— Он отпустил тебя слишком быстро, Вик, — говорит Сонни сразу, как только незнакомец подходит к нам.

— Продержал меня в этой конуре два дня, Сонни! Два грёбаных дня, пока я с ума сходил от неведения, — отвечает тот.

Встрепенувшись, будто только что заметил меня, Вик меняется в лице и натягивает дружелюбную улыбку:

— Мисс, — приветливо кивает он головой и протягивает руку, — Виктор Хилл.

— Серена Вудсен, — отвечаю я, протягивая ему свою в ответ.

Его галантность, на которую способны лишь мужчины, достигшие определённого возраста, умиляет. Он представляет последнее поколение исчезающего вида —  настоящих джентельменов, которые носят в кармане пиджака носовые платки. А когда вместо того, чтобы пожать руку, он целует тыльную сторону моей ладони, я широко улыбаюсь и смущённо прикрываю лицо.

— Вы стали жертвой огромного недоразумения, — продолжает он извиняющимся тоном, — И всё по моей вине.

Вопросительно смотрю на него, ожидая объяснений, но Сонни влезает в разговор:

— Что предлагает этот коп?

— Пожалуй, я передам тебе слова Карлито Бланко дословно, Сонни: «Ничто не происходит в этом городе без моего разрешения». Он застрелил двух типов прямо у меня на глазах лишь потому, что они случайно увидели нас вместе. Он абсолютный психопат!

Карлито Бланко! Да это же тот самый полицейский, с которым общалась я. Меня так и распирает сказать об этом, вставить хотя бы слово, но я молчу — неизвестно, кто здесь на светлой стороне. Но когда наши с Сонни взгляды пересекаются, я понимаю: конечно, он прекрасно знает об этом!

Поэтому и позволяет мне слушать — чтобы я смогла понять. Этот полицейский не тот добродушный простачок, за которого себя выдаёт.

— Альберт прикончит тебя, — вздыхает Сонни, повернувшись к Вику, — Я пытался сделать это сотни раз, но всё оказалось гораздо проще. Твой собственный сын сделает это сразу, как только узнает о том, как сильно ты накосячил.

— Откуда я знал, что этот склад утыкан камерами? — Виктор почти переходит на крик, — Никто бы не смог удержаться от такого соблазна! Ты бы видел, сколько... — он поворачивает голову в мою сторону и продолжает, сбавив тон, — Сколько нужных вещей было там. А я не мог сидеть сложа руки, я так не могу.

Мужчина подходит к Сонни почти вплотную, и Мэнни, настороженно напрягшись, делает шаг в сторону своего босса. Кастилло посылает ему едва заметный жест рукой, показывая, что всё в порядке.

Пытаюсь разгадать отношения мужчин — их явно нельзя назвать друзьями. В воздухе буквально зависает накал. Но и врагами они не являются. Что-то другое, третье связывает их отношения.

— Потом, когда туда явился Бланко со своим отрядом, я пытался уйти, но они перегородили все выходы. Это была подстава. Не знаю, кого они ждали — меня или другого, но это была ловушка, — продолжает Хилл.

— И что теперь? — устало спрашивает Сонни, потирая лоб.

— Теперь я работаю на Карлито Бланко, — резюмирует Вик, — Точнее, он так думает. Это было его условием для того, чтобы он отпустил Лотти и освободил меня.

Значит так зовут ту, с которой меня перепутали.

— И ты согласился, — констатирует Сонни.

— Я думал, Лотти у него! Он говорил, что убьёт её!

— Но Лотти не была у него, —шипит парень, едва сдерживаясь от гнева, и снова бросает на меня свой испепеляющий взгляд.

— Эй! — хмурюсь я и скрещиваю руки на груди: будто я специально попала в заложницы!

— Она не предупредила меня, что поедет в Каркасон, — оправдывается Хилл, — И Бланко был очень убедителен, уж можешь мне поверить. Я был уверен в том, что он говорит серьёзно.

Их взгляды снова перемещаются на меня. Смотрят на меня изучающе, с интересом, будто я смогу ответить им хоть что-то. Но я абсолютно ничего не понимаю.

— Этот тупица, Лука, схватил Серену, — говорит Сонни, указывая на меня, — Не знаю, чего они хотели, перестали выходить на контакт сразу, как только я забрал её у них.

— Какого хрена тут происходит? — этот голос мне незнаком, и я оборачиваюсь следом за ним.

— Хотела бы и я знать, — шепчу я, щурясь от солнца и пытаюсь разглядеть вновь прибывших.

— Альберт? — протягивает Вик наигранно радостным тоном, — Сынок! Ты вернулся!

