Утро почти у всех началось с криков Чики на чердаке, Саманта даже со стула свалилась. Первым очевидцем стал Плюштрап, через пять минут все смотрели на злых Найтмера и Голда. Ран стало намного больше у обоих, одежда в некоторых местах порвана. Лечить их вызвались Мангл и Уильямс.

  — Вы убить друг друга собирались? Голова точно на месте? — Саманта не на шутку разозлилась. Они промолчали. Мангл вздохнула и убрала аптечку. Посмотришь на этих двоих и создаётся ощущение, будто их избил кто-то и причём серьёзно. Человеку и в больницу можно попасть после таких увечий. 

  — Может помиритесь и забудем это? 

По лицам аниматроников было понятно, что мир тут точно не уместен. Саманта уже была не в состоянии возиться с ними, поэтому, поблагодарив, отдала Голду пиджак и молча вышла. Мангл продолжила свои попытки их помирить, но вскоре так же сдалась и пошла вместе с Чикой готовить обед. 

Сэмми убирался в комнате, попутно пытаясь отогнать плохие мысли. Сегодня ночью ему снова придётся выживать. Ну, страшнее сражения один на один с кровожадными роботами-убийцами была только злая Саманта, которая не проронив ни слова начнёт убирать бардак сама, а потом заставит готовить завтрак с Фокси. Поэтому надо бы пораньше убрать игрушки. 

— Лучше запихни их в шкаф. Так этот лис будет много кричать, испугавшись голоса твоей утки. 

В комнату зашла Саманта, уставшая и раздражённая. Сэмми подошёл к ней и протянул конфету, которая завалялась у него в карманах, затем усадил на пол и с важным видом поправил воображаемые очки.

— Пациент, вы выглядите слишком грустно. Примите таблетку и всё сразу наладится! 

Мальчик любил изображать врача и не раз играл в доктора со своей мамой. Сам он просто обожал конфеты и считал, что это один из лучших способов поднять настроение. Саманта в детстве представляла себя механиком и чинила ломавшиеся игрушки Майка. И сейчас, вспомнив себя, она посмеялась и потрепала Сэмми по голове. Иногда своей беззаботностью дети могут поднять настроение, им чужды некоторые проблемы, они их не понимают, оттого и не тревожатся, а их бурная фантазия порождает наивные детские мечты. Бывает очень жаль, когда они разбиваются. На днях Сэмми сказал, что послал письмо своей матери. Он говорил, что она скоро вернётся из отпуска и привезёт ему гостинцы, а потом грустно рассмеялся, сказав, что это шутка, ведь мамы больше нет. Саманта тогда чуть не расплакалась. А теперь этот мальчик, после потери родителей, будет снова один сражаться со страшными аниматрониками, которые могут его убить. 

— Саманта, ты плачешь? 

Сэмми похлопал глазами. Чем же он мог расстроить Саманту? Ей не нравятся конфеты, или она не любит слово пациент? Он решил просто обнять её, это всегда помогало. Он в принципе никогда не видел Саманту плачущей, только весёлой либо серьёзной. Из-за этого он сам расплакаться хотел. 

— Ничего, — она погладила мальчика по спине и вытерла рукой глаза. — Просто вспомнила кое-что грустное. Ладно, мне надо прибрать в своей комнате тоже. 

Напоследок поцеловав Сэмми в лоб, она сперва заглянула в чулан и взяла оттуда инструменты. В комнате отвалилась полка и скоро должна свалиться картина со стены, их надо бы прикрутить обратно. Но сперва она вытерла пыль везде, где можно и чуть не свалила на себя шкаф. 

— Отлично. День начался с драки двух дураков, закончится моей смертью либо от шкафа, либо от зайца-убийцы, — вздохнула она и принялась прикручивать картину, ибо с полкой точно не получится совладать. Она просто развалилась в её руках. Много лет было этой полочке, помянуть даже не успели. 

— Кто вообще вешает картины в наше время, да ещё и такие огромные? Дом похож на поместье из фильмов ужасов, не удивлюсь, если тут будет комната с трупами! — она с раздражением стукнула молотком по гвоздю, и железная рама с полотном свалилась на пол. Ещё раз помянем нервы и ногу Саманты. Превозмогая боль, она со злости пнула стену, и оттуда отклеился кусок обоев. «Портить чужое имущество плохо, так ведь?» — подумала она, но из любопытства содрала остатки. Дверь, без ручки, но с замочной скважиной. 

— Ага, так значит, комната с трупами есть? Ладно, мне оно не надо, мне хватает аниматроников... Да кому я вру. Где ключ достать? 

Порыскав в комнате она, естественно, ничего не обнаружила. Следуя логике, Саманта отправилась обыскивать комнату родителей Сэмми. Это было, конечно, неприлично, но что поделать. Ключ был. И не один. 

— Какой от двери? — сама себя спросила она и начала поочерёдно пробовать каждый. Через десять попыток один из них подошёл, дверь открылась. По ту сторону была лестница вниз, в темноту, откуда веяло гнилью и сыростью. Здравый смысл говорил Саманте закрыть дверь и забыть про это к чертям, приключений и так хватает, но любопытство говорило обратное. 

— Ой, да подумаешь, я с детства выживаю от машин-убийц, что может быть страшнее?

Она медленно начала спускаться. Всё ниже и ниже, всё ближе к подвалу. Запах вдруг стал таким едким, что пришлось закрыть нос рукой, из-за чего лестница казалась бесконечной. Но конец наступил. Ещё дверь. Только уже не запертая. Медленно открыв её, она шагнула внутрь. И всё же да, есть кое-что пострашнее аниматроников. 

— Я, оказывается, будущее умею предсказывать, — усмехнулась она, с ужасом смотря на серую, полную человеческих трупов, комнату. Головы были отделены от туловищ, глаза выколоты. Руки отваливались, держались только на тонких швах, будто их уже пришивали. Какой-то бедолага расположился прямо у двери, протянув руку к выходу — явно пытался сбежать из последних сил. Но оторванные от туловища ноги не дали ему уползти. Лампочка горела ярко, её совсем недавно меняли, и белый свет добавлял этой картине больше ужаса и отвращения. У кого-то голова была на месте, но череп раздолблен так, что проглядывали мозги. А в самом тёмном углу был еле заметен силуэт робота. Под ним была лужа засохшей крови, но белые глаза ещё горели, только бездушно. Ни злобы, ни ненависти, ничего. Просто лампочки.

— Если я сейчас же не свалю, меня стошнит, — Саманта покачнулась и ухватилась за стену. Она вышла, захлопнула дверь и взбежала по лестнице. Заперев вторую дверцу, она кое-как приклеила кусок обоев и поставила картину, которая теперь просто опиралась об стену. Не-е, разгадывать и эту тайну сейчас она не в силах. Как-нибудь потом, и желательно, не одна.