"Чтобы выглядеть честным, нужно иметь деньги".
{гоморра × роберто савиано}

В просторной комнате, принадлежащему покойному сыну доне Имэн было чисто и без намека на тонкий слой пыли. Халима подошла к книжной полке, отмечая огромное количество статуэток и медалей. Детские фотографии были разбросаны по всей комнате. На небольшом столе сохранились его рисунки.

Пока она ожидала Малика, Халима присела на край мягкой кровати. Крутя между пальцев карандаш, задумчиво глядела в пустоту. Мысли бились друг о друга, как волны океана, не цепляясь за что-то. Скрипнула дверь и ей пришлось с трудом отвести глаза к вошедшему.

- Не спишь еще? - спросил Малик, закрывая за собой бесшумно дверь.

Отрицательно покачав головой, девушка выпрямилась. Малик приоткрыл форточку старых окон и погрузил комнату в темноту, оставив включённым ночник в форме луны. А после сел с другой стороны кровати прямо в одежде. Прислонившись спиной к изголовью кровати, наконец взглянул на нее.

- Ложись. Время позднее. Завтра нам рано вставать, - произнёс он тихо и похлопал рядом с собой.

- Ты привез маму сюда? - вместо того, чтобы лечь рядом с ним, Халима подхватила подушку и бросив на колени, села спиной к двери, а к нему лицом.

- Я знал, что на меня посыпятся твои вопросы, - усмехнулся мужчина, но не выглядел рассерженным. - Да, ей тут будет лучше. Я буду спокоен, что ты не одна, как и она.

- Это из-за того, что ты услышал? - поколебавшись спросила Халима.

Малик вытянул ноги и взглянул на потолок, коротко ответив:

- Возможно.

Сквозь тонкие прозрачные голубые шторы подул теплый воздух. Девушка взглянула на окно, откуда с улицы слышались бормотания мужчин.

- Где мы находимся? Здесь все контролируете вы? - сгорая от любопытства спросила Халима.

- Мне пора начинать опасаться того, что ты молчишь, но подмечаешь все, - послышался ответ от Малика.

Повернув к нему, разглядела в сумерках его слабую улыбку. Мысли о том, что он недоволен этими ее словами одолевали разум.

- В десяти минутах отсюда наша вторая база. Этот район населен семьями и нашими знакомыми. Дона Имэн фактически всю свою жизнь посвятила за воспитанием более молодых парней. Первая база расположена близ Малаги, туда отправляют уже пополнившие ряды, обученные и пройденные все испытания Совета. Сюда, в Мадрид, присылали новичков. Мы сбегали порой с базы сюда, к доне Имэн. Ее сын мой ровесник и он нас познакомил с ней, - рассказывал Малик безмятежным голосом, словно вспоминая беззаботное время. - Нас морили голодом, чтобы обучить, если попадем в засаду или сложные задания поручат. А дона Имэн втайне приносила нам свои булочки и рыбное жаркое. Все капитаны и генералы знали, что она кормит целый полк, но молчали.

Бросив подушку подле него, Халима сложила локти на нее и подперла голову руками. Когда она легла на живот, то продолжила расспросы:

- Остальные в зале, там, они служили и учились с тобой?

- Да, все. Просто у каждого своя роль в обществе.

- Например?

- Понимаешь, члены Совета влиятельные люди. Если они захотят, то войдут в дома наших лидеров стран. Они тесно связаны с ними. И отбирают для себя тех, кого посчитают для себя нужными. Люди Совета везде, начиная от простых людей в сфере продаж и заканчивая теми, кто принимает важные решения для этой планеты.

- Но... Зачем это все?

- Нас отбирали для того, чтобы внедрить в общество. Изнутри регулировать и руководить. Ты видела малую часть тех, кто был в гостиной. И ты не встретила ни одного, у кого совпала бы роль.

- Я немного не понимаю. Давай начнем иначе. Какая твоя особенность? Что можешь ты, а другие нет?

Мужчина невесело рассмеялся.

- А ты как думаешь?

- Ну... Ты сильный. Тебя сложно вывести на эмоции.

- Почти попала. Меня отправляют лишь на самые сложные задания. Я не сливаюсь с толпой и пугаю одним своим видом всех.

- Не всех. Я не боюсь тебя и никогда этого не было. Хочешь сказать, тебя отправляли на особо грязные миссии?

Ей удалось выдержать тяжёлый пристальный взгляд мужчины. Малик кивнул собственным мыслям, которые не озвучил.

