* тут должна была быть другая картинка — фотка Ноа, но паршивец Эд выложил эту, и все пропало

— Ты вернулась, — резюмирует Ноа, когда я захожу в нашу комнату.

Он лежит на одной из кроватей. Осматриваюсь по сторонам. Гребаный лагерь для бойскаутов. Неужели у них в самом деле нет номера на двоих?

— Сказать по правде, сама удивлена, — отвечаю я, разочаровано вздохнув и падаю на соседнюю койку.

— Нужны тебе эти эмоциональные качели, — бросает парень, поднимаясь выше на подушке.

В его руках книга, но я не могу прочесть названия — она написана на испанском.

— В этот раз никаких эмоциональных качелей, — протестую я, — У нас все хорошо. Кстати, Сонни похвалил нас за выбор места для ночёвок — уж не знаю почему, но тут безопасно.

Стараюсь говорить бодро, но едва получается. Конечно, я разочарована тем, что наше первое свидание и закончилось как первое свидание — поцелуем у дверей моего дома. Конечно, это сложно назвать домом, но другого выбора у меня нет. Я и не надеялась вернуться сюда, раз уж мы в отношениях. Черт, становлюсь типичной втюрившейся дурой. Случилось то, чего я избегала всю свою жизнь — влюблённость растит во мне идиотку.

— Выгляни в окно, — Ноа закатывает глаза, — Безопасность выбрали не мы.

Лениво перекатываюсь на бок и приподнимаю голову к подоконнику, вглядываясь в освещенную улицу. Вдоль подъездной дорожки бродит какой-то тип в чёрной кожаной куртке. Словно почувствовав мой взгляд, он поднимает глаза наверх. Тут же отпрыгиваю в сторону.

— Ещё один дежурит в лобби, — объясняет Ноа, — Мария сказала: оплатил номер, но не выходит дальше первого этажа. И парочка возле входа в нашу комнату. Ты не заметила?

— С чего ты взял, что они отвечают за нашу сохранность? — на всякий случай, встаю и поворачиваю замок, блокирующий дверь, — Может быть, это люди Гарсиа.

— Я знаю, как выглядят люди Гарсиа, — отвечает парень, — Даже если попросить их не светиться, они напялят на себя красные пиджаки со стразами и набриолинят волосы. А этих четверых я видел в доме Сонни.

— У меня очень плохая память на лица, — объясняю я.

— Жаль, что не могу сказать того же о своей любовнице, — хмыкает он, — Тебя она запомнит надолго.

Нервно смеюсь и снова выглядываю в окно.

— Прости, неудачная шутка, — бормочет Ноа, — Наверно, немного волнуюсь перед сегодняшней ночью.

— Что-то ты не сильно нервничал, когда остался с Марией в первую ночь, — бросаю в него подушкой.

— Я иду не к ней, — объясняет он, — К Гарсиа.

Кажется, мне послышалось. Его голос звучит глухо, пока он не убирает подушку с лица.

— Мне показалось, ты сказал...

— Тебе не показалось, Серена.

— Зачем тебе это нужно? — не понимаю я.

— Это часть плана Сонни, — он наконец, откладывает книгу в сторону, но его палец остаётся зажатым между страничек, чтобы не потерять.

— Тем более! — восклицаю я, — Зачем тебе это...

— Я был таким мудаком, — вздыхает он, — Хочу исправить хотя бы часть того, что успел натворить.

Деланно выдыхаю — снова эта драма о том, какой он в сущности кретин, но пора перестать винить себя.

— Может, вместо того, чтобы разбирать прошлое, выясняя степень своих ошибок, просто начнёшь все заново?

— Именно для этого, я и должен быть там сегодня, — отвечает он.

Пристально вглядываюсь в его лицо. Что-то поменялось. Внешне он все тот же Ноа — симпатичный художник-неудачник с безвольным характером, которого я встретила впервые. Но нет. Нет. Он словно другой человек. Как будто скулы его стали острее, а взгляд глубже. Нахмуренные брови сведены в переносице. Ноа словно стал старше на несколько лет, за один вечер.

— Сколько тебе лет? — удивлённо спрашиваю я, продолжая пялиться на него.

