Сложная ночь отдала свое время не менее тревожному, хмурому утру. Низкие синие тучи затянули небо. Сегодня выходной и у Малика были планы, но похоже плохой сон и отвратительная погода все решили за него. Малышка беспокойно спала всю ночь, и на расцвете Зейн всячески старался уложить и успокоить ее. Выбрал режим укачивания на кроватке он ждал, но это не помогло. После, включил маленькие качели для новорожденных, обычно Джоржианна любила усыпать от ненавязчивой тихой мелодии и мерного покачивания. Но не сегодня. Скорее всего беспокоил животик, кормить естественным путем он не мог, из за стресса молоко пропало. А смесь, с дестким врачом, они меняли уже в который раз. Но вроде бы весь день всё было хорошо, что не так? Но младенец не расскажет, не объяснит что именно тревожит. Оставался единственным вариантом укачать на руках. Изначально, парень не брал дочь из за послеродового шва, да и не хотелось приручать к рукам. Однако смерив часы которые показывали уже восьмой час терпению пришел конец. Получив новую порцию крика он почувствовал себя в конец вымотавшимся. Бережно и аккуратно приподнял дочь уложив на пеленальный столик. Мягкая пеленочка была заменена на новую, ручки и ножки убраны тщательно запеленанные.

— Иди к папочке - тихо прошептал Зейн и промокнул мокрые щёчки прихватил на руки малышку.

Подоткнув под спину подушку он расположился на низком кресле полулежа, положил любимый комочек себе на грудь. Бережно похлопывая малышку, принялся тихо напевать незамысловатую колыбельную. Плач стих ещё когда он ее переодевал, сейчас она сопела, причмокивая губками. В какой то миг Зейн переложил малышку на собственное предплечье, мягко улыбаясь. Комфортный тусклый свет ночника озарял комнату. Заплаканная, Джорджи, смотрела покрасневшими глазками на папочку. Несколько раз чмокнув губками она прислушивалась к колыбельной, бережные покачивания вскоре усыпили усталого ребенка. Неспешно и тихо двигаясь Малик аккуратно переложил спящую дочь в кроватку. Собрал небольшое количество испачканных вещей  и тихо прикрыв дверь вышел.

Приняв быстро душ, он почувствовал урчание в собственном животе. В спальне куда он пришел  в одном полотенце нарыл домашний костюм и белье и тут же переоделся. В голове всплыл скомканный ужин накануне и голод был совершенно оправданным. Кухня это самое комфортное место в квартире, он поставил чайник, и занялся приготовлением завтрака.
Омлет с беконом и помидорками черри приготовился в считанные минуты. Пока Зейн мыл бутылочки и выключал специальный прибор для приготовления и подогрева детской смеси, закипел и чайник.
К счастью он смог сделать себе простой кофе с молоком, уже на бегу закидывая в тарелку увесистый кусок омлета.

Его маленькая дочь проспит теперь несколько часов, и в это время у Малик хотел успеть всё. Закинуть стирку, хорошо бы приготовить что то съестное. Перебиваться перекусами
такое себе мероприятие. Он и так в последнее время скинул, став слишком худым. Но с поеденным омлетом желание готовить улетучилось. Может позже, а нет, можно заказать доставку. Тихонько двигаясь он убрал за собой, вымыл посуду, поставил все же стирку и заглянул в детскую. Младенец спала крепким сном, и наконец то можно расслабиться.

Прихватив одну из любимых книг он уселся в широкое кресло в детской, подогнул под себя озябшие ноги и прикрылся пледом. Чтение всегда расслабляло и отвлекало от привычной жизни.
Рядом на низкой тумбе световым индикатором просиял мобильный. Звонил Фэмптон, и Зейн помнил что он хотел заехать сегодня, но не нашел в себе сил ответить. Или не хотел, уставший, он прикрыл глаза отложив книгу и тут же провалился в глубокий сон.

