Вдоволь наплакавшись в плечо Блейка, и успокоившись благодаря сказанными им словам, я последний раз всхлипнула и обратилась к парню:

— Глаза сильно красные? 

Блейк взял мое лицо в свои ладошки и приблизил максимально близко к своему, вглядываясь в мои глаза. 

— Ничуть — сказал он и чмокнул меня в нос — Но умыться стоит, чтобы еще легче стало 

Я положила свои руки поверх его, которые все еще располагались на моем лице и улыбнулась, не отводя взгляда от его глаз. Нехотя я отпустила его, а следом и он меня, после чего я встала и прошла в ванную комнату. 

Зайдя туда, я встала перед зеркалом и ужаснулась. Сняв с себя кофту Блейка, которая была единственным предметом одежды на мне, не считая нижнего белья, я оценила масштабы проблемы: тазовые кости, которые и без того торчали из-за худощавого телосложения были синие, потому что их придавливала нелегкая туша, запястья были аналогичного цвета, на шее можно было разглядеть 2 кровоподтека, а на лицо было страшно смотреть. С одной стороны была фиолетово-черная скула с еле заметной царапиной, а на другой заплывший от удара глаз, припухшая щека и разбитая гуда. 

Белье, надетое на мне, захотелось сразу выкинуть, а желательно вообще сжечь. Я сняла с себя все, зашла в душ и принялась тереть себя мочалкой, чтобы смыть всю грязь со своего тела, которая по ощущениям въелась и дошла до самой души. Я терла себя до красноты и раздражения, не щадя кожу. 

Через минут 15 нахождения под душем в ванную комнату постучались.

— Эби, ты там в порядке? — услышала я голос Блейка — Ты уходила умыться, но пропала на 15 минут, мне стоит переживать?

— Я скоро выйду — ответила я ему — Можете пока не надолго выйти из комнаты. Мне нужно будет одеться, я к вам спущусь 

— Уверена, что не нужна ни с чем помощь?

— Да 

Когда я вышла из душа, замотанная в полотенце, я обнаружила, что в комнате было пусто. Все, как я и просила ушли. Надев мягкий теплый спортивный костюм, я поднялась на кухню, где сидели все ребята, в том числе и Ноа, Квинтон и Гриффин, которых я еще не видела. 

— Эби — с облегчение произнес Квинтон, увидев меня, затем подошел и обнял крепко-крепко, прижав меня за голову к себе. 

— Ауч — тихо простонала я, когда он случайно пальцем нажал на больную скулу

— Господи, прости — сказал он — Если честно, это ужасно

— Да — согласилась я — Но я не собираюсь это так оставлять. Я поеду в полицию завтра же с утра, потому что сейчас уже совсем поздно, а меня там продержат ни один час, думаю

— Но — хотел что-то сказать мне Брайс, но Блейк его перебил, не позволив ничего договорить 

— Правильно, они должны быть наказаны по закону 

— Но ведь, Блейк, мы — снова попытался что-то сказать Брайс, но его снова прервал Блейк 

— Ну и что, Брайс — твердо сказал он — Они должны понести за это наказание, поэтому Эби должна пойти в полицейский участок 

В этот момент на экране моего телефоне высветился звонок. Это был папа, с которым я не общалась со дня отъезда, и от которого за последние сутки было несколько вызовов.

— Здравствуй, пап — сказала я, ответив на звонок 

— Неужели, Эбигейл Грейс 

— Не называй меня полным именем, я не люблю это 

— А я не люблю, когда собственная дочь меня позорит — сказал он то, что привело меня в шок

— Что? — переспросила я, надеясь, что мне лишь показалось

— Я, по-моему, тебя не так воспитывал, Эбигейл 

— Вопрос в том, воспитывал ли — не удержавшись ответила ему я — В чем дело, папа?

— В том, что мои партнеры по бизнесу присылают мне скриншоты новостей социальных сетей, на которых изображена моя дочь и интересный текст, рассказывающий о том, как она охмуряет сразу двух парней. Как это понимать? Почему я должен краснеть за тебя? Почему мое имя должно страдать из-за того, что моя дочь, носящая мою фамилию, сперва сбегает из дома, а потом позорит имя, которое я ей дал такими вот заголовками? 

Я никак не ожидала услышать от папы подобное. Я стояла, прислонив телефон к уху и второй рукой держась за столешницу, чтобы просто не упасть. 

И если обычно я могу найти, что ответить, и как съязвить, то сейчас слова никак не хотели подбираться и я стояла просто разинув рот.

— Что, ответить нечего? Малолетняя — он не договорил, потому что я сорвалась на охрипший из-за нервов крик, который больше походил на всхлип 

— Не смей — из глаз начали течь слезы и я присела на корточки, чтобы, если мое сознание начнет меня покидать и-за переизбытка эмоций и событий, я сильно не упала — Не смей мне больше звонить и считать своей дочерью. С этого для тебя нет Эбигейл Грейс, а я больше не желаю носить твою фамилию. Спасибо, папочка, что добил меня сегодня — я перевела дыхания, задыхаясь от слез — Мне сегодня после попытки изнасилования как раз именно этого не хватало, пап. Спасибо, что переживаешь, хоть не за меня, так за свое доброе имя. Больше я тебя не потревожу и не посмею никак опорочить. Даже могу публично как-то объявить, что ты мне не отец, а я тебе не дочь, а? — я начала истерически смеяться — Да, точно, обязательно сделаю это, как только приведу в порядок лицо, которое, если тебе интересно, выглядит так, будто я дралась на ринге, ведь пару часов назад два парня попытались физически сделать со мной то, что ты сделал морально. Раздавить. Поздравляю, у тебя получилось — после этих слов я, не нажимая на кнопку сброса бросила телефон на пол, который не разбился только потому, что падал с небольшой высоты, а затем легла на кафель и сама, плача так, что органы внутри были готовы разорваться от боли. 

Ко мне тутже подбежали все, говоря что-то и поднимая с пола. Блейк взял меня на руки и понес в гостиную на диван. Он укрыл меня одеялом, потому что меня всю трясло изнутри. Но ничего не помогало. Я плакала, как никто и никогда, потому что казалось, что это происходит не со мной. Один день взял и разрушил все, что было в моей жизни: карьеру, отношения с отцом и ментальное здоровье, которое после подобного вряд ли можно было восстановить. 

В какой-то момент меня перестало трясти, но озноб не проходил, а к нему добавился жар. Блейк и парни, которые все это время ни на секунду не отходили от меня заметили, что мое состояние изменилось

— Ты горишь — сказал, прислоняя губы к моему лбу, и это было последнее, что я услышала, проваливаясь в сон