Следующие два дня, мне удаётся следовать намеченному плану: Джастин привычно встречает меня после работы, мы гуляем вдоль пляжа, ужинаем и расходимся по домам. Зейна с ним нет, а значит нет необходимости выполнять условия первого пункта. Второй и третий оказались куда сложнее. И если не фантазировать о том, как хорош Зейн в постели, у меня получается, то не думать о нём совсем — никак не выходит.

Даже сейчас, когда на пляже многолюдно, и у меня полно работы, я размышляю о том, как поживает его рука.

— Хейли! — оборачиваюсь на голос и вижу молодую пару, с которой успела познакомиться за время работы на пляже.

Приветливо машу рукой и направляюсь ближе, чтобы взять заказ. Оливия и Джейкоб живут здесь постоянно, хотя сами родом из Шеффилда и рады пообщаться с кем-то, кто говорит по-английски.

Терпеливо выслушиваю замечания девушки по поводу перекрытого участка дороги, ведущей из посёлка в город, и замечаю суровый взгляд Андреа, говорящий, что пора прекращать пустую болтовню и переключить внимание на других посетителей.

— Мне надо идти. Супер Марио принимает огненную форму — извиняющимся тоном говорю я, указывая на Андреа взглядом, — Ледяной кофе, как обычно?

— Да, — отвечает Оливия, прыснув от смеха, — Джейкоб?

— Холодного пива, — отвечает парень и переходит на шёпот, — Поговорим позже, когда наш водопроводчик скроется в трубе, чтобы спасти принцессу.

Наш смех заводит Андреа ещё больше. Нахмуренные брови мужчины практически сравнялись с усами. Отправляю ему воздушный поцелуй и самую очаровательную улыбку, на которую только способна. Теперь то я знаю: его внешняя недоброжелательность — попытка хоть как-то скрыть невероятную мягкость характера.

— Я обещала оставить адрес спортивного центра, — говорит девушка, копошась в пляжной сумочке, — Но не могу найти свой телефон.

— Подойду позже, — обещаю я, заметив ярко накрашенную даму, бросающую на меня выжидательный взгляд.

Следующие два часа не удаётся даже присесть, но под вечер, когда пляж пустеет, облокачиваюсь на перила лестничного пролёта, ведущего из бара к берегу, и наблюдаю первые признаки конца дня: пустеющие лежаки, золотые блики на поверхности воды, размеренные прогулки влюблённых вдоль моря и острые кончики опущенных зонтиков.

За то время, что я работаю здесь, место стало родным: Николас, Агата, Андреа, постоянные посетители, местные жители и гости. Мистер и миссис Смит — пожилая пара, которые никогда не слышали о Джоли и Питте, Эндрю, Паула и их маленькая дочь, Зоуи, которая совершенно не боится воды, чем пугает своих родителей, Катарина — девушка, поступающая в этом году в университет, и многие другие. Красивая природа, ласковое море, Джастин и...

— Зейн? — говорю я вслух, когда замечаю фигуру, идущую по деревянному настилу.

На парне ничего, кроме солнцезащитных очков и чёрных шорт, низко опускающихся на бёдра. Но мне запрещено думать о том, насколько на нём мало одежды.

— Ты ничего ему не сказала, — говорит он, бросая рюкзак на лежак.

Конечно, я ничего не сказала. Хотя каждый раз, когда Джастин смотрел мне в глаза, думала о том, что тот всё знает. Я видела немые упрёки, смешливость, таинственное знание и миллион других вещей, которые не замечала прежде. Моя бурная фантазия рисовала единственный вопрос, застывший в глазах парня: «Почему ты не говоришь о прошлой ночи, Хейли?».

— Здравствуй, — отвечаю я, стараясь выглядеть расслабленной.

На самом деле, все моё внимание направлено на оценку состояния Зейна. Надеюсь, он не станет повторять то, что устроил у меня дома.

— Привет, — уголок его губ едва заметно приподнимается, и я понимаю, что парень трезв.

— Хейли! — Джейкоб машет рукой и делает шаг в моём направлении, — Мы уезжаем, ты запишешь адрес?

— Сейчас подойду! — отвечаю я, улыбнувшись.

— Твой приятель? — сквозь зубы цедит Зейн и приподнимает очки.