В сознание пробралась тихая трель дверного звонка. Черт! Он только закрыл глаза, кто бы это ни был пусть катятся куда подальше. К тому же, всегда можно сделать вид что тебя нет дома и игнорировать звонок. Минуты не прошло как противный звук раздался снова. Ореховые крупные глаза распахнулись, парень фыркнул и небрежно потёр их пытаясь выбраться из сна. Если это Дерек, Зейн решил что он его прикончит.

Мелодия дверного звонка хоть и была тихой, но все равно зудела ушах. После рождения дочери он намеренно убавил громкость. Во сне, детки часто пугаются, особенно громких звуков. Но даже самый тихий звук сейчас просто вывод о из себя.

"Ну, Дерек, держись" - мысленно ругнулся Зейн, и как только звонок раздался снова, все таки заставил себя подняться

Неспешно двигаясь он лишь поправил широкую футболку и щёлкнул открывая дверные замки. Можно было посмотреть в глазок, но чужих у него никогда не было, а тут звонили через чур настойчиво. Значит определенно этот кто то из близких. Дверь распахнулась и Малик, который ещё минуту назад, собирался обругать пришедшего на чем свет стоит, вдруг потерял дар речи.

Видение? Или нет, похоже он совсем мозгами поехал или ещё спит, и этот человек явился к нему в снах? Быть не может чтобы на пороге его квартиры стоял тот, кого  хотелось видеть в последнюю очередь. Подтянувшись на месте, парень собрался с силами.

— Зачем ты здесь?

— Доброго дня, Зейн - довольно миролюбиво начал Лиам, полностью проигнорив его вопрос.

Взгляд темно коричневых глаз скользнул по Зейну. Да уж, Пейн явно не ожидал увидеть бывшего любовника в столь неприглядном виде. Домашние вещи, белая футболка местами растянутая, а штаны висели на бедрах. Да и общий видок довольно уставший. Того одетого в костюм милого  парня, каким он был в прошлом больше нет. Но даже в тряпье, и с новым цветом коротких волос, выглядел он сногсшибательно.

— Лиам, я задал вопрос, что тебе здесь нужно? - снова вопросил Зейн не заботясь о приветствиях.

— Не пригласишь войти, старого друга? - нагло наседал Пейн, снова, пропуская мимо ушей заданный вопрос.

— Друга бы пригласил, тебя нет - парировал Зейн, он всегда имел острый язык, но сегодня резать фразами особо хотелось.

Гнев сконцентрировался где то внутри и вот вот обещал вскипеть ещё сильнее. Вместо того чтобы разрешить войти Малик сам вышел на лестничную площадку. И оказался практически нос к носу с бывшим работодателем.

— Ты не можешь вот так прийти ко мне - начал Зейн. — Все прошло, и мы друг другу ничего не должны.

Не смотря на то что в своих суждениях он был тверд. Внутри все задрожало от появления этого человека. В дорогих шмотках, темных брюках и светлой рубашке он так нелепо смотрелся в этом старом многоквартирном доме. Кажется за прошедший год он стал ещё шире в плечах. Нет, нельзя думать в этом ключе, иначе он снова потонет в Пейне и на этот раз вынырнуть будет слишком тяжело.

— Ты прав - вырвал его из собственных мыслей голос старшего. — Все прошло, и ты, очень изменился - рука Пейна указала куда то в грудь парня.

В словах Лиама сквозила горечь.  Притяжение что испытывали эти двое будто бы активизировалось вновь.

— Уходите мистер Пейн, был не рад вам видеть, но я чертовски занят чтобы вести беседы  - вновь огрызнулся Зейн, и переплел на своей груди руки, взгляд стал враждебным и он будто бы защищался таким изощрённым образом.

Время поджимало, вести светские беседы попросту некогда, да и не за чем. Как бы не дрожало сейчас глупое сердце, Пейну явно что то понадобилось, но чёртас два он это получит.

