Не могло же Мине почудиться?

Девушка умудрилась и глаза свои потереть с особым усердием, но два бугорка из одеяла так и не превратились в одно. Одна картина, и сна, как не бывало.

И пол показался ледяным в это мгновение, а ноги — ватными. Девушка просто стояла и таращилась на... бессовестную измену, да ещё и в соседней комнате за несчастной стенкой?

Дыхание девчонки спёрло, табун мурашек пронёсся по телу, а после глаза запечатлели и разбросанную по полу одежду, и тогда Мина, не подумав, увернувшись от всех разумных упрёках, подлетела к чужой кровати, смахивая одеяло на пол.

— Какого чёрта тут забыла эта... — воскликнула Мина, испепеляя взглядом брата, а после и... Хосока?! — Чёрт возьми, вы чё тут делаете?!

— Тише ты! Чего разоралась, — потёр переносицу Тэхён, осмотрев себя, лежащего рядом друга и разъярённо удивленную, возвышающуюся над ними Мину.

— Я спрашиваю...

— Не видно? Спим мы!

— И тебя ничего не смущает?! — всё возмущалась девушка шёпотом; слышали ли вы чьё-нибудь возмущение шёпотом? Забавная штука.

Недовольный взгляд Ким Мины прошёлся по телам двух парней, из одежды у которых были лишь семейники. А второй, Чон, казалось, его даже тазик ледяной воды не разбудит; хотя, тут можно было бы проверить...

— Ну и что с того, что мы в трусах? Нам в одежде спать, что ли?!

— Да плевать мне, в чём вы будете спать! Спите в чём хотите. Перепугал до чёртиков...

Мина увернулась от рук брата, побрела прочь из комнаты, прямо к себе в постель, и оказавшись в ней, осознала, что коленки её всё ещё потрясывались. Ким Тэхён, как сильно же ты заставил понервничать девчонку!

— Мина? — шёпот родного голоса разнёсся по комнате, нарушая тишину. — Не спишь ведь?

И вот девушка почувствовала, как брат уселся на край кровати, поглаживая тёплой рукой её плечо.

— Извини, если я напугал тебя, у меня и мысли не было, правда. Мы выпивали с Хосоком у него дома, пока его родители уехали к кому-то в гости или чёрт знает куда, и я планировал остаться у него, ведь выпил не мало, но у него неожиданно выключили горячую воду, и рыжий настоял на том, чтобы я забрал его с собой.

— Он кастрюлю воды вскипятить не смог бы? — пробубнила младшая в стену.

— Ты с жёсткого похмелья стала бы ждать, пока вода на плите согреется? Нет, конечно.

В ответ Мина смогла лишь вздохнуть, а после раскутаться, потянуться к чужим объятиям и уткнуться в тэхёновскую шею.

— Если я застукаю тебя за изменой — прибью на месте, вонючка.

Утро следующего дня

Часы на стене показывали два часа дня. Взглянув на них, Мина тяжко вздохнула, перемещая свой отчаянный взгляд на стопку вещей в своём шкафу.

Совсем скоро должна была появиться бабушка, придавая дому иную атмосферу, особенно уютную. Но лёгкий трепет заглушала по обыкновению раздражающая проблема — «А что надеть?».

Вновь тяжёлый вздох вырвался из лёгких, нервы девчушки сдали, и та стянула с себя домашнюю футболку, вытянув первую попавшуюся вешалку с давним, но почти не надеваемым Миной платьем.

«Плевать», — закатила Мина глаза на вытянутую вещицу, ей всё равно сидеть в ней дома.

Как можно было заметить, настроение младшей Ким было совсем некстати, причин было несколько, и все они были малоприятные: плохой сон, неожиданное «разоблачение» Тэхёна и Хосока в пятом часу утра, дискомфортные позывы внизу живота, предвещающие такую же дискомфортную вещицу на протяжении нескольких дней, а ещё старый гардероб, обновить который не мешало бы ещё месяцев шесть назад.