- Наверное, ты единственная кто во мне видит не солдата, а просто...

- Человека. Мужчину. Это скверно, когда весь твой мир вращается к ярлыку, который приклеили к тебе.

- Ну, я не горжусь этим, но могу быть страшным ублюдком. И большую часть времени, я именно такой. Что думаешь об Ахмеде?

- Эм... наверное, он отвечает за шутки по телевизору. У этого парня бесчисленное количество глупых комментариев и шуток. Или он работает в цирке.

Малик рассмеялся и Халима даже улыбнулась тому, что он вытирал слезы.

- Беру слова обратно насчет твоих особенностей подмечать. За непринужденной улыбкой Ахмед способен на то, что многие не сделают. Весь его образ: фарс, и за ним он пытается спрятаться. Он может убить человека за десять секунд, при этом не пролив ни единой капли крови.

- Ты несерьёзно ведь...

- Ахмед уникальный проект для Совета. Они создали прекрасное оружие хамелеона, который меняется от той среды, в которую бросили. Его улыбки, его вежливость может обезоружить многих. Я другое дело.

- Вы разные, это да. Но, Малик, вы сталкивались с такими вещами, о которых некоторые не могли представить даже в кошмарах.

- Он больше чем я. Ахмед бесстрашен и он абсолютно всегда шутит, что нечего терять. И в этом он прав. Я видел многое, я был злом и пытал, и видел пытки. Но не смогу спокойно наблюдать как тебя, маму или сестру будут мучить. Совет предпочитает солдатов, которым нечего терять. И относится к семьям с опаской.

- Но они одобрили наш брак?

- Потому что были уверены: ты не представляешь для меня угрозы.

- Для тебя? Это шутка?

- Любовь не про меня. Привязанность не про меня, как и чувства. Они знают мой кодекс и доверяют. Возможно, я и был циником, но...

- Все изменилось. Я помню, ты говорил.

Халима отвела взгляд от разглядывания его чёрной рубашки. Между ними повисло зловещее молчание и словно бы каждый думал о том вопросе, что не сорвался с ее губ. И все же, сглотнув, девушка очень тихо спросила:

- Что будет со мной, если они посчитают меня угрозой?

- Мы будем поддерживать весь этот путь до конца, - отозвался мрачно Малик.

Кровать прогнулась, когда мужчина сместился, нависнув над ней. Протянув руку, обхватил за подбородок, вынуждая взглянуть ему в лицо.

- Они не тронут тебя. Не волнуйся. Если что, ты вернёшься с мамой в Штаты, пока я тут решу все.

Кивнув ему, Малик вернулся в прежнее сидячие положение. Девушка все еще лежа на животе, вспомнила парня со светлыми глазами.

- А кто этот Леон? - решила сменить тему Халима.

И видимо, зря. Даже в полутьме она увидела, как помрачнел Малик. А брошенный взгляд в ее сторону был острым.

- Зачем тебе он? - поинтересовался он лениво, подняв ногу и положив руку на колено.

- Ну, он же из твоих солдатов или как вы там называетесь. В чем его особенность? - продолжила девушка, не замечая как ходит по тонкому слою льда их разговора.

- Очаровывать женщин, - выплюнул ядовитый ответ Малик.

- То есть? - недоуменно взирала на него девушка.

- Он крутится в сфере высокой моды. У Леона, по мнению, членов Совета тонкий вкус и особенный шарм. Ему дается обольщать дам.

- И что это дает им?

- Не знаю. Обычно мы лишь знаем особенности друг друга, но, как и что, это остается за кулисами. Он и его сестра заведуют, что происходит в мире красоты.

- Сестра... Подожди, он похож на... Мерседес! Она его сестра?!

Обреченный кивок ответа подтвердил ее подозрения. Вот откуда враждебность Леона к Малику и интерес молодого человека к ней. Он пытался познакомиться с той, кто занял место его сестры. Эта была уже иная игра: грязная и откровенная.

- Я нашел тебе врача, - заговорил вновь Малик без той враждебности.

- И кто он? - спросила Халима без энтузиазма.

- Жанейро. Он психолог со стажем. И ему можно доверять. Начнете завтра.

- Ну, раз так. Хорошо.

- Ложись нормально.

