Не отрываясь друг от друга, два молодых человека нагло въедались в рот друг друга, попутно стягивая с себя вещи. Джаред был почти обнажён в момент, когда Кеин упал перед ним на колени, чтобы прижаться к впалому животику, покрыть гладь молочной кожи поцелуями и попутно надышаться ароматом омежки. В голове всё кружилось, и Джаред не хотел нежности. Всё, чего просило тело, это член. Поскорее. Иначе он сойдёт с ума.

— Кеин, пожалуйста, действуй уже, не могу больше томиться, - простонал омега.

Ещё чуть ближе, и шотландец абсолютно точно пропал. Вкусив запах и почувствовав вкус сладковатого тела, старший парень готов был делать всё, что прикажет ему омежка. Переместившись на кровать Джаред лёг на живот, раскинув пошире стройные, умопомрачительно длинные ножки. С такого ракурса этот и без того красивый молодой человек смотрелся просто зазывно. Смазка, данная от природы, уже блестела каплями, бугорки полной округлой попки подрагивали, а молочные бёдра хотелось излизать. Талия омеги была нереально узкой, и эффект песочных часов поражал. Без одежды объект обожания Кеина смотрелся ещё краше.

Не теряя ни секунды, Макгиливрей скинул с себя брюки и придвинулся, нависнув сверху. Его уже на всё готовый член рвался в зовущей попке младшего. Следующим движением, не теряя времени, альфа двинулся в него. Обилие смазки, если что, поможет, да и то, что Джаред не девственник, было совершено ясно. Тихий чертыхающийся возглас послышался будто из нутра Кеина. Внутри омеги было так туго и горячо, что голова старшего пошла кругом. Следующее не менее резкое движение и, наконец-таки, он взял омежку, войдя на всю длину. Яркий стон вырвался из Джареда, а стройная спинка изогнулась. Шотландец заботливо прошёлся ладонью по позвоночнику, который буквально хрустел от того, как изгибался омежка. Следующим движением большие ладони альфы приподняли бёдра Пейна младшего, вскинув их вверх. Движения всё ещё были резкими и глубокими. Местами стоны Джареда переходили в вскрики и терзания руками простыней, от чего он слышал треск ткани, но зрелище это было незабываемое. Получающий удовольствие Джаред это отдельный вид искусства, а по всему видно, что омега в полном экстазе от их соития.
Как только Кеин замедлился, омежка проскулил и расслаблено прилёг грудью на постель, оттопырив задницу ещё сильнее. От этого вида повело бы любого, и Макгиливрей пропал в этот миг. Он снова вошёл, и на этот раз угол входа изменился настолько, что заставил Джареда отчаянно вскрикнуть и простонать:

— О, боги!

Больше они не говорили. Слова не нужны в момент, когда их тела негласно тянулись друг к другу, как будто это не первый их раз. От интенсивности процесса Кеин покрылся испариной, потом. Он мысленно взывал к богам и благодарил за этот миг. Всё его тело потряхивало, а внутренний альфа подвывал от чувств, переполнявших как душу, так и  тело. Поистине младший Пейн божественный, а его великолепная задница это что-то невероятное и будто создана для соития. Шлепки тел раздавались всё громче и чаще, и к выстанываниям омеги присоединился хрип и протяжные стоны от самого альфы. Невозможно устоять, когда наслаждение просочилось в каждую клеточку твоего тела.

Джаред в излюбленной ему манере даже здесь руководил. Он соскочил и сменил позицию, насел на мощные бёдра шотландца. В такой позе оказавшись лицом к собственному любовнику омега добавил ещё больше огня. Кеин жадно вперил взор в лицо  великолепнейшего изваяния: кудрявые взмокшие локоны, глазки с поволокой и красные губки, припухшие от того, что они целовались слишком яростно, кусая друг друга.

— Я умру от твоей красоты, - прошептал старший.

На что омежка лишь сверкнул белозубой улыбкой. Он заговорщицки приник к его уху, нашёптывая вульгарные приятности. Его слова доходили с трудом в голову альфы, но распаляли настолько, что заставляли показаться лучше, стать самым лучшим любовником прямо сейчас.

Судьба никогда не ошибается, и сейчас Кеин понял, что такое любовь с первого взгляда.  Вот он перед ним, ждущий и зовущий его быть ещё более активным. Джаред Пейн, невероятное сокровище этого мира. Красивый, желанный, неповторимый и только его, и так должно быть всегда.
С этими мыслями альфа продолжил любовную пытку.