Но вдруг пыхтящую Мину, что воевала с вешалкой и платьем, побудила развернуться раскрывшаяся сзади дверь.

— Привет... о-ох... — изумился светловолосый оголённому телу, норовя по-джентельменски отвернуться, но в то же время глаза его успели пробежаться по всему профилю любимой.

И вот, казалось, всё похмелье как рукой сняло, а вместо вялого состояния, настроение Тэхёна приобрело весёлые, даже игривые нотки.

— И тебе доброе утро, Мина.

— Ты чего смотришь? — возмутилась девушка, прикрываясь несчастным клочком ткани. — Дверь закрыть не хочешь?

И Тэхён послушался, прикрыл дверь, закрывшись на замок.

— Я снаружи имела в виду.

— Да ладно тебе, — отмахнулся старший, усаживаясь на кровать сестры, вновь проходясь оценочным взглядом по незакрытым участкам кожи Мины, которая в спешке, точно рикошет, накинула на себя летнее платье в мелкий цветочек.

— Не «да ладно», — пробубнила, разворачиваясь лицом к Тэхёну. — «Любимого» проводил?

На слова сестры Тэхён посмеялся, не торопясь с ответом. Уж больно ситуация вышла сумбурной и смешной. По крайней мере, для старшего Кима точно.

— Проводил. После душа он даже завтракать отказался, уехал домой на такси.

— Ну и правильно, нечего потому что...

— Ты всё ещё злишься? — хмыкнул Ким, приподнявшись с кровати. — Мы же всё обсудили, или тебя всё ещё что-то беспокоит?

— Ничего, абсолютно, — вздёрнула Мина голову — врунишка, — только могу я поинтересоваться? Как часто вы с ним в одной постели спите?

Вопрос Тэхёна заставил задуматься, а подсчёты вслух Мину сразили наповал, и не от восторга вовсе.

— Это только по пьяни, и было не больше четырёх раз. Но ты ведь понимаешь, что мы оказались в одной кровати от безысходности?

— От выпитого алкоголя! В любой ситуации можно найти лучший исход, например, постелить другу на диване или полу.

— Умная такая ты, — прищурился светловолосый, малость наклоняясь к чужому личику. — Чего ты такая колючая?

— Не колючая я... — уже было хотела возразить Мина, но в коридоре послышались шаги, а через мгновение и голос матери:

— Мина? Ты занята? Могу открыть дверь? — больно уж смущающе задавала мать, казалось бы, простейшие вопросы дочери.

— Да, сейчас, я переодеваюсь, — как ни в чём ни бывало ответила Мина, пока руки её всеми силами толкали Тэхёна в шкаф с одеждой.

— Полезай, тебе говорю, — шептала с яростью девушка, — быстрее, быстрее...

Удивительно, но факт — почти метр восемьдесят поместился в шкаф с вещами, точно влитой.

— Что-то случилось? — спросила девушка мать, открыв дверь комнаты.

— Хотела сообщить, что примерно через десять минут приедет бабушка, но, как вижу, ты уже готова, — довольно улыбнулась миссис Ким, оценивая миловидное платьице дочери, которое та надевала крайне редко, — миленькое!

— Спасибо, — выдавила Мина улыбку, всем нутром ощущая напряжение в воздухе своей комнаты, которое, возможно, замечала лишь она одна.

— Что-то ещё?

— Нет, я пошла дорезать закуски на стол, — подытожила женщина, скрываясь за дверью да позволяя своей дочери облегчённо выдохнуть.

Мина вновь отправилась к своему шкафу, освобождая братца из крепости своей ненавистной одежды, но раскрыв деревянные дверцы, та запечатлела крайне загадочную физиономию Тэ, с той самой искренней улыбкой, от которой самой хотелось улыбнуться в ответ.

— Чего ты так улыбаешься?

— Просто, потому что хочу, — кратко ответил Тэхён, показывая всем видом, что губы его жаждут поцелуя, однако в дверь комнаты вновь постучали, одаряя губы светловолосого поцелуем грубой доски, вместо нежных губ сестрицы.