Халима проворчала в ответ, но все же поползла к изголовью. Что до Малика он продолжал сидеть и не шелохнулся. Повернувшись к нему спиной, держала глаза открытыми. Сна не было ни в одном глазу. Ее мысли находились намного дальше этой комнаты. И вращались вокруг маленькой беспомощной девочки. И одному Всевышнему было известно куда отец ее спрятал.

Внутренняя борьба продолжалась долгое время. Сомнения в правильности происходящего грызли изнутри с совестью. Она лежит здесь, когда как Айша пала от руки отца из-за нее, а вторая сестра стала заложницей, вновь из-за нее.

Грань между сном и реальностью ощущалась тонкой, призрачной. Халима находилась в холодильной камере. Всюду висели тушки, но вовсе не животных, обернутые в прозрачные пакеты. Убирая их в сторону, чтобы пройти, девушка застыла от услышанного вопля. Она бежала мимо мертвых тел и остановилась лишь увидев маленькую девочку. Позади нее находился мужчина без зрачков, лишь с белоснежным глазным яблоком. От уголков губ тянулись глубокие шрамы. Вместо зубов у него были клыки, которые обнажил. Девочка безжизненно повисла в его руках и выглядела, как выпотрошенная кукла.

- Отпусти ее. Отпусти Азалию, прошу тебя, Джамал, - прошептала Халима ступая босыми ногами по ледяному полу. - Не причиняй ей боль. Забери меня.

Грубый хохот сопровождался с выпущенными когтями, которые он вонзил в тело девочки. Красные пятна окрасили белоснежное платье Азалии. Безумный крик сорвался с губ девушки и она проснулась, вздрогнув всем телом.

Кто-то тряс ее за плечи, звал бесконечное количество раз по имени. Прижимал к своей груди, проводя по волосам. Халима отказывалась открывать глаза. Она сжала руки в кулаки. Если это не сон, то будет бороться.

- Халима, расслабься. Пожалуйста, проснись. Ну же! Это кошмар, Халима. Халима! - с тревогой говорил чей то до боли знакомый голос.

- Она у него. Он держит ее у себя. Она у него, - как безумная шептала девушка.

- Халима, о ком ты?

- Джамал держит Азалию. Он мучает ее. Пожалуйста...

Она сама не знала о чем, просила и открыв глаза, захныкала от того, что ничего не видит. Озвучив это вслух, полетела спиной на кровать, когда Малик выпустил из своих рук. Шорох, а следом включился свет. Мужчина в одних брюках уже кому-то набирал по телефону. Поглядывая на нее, он ждал ответа. Девушка обрела силы на то, чтобы сесть в кровати, прижав колени к груди.

- Доброй ночи. Свяжите меня с командором Кипом. - Пару минут тишины и он вновь заговорил. - Слушай, это важно. Прости, что звоню так поздно. Все нормально? Да? Никаких побегов? Он все еще молчит? Хорошо, понял, спасибо. Пока.

Швырнув телефон в кресло, Малик подошёл к кровати, уперев руки в бока. Халима сглотнула и подняла взгляд к его лицу. Она не могла понять он сердится или же просто встревожен.

- Ты все еще видишь кошмары? - спросил он и присел перед ней на колени.

Девушка собиралась солгать, но прекрасно понимала: с ним такие номера не пройдут.

- Иногда, - призналась Халима.

- Мы с утра отправимся к Жанейру. Он поможет тебе, - долго глядя на нее проговорил Малик.

- И чем? Думаешь от этого есть какая-то волшебная таблетка? Пилюля, от которой у меня все наладится? - нахмурилась Халима.

- Нет. Я доверяю ему. Тебе никто не поможет, потому что спасение ты можешь найти лишь в исцеление. Но для начала должна понять, что просто выслушав человека это уже шаг к принятию.

- Принятию к чему?

- Обретению прежней себя и созданию новой версии тебя.

- Я хочу узнать, что с Азалией!

- Я обещал тебе найти ее. И мы уже имеем план. А теперь, двигайся, Халима.

Протест так и не сорвался, так как Халима все же подвинулась, освобождая ему место. Мужчина улегся и вытянул одеяло. А после без церемоний протянул руку, притягивая к себе. Девушка лежала к нему спиной и немного поколебавшись, обернулась.

Он не дернулся, когда Халима преодолела последние разделяющие их дюймы, положив голову на его обнаженную грудь, где размеренно билось сердце. Макушка девушки прижималась к его плечу. Ей на миг показалось, что Малик задержал дыхание, когда она заворочалась, пытаясь принять удобное положение тела. Левую руку пришлось положить подле своей щеки. Прикрыв глаза, со странным для нее умиротворением ощущала теперь излучаемое им тепло всем телом.