— Между нами ничего не было, — язвительно отвечаю я, — Тебя это интересует?

— Во сколько ты заканчиваешь? — спрашивает он, продолжая рассматривать Джейкоба так пристально, словно тот должен ему денег.

Лицо Зейна смягчается лишь тогда, когда он замечает подошедшую к парню Оливию. Девушка только что вышла из моря и прижимается к своему любимому, чтобы тот согрел её своим телом.

— В шесть, — отвечаю я, усмехнувшись.

— Поговорим после? — предлагает он, окинув меня взглядом с головы до ног.

— Если поможешь убрать шезлонги и свернуть зонтики, — бросаю я, направляясь в сторону Джейкоба и Оливии, — Наш сотрудник, ты узнаешь его по усам, подскажет тебе, как сделать это.

Записываю номер студии йоги, которую рекомендует девушка. Намеренно растягиваю прощание с ребятами — на пляже почти никого, осталось лишь аккуратно расставить шезлонги и столики. Но вернуться на пляж, значит продолжить разговор с темноволосым парнем, о котором мне запрещено думать. А я не уверена, что готова к обсуждению недавней ночи, пока на нём нет ничего, кроме татуировок. Ещё я надеюсь, что Джастин придёт за мной гораздо раньше, чем мы останемся с Зейном наедине.

— Новый сотрудник? — интересуется Джейкоб, заглядывая через моё плечо.

Оборачиваюсь в сторону его заинтересованного взгляда. Зейн волочит сразу два лежака в сторону бетонной стены, у которой мы складываем оборудование. Замечаю, что половина зонтиков уже закрыты и аккуратно пристегнуты фиксатором.

— Ага, — небрежно отмахиваюсь я, стараясь скрыть своё удивление от увиденного.

— Его лицо кажется очень знакомым, — Оливия прищуривается и внимательно всматривается в фигуру парня.

— Племянник Андреа из Игуменицы, — говорю я, наблюдая за тем, как играют мышцы на теле парня, — Провалил вступительные экзамены и вынужден помогать в баре.

— Он не слишком доброжелателен, — хмыкает Джейкоб, когда Зейн показывает ему средний палец.

— Только не жалуйся хозяину бара, — шепчу я, — Хочу, чтобы парень поскорее отработал билет на паром и вернулся на материк.

— Зачем он складывает шезлонги один на другой? — интересуется Оливия, — Какой в том смысл, если утром их придётся расставлять по местам?

— Никакого, — соглашаюсь я, — В его задачу не входит убирать шезлонги. Нужно расставить их ровно и смахнуть песок. Только и всего.

— И когда ты ему об этом скажешь? — спрашивает Джейкоб.

— Когда это перестанет быть настолько смешным, — отвечаю я, прикусывая нижнюю губу.

— Никогда? — уточняет парень.

— Никогда, — улыбаюсь я, заметив крайне удивлённого Андреа у входа в бар.

Ровно в шесть, когда рабочий день официально завершён, скидываю шорты и футболку, чтобы зайти в воду. Нагретая за день, она обволакивает тело приятной прохладой. Заплываю глубже, туда где море окрашено в пугающий, но завораживающий индиго. Переворачиваюсь на спину и возвращаюсь к берегу. Чувствую, как растягиваются напряжённые мышцы, а дыхание становится ровным. Открываю глаза, разглядывая одинокое облако, зависшее прямо надо мной. Прозрачная и кристально чистая вода искрится под вечерними лучами низкого солнца.

Зейн стоит у кромки воды. Аккуратно закидывает полотенце мне на плечи, когда я сравниваюсь с ним. Его руки задерживаются на мне лишь на мгновение.

Смотрю на него немного наклонив голову влево.

— Почему ты не заходишь в воду? — интересуюсь я.

— Ты не представляешь, каких трудов мне это стоило, — он протягивает руку к моему лицу и убирает волосы за полотенце, чтобы они могли просохнуть.

Обращаю внимание на его ладонь, беру её в свою, рассматривая ещё свежую ссадину на тыльной стороне. Зейн следит за каждым моим жестом, поднимает свои глаза к моим и снова опускает.

— Больно? — интересуюсь я.

— Нет, — хрипло отвечает он.

— Я... — одергиваю свою руку и всматриваясь вдаль.