— Впусти меня Зейн - приказал старший и придвинулся слишком близко.

Зейн поднял взгляд и уже хотел было погнать взашей наглеца. Но эти глаза .. Глаза его дочери. Сглотнув вязкую слюну младший попытался унять трепыхания сердца. Да, что за хрень? Подумать только как давно они были близки. Почему? Почему именно сейчас нельзя сохранить холодную голову, а чувства лезут изнутри как из рога изобилия.

— Проваливай Лиам, и не смей появляться здесь впредь - гневно выпалил Зейн на одном дыхании, уже желая прекратить этот бессмысленный разговор и скрыться за дубовой дверью.

— Я сейчас прямо здесь устрою тебе такую взбучку, что соседи ещё год будут смотреть на тебя косо - прорычал Пейн и  рванулся к нему прихватив ворот футболки.

Что и не говори, а властность этого мужчины зашкаливала. Он действительно мог так поступить, и это пугало. Искусством подавлять оппонента одними словами, этот негодяй владел в совершенстве.

— Входи, черт бы тебя побрал  - сдался блондин впустив внутрь того, кого, быть здесь не должно.

Малик запер дверь щёлкая замками как можно тише, а Лиам тем временем, снял обувь и ждал. Парень жестом показал шатену пройти в гостиную. Диван у стены, небольшая книжная полка и телевизор на стене. Вся скудность обстановки разочаровывала, но в любом случае Пейн сюда не интерьер оценивать пришел. Он хотел видеть малышку..Зейн вошёл следом и его враждебность, стала ещё более заметной вблизи. Он хмурил густые, тёмные, брови и поджимал губы. Тогда как сам Лиам, изучал бывшего любовника с особой тщательностью. Стараясь впитать каждый момент, этого странного воссоединения. Под таким взглядом, парень напрягся ещё сильнее.

— Итак, Пейн, ты хотел что то, - не громко завел разговор сам, Малик.

— О, да - коротко отозвался Лиам.

Между ними расстояние исчеслялось в несколько шагов, но ни один не старался его преодолеть.

— И?

— Где моя дочь?

— Ты перепутал меня с одной из своим шлюх? - иронично усмехнулся Зейн.

— Не пытайся меня запутать. Мне все известно, ты родил от меня, и скрыл - совершенно не замечая нервного состояния блондина, продолжил Пейн.

— Это, - он лишь на миг замялся. — Да, я действительно недавно родил дочь, но ты, к ней не имеешь, никакого отношения.

— Ты же понимаешь что я сделаю экспертизу, да? - Пейн был не поколебим в своей правоте, и да, Зейн прекрасно осознавал что скрывать долго не получилось бы, а стоит Лиаму только её увидеть экспертиза будет не нужна. — Как же ты мне осточертел Пейн.

— Дай взглянуть на нее.

Джоржианна копия своего второго отца и этот факт, не оспорим. Намерено Зейн хотел грубостью сбить с толку и погнать взашей, но мужчина крепкий орешек. Никак не поддавался.

— Нет, - Малик вошёл в гостиную и попытался вытолкать Пейна но вместо того чтобы добиться желаемого угодил в чужие сети.

Ручищи мужчины оплели талию и прижали к себе с силой. Весь дух первенства в голове блондина улетучился. А такая близость бывшего запустила табун мурашек по коже. Внизу живота разлилось горячее и терпкое. Нет, нет, нет он не может быть таким зависимым. Не смеет больше, предатель останется предателем, да и пора бы заканчивать предоставление.

— Покажи ее мне немедленно - вновь отдал приказ мужчина.

Челюсть Зейна отвисла, напор и наглость коей нет предела. Хотелось бы знать кто сообщил Пейну, собственоручно уничтожил бы того доброжелателя. Но даже это не столь важно, страшнее было то, что  Пейн захочет, стать полноценным отцом. Как справляться с его присутствием в их жизни? Делить малышку?