Подняв голову к его лицу, Халима пристально всмотрелась. Его обе руки были сжаты в кулаки, как будто он сдерживался, чтобы не прикоснуться к ней. Черты лица были суровы, и он смотрел в потолок, словно там скрывались все ответы на его вопросы.

Мужская рука, которая покоилась на ее подушке, поднялась, чтобы зарыться в длинные темные пряди. Вторая легла на женскую талию, притягивая к себе ближе.

- Можно вопрос? - прошептала Халима, боясь волшебство этого момента. Ее все еще трясло после пробуждения, но прежний страх исчезал под мягкими поглаживаниями мужчины, который напрягся.

- Слушаю, - отозвался он, гипнотизируя потолок своим взглядом.

- Вы... Вы с Мерседес... - Поглубже вздохнув, Халима выпалила: - Вы спали вместе? Ну, то есть, разделяли постель не по назначению.

- Никогда не слышал таких замен к простому слову, как секс, - в голосе Малика проскользнуло веселье.

Пихнув его под ребра, возмущенно закатила глаза.

- Ты знаешь, что я никогда не произносила и не скажу такого! И не уходи от ответа.

- Хочешь узнать на правах жены?

- Так и будешь избегать прямого ответа? Да или нет? Что у тебя на самом деле с Мерседес? Я не хочу оказаться на ее месте однажды.

- Ты никогда не окажешься на ее месте!

- Почему? Просто потому что я законная, а она нет?

- Я не прикасался к ней еще за несколько месяцев до нашей свадьбы. И именно это ее злит. Теперь ты успокоишься и поспишь?

Халима закрыла рот лишь из-за поражённой правды. В то время как ревность перегрызла изнутри все, она поняла, что все сомнения и переживания были напрасными. Но не слишком радуясь, она уточнила:

- Почему? Нашел другую? У вас у мужчин свои потребности.

Обреченный вздох вызвал у нее улыбку. Малик закрыл глаза.

- Нет. На меня свалилась бронзовая принцесса и задания Совета. В перерывах между миссией, я проводил свое время с одной девушкой. И да, я все еще мужчина. Не могу поверить, что мы это выясняем.

- К чему замечание про мужчину?

- Халима, скажу на сегодня последний раз: ты единственная, к которой я прикасался с момента свадьбы. Спи.

***

Кровать была пуста, когда девушка проснулась от громкого птичьего пения и рева мотора мотоцикла с улицы. Приподнявшись, протерла глаза и увидела бумажные пакеты. Приняв душ, обнаружила в пакетах летний костюм, состоящий из лёгкого материала рубашки и брюки бежевого цвета. Быстро приведя волосы в порядок, покинула комнату. В квартире тоже никого не было и Халима постояв у комнаты, которой ночевала госпожа Медина, покачала головой. Она не стала ее тревожить и решила выйти во двор.

На улице этого района изменилось лишь одно: прибавилось огромное число мужчин, которые сменили свои униформы на футболки и брюки. Халима обошла булочную и дошла до конца улицы. Она не боялась ни мужчин, ни того, что гуляет по чужой стране. Заприметив Ахмеда в баре под открытым небом, направилась к нему.

Но молодой мужчина был не один, а в компании Мусы и Леона. Они склонились над двумя ноутбуками и пока молодая официантка ставила перед ними коктейли, они продолжали обсуждать.

- Эта девка не прошла отбор, - говорил Леон.

- Неудивительно. Я говорил, что ему нравятся брюнетки, а ты выбрал рыжую, - покачал головой Ахмед, взяв свой коктейль и потянулся к трубочке.

- У нас нет агентов брюнеток. Еще и модельной внешности. Можно забыть про это проникновение. Ищите другой план. Троянский конь в лице девушки не подойдет. Этот сукин сын избирателен и недоверчив. Он ожидает, что девушки будут копать, - рассуждал Муса.

- Нужно расширить наш круг. И объявить по всем канала совета о помощи. Нам нужно пробраться во владения Хулио, - огрызнулся Леон.

- И что ты предлагаешь? Взять чью-то жену? - поднял брови Ахмед. - Кто подходит под стандарты этого ублюдка? Думаешь кто-то в здравом уме согласится на это?

- Я могу быть приманкой, - повысила голос Халима и если бы не волнение, то рассмеялась бы с выражения лиц всех мужчин.