— Мина, ещё если увидишь брата, то передай ему, что вот-вот приедет бабушка. После того, как он проводил Хосока, я его и не видела.

— Да, хорошо, мам, — улыбнулась Мина в ответ, наблюдая, как дверь в её комнату вновь закрылась.

Уже во второй раз дверцы шкафа были раскрыты, только в этот — на лице Тэхёна вместо улыбки читалось возмущение.

— Ты мне нос чуть не сломала, — взвыл тот тихо.

♡♡♡

— Бабушка! — раздался радостный визг Мины, мчавшейся, нет летящей, в объятия старушки Ри.

Казалось бы, девушка вышла из того возраста, присущему подобное поведение, но тогда почему она сейчас выглядела точно малоё дитё с искренней улыбкой и горящими глазами.

Потому что нет ограничения для любви и счастья, тем более, возрастного.

После приветствий и искренних объятий семья оказалась внутри дома. И только Тэхён приостановил бабушку в прихожей, повторно стиснув в своих объятиях. Тоска по старушке показалось ему невыносимой, осознание того, что дорогого ему человека он не видел томительно долго, пусть и мог в любой выходной или же каникулы навестить бабушку Ри, побуждала почувствовать себя виноватым и ничтожным, ведь, казалось бы, что сложного в том, чтобы сесть на такси и доехать до человека, вложившего в него отнюдь не мало.

— Извини меня, я тебя не навестил тогда с Миной, — пробормотал парень в седую макушку, — я очень скучал.

— Тэхён-а, ничего страшного, — добрая улыбка побудила улыбнуться и парня. — Ты так заметно подрос с нашей прошлой встречи! Такой красавец!

— Ба, ну хватит тебе, — отмахнулся Тэ, разжимая объятия, — пошли к остальным.

♡♡♡

Пока все члены семьи усаживались за стол, Мина прошла в ванную комнату, дабы пошептаться с Тэхёном, удалившегося в неё пятью минутами ранее. Провожая тогда брата взглядом, Мина не могла не улыбнуться с неким злорадством, ведь знала прекрасно, что чувствует Тэ себя весьма паршиво после проведённой с другом ночки.

— Тук-тук? Можно? — заглянула одной лишь головой девушка, замечая, как светловолосый кутила умывался прохладной водой. — Похмелье даёт о себе знать, да?

— Давай, поехидничай тут; это то, что мне нужно прямо сейчас, — зыркнул раздражённым взглядом Тэхён в отражении зеркала. — Нет у меня никакого похмелья.

— Ты помятый, Тэ, это уже говорит о многом.

Заперев за собой дверь, Мина прошла внутрь, после усевшись на край ванны и вытянув ноги. Взгляд её увлечённый бродил по профилю брата.

— Свежий, как огурчик, — подытожил тот, протирая лицо полотенцем.

Отложив его, Тэхён подошёл к Мине, возвышаясь и одаряя ту слабой усмешкой. Усмешкой потому, что знали оба — у Ким Тэ похмелье, которое к вечеру будет ещё более ощутимым.

— А чего пальцы дрожат? — прошептала младшая в тишину, стараясь скрыть улыбку и унять сердцебиение.

Его взгляд сверху смущал, пусть та и не подавала виду, а близость к его паху так и норовила направить мысли на интимный лад. Почему простое тепло от чужого тела казалось обжигающим?

— А у тебя дыхание сбитое и громкая отдышка, — сказал, как отрезал, побуждая Мину подскочить на месте, дабы румянец на щеках не был запечатлён братом, однако, уже был, — может, мне и тебя подколоть?

От шёпота Тэхёна, который нарочно старался заглянуть в чужие глаза, Мина всеми силами пыталась увернуться. Только вот "самолётом" удалиться из ванны не получилось, девчушка оказалась прижатой к закрытой двери.

— Ощущаю себя красной шапочкой, загнанной волком в угол, — пробормотала, бросая смеющийся взгляд в сторону Тэ.

— Не съем, не переживай, — Тэхён отмахнулся, только вот от слов его стало не лучше. — Я просто хочу подразнить тебя чуть больше.