— Думаю, вам есть о чём поговорить наедине, — Сонни похлопывает Виктора по плечу и хватает меня за руку, отводя в сторону.

— Было бы здорово, если бы ты и мне объяснил, что здесь происходит, — говорю я, сжимая в руке стакан с горячим чаем, который принёс Мэнни и устраиваюсь удобнее на бетонной плите.

— Не думаю, что это твоё дело, — отвечает Кастилло, присаживаясь рядом.

— Ответь мне на один вопрос, — прошу я, — Почему я до сих пор здесь, раз это не моё дело?

— Она права, босс, — даже гулкий голос Мэнни звучит едва слышно за криками Вика и Альберта за нашими спинами.

Едва заметно оборачиваюсь в их сторону — не хочется откровенно пялиться на них, но любопытство берёт верх.

— Мы решили начать заново! Как ты мог снова ввязать нас в историю? — восклицает Альберт.

— Это ты решил начать заново, не я, — отвечает Вик, — И поверь, я смогу разобраться с этим сам.

— Ты подвергаешь её опасности! Зачем ты каждый раз лезешь в это дерьмо?

— Альби, прошу тебя. Нам всем надо сохранять спокойствие, — женский голос пытается перекричать их.

— Семейные скандалы, — Сонни делает глоток и ставит бумажный стакан на землю, — Весьма обычное дело, ведь так?

— Не знаю, — пожимаю плечами в ответ, — У меня нет семьи.

Несколько мгновений, парень пристально смотрит на меня. Отвожу взгляд первая. Кажется, что он вторгается во что-то очень личное. Не в моих правилах пускать в свою душу посторонних.

— Это отец и сын? — спрашиваю я, кивнув в сторону кричащих друг на друга мужчин, — А кто та блондинка?

Снова украдкой смотрю через своё плечо и слегка разворачиваюсь в их сторону. Мужчины активно жестикулируют и выясняют отношения, а девушка взволнованно переминается с ноги на ногу и пытается их успокоить.

Сонни не отвечает. Хочу спросить снова, но замечаю его взгляд направленный на неё.

— Вот чёрт, — едва шепчу я, почувствовав странную досаду.

Она ударяет разочарованием и раздражением прямо в сердце. Внезапно, я понимаю: меня задевает не столько то, что Сонни игнорирует мой вопрос, сколько его взгляд, направленный в её сторону. В его глазах — желание. Кастилло смотрит на девушку как хищник, спрятанный в клетке, на птицу, порхающую крыльями на свободе. В этом взгляде за непреодолимым желанием прячется разочарование. И кажется, я знаю почему.

Её парень, Альберт Хилл выглядит так, будто сошёл с небес. Возможно, в моём взгляде сейчас можно прочесть те же эмоции, что у Сонни.

Что ж, это хотя бы объясняет его равнодушное отношение ко мне.

— Это и есть та самая Лотти, да? — я деланно обращаюсь к Мэнни, пока Сонни пребывает в трансе, бросая взгляды на безответную любовь.

— Угу, — бурчит Малыш в ответ, надкусывая карамельный пончик.

— И как они могли? — возмущаюсь я, — Она же едва достаёт мне до пупка, — протягиваю руку в пакет с едой, чтобы скрыть раздражение.

Делаю вид, что увлечена поглощением шоколадного маффина и рассматриваю Лотти, бросая взгляд то на неё, то на мужчин вокруг.

Единственное, в чём мы похожи — это светлые волосы. Лотти — невысокая и очень стройная. Она похожа на фарфоровую куколку своей нежной и белой кожей, милым личиком и ясным взглядом. Воздушная, она кажется лёгкой, словно облачко.

— Альберт — её парень? — шепчу я Мэнни, и он согласно кивает головой.

— У тебя нет ни единого шанса, — констатирую я, дотронувшись до плеча Сонни.

— Что? — переспрашивает он.

— Ни единого шанса, — повторяю я, — И дело даже не в том, что её парень божественно красив. Ты только взгляни, как они смотрят друг на друга.

Будто в подтверждение моих слов, Альберт поправляет прядь волос Лотти. В тот момент, когда его рука касается её кожи, она улыбается.

Если Сонни в самом деле, влюблён в Лотти, эта милая картинка должна сильно ранить его. Чёрт, должно быть, это очень больно — любить того, кто не любит тебя.

— Ты готов подождать? — спрашиваю я, пытаясь сгладить ситуацию, — Их влечение — временно, как и всё в этом мире.

— Ты не веришь в вечную любовь? — спрашивает он, усмехнувшись.

— Как можно верить в то, чего не существует? — тихо отвечаю я.