Муса разразился смехом, а Ахмед наоборот нахмурился.

- Не говори так, Халима. То что рядом с тобой нет грозовой тучи в лице Мала не означает, что можно рисковать, - рыкнул он, вставая.

- Вам нужна девушка? Я могу стать. Я услышала достаточно, чтобы понять о ком идет речь. Этот человек связан с тем городом? Я согласна.

- Нет, - сложил руки на груди Ахмед, выглядя при этом раздраженным.

Леон в свою очередь откинулся на высоком стуле и постучал ручкой по столу. Его оценивающий взгляд прошелся с ее сандалий на одежду, скользнул по фигуре и к лицу. Халима встретила спокойно его взгляд.

- Она может ему понравиться. Ты не вызываешь подозрений и хрупкая, - задумчиво проговорил Леон.

- Заткнись, просто заткнись, - махнул ему пальцем Ахмед. - Когда Малик услышит это, то сначала прикончит тебя, а потом накажет ее.

- Эй, вам нужна та, что заставит его потерять бдительность. В этом месте моя младшая сестра! И я не знаю в каком аду она находится. Даже Малик не властен над тем, что я сама выбираю, - возмущённо произнесла Халима.

- Ты очевидный выбор, - склонил голову набок Леон. - Надеть необычное платье, накрасить и вооружить, ты даже можешь вонзить ему в спину нож. Я могу выдумать легенду о тебе, что ты беспомощная дочь одного из разорившихся влиятельных семей.

- Парень, мне нравится ход твоих мыслей, за исключением той части, что отправляешь на это жену одного из наших солдатов. Малик никогда не согласится на это. А я не хочу такой участи для своей невестки, - перестав смеяться наконец сказал Муса.

- Я уговорю его, - неуверенно сказала Халима.

- О, я понаблюдаю за этим, - хмыкнул Ахмед все еще пребывая в плохом настроении.

- Засними мне этот момент, - вновь зашелся в смехе Муса. - Когда она объявит ему, что станет агентом и с кем? Так с братом его бывшей. И им придется проводить вместе время для обучения. Я заранее скажу Совету, что у нас может произойти убийство и нас не ждали в Барселоне.

- Глупая шутка, Муса. - Леон закатил глаза. Муса отвесил ему бокалом.

***

Халима нашла Малика в мастерской. Он вытирал грязные руки о полотенце, отходя от старого автомобиля. Малик улыбался пожилому мужчине и заметив девушку со своим другом, направился к ним.

- Вы что тут забыли двое? - поинтересовался он.

Протянув ему стеклянную банку с водой, нервно улыбнулась. Мужчина снял с себя футболку и находился с обнажённой грудью под палящим солнцем. Его нагота уже давно не волновала ее. А сейчас она пыталась подобрать слова для диалога. Но Ахмед взял все в свои руки.

- Леон нашел девушку для того, чтобы отправить ее к Хулио, - сказал он, игнорируя яростный взгляд девушки.

- Да? И какая она? Нора? - спросил Малик, жадно выпив воду. - Ты согласен на это?

- Нет, не она. Эта девушка очень мягкая. Она не умеет стрелять, не умеет пользоваться ножом. Но она во вкусе Хулио Пэнейр. Так во всяком случае уверен Леон, - продолжил Ахмед.

- Он фактически всегда прав, - кивнул Малик, закрывая бутылку. - Но зачем та, что не может защитить себя?

- Спроси ее сам. Это твоя жена, - махнул руками театрально Ахмед в сторону молчаливой Халимы и шагнул назад. - Она доброволец.

Малик нахмурился и сначала недоуменно взирал то на друга, то на девушку.

- Нет, - вырвалось с его губ лишь это слово. И скорее напоминало плевок.

- Да, - с вызовом запротестовала Халима.

- Я. Сказал. Нет. В этом у тебя нет никакого права голоса, - прорычал Малик.

- В том городе находится не твоя сестра! Не ты виновен в смерти одной, а про вторую сестру не знаешь! Я могу узнать и помочь, - крикнула девушка.

- Чем? Пополнишь своим именем криминальные сводки? - источая гневом спросил Малик.

Сначала послышался хруст, а после зажатая в его правой руке бутылка треснула. Халима успела лишь вскрикнуть, когда осколки упали на землю вместе с остатками воды. Малик не повел и бровью на куски стекла, которые вонзились в его плоть. Взбешенный взгляд перевелся на Ахмеда.