Неожиданно, но Тэхёну захотелось поцеловать шею сестры; возвращаясь в тот день, в клуб, Ким Тэ вспомнил, как Мина бурно реагировала на его ласки в районе ключиц и выше. И именно сейчас ему захотелось ощутить и почувствовать её реакцию, точно в первый раз.

— Ну чего ты, — выдохнула младшая, чувствуя тёплое дыхание в районе шеи, после которого последовал сладкий поцелуй, потом второй, третий...

Они были именно сладкие, потому что иными Мина их назвать и не могла. Именно поцелуи в шею дурманили девичью голову, побуждая прикрыть глаза. Приятно и щекотно, и сладко, и...

— Тэхён? — вместе со стуком в дверь послышался и баритон отца. — За стол не собираешься?

Оставлять поцелуи на молочной коже Тэхён прекратил, ощущая отдышку да колотящееся сердце у себя и у сестрицы. В жар двоих бросило настолько, что могло показаться, будто оба сейчас находились в сауне, с температурой не меньше семидесяти градусов.

— Да, отец, скоро буду, — хриплым голосом прозвучал ответ от парня, Тэхён старался унять дрожь в голосе, и не мог он точно определить от возбуждения это или от адреналина в крови из-за неожиданного визита отца.

Шуршание домашних тапочек отдалялось от ванной комнаты, из-за чего брат и сестра облегчённо смогли выдохнуть, расслабиться и, казалось, свободно дышать.

— Бл*ть, — выдохнул парень, умещая лоб на плечо тяжело дышащей Мины.

— Клянусь, — сглотнула девушка, — я чуть коньки не отбросила.

Тэхён на слова сестры хмыкнул, выдавливая улыбку. Это было опасно и рисково, а ещё безбашенно и глупо. Всё, всё происходящее между братом и сестрой было глупо, особенно та никчёмная, запретная... любовь?

— Я тоже, — пробормотал, наконец, освобождая сестрицу из своих жарких оков, — давно меня так в дрожь не бросало.

— Дурак, зачем ты начал приставать к моей шее, — надулась Мина, будто это как-то могло повлиять на приход их отца.

— Приставать к шее? — искренне посмеялся Тэ, теребя чужие волосы. — Однако, ты не больно-то и сопротивлялась моему «приставанию».

— От безысходности!

— Это не так, — взгляд светловолосого прожигал, заставляя девицу смущённо скрещенными руками ухватиться за собственный плечи.

— Смеёшься надо мной? — подметила с ухмылкой. — Ну-ну, смейся, я тоже посмеюсь после сегодняшней еды, в которую мама везде бахнула острого перца.

♡♡♡

Семейная трапеза удалась на славу. Что может быть лучше, чем семья, беседующая о всяком: важном и не очень, одновременно поедая вкусную еду.

Вкусную и острую.

Наслаждаясь витающий в воздухе атмосферой, Мина периодически поглядывала на брата, даже любовалась тем, как неуверенно тот укладывал кусочек за кусочком острой курицы в рот, на радость матери и бабушки, ведь пареньку «нужно больше кушать, дабы всё уходило в мышцы и рост». А вместе с этим, перед Миной раскрывалась миловидная картина, писанная маслом: «Тэхён и его страдания».

— Тэхён-а, ты же у нас в двенадцатом классе! Готовишься к весенним экзаменам?

Взгляд боли и страданий — взгляд присущий каждому выпускнику школы. Вспомнив свою подготовку к экзаменам, Тэхёну малость поплохело, ведь её и вовсе не было. Тесты в школе парень писал хорошо, периодически слушал учителей на уроке и, должно быть, насыщая голову этим, он благополучно рассчитывал, что подобная «подготовка» ему как-нибудь да поможет.

— Готовлюсь, — выдавил светловолосый, не отрывая взгляд от скатерти на столе.

