда.

      Моя спасительница сначала нахмурила свои бровки и, блеснув глазами, показала мне кукиш.

      - Даже не думай, Крест, - прошипела она, словно разъярённая кошка. – Вместе будем отбиваться.

      - Да твою дивизию, Настя! – я невольно повысил голос. – А ну пошла отсюда, малявка. Это приказ. Нечего тебе здесь делать – без сопливых управлюсь.

      Я специально пытался задеть её, вывести из равновесия, так как знал её своевольный ершистый характер. Не имел права брать грех на душу – за собой тащить на тот свет молодую девчонку. Ей ещё жить да жить.

      У меня не было иллюзий на счёт исхода предстоящего боя. Наверняка преследователей будет больше и эффект неожиданности нас не спасёт. Но одно дело встретить врагов самому и совершенно другой коленкор, если рядом будет рисковать жизнью Ангел.

      Время стремительно уходило, работая против нас. Я лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации и, как назло, не мог найти компромисса. В любую минуту могут появиться враги.

      - Настёна – тебе ещё детей с Лёшкой рожать, а ты мне тут нервы треплешь, - голос предательски дрогнул, и я в отчаянии стукнул кулаком по земле.

      - Погиб мой Алёшка, - на её глазах блеснули слёзы. – Так что...

      - Уходи, родная. Хоть ты живой вернись, - осипшим голосом попросил я, приложив ладонь к груди. У меня больше не было аргументов. – Ты в батальоне нужнее, чем здесь. Уходи, ради Христа.

      Вдалеке послышался плеск воды под ботинками врагов, и в метрах трёхстах от нас из-за поворота появились трое бородатых боевиков в натовском камуфляже, с автоматами наперевес и с немецкой овчаркой на поводке.

      - Настя, - сквозь зубы прошипел я.

      Прохладная ладошка коснулась моего затылка, а мягкие, тёплые губы прижались к небритой щеке.

      - Держись, Крестик. Держись, миленький! На вот, последняя осталась.

      Мне в ладонь легла противопехотная граната. Я благодарно кивнул девчонке, по бледным щекам которой текли слёзы.

      - Береги себя, Ангел, - с этими словами, я её легонько подтолкнул к кустам.

      Когда она скрылась в зарослях, я с облегчением вздохнул и повернулся к приближающимся врагам. На тропе их было уже не меньше десятка. Они уверенно шли по следу.

      Сорвав с гранаты чеку, я метнул её в преследователей, а затем прильнув к автомату, выпустил короткую очередь.

      - Это вам за подпаленные крылья Ангела, гады!