— Двадцать пять, — отвечает он.

— Сегодня ты выглядишь старше, — объясняю я, улыбнувшись.

Он улыбается своей слишком взрослой улыбкой, ставшей вдруг стариковской.

— Вчера выглядел младше, — продолжаю я, — А в день нашего знакомства, я не дала бы тебе больше девятнадцати. Суровость последних дней наложила на тебе опечаток.

Несколько секунд я молчу. Молчит и он, рассеяно рассматривая узоры на покрывале.

— Она убьёт тебя, — тихо говорю я.

— Может это и к лучшему, а? — усмехается он, — Бесполезное существование.

— Эй, — протестую я, — Только без суицидальных бредней, пожалуйста. Я не знаю, что говорят на линиях поддержки для потенциальных самоубийц. Боюсь сделать ещё хуже разговорами по душам.

— Я решил вернуться в Лондон, когда все закончится, — успокаивает он.

— Строишь планы. Отлично, — нервно пожимаю плечами, — Но именно это пугает ещё больше. Лучше оставайся бесстрашным камикадзе. Во всяком случае, когда Гарсиа избавится от тебя, меня будет тешить мысль о том, что ты сам этого хотел.

— Окей, буду гребаным камикадзе, — Ноа смеётся.

Наконец, откладывает книгу в сторону. Сегодня он ее не дочитает. Но дочитает позже. Главное, не думать о том, что его ждёт.

— Так каков план? — интересуюсь я.

— Сонни тебе не сказал?

Отрицательно киваю головой.

— Значит, и я не должен.

— Прекрати, — стону я, — Сонни ни за какие коврижки не оставил бы нас вдвоём, если бы не хотел, чтобы я узнала.

Ноа задумывается. Мой довод кажется убедительным — он согласно кивает головой.

— Я встречусь с ней, — объясняет парень, — Скажу о том, где искать Сонни.

Смотрит на меня, ожидая реакции, но мои рефлексы заморозились после его слов. Я даже не могу сделать вдох, поэтому спустя несколько секунд ловлю воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег.

— Я ошибалась, когда говорила, что Гарсия убьёт тебя, — наконец говорю я, — Она убьёт вас обоих.

— Я должен сделать вид, что мне удалось сбежать от Кастилло, что он держал меня взаперти. Рассказать о том, где это было и привести ее туда. Таков план твоего дружка,

— Привести ее туда? — переспрашиваю я, и он согласно кивает головой.

— Все верно, — соглашается Ноа.

— Привести куда? — выкрикиваю я, не выдержав его спокойного взгляда.

— В старый бар. Так он сказал.

— В бар Чарли? Какой дурацкий, чудовищно кретинский план, — стону я, — Как он догадался о такой схеме? Подсмотрел на «Никелодеон»? Заманить Гарсиа в логово своих дружков...

Запинаюсь от накатившей на меня волны негодования. Захлебываюсь воздухом, который едва могу вдохнуть. Щеки пылают огнём, а сердце перекачивает кровь в десять раз быстрее, чем обычно.

— План? Устроить там бойню? Вот его план? — лихорадочно оглядываюсь по сторонам в поисках свитера.

— Я думаю, тебе надо успокоиться, — с тревогой в голосе произносит Ноа.

— Эй вы! — кричу я в открытое окно, — Да! Вы!

Мужчина, прогуливающийся вдоль стен, поднимает голову наверх и вопросительно смотрит на меня, тыча себе пальцем в грудь.

— Скажите Кастилло, что если он не приедет сюда, я приду к нему сама, — сообщаю я, немного тише.

— Эй, — Ноа хлопает меня по плечу и отводит в сторону, — Все будет хорошо. Он знает, что делает.

— Я видела, на что способны эти люди, — дрожащим голосом отвечаю я, — Видела, как он истекал кровью, когда они нашли его. Да его словно стадо слонов растерзало! Уверена — я видела внутренности на заднем сидении машины. Так что, я прекрасно знаю, чем все это закончится.

— Все будет хорошо, — успокаивающим тоном отвечает парень, — Моя интуиция подсказывает мне, что все обойдётся.

— Интуиция? Та самая интуиция, которая подсказала, что тебе перепадёт перепихон, когда ты пришёл ко мне на пирс?