Как и любому другому ученику, в особенности выпускнику, подобные расспросы даже от самых близких людей вызывают ком в горле. И казалось бы, что в этом такого? Семья просто интересуется, куда дальше хочет пойти их чадо, однако, даже самые простые расспросы являются порой далеко не простыми.

Определился ли ты? Чего ты хочешь? А ты в курсе, что всё твоё будущее зависит от тебя одного?

Да, чёрт возьми, каждому известно это! А всё потому, что из года в год уши ребёнка улавливают один и тот же текст: «Старайся. Надо. Будь лучше. Делай лучше». И всем всё равно, что подобное давит, пугает, вызывает напряжение и отталкивает. А что, если он, ребёнок, не готов, не определился, не знает, чего хочет сам? Что может знать человек, который понятия не имеет об этом мире?

Каждый из нас, будучи ребёнком, отправляется в свободное плавание, на свой страх и риск.

— А университет? Уже определился?

— Университет? — взгляд Тэхёна метнулся по всем членам семьи, останавливаясь на Мине. — Да, определился. Ещё год-два назад я решил поступить в ПНУ на факультет спортивных наук.

— ПНУ? — переспросила бабушка Ри, ведь инициалы мало о чём ей говорили.

— Пусанский Национальный Университет, ба, — пробормотал тот, стараясь не смотреть на младшую сестру, ведь разговор у них ещё не заходил об этом.

И казалось бы, в чём тут может быть загвоздка? А вот в чём: Мина понятия не имела, что её брат уже через два месяца будет на другом конце страны.

— Пусан? — не смогла не удивиться и бабушка. — Далековато ты собрался, дружок, — добрая улыбка озарила Тэхёна, — но я рада, что ты определился. Я очень надеюсь, что у тебя всё получится!

— Я тоже, ба...

— Мы заранее начали об этом разговор с Тэхёном, — вмешался мистер Ким. — Я спросил у него, во что бы он хотел углубиться, что приносит ему удовольствие, и, наверное, это был глупый вопрос, ведь ответ я услышал шибко предсказуемый — спорт, — хмыкнул тот, упираясь подбородком на ладонь. — Но Тэхён действительно хорош в этом. Поэтому, мы втроём обсудили и сошлись на мнении, что будет лучше Тэхёну развиваться именно в этом направлении...

— Но почему именно в Пусане? — впервые за длительное время подала голос Мина, да ещё к тому же крайне звучно. Но, уловив свою эмоциональность, Мина, прочистив горло, добавила: — Можно было ведь найти университет и тут, в Сеуле.

— Да, можно было бы, но именно этот Пусанский Национальный Университет признан самым лучшим в стране. Многие известные нынче люди выпустились из этого университета. Но значимо то, что директор ПНУ являлся школьным другом Дану, с которыми они и по сей день состоят в хороших отношениях, — подытожила госпожа Ким.

— Я уже говорил с ним по поводу зачисления Тэхёна. И разумеется, не услышал возражения, Хёнмин даже дал понять, что поможет нам, если мы будем в этом нуждаться.

— Это тот самый Хёнмин с большими щёчками в твоём школьном альбоме? Ты как-то говорил о нём...

Взрослые продолжили обсуждать Господина-Большие-Щёчки, в то время как Мина и Тэхён затихли, каждый погрузившись в свои мысли. И решившись, наконец, взглянуть на сестру, Тэхёну сделалось дурно, в районе живота что-то зазудело так, как это бывает во время глубоких переживаний, а всё из-за безэмоционального взгляда сестрицы в свою пустую тарелку.

♡♡♡

Вечер наступил быстро, знаком тому был излучающая чистый свет луна, ярко прояснившаяся на тёмном небе.

Семейная трапеза давно подошла к концу, после чего все члены разошлись по своим делам: госпожа Ким со своей матерью разместились в гостиной, включив телевизор да обогатив первый этаж заурядными разговорами; господин Ким скрылся за пределами своего "кабинета", разбираясь с кипой бумаг и документов; дети же разошлись по своим комнатам, снабдив друг друга растерянными взглядами.

