Song: Jozef Van Wissem - If There's Nothing Left Where Will You Go?

Она проводила время в обществе своих друзей, которых я никогда не знал, рисовала картины, которых я никогда не видел, смотрела фильмы, работала, может быть изредка думала обо мне.

Я проводил время в обществе своей девушки и друзей, которых она никогда не видела, занимался творчеством, которого она никогда не знала, баловался наркотиками, пел, не спал ночами, бродил по улицам, фотографировал на пленку, учился, работал, часто думал о ней.

Мы редко виделись, а в периоды длительной разлуки не писали друг другу, никогда не созванивались. Друг для друга мы умирали.

Закон притяжения срабатывал, и в один из холодных или теплых дней мы снова встречались. Говорили ни о чем, имели общий взгляд на мир. Она всегда отказывалась от еды и брала горячий шоколад с мятным сиропом, нам нравилось сидеть на пристани свесив ноги, обсуждать проходящих мимо людей, проплывающих мимо уток и облака, её психиатра, мои проблемы. Говорила, что хочет набить татуху, пытался отговорить. Всё никак не может отрастить волосы, сейчас её каре едва закрывает уши. А мне и так нравится.

Я курил, а руки мои дрожали.

Я был рад, но мне хотелось плакать.

Мы сидели на полу и играли в карты.

Я обнимал её худые колени, она перебирала мои блондинистые волосы.

Ничего уже не хотелось, кроме как закрыться в комнате и абстрагироваться от всего окружающего мира. Эрих Фромм в своих учениях говорил, что любовь к одному человеку и сознательное игнорирование всех остальных не что иное, как признак принципиальной неспособности любить. Но я не могу сломать себя, не могу убедить себя в неправильности своих чувств. Где-то подсознательно я уже начинал испытывать неприязнь ко всей моей нынешней жизни. Я хотел изменить её. Нужно было избавиться от всего, что мешало мне жить так, как я хочу. Мои действия, мои страхи, мои ошибки.

Утром мы снова исчезали друг для друга.