Обычный зимний  вечер. На улице дикий холод и давно уже затемно, но в уютной, хоть и небольшой квартирке Сокджину было вполне хорошо и комфортно. Закончив пить любимый напиток под названием «Горячий шоколад», парень готовит этот же напиток любимому и направляется с кружкой в гостиную.

На диване восседает Джун с очередной книгой в руках, которая, по всей видимости, очень завлекла его, ведь тот даже не услышал, как любимый зашёл к нему. На такую занятость Намджуна, Джин лишь покачал головой и усмехнулся самому себе, прокрутив в голове: «Сколько бы времени не прошло, а он совсем не меняется». И в правду. Пара живёт уже больше трёх с половиной лет, а старший за всё это довольно долгое время так и ни разу не заметил изменений в характере Джуна и самой его натуре в целом. Разве что те самые приступы похоти стали более-менее управляемыми, да и ухаживаний с его стороны стало чуть-чуть меньше, что, естественно, немного расстраивало Сокджина.

Брюнет практически бесшумно подходит к дивану и ставит чашку с горячим шоколадом на журнальный столик и, словно кот, лезет ближе к Джуну, ложась тому на колени. Парень дует итак пухлые губы и строит брови домиком, выражая немое недовольство и в глубине души надеясь, что именно сейчас Намджун уделит ему хоть каплю своего внимания.

Работа Кима младшего занимала много сил и времени в отличие от работы Джина, так что старший всегда понимающе кивал на все жалобы и редкие капризы любимого и всегда старался угодить ему, чтобы тот в конце рабочего дня и недели в целом не так много ворчал. Но порой мысли брюнета были забиты тем, что в последнее время его любимый Нам вовсе о нём позабыл. Разлука за эту неделю была такой длительной, что Сокджин даже стал считать количество фраз, которые они говорили в течение недели друг другу. В основном это и были те «спокойной ночи» и «доброе утро».

Сокджин начинает будто специально ёрзать на его коленях головой и уже тихо, но так сладко тянуть имя любимого:

— Джун-и, ну отвлекись ты от неё, я же скучаю, — снова дует он губы и строит глазки парню.

Намджун наконец-то откладывает свою книгу и, поправив съехавшие с носа очки, окидывает Сокджина скептичным взглядом. 

— Любимый, как ты можешь по мне скучать? Мы видимся с тобой каждый божий день. 

— Мы видимся, но не разговариваем! — выкрикивает с явной обидой в голосе Джин и прикрывает устало глаза, когда Джун по старой привычке начинает зарываться пальцами в его волосы, бережно перебирая тёмные прядки и массируя голову Джина.

Всё-таки младший знает, как успокоить своего хёна. Вздохнув, Джин продолжает:

— Из-за твоей работы мы вовсе не разговариваем! Я устал от этого! Я так скучаю по тебе! Я скучаю по нашим разговорам на этом диване, я скучаю по нашим прогулкам вдоль парка, я скучаю по твоему прекрасному голосу, я скучаю по нашим обнимашкам и поцелуям! — продолжает Джин жаловаться и строить из себя всего недовольного, из-за чего Джун негромко смеётся и любовно поглаживает макушку хёна. — Джун, я и по твоему телу тоже соскучился, — выдаёт тот неожиданно лично для парня, и Намджуна будто током прошибло. Он резко отдёргивает руку и с неким, хоть и не сильным, но шоком смотрит на свою вторую половинку, которая лишь заливается краской и отводит взгляд, глупо улыбаясь. 

В гостиной будто время остановилось, стало резко и слишком тихо, было лишь слышно дыхание обоих и равномерное тиканье старых часов на стене.

Один...

Два...

Три...

Четыре...

Пять...

Шесть...

Семь... 

Прошло ровно семь секунд, когда уже под конец смущающийся собственной глупостью Сокджин вскакивает с колен Намджуна и уже хочет убежать в ванную или на кухню, не важно, главное подальше от него, но младший не даёт и хватает того за край растянутой белой футболки, которая, к слову, принадлежала самому Джуну, и благодаря Джину, который очень скучал по родному, из-за чего он часто носил его вещички, она растянулась и стала открывать вид на острые ключицы брюнета и часть широких плечей. Такой вид манил Джуна давно, но из-за усталости он не мог так часто баловать своего малыша, как раньше, но сейчас этот шанс, кажется, выпал. 