В своей комнате Мина старалась заняться домашним заданием, углубиться в чтение книги, да просто-напросто глянуть первый попавшийся фильм, только вот и в том, и в том деле голова её была забита не тем, чем нужно.

«Почему он не поднял эту тему раньше?..»

«Глупая, глупая я... Ведь совсем позабыла про поступление Тэхёна!»

«И когда бы я узнала, что Тэ уедет на другой край страны, если бы не бабушка, поднявшая этот разговор за столом?!»

«Так сложно было сказать: «Мина, я тут после выпуска в другой город сплавляюсь»?!»

«Неужели я останусь одна?..»

«Что будет с «нами»?»

Закрыв ноутбук, а вместе с этим прервав скучный фильм, Мина взяла в руки книгу, которую та пыталась прочесть, казалось бы, с адамовских веков. Но с последними событиями в жизни Мины у неё, отнюдь, плохо выходило это дело, да даже сейчас младшая Ким просто сидела с раскрытой книгой, устремив взгляд в открытое окно; ясная луна казалась намного миловидней, чем напечатанная история в руках. Выдуманная сюжетная линия в книге не вызывала интереса от слова «совсем», девчонке в своей фабуле разобраться бы стоило.

И вот, сама не заметив как, в голове Мина стала воображать будущий разговор с Тэхёном. Только воображение пришлось прервать — на телефон пришло уведомление о новом сообщении от Аюми Токато.

Переписка с подругой рассеяла напряжение в мыслях младшей Ким, на губах играла улыбка с каждым новым сообщением от подруги. И вот, казалось бы, Мина вновь раскрыла книгу, готовая погрузиться в несколькочасовое чтение, только вот телефон девчушки вновь завибрировал.

«Ким Тэ», — прочла Мина на экране телефона, кинув следом взгляд на стену, за которой находился брат.

Юное сердце учащённо забилось вновь.

POV Тэхён

Кто бы только знал, что большое количество выпитого алкоголя заставит язык мой развязаться похлеще, чем у несуразной сплетницы в столовой школы. В тот вечер я и впрямь почувствовал себя и Хосока подружками, со снарядом розового барахла, косметики и любовных топиков в разговоре. Конечно, кроме последнего, ничто из перечисленного нас так и не затронуло, однако, могу сказать точно: с рыжим мы сблизились ещё больше прежнего.

Приезд бабушки скрасил весь сегодняшний, не есть хороший день. Должно быть, это единственный человек, присутствием которого я дорожу каждый проведённый час вместе. Распинаться не стану, что-то мне подсказывает, что вы и сами всё знаете.

Что же по поводу Мины и новости о моём будущем университете... Скажу так, кретин я, раз не соизволил рассказать сестре всё раньше, но поймите и меня, с новыми событиями в моей непримечательной жизни я и вовсе позабыл о каком-то там универе.

И сейчас, лёжа в своей постели, я чувствую, что не смогу погрузиться в просторы мимолётного сна, так и не поговорив с Миной и не уладив визуальный конфликт.

«Тэхён, ты мне нравишься», — услышав бы я эти слова год-два назад, — настоял бы на том, чтобы подать документы в любой из университетов, только лишь бы не за пределами Сеула.

И теперь мне совсем не хочется ссориться или иметь какие-либо недопонимания с Миной лишь из-за обучения, которое даже не успело закончиться в школе не то чтобы начаться в институте.

Я глядел в потолок, распластавшись на своей кровати, внимал порывы ветра за окном и думал, много думал, пока в голову не пришла идея — написать Мине сообщение с просьбой прийти ко мне.

Отчего-то я знал, что, несмотря на какую-то не было обиду, Мина придёт ко мне, хотя бы просто для того, чтобы одарить критикующим взглядом.

Так оно и было. Мина незаметно появилась в моих «покоях», с продолжительным молчанием прожигала во мне дыру, в то время, пока сам я обдумывал речь свою для дальнейшего разговора, и стоило мне только решиться открыть рот, как Мина меня опередила:

— В комнате пахнет перегаром, я приоткрою окно.