— Может быть, тебе стоит уехать отсюда уже сейчас? — шепчет парень, силой усаживая меня на кровать, — Я имею в виду из страны.

Молчу. Как и каждый раз, когда слышу предложение о том, что мне стоит вернуться домой. Как будто я не знаю, что свалить отсюда стало бы лучшим решением в моей жизни. На что я надеюсь, оставаясь здесь?

Мои мысли прерывает стук в дверь. Сначала два лёгких удара, затем настойчивые постукивания учащаются. Вздрагиваю и удивлённо смотрю на Ноа, делающего тоже самое: его округлившиеся глаза прожигают во мне дыру.

— Кто там? — интересуюсь я, прикидывая, как высоко расположен наш номер, если придётся бежать в окно.

— Сонни хочет поговорить, — басит голос за дверью.

— Что за..? — шепчу я, перекидывая взгляд с Ноа на окно и обратно.

— Ты просила его приехать, — шипит парень, — Орала об этом на всю улицу.

— Будете говорить? — голос незнакомца глухо пробирается сквозь стену.

— Где он сам? — громко спрашиваю я.

— Я протяну телефон, — отвечает мужчина, — Оставьте на двери предохранитель.

Подхожу к двери, фиксирую плотную цепочку и приоткрываю дверь. Делаю это максимально осторожно, пятясь вдоль стены, чтобы не оставаться за дверью. Волосатая рука обёрнутая в рукав чёрной кожаной куртки протягивает телефон в дурацком чехле-книжке.

— Да? — хриплю я, когда прислоняю трубку к уху.

— Говорят, ты не можешь уснуть, — звучит голос Сонни, и по шее пробегает полк мурашек.

Вместо ответа сглатываю — в горле застрял комок. После нашей встречи и часа не прошло, а я скучаю так сильно, будто мы не виделись два месяца. Скучаю так, будто мы не увидимся ещё три.

— Я не могу приехать, — объясняет он, — А ты оставайся там. Так будет лучше.

— Я... — забываю слова, а те, что помню могут звучать глупо.

Все это очень глупо.

— Увидимся завтра? — спрашивает Кастилло, и я согласно киваю головой, словно он может меня видеть.

— Сонни, — шепчу я, судорожно вдохнув воздух, — Давай уедем. Прямо сейчас?

— Я должен доделать кое какие дела, — бодро отвечает он, — Поговорим об этом завтра?

— Завтра может быть поздно, — отвечаю я и тут же жалею о сказанном — почему я стала такой жалкой, и сентиментальной, и...

— Ты не доверяешь мне? — спрашивает он, и я снова киваю, — Тебе что-то нужно? Если да, скажи об этом Хорхе, он привезёт.

— Хорхе? — переспрашиваю я, тупо уставившись в стену.

— Он передал тебе телефон, — объясняет Сонни.

Ещё один молчаливый и согласный кивок.

— Серена? — странно, но в этот момент я слышу его акцент. На какое-то время, он потерялся из виду. Я перестала его замечать, а сейчас услышала снова. Будто впервые.

— Мне страшно за тебя, — шепчу я, прикрыв трубку рукой и направляюсь в ванную.

Ноа хоть и делает вид, что ему нет никакого дела до нашего разговора, уткнувшись в книгу, но он так и не перевернул страницу.

— Боттичелли разболтал? — хмыкает Сонни, и я улыбаюсь, представляя его насмешливый и высокомерный взгляд.

— Мы оба знаем, что она тебя убьёт, — отвечаю я, — Ну, или сильно ранит, — выдыхаю на зеркало и пальцем рисую букву «С»  на образовавшемся пятне пара.

— Я должен забрать своё, — отчеканивает он.

— Да, — строю рожицу отражению в зеркале, — Ценой собственной жизни.

— Даже если так, — тон его голоса сменяется.

— Что ж, — нервно выдыхаю я, — Пусть. Так даже лучше, учитывая, что я твоя единственная наследница. Вернусь домой первым классом.

Он смеётся, а я снова глупо улыбаюсь. Почему не видеть его так больно? Чертовски больно.

— Вернёмся вместе, — отвечает он, — Обещаю.