— Не думаешь, что крайне не справедливо прятать от меня, нашу с тобой дочь? Ведь это моя сперма сделала дело, ты всего лишь выносил.

— Всего лишь... Негодяй! - Зейн зарядил звонкую пощечину бывшему, но по какой-то непонятной причине не пытался выпутаться из ненавистных объятий. А это «нашу с тобой дочь» заставило сердце забиться в груди сильнее в тысячу раз.

— Она спит, верно? - не обращая внимания на удар спросил Пейн.

Парень не мог и не хотел больше говорить с ним, ни сейчас, ни потом. Малик был потрясен и раздосадован до глубины души его внезапным появлением. Хотелось расплакаться, лечь на кровать и сжаться в клубочек. Он думал, что все чувства, которые он испытывал к шатену, давно прошли, но... Если бы.

— Зейн, пожалуйста,  - и после показной грубости эти слова будто бальзам на израненную душу.

— Хорошо, но тебе прийдётся подождать - согласился наконец блондин и нехотя выпутался из рук старшего.

Пришлось оставить мужчину в собственной гостиной и сбежать.
Нельзя снова окунаться с головой в Пейна, а он чуть было не поддался. Чертово сердце, какого хрена оно так трепещет? Почему нет такой реакции на Дерека Фэмптона например. Жалко.. Этому же хватило каких то минут, появиться на пороге, нахально заговорить, а после и во все касаться. Никакого права не имел на это, однако Лиама мало волновало его мнение.
Он совершенно не изменился за это время. Как бы то ни было, самому Зейну на сегодняшний день не до чувств.
Малик медленно мерял шагами детскую, нервы в один миг напряглись подобно канатам. Он не знал что делать, Джорджианна все ещё спала, мирно посапывая, даже не подозревая что совсем скоро познакомиться с отцом. Интересно как она себя поведет. Обычно она не любит чужих мужчин. Сразу плачет, брыкается, возмущается, требует папу Зейна. Блондин улыбнулся с обожанием рассматривая спящую кроху. По настоящему он счастлив иметь дочь, пусть Пейн даже думать не смеет что у него получится стать кем то важным для нее. Они отлично жили и без него все это время. В дальнейшем он не собирался ничего менять.

Правильнее было бы предложить Пейну кофе, поговорить, но внутри все сотряслось до сих пор от осознания в какой близости от него столь желанный и одновременно не желанный гость. А в следующий миг его дитя решила все за них обоих. Младенец будто почувствовала напряжение папочки, зашевелилась, открыла глазки.

— С добрым утром любимая - поприветствовал блондин кроху.

Она накуксилась поджимая пухлые губки, будто вот вот разразится плачем. И Зейн незамедлительно взял ее на руки.

— Детка, папочка здесь, - мягко проворковал он, смотря в красивые глазки. Джоржианна сразу успокоилась услышав голос родителя, и беззубый ротик расплылся в подобии улыбки, как всегда она внимательно смотрела на него, своими коричневыми округлыми глазками.

Малышка как будто знала, что папочка тут, и начинала шевелить губками, пытаясь схватиться за палец мужчины, которым он щекотнул ее пухлые щёчки. А ещё она видимо голодная. Действуя очень быстро он переодел подгузник и поправив все в кроватке, расскрыл шторы. Впустив немного тусколого но все таки дневного света.

— Лиам, идём - позвал Зейн мужчину.

Тот сидел на низком диване, с прямой спиной и, смотрел в окно. Но стоило Малику его позвать, он будто ждал, встал, направился следом. Несколько шагов по коридору и они, оказались в светлой, совсем крошечной, спаленке.

— Её зовут Джорджианна, побудь с ней, мне нужно приготовить смесь для кормления - сказав это Зейн вышел.