На слова её я усмехнулся; ни с этого я хотел начать наш диалог, однако, убедился я, что сестрица всё ещё на меня дулась.

Окно стало широко открытым, и тонкий, любимый мною стан развернулся ко мне лицом, претенциозно облокотившись на нижнюю раму окна. Простудится ведь.

И именно в этот момент наши походящие друг на друга глаза встретились сливающимися с радужкой зрачками.

— Что ж... как самочувствие?

— Голова болит, — ответил я быстро, точно был на допросе с орудиями пыток, а не уместившись на своей сказочно мягкой кровати.

— «Нет у меня никакого похмелья», — иронично процитировала меня Мина.

Я мог бы отдать сто вон, что при дневном свете я смог запечатлеть, как глаза её изящно закатились наверх.

— Долго там стоять будешь? — не выдержал я её упрямства.

— Есть предложение получше?

— Ну, например, лечь рядом.

Ответ дал я со вспыльчивыми нотками, ведь голова продолжала болеть, а ничего не несущие в себе, кроме сарказма и издёвок, разговоры совсем не улучшали ситуацию.

С «тяжким» вздохом да с «ленивыми» шажками излюбленное мною тельце уместилось на второй половине кровати.

Мы долгое время лежали молча, рука об руку. Я не знал, с чего начать наш разговор, да и Мина не торопилась заваливать меня вопросами. Как же было бы всё проще, если бы она выпустила своё возмущение наружу и стала, хоть и засаживать меня, зато углублять диалог, на который я всё не мог решиться.

— Почему именно Пусан? — прозвучал вопрос, разорвав тишину в клочья, из-за чего я даже малость дёрнулся.

Сестра мысли читает?

— Отец и мать уже всё объяснили, незачем мне говорить это опять. Плюс ко всему, на тот момент, принятия моего решения, мы с тобой не говорили в адрес друг друга самое банальное «привет». Я отчаянно боялся себя и своих чувств к тебе. Боялся не сдержаться и совершить ошибку, поэтому сбежать в другой город показалось для меня спасением.

— Хорошо, я поняла. Я отреагировала бы не так эмоционально, будь это новость объявлена не при родственниках за обеденным столом. Было так неожиданно и неприятно, словно дали под дых. Да даже сейчас, становится так грустно, представляя твоё отсутствие дома, рядом. Я так привыкла к нам.

«К нам», — точно услада для ушей парня. Может быть такое в действительности? Любой бы посмеялся, глотнув «святой» воды.

«Имеем ли мы право переступать правила, которые нам диктует общество? Да и, собственно, кто придумал эти правила? Такие же люди, как и мы. Что их сподвигло на это? Желание помочь ближним не совершить ошибки? <...> На эти вопросы вряд ли мы когда-нибудь найдем ответы. Да и стоит ли? Ведь не зря говорят, что правила существуют на то, чтобы их нарушать...»

— Моя голова так же забита этим. Но давай не будет забывать о каникулах, при любой выпавшей возможности я буду стараться приезжать домой. Да и у нас есть неплохой дружок по имени «Скайп». Поэтому давай не будем забивать голову трудностями, — я аккуратно взял руку сестры; рука её была столь тёплая по сравнению с моей — холодной. — Когда я поступлю на первый курс, у тебя будет последний год в школе. Зная тебя, ты не сможешь думать ни о чём, кроме как о подготовке к выпускным экзаменам. Поэтому не переживай, учебники составят тебе компанию в будни.

— Не в радость это, заменять тебя учебниками, — по-детски капризничая, повернулась ко мне Мина; я увлёк её в объятия, а она носом уткнулась мне в шею, — не хочу...

— Так уж и быть, — я малость приподнялся, улавливая негодующий взгляд снизу, — забивай мысли мной и на уроках, и на парах, и во время прогулки с подругами, ужиная и обедая с родителями...

И я не договорил — прильнул к её губам, потому что манили, а черти в моей голове не смогли проигнорировать эту сладкую негу; я погряз в любви к родной сестре, или же в пучине бренности кровосмешения.