— Джастин не придёт, — словно прочитав мои мысли, произносит Зейн, — Я провожу тебя. Ты готова?

— Это необязательно, — отвечаю я, нервно пожав плечами.

Джастин не придёт. Почему? И почему Зейн здесь?

Растираю волосы полотенцем и набрасываю на себя футболку. Чем больше я стараюсь сохранять плавность движений, тем отрывистее они кажутся. Я дёргаюсь, словно натянутый на крючок червяк, и причиной тому близкое присутствие одного парня и отсутствие другого. Чёрт, боюсь даже представить, как буду натягивать шорты в то время, когда Зейн сверлит меня взглядом. Подумав немного, беру одежду и кроссовки в руки и направляюсь в сторону дома.

Парень идёт рядом, задумчиво нахмурив брови. Мысли в голове цепляются одна за другую, не успев сформироваться во что-то логически осмысленное, и я не решаюсь начать разговор первая. Так, молча, мы подходим к  моему дому и эта ситуация ставит меня в самый беспросветный тупик.

Пригласить его войти?

Или не стоит? Вдруг он опять расколотит что-нибудь в квартире или набросится на меня. С другой стороны, крайне невежливо отправить его, не сказав ни слова. И хотя хорошие манеры и Зейн — понятия несовместимые, натягиваю на себя любезную улыбку.

— Спасибо, что проводил, — говорю я, прислонившись спиной к входной двери, — И за то, что помог на пляже.

Не выдержав, прыскаю от смеха.

— Ты сказала «убрать лежаки», — хмыкает парень, приподняв брови.

Он упирается в стену ладонью, прямо у моего лица. Кожа у виска ощущает жар. Слишком близко.

Дистанция, Хейли, думай о дистанции.

— Я сказала, что тебе подскажут, как сделать это правильно, — отстраняюсь от стены и делаю шаг в сторону.

— Когда я услышал «усатый сотрудник», то ожидал увидеть Супер Марио или Пуаро. На крайний случай, свою соседку, миссис Лэмпкин, — говорит Зейн, направляясь ко мне, — Но никак не Сталина.

— Андреа не был мил с тобой? — удивлённо интересуюсь я, продолжая играть в кошки-мышки.

Ещё шаг, и я рискую завалиться за ограду лестничного пролёта.

— Кажется он подумал, что я хочу забрать шезлонг себе, — отвечает парень, блокируя пути отхода.

Поднимаю глаза в небо, в надежде на то, что духота вызвана предстоящим дождём, а не реакцией моего тела на близость темноволосого парня.

— Спасибо, что проводил, — повторяю я, стараясь выглядеть максимально сурово.

Слегка отталкиваю его и направляюсь к двери.

— Я войду, — произносит он, и мне кажется, что это не вопрос.

Не стану пускать его в дом. Последний раз, когда я позволила себе эту шалость, он чуть не превратил его в руины.

— Проходи, — соглашаюсь я, закусив нижнюю губу так сильно, что чувствую солёный привкус крови на языке.

Какого хрена, Хейли? Какого хрена?

Войдя в квартиру, Зейн бросает взгляд на испорченную стену. Выражение лица напряжено, он сжимает челюсть, делает глубокий вдох и медленно выдыхает.

— Я трогал тебя? Сделал что-то плохое? — в чёрных глазах отражена растерянность.

— Ты не сделал мне больно, — протягиваю я, скривив лицо, — Но это не были дружеские объятия, если ты об этом.

— Мне жаль, — произносит Зейн.

Это извинение, или мне стоит подождать, чтобы услышать настоящие слова раскаяния?

— Мне тоже жаль, — отвечаю я, бросив взгляд на дыру в стене.

— Ты голодна? — интересуется он, рассматривая экран телефона, — Хочу пригласить тебя на ужин.

Обозначить границы.

Перестать думать о нём, как об объекте желаний.

Перестать думать о нём.

Разве ужин — не самый безопасный способ поставить первый пункт в статус «выполненные»? Впервые, с момента нашего знакомства, мы можем поговорить наедине, будучи трезвы. Выясню наши странные отношения. Узнаю, чего он добивается. Проведу жирную черту вокруг себя и не позволю её пересекать.

— Буду готова через двадцать минут, — отвечаю я, и едва сдерживаю ответную улыбку, когда ловлю его насмешливый взгляд.