Хватило мгновения окинуть взглядом прекрасно обставленную детскую. На стенах свежие обои в сиреневых тонах, повсюду сидят игрушки, куклы. Маленькие навесные полочки с всякими пузырьками и всяким разным, что требуется ежедневно для ребенка. К слову, он заметил что несмотря на то что Зейн один растит дочь в квартире идеальный порядок. Что в гостиной, что в детской, все убрано, лежит на своих местах. Овальной формы кроватка стояла почти у окна рядом столик для пеленания. Тихонько стараясь не испугать Пейн приблизился. Из за мягких бортиков увидеть ее было невозможно с расстояния. Но стоило только встать ближе и он тут же был впойман малюткой. Она что то прогулила на своём и нахмурила бровки.

Донья не обманула, младенец и вправду похожа на него самого, цветом волос, глазами, даже губы и носик точь в точь. Какого было Зейну видеть ежедневно копию бывшего в своем ребенке? Хотя, наверное за прошедшее время, он уже позабыл что они, когда то  чувствовали.

— Какая же ты прелестная - проговорил Пейн и пригнулся ближе, чтобы вдохнуть аромат чистого существа, их общей маленькой частички.

Руки протянулись и он поправил кофточку и штанишки, которые от движений немного растрепались. Девочка тут же прихватила его за палец, миниатюрной ладошкой. Она приоткрыла ротик как будто хотела спросить: "А ты кто такой?"

— Я твой отец, Джорджи, папа Лиам, наверняка твой папочка никогда не говорил обо мне, но мы ему это простим. Он все ещё дуется на меня - тихо рассказывал ей Пейн, будто бы она все понимала прямо сейчас.

Малышка улыбнулась чужому голосу и мужчина не выдержал, осторожно взял Джорджианну на ручки. Малышка сразу же нашла его взглядом и принялась внимательно всматриваться. Сердце мужчины бешено колотилось в груди, карие глазки забегали по нему. Этот миленький, крошечный, комочек, - его дочь.

— Я уже люблю тебя, детка, посмотри насколько ты прихорошенькая - проговорил мужчина. — Папа будет скучать по тебе ежедневно, мое сокровище.

Болтая и рассказывая все подряд он так увлёкся, что даже не заметил когда в спаленке появился блондин. Тело взрослого мужчины пело наполнялось какой-то цепкой, безграничной, энергией от присутствия рядом с ребенком. Эмоции, которые он испытал, удерживая свою дочь на руках так близко к своему сердцу, крепко захлёстывали.

— Джордж, моя жемчужинка, обещаю, ты полюбишь папу Лиама так же как и я тебя сейчас, - тихо говорил мужчина, погладив кроху по пухлой щёчке, и малышка сразу же агукнула улыбаясь во весь ротик.

Позади Зейн, громко фыркнул заявив о себе. Он дал им и так достаточно времени, малышку нужно покормить. Ничего не сказав Малик поставил бутылочку на спинку кресла и потянулся  забрать у Лиама дочь. Отдавать никак не хотелось, но ей нужно покушать. Усевшись в кресло вместе с малышкой, тот уложил ее на свое предплечье под наклоном и дал бутылочку. Маленький ротик впоймал соску и интенсивно принялся поглощать жидкость. Мужчина замер, он стоял у стены и наблюдал за ними обоими. Странные ощущения, как будто они сейчас в параллельной вселенной. Он занимается любимым бизнесом, а дома, его ждёт любимый муж, с дочерью на руках. Вот точно так, как сейчас кормит ее из бутылочки. Мечты которым не сбыться никогда.

— Почему она не кормится естественным путём? - задал резонный вопрос Пейн.

— Я не смог сберечь лактацию..

— Почему?

— У янтарных, так бывает - отговорился Зейн не желая вдаваться в подробности и раскрывать правду.

Да и зачем сейчас вспоминать как его ломало от того что один. Молоко сгорело по этой же причине, но Малик убеждал себя что ему просто не повезло, а организм ослаб из за операции.