- Уведи ее к Имэн. Сейчас же, - приказал он, повернувшись к ним спиной.

- Теперь так заговорил, господин Малик? Отсылаешь меня и будешь держать дома как животное? - крикнула ему Халима. - Но это моя жизнь и я достаточно видела боли, чтобы рискнуть.

- А он достаточно нагляделся на раздутые трупы девушек, которых изна**вали и выбросили. На мужчин, которым отрезали все конечности, куски плоти и бросали на съедение псам. Думаешь, он позволит тебе, своей жене, той, которая ему дорога, отправиться прямиком в руки Азраиля, когда знает, что с тобой могут сделать? - грубо спросил Ахмед встряхнув ее за плечи.

Слезы застыли на ее глазах, когда Малик с шумом захлопнул дверцу. Как быть? Это было шансом обрести ответы. Но в то же время такой риск, из-за которого могли пострадать и она, и он.

Госпожа Медина выслушала ее и держала нейтральную позицию. Она считала, что они могут найти вариант исхода событий, который устроил бы обоих. Заперевшись в комнате, Халима дождалась возвращения Малика лишь к десяти ночи. Первое, что бросилось в глаза: он так не обработал раны, прижимая полотенце.

- Нет, сиди, - проворчал он, поняв, что она встает за аптечкой.

Халима уставилась на него и то как он ходил из угла в угол. После чего наконец взглянул на нее.

- Скажи мне. Почему ты так яростно пытаешься присоединиться к моей тьме? - мученически прошептал он.

- Я всего лишь хочу помочь, - ответила Халима вставая. - Так ты... Ты согласен?

Он издал грубое фырканье.

- Мое мнение уже не является приоритетом. Этот сукин сын Леон сделал запрос Совету. Они приказали тебя вовлечь в эту миссию. Он знал, что я не позволю тебе. И понял кто ты для меня. Вот и пытается отыграться.

- То есть...

- Ты теперь агент. И если этот Хулио поймет чья ты дочь на самом деле и жена...

Малик выругался, повернувшись к окну. Девушка шагнула к нему и без стеснений, обхватила руками за торс мужчины. Прижавшись щекой к его спине, услышала слабый вздох. Но он не высвободился, подняв свои руки и положив на ее.

- Вы с Леоном уезжаете через час. Таков приказ: приступить к обучению незамедлительно, - сказал мужчина.

- Куда?

- В Барселону. Пробудете там неделю. Этот идиот должен тебя представить миру, как модель, чтобы привлечь внимание Хулио.

- Из меня модель, как из тебя шутник.

- Ваш юмор неуместен, госпожа беглянка. Я хочу одновременно тебя приковать к этой кровати, но в то же время наказать.

- И каким же способом?

- А говорят, что я безнадёжен. Есть в этом деле, что даже Совет не властен.

- Например?

- Я приеду к вам через три дня. И с тобой поедут на виллу Леона мама и Жанейро. Ты не останешься с этим обольстителем одна.

- Если бы я не знала тебя, то подумала, что ты ревнуешь. Так что, позволишь обработать твою рану перед отъездом?

***

Спустя час Халима находилась у двух автомобилей, Малик выглядел не таким злым. Он подарил ей часы с индикатором, сообщив:

- Так я буду знать в каком ты настроении и каковы твои показатели.

Ночь опустилась на Мадрид и улочка была пуста, когда госпожа Медина села в машину. Леон поджидал у другого автомобиля, в черной куртке и темных брюках.

- Я буду совсем скоро, - шепнул Малик. - Звони мне каждый час.

- Нам пора ехать. Малик, твой пост ждет, - крикнул Леон.

Малик послал ему уничтожающий взгляд и вновь взглянул на девушку. После чего наклонился, касаясь до губ в мимолетном поцелуе. Удивленная Халима успела только шагнуть к нему, когда тот попятился.

- Я не ревную, - бросил он.

Обойдя Леона, она не успела услышать, что тот сказал блондину. Но улыбка Леона пропала. Усевшись рядом со свекровью, она провела пальцем по часам.

- Ты уверена в этом? - спросила Медина.

- В том, чтобы найти сестру и помочь Малику в этом деле? Да, - кивнула она.

- Ты смелая, - с грустью произнесла женщина. - И заслуживаешь моего сына.

- Бабушка называла меня упрямой. Это разное. И у меня избыток терпения. Как однажды она сказала: кто дождался раз, то всю жизнь научится получать все, нужно лишь потерпеть.