* * * * *

День был в самом разгаре. Несмотря на непогоду за окном, в поместье Пейн было жарко. Холл огромный, но сейчас тут не было и сантиметра пустого места, всё пространство заполнено гостями, некоторые уже отбывали домой. Здесь же был и Зейн, пытающийся протиснуться к лестнице. Парень совсем недавно проводил родителей и тётушку. Как и подобает, на прощание омежка выслушал кучу наставлений от любимой тётушки, а родители лишь обняли, пряча слёзы. Что и не говори, но эти двое скучали по сыну, как и сам Зейн. Он не расплакался лишь потому, что на лице был макияж и показаться с заплаканным лицом перед таким скоплением людей было бы ошибкой. Как будущий муж лорда он должен выглядеть всегда более чем прекрасно.

Сегодня ему удалось ускользнуть от Лиама. Это уже не смешно, но все дни повсюду, как по пятам, за ним ходил лорд. Его опасения были напрасны, но разве до самого мужчины можно было это донести? Отчего-то он решил, что Зейна нужно блюсти самому. В ночь после помолвки, когда мужчина остался на ночь в покоях омеги, они приняли вместе ванну, но близости не было. Как и обещал лорд, он даже вёл себя довольно целомудренно, спал, отодвинувшись на другой край постели. На утро всё изменилось.
Зейн проснулся, лежащий на груди Пейна. Видимо, во сне ему захотелось быть ближе. Но даже утром альфа игнорировал свои же сексуальные позывы и сбежал в ванную комнату, ничего не говоря, а Зейн всё же ждал. И чего говорить, если омега уже был по уши влюбленный в лорда, а по сему довольствовался всем, что ему даётся.

Леди Пейн была самой счастливой и с радостью подчивала ещё некоторых гостей обедами и шикарными ужинами. Джаред пропал, и Зейн подумал, что, скорее всего, тот отсыпается или просто куда-то уехал. Сам же Малик не знал, чем заняться. Как только он оказался в собственных покоях, он увидел Мисси, которая расставляла цветы.

— Хочу сходить в оранжерею, - тихо проговорил Зейн, выглядывая в окно.

— Пойдёмте, сэр, чего всё сидеть в покоях. Тут даже воздуха свежего меньше стало, - улыбнулась девушка.

Как только они вошли, стеклянное здание сразу же встретило их странным свечением. Неподалеку от входа мужчина рабочий занимался обрезкой цветов и некоторых низеньких кустов с цветочками фиолетового цвета. Мелкое озеро фиолетового, не иначе, но названия их омежка не знал. Оглядываясь повсюду, парень, наконец, понял, зачем он здесь.
Взор Малика сразу же пал на большой розарий в середине помещения, и тот ринулся к ярким цветам различных оттенков. Розы - поистине необычные цветы. Самые, пожалуй, красивые представители этого мира. Всегда брюнет мечтал, что его собственный запах будет розы или же хотя бы гортензия, но нет. Ему достались незабудки. Странно и не понятно, каким образом именно эти цветы, и почему не что-то более изящное. Хотя почему-то Пейн пребывал в восторге, стоило только омеге пустить хоть немного феромонов. Лорд готов был вылизать молодого омегу всего, и от осознания этого голова шла кругом.

" Ах да, он же любит простые цветы", - напомнил себе мысленно Малик

В голову сразу влезли тёмные мыслишки о бывшем Лиама, но омега шустро отмел их. Его пусть ещё и довольно молодое сердце чувствовало, что лорд не обманывает, мужчина тоже влюбился в него. Да, он не стандартен, не похож на других. Всё же в этом его преимущество. Всё время, пока парень стоял, склонившись к алым бутонам, Мисси трещала о пирогах с сиропом роз. Но парень только сейчас заметил, что недалеко от них стоит кто-то ещё. Это очень сложно объяснить, но после их близости с лордом другие альфы стали чувствоваться намного острее. Даже затылком он мог понять, что рядом чужак: так его тело и нутро отвечало на присутствие не его альфы, а в горле собирался ком.

— Вам очень идёт алый цвет. Он подчёркивает вашу оливковую кожу, и тёмные локоны сияют, - проговорил громкий хрипловатый голос где-то позади, и Мисси чуть было не подскочила, хватаясь за грудь.

Даже не оборачиваясь, Малик понял, кто здесь. К этому альфе отвращения не было, но и интерес, что возник на празднике, поутих.

— Вы прямо охотитесь за мной, сэр, - дерзко подметил Зейн, резко развернувшись к нежданному гостю. — Где бы я не оказался, вы тут же где-то поблизости. Это странно и не правильно, не находите?

Омега выровнялся, с вызовом глядя на непрошеного гостя. Одна из тёмных бровей взмыла вверх, и Зейна пронзило злостью на этого наглеца. Ещё никто не вел себя так. Роджерс поистине преследовал их с Лиамом, и сейчас, по-видимому, решил, что ему всё дозволено, раз омега один.