Мысленно Пейн поддал сам себе затрещину, если бы он мог знать о появлении дочери за ранее, возможно и помог бы Зейну со здоровьем. Все таки у него есть деньги, связи, но уже упущено и его дочь ест искусственную смесь вместо молока папы.

— А нельзя нанять кормилицу? Или закупать молоко у женщин кто тоже родил - допытывался Лиам.

— Нельзя! - категорично ответил блондин. — Это совершенно разное, и у Джоржианны очень плохое привыкание даже к смесям. Я не собираюсь мучать своего ребенка потому что ты так придумал.

— Я не прошу мучать «нашего» ребенка, Зейн, хотел как лучше.

Большие глаза смерили Пейна таким убийственным взглядом что любой в его ситуации поежился. Но душу и тело старшего уже заполнила любовь и эта мелкая вспышка ничто. Как бы не выказывал свое недовольство его бывший любовник, дочь Лиама приняла. Остальное, они смогут решить, в процессе воспитания малютки.
Парень так и не объяснил, почему промолчал о рождении их общего ребенка. Но Лиам, кажется, все и так понял. Злое выражение лица и недовольство сложно скрыть. Очевидно тот все ещё таит обиды на отца своего же ребенка. Более заговорить с ним он не пытался, дав спокойно докормить малютку и не нарушать идиллию.
Молчаливо продолжил любоваться ими, наклонив голову набок. Сердце Лиама тягуче ныло, хотелось приласкать этих двоих спрятать ото всего мира.
Трель телефонного звонка раздалась из прихожей нарушив ту невидимую нить, которая держала их троих вместе все это время. Зейн повернулся и кивком головы отправил Лиама. Точно, это же его телефон звонит прямо сейчас.
Спешно Пейн вышел и взяв гаджет увидел имя девушки. Что за пропасть, так не во время. Однако, если не ответить, та станет трезвонить без умолку. И это, не пойдет на пользу для малышки.

— Да

— Мы с Мелани идём на обед в твой любимый ресторан, хочешь с нами - весёлый голос Майи звучал из динамика а Пейн только и думал как побыстрее закончить разговор чтобы не задеть Зейна.

— Нет, милая, я пока ещё занят - как можно тише проговорил Лиам.

— Выходные, а ты снова по каким то делам.

— Так нужно - коротко бросил Пейн.

— Ну ладно, а ты заказал билеты на острова? Ты помнишь, мы планировали погреться на жарком солнышке?

— Майя, тут такое дело, поездку нужно отменить - твердо отказал Пейн.

— Лиам, но ты обещал - обиженно ответила та, видимо ей хотелось блеснуть перед подругой, но не вышло.

— Мне пора, - мужчина сбросил  он и так потратил слишком много времени.

А когда повернулся, чтобы пойти к Зейну и малышке, то наткнулся на осуждающий взгляд. Блондин стоял у косяка двери в детскую, снова переплетая руки на груди. Впалые щеки гладко выбритые, смотрелись такими острыми, что на их фоне и без того большие глаза, теперь стали центром вселенной.

— Просто уходи, Лиам, - устало поговорил Малик а взгляд горел чем то.

Неужели ревнует? Похоже на то, видимо часть  разговора он все таки уловил.

— Ты хотел видеть дочь, увидел, теперь катись к своей Марте или как ее там?! Мы с Джорджи не нуждаемся в твоём присутствии - даже тон которым говорил блондин был слишком холодным.

Точно ревнует.

— Зейн, послушай, - попытался объясниться Лиам, — То что у меня есть отношения, не означает что я переставаю иметь право проводить время с ребенком.

— Плевать я хотел на твои отношения, у меня есть дела, а сидеть с тобой, весь день и вести праздные беседы, в мои планы не входило - агрился Малик все сильнее.

— На забывай, что я такой же отец, как и ты - тыкнул в него пальцем Пейн.