Джин вырывается из крепкой хватки парня, а тот строго, но чётко его обрывает.

— Стоять, — вроде одно слово, но Сокджин уже послушно перестаёт дёргаться и опускает голову, положив большие  ладони на горящие от смущения щёки и прячет робкий взгляд от него подальше. 

Воздух со временем становится тяжелее, ведь дышать сложно. 

Пока Джин не стал отмахиваться снова, Джун снимает свои очки и притягивает к себе за талию парня, сажая на колени и улыбаясь, слегка похотливо. 

— Ты что-то говорил про моё тело и поцелуи... так почему ты убегаешь, а? — усмехается он, заглядывая в большие глаза напротив и шумно выдыхая тому в лицо.

Сокджин будто специально снова начинает елозить задом на его коленях и смотрит в недобрый и в то же время томный взгляд парня, довольно улыбаясь.

Джун старается выглядеть невозмутимо, но это выходит довольно-таки сложно, ведь предмет его любви и всех непристойных фантазий сейчас довольно лыбится и одновременно краснеет, но уже не так сильно, как прежде. Младший приобнимает его за талию и быстро пересаживает со своих колен на диван, вставая и уходя в сторону входа в гостиную, дабы выключить свет. Кто знает, но Сокджин не очень любил делать подобные вещи при свете, ведь именно тогда можно было увидеть внушительные формы и хорошо подтянутое дело своего парня во всей красе... хотя, почему это парня?! Мужа, конечно же! Ведь они живут вместе уже так долго! 

И чтобы не смущать хёна, Джун решил всё-таки выключить свет. В кромешной тьме, тот нащупывает диван и плечо брюнета, укладывая того на мягкую поверхность и одарив его первым и таким долгожданным поцелуем в губы. В комнате теперь единственным освещением стали фонари, свет которых падал на них, и благодаря им парни видели друг друга. 

— Скучал? — интересуется заботливо и совсем уж мило Джун у своей второй половинки и нежно поглаживает его бёдра.

— Угу, — всё, что мог сказать Джин на тот самый момент. 

После, Джун внаглую лезет руками под футболку Сокджина, оглаживая еле заметные кубики и смотря на его лицо, в котором читался целый спектр эмоций: от дикого смущения до такого же сильного желания, что и у Джуна.

— Я тоже, иди ко мне, Джин-и, — улыбается тот и приподнимает того за спину, втягивая в нежный и долгий поцелуй. Тот поцелуй, которого так не хватало именно Джину. Он так хотел поскорее углубить его, сделать более развязным, но что-то ему явно помешало это сделать. Что же? Может он просто хотел, чтобы этот поцелуй был нежным.  Старший охотно отвечает, совсем не пугаясь такого напора любимого, а наоборот, в какой-то степени радуясь тому, что их желания наконец-то совпали! 

Не отстраняясь, Джун быстро стягивает с него футболку и начинает спускаться поцелуями уже ниже, плавно и не торопясь, опускаясь всё ниже и ниже. Сначало на шею парня, а потом уже и на те самые ключицы Джина, слегка покусывая и стараясь не оставлять засосы на теле брюнета, ведь не хочет, чтобы у Кима были потом проблемы с тем, как бы убрать эти синие пятна.

А ведь Намджун и постараться может так, что Сокджин снова запомнит это надолго.

Но сегодня явно не тот случай. Младший хочет подарить ему лишь удовольствие и что-то приятное, ведь это был хороший способ отблагодарить его за ту самую заботу, которую он продолжает ему дарить.

Тихий, еле слышимый и первый стон из пухлых губ Джина, и Намджун довольно улыбается, решив, что им торопиться сегодня некуда. Он тоже хочет позаботиться о любимом.

Они соскучились... Просто соскучились по друг другу, несмотря на то, что находились совсем рядом...