— Вам просто показалось, молодой господин, - ухмыльнулся своей необычной улыбкой Николас, а шаги подносили его всё ближе. — Я просто люблю оранжереи, и вы, как я вижу, тоже.

— В саду достаточно холодно, потому я решил, что здесь будет приятнее отдохнуть от суеты в доме. Похоже, я ошибался, - резко отрезал омега.

Как же хорошо, что между ними стояла Мисси и по правую сторону от него занятый своим делом уже копался садовник. Видимо, весь персонал был предупреждён о кознях дяди Лиама и каждый негласно присматривал за омегой.

— Да уж, такой цветочек, как ты, требует повышенного тепла, - мягко проговорил мужчина, а его тёмные глаза буквально съедали на ходу.

— Сэр, я бы попросил вас... - попытался повысить голос омега.

— О чём? Проси, с радостью сделаю всё, что пожелаешь, - перебил его Николас, даже не дав договорить.

Злость заволокла омегу, и всё, что ему захотелось, это треснуть мужчину очень крепко, дабы его мозги пришли в себя. Возомнил себя великим соблазнителем. Человеческая жизнь - не игрушка, какие бы обиды не таились в прошлом Лиама и Роджерса, это проблемы их двоих, и Зейн участвовать в этом не намерен.

— Перестаньте преследовать меня, - так же грубо договорил Зейн.

— И в мыслях не было, мы с Катариной договорились, что я не буду мешаться под ногами и докучать Лиаму. Я хотел спрятаться от семьи, но вы поймали меня с поличным, - полуухмылка не спала с лица старшего, и Зейна это начало раздражать ещё больше.

— Лорд будет зол, если узнает, что мы были здесь вместе. Мне это не нужно, - подытожил разговор Малик.

Омега хмыкнул и развернулся, чтобы не видеть будущего родственника. Неизвестно, кем возомнил себя мужчина, но не будет всё так, как ему захотелось.

— Мистер Барет, не могли бы вы собрать мне букет из этих алых роз?  - мягко попросил Зейн садовника.

— Конечно, сэр, ежесекундно, - кивнул пожилой мужчина и тут же принялся за дело.

Николас Роджерс больше не лез, а лишь стоял неподалёку. Мисси повернулась спиной к непрошеному гостю, тем самым преградив путь мужчине, дабы не подпускать его ближе. Зейн был заблокирован со всех сторон.

Нужно признать, что проигравший мужчина бесился, что его план никак не работает. Нельзя не подметить, что этот омега слишком умён. Он сразу раскусил почти все его планы, что ещё больше раздражало старшего. Как можно отомстить Пейну, если объект полностью в недосягаемости? Букет огромных роз уже был готов, и Мисси заботливо его подхватила, а Зейн пошёл по другой стороне, огибая клумбы, к выходу.

«Нет, нельзя упустить шанс, и нужно приступить как можно скорее к начатому.» - пронеслось в голове Николаса.

— Зейн, ну погодите же, куда вы так спешите? - улыбаясь, снова пристал мужчина, почти догоняя омегу на выходе.

— У меня планы на этот вечер, сэр, и я прошу прощения, что не смогу уделить вам должного внимания и поддержать разговор. Идём, Мисси.

— Могу я узнать, каковы ваши планы? - нагло привязался Николас.

— Лорд изъявил желание скрасить моё одиночество этой ночью. Хочу выглядеть для него по-особенному. Надеюсь, так вам более понятно, - нагло заявил Малик, отшивая последующие шаги Роджерса одним заявлением.

Мужчина тут же сник, его до сего момента позитивный настрой сбился, и он даже нахмурился.

— Простите, сэр, нам пора. Молодой хозяин, проходите, пожалуйста, - нагло отпихнула Николаса служанка, а Зейн скользнул в разъём, ни слова более не произнося.

Существо Роджерса аж зазвенело. Какая-то служанка позволяет себе вести себя с гостем как с конюхом. Разве такое отношение подобает порядочному дому? Кто позволил этим выскочкам влезать и прятать от него Зейна?
Нужно поговорить с леди Пейн, пусть приструнит всю эту разгулявшуюся прислугу. Лиам не только не умеет вести поместье, но даже совладать с собственнымт слугами не в силах, что не скажешь о его омеге. Малик имел очень острый язычок, и его милашество во всю переплеталось с сучьей, полной страсти натурой. Каким-то образом он сейчас напомнил Феликса, тот самый камень преткновения между Лиамом и им самим. Но Ли Феликс был хитёр, Зейн же как на ладони, но если захочет он добр, а как только что-то ему не нравится - тут же становится фурией.

Теперь интерес Роджерса разгорелся ещё сильнее, а желание обладать стало ещё более сильным. Тут даже уже дело не в мести, мужской интерес, скорее всего, так будет правильнее сказать.