— Такой же? - издал горький смешок младший, — Закрой свой поганый рот, Пейн. Тебя вообще не должно здесь быть, ясно? Скажи спасибо что я вообще позволил к ней прикоснуться. Какой ты к черту отец? Умение трахаться не предохраняясь, менять партнёров и партнёрш в постели вот все чему ты можешь научить ребенка - на последнем слове он грубо толкнул гостя и  тут же уловил заливистый плач.

Бросив Лиама он метнулся в спаленку и подхватил малютку, держа ее вертикально. С этим  чёртовым, вторым папочкой, он совершенно забыл помочь малышке выпустить воздух, который заходит во время кормления.

— Тише, папа здесь, - видимо он не рассчитал силы, то ли взял через чур быстро то ли встряхнул крепче обычного, малышка срыгнула частью съеденного прямо ему на грудь.

— Ох, нет! Только не это - прохныкал блондин.

Он был уверена, что их гость уже ушел поэтому, перехватил в другую руку малышку,  на ходу принялся снимать перепачканую футболку.

— Иди к папе, Джордж - вытащил малютку из его рук старший, и успокаивающе покачивая обернулся к Зейну, добавил: — Вижу, как ты отлично справляешься, не надоело притворяться?

— Не твоего ума дело, - огрызнулся блондин.

Обнаженная верхняя часть тела и впрямь исхудала. Мягкость небольшая сохранилась только в районе сосков, видимо неудавшаяся лактация. Лиам узрел россыпь тату, разнообразные, от надписей до рисунков, украшали ключицу, бок, и даже часть шеи. Пейн не в силах оторваться скользил взглядом по бронзовой от природы коже, раз за разом. Штаны с широкой резинкой сползли на бёдра, обнажили узкую талию.

— На что ты смотришь? - вернул его в реальность язвительный возглас из уст Зейна.

Как был вредной задницей, так и остался.

— Такой красивый.

— Иди ты, Пейн! Побудь с ней пока я приму душ и переоденусь.

Крутнувшись он исчез, Лиам вынес дочь в гостиную на ходу рассказывая ей коротенькую сказку. Кажется Зейн вернулся слишком быстро, и потянулся отобрав малышку. Она повертела головкой потому что не находила больше ещё одного человека.

Пригнувшись к ней младший сразу поцеловал и пригладил. Внутри таился какой-то страх, от вида Лиама держащего его малышку. Джоржианна как назло приняла его и улыбалась как будто чувствовала что он не чужой человек. Обида взыграла в сердце молодого человека. Меньше всего ему хотелось видеть обожание к Лиаму в глазах крошечного дитя. Мужчина не заслуживает её любви.

— Не смей прятать от меня мою дочь - встрял в мысли Пейн.

— Я не прячу, она хочет быть на моих руках, ей так спокойнее.

— Минуту назад она слушала сказку на моих руках и была счастлива - парировал старший.

— Тебе пора, а нам нужно снова укладываться.

— Хочешь я помогу? - полпшел ближе Лиам, и в нос ударил приятный цитрусовый аромат мыла.

— Мы сами справимся, тебе правда пора, у тебя же есть какие то свои дела, девушка наконец - спокойно говорил блондин, его лицо приподнялось, от того как близко они стояли и рост Пейна был многим выше.

— Выходной, я планировал провести с вами весь день - хрипловато ответил Лиам разглядывая лицо бывшего.

Внутри будто все вывернули, он чуть было не наклонился и не поцеловал Малика. Такая жажда обуяла все естество, что стерпеть едва удавалось. Какой же он желанный, на его фоне померкли все, или это тело мужчины все ещё помнит и хочет как раньше. Он притиснулся и обнял их обоих. Точно пугливый кролик Малик лишь на мгновение замер разрешая погладить собственную спину и поцеловать дочь. Но уже в следующий момент волшебный миг был прерван. Его проводили тихо и без возможности остаться ещё. Но Пейн утешал себя тем, что завтра он вернётся снова, и будет бороться за место в их жизни. Каким бы оно  не было.