В моей маленькой спальне громко звонит будильник. Я стону и накрываю голову подушкой. Нет. Всё ещё слышу звон, поэтому убираю подушку и хлопаю ладонью по будильнику, от этого звук немедленно прекращается. Так-то лучше. Мне действительно хочется поспать подольше, но сегодня я также хочу навестить свою маму.

Я ставлю ноги на пол и сажусь в кровати. Семь часов утра, слишком рано. Надеюсь, я переживу это. Встаю и иду в ванную комнату, располагающуюся прямо возле спальни. Приняв быстрый душ, я одеваюсь. В больнице всегда холодно, поэтому обязательно беру свою любимую толстовку.

Через полтора часа езды я добираюсь до места, которое ненавижу. Единственная причина, почему я здесь — моя мама. Каждый раз, когда я навещаю её, мне становится печально. Мой папа часто сидит в кресле возле кровати и держит её за руку. Иногда она надевает парик, но в большинстве случаев даже не думает о нём. Мучительно видеть дорогого тебе человека практически на смертном одре.

Я направляюсь на пятый этаж в отделение ракобольных. За последний год я была здесь практически каждый день, соответственно, меня знают все медсёстры. Они знают, что я всегда звоню им около двух часов дня, чтобы узнать, как мама. Я бы могла звонить своему отцу, но ему всегда становится плохо, когда я говорю с ним о маме. Не хочу, чтобы он плакал.

Останавливаюсь на посту медсестры, замечая Мелиссу, основную медсестру мамы, набирающую что-то на компьютере.

— Привет, Мелисса, — здороваюсь с ней.

— О, привет. Как ты? — она не отрывается от монитора.

— Прекрасно. Как она? — слегка покачиваюсь на ногах, ожидая ответа.

— У неё всё хорошо. Вчера доктор после осмотра сказал, что её состояние улучшается после последнего лечения. Её жизненные силы нормализуются. С ней всё хорошо, — сообщает мне Мелисса с улыбкой на лице. Я киваю, запоминая все её слова.

— Спасибо, я пойду к ней.

Я подхожу к палате мамы и тихо стучу в дверь. Если она спит, я не хочу разбудить её. Слышу, как раздаётся родной голос «войдите». Открываю дверь и отодвигаю разделяющую штору. Моя мама лежит на больничной койке, а отец сидит возле.

Сегодня у неё на голове парик из длинных тёмных кудрявых волос. Её кожа бледнее, чем у призрака. Мама выглядит более болезненно, чем на прошлой неделе. Кажется, она потеряла ещё в весе, её вес не может составлять больше пятидесяти килограммов. Игла катетера вставлена в вену одной из руки.

— Привет, малышка! — мама улыбается мне. Я кусаю губу, чтобы не выдавать свои правдивые чувства. Я пообещала себе, что никогда не буду плакать перед мамой.

— Привет. Как чувствуешь себя сегодня? — наклоняюсь, чтобы нежно обнять её. Её худые, хрупкие руки обнимают меня за талию. Я подхожу к противоположному краю кровати и обнимаю папу, взяв стул возле стены и садясь возле кровати.

— Как всегда, — мама пожимает плечами. — Как твоя работа?

— Всё идёт хорошо, — берусь за её правую руку. — Сегодня я Венди вместе с Таннером. Он будет Питер Пэном.

— Ох, Таннер. Как он? Я не вижу его маму уже некоторое время, — мама улыбается.

Мне нравится видеть улыбку на лице моей мамы. В течение первых месяцев после поставления диагноза она только хмурилась. Теперь каждый раз, когда я навещаю её, она улыбается мне. Меня поражает, насколько мужественно она справляется со всем.

— Таннер поживает действительно хорошо. Он сделал Никки предложение в прошлое воскресенье, — говорю ей. Лицо мамы в миг расцветает.

— Мне нужно будет пойти на эту свадьбу! Мне всё равно, даже если тебе придётся привязать меня к койке, я пойду, — она говорит решительно, из-за чего я слегка посмеиваюсь.

— Я обязательно приму приглашение. Таннер бы хотел, чтобы ты была там.

Мама познакомилась с Таннером, когда ей поставили диагноз год назад. Мама Таннера была первой медсестрой моей мамы. Иногда, когда Таннер навещал свою маму, он навещал и мою. Странно, но они правда стали друзьями; мама просто обожает его.

— У него не остаётся выбора. Я пойду туда, нравится это ему или нет, — мама смеётся. Папа улыбается, когда слышит смех мамы. Должно быть, прошло много времени, когда он в последний раз слышал её смех. Это словно музыка для наших с ним ушей. Удивительно, что после всего, что она только пережила, она продолжает улыбаться и смеяться. Она всё ещё моя мама, вот только теперь она умирает изнутри.

Небольшой зевок соскальзывает с губ мамы. Должно быть, она устала.

— Пап, хочешь позавтракать, пока мама немного отдохнёт? — встаю, предлагая. Папа смотрит то на меня, то на маму. Он редко оставляет её, но сейчас мне нужно поговорить с ним. Мама же не любит говорить о своей болезни. Мы с папой никогда не говорим об этом, если мама возле нас.

— Потрать немного времени на Арию, — мама говорит ему. — Всё будет хорошо, я только немного вздремну.

Я обнимаю маму ещё раз, покидая её палату. Папа тихо идёт за мной; на его коротких русых волосах постепенно проявляется седина, но она не затрагивает русую бороду и усы. Мои друзья всегда говорили мне, что мой отец выглядит горячо, и после их слов меня каждый раз подташнивало.

— Как она? — спрашиваю его, когда мы заходим в лифт. Папа только вздыхает.

— Доктор говорит, что её состояние улучшается после последнего лечения, но с каждым днём она выглядит всё хуже. Последний раз, когда мы взвешивали её, она весила шестьдесят с небольшим, а сейчас она едва ли дотягивает до пятидесяти килограммов.

Я знала, что она похудела. Это заметно даже по её лицу, но врачи продолжают уверять нас, что её состояние улучшается, несмотря на потерю веса. Это не самый хороший знак.

Мы идём в кафетерий в тишине. Я покупаю только горячий чай и булочку с орехами. Я и папа молча сидим за столом на против друга друга уже больше пяти минут. Между нами не всегда было так холодно, раньше мы были очень близки, пока маме не поставили диагноз.

Всё было намного лучше до поставления диагноза.

— Моя зарплата будет в четверг, — говорю, откусывая булочку. — Я смогу помочь заплатить за её последнее лечение.

— Тебе не нужно тратить деньги на её лечение. Мама предпочла бы, что ты пошла в колледж и начала получать образование, — папа разрезает свои блины на кусочки.

— А я бы предпочла маму образованию, — отвечаю честно. Папа опускает столовые приборы и кладёт свою голову на руки.

— Она не будет здесь вечно, — он говорит тихо, и я закрываю глаза.

— Я знаю, — шепчу. — Я хочу проводить с ней столько времени, сколько смогу.

— Ненавижу говорить об этом, но я не думаю, что у неё осталось много времени, — папа срывается. Я резко выхожу из-за стола.

— Мне нужно идти на работу. Я позвоню сюда позже.

Я выхожу из дверей больницы прямо на автостоянку. Ненавижу говорить о том, сколько времени осталось у мамы. Я знаю, что это может произойти совсем скоро, но не хочу думать об этом. Хочу провести с ней столько времени, сколько смогу. Не хочу думать о том, что она постепенно умирает. Это слишком больно.

Я забираюсь в свою машину и выезжаю. По радио заканчивается песня «What Makes You Beautiful». Когда я прослушала её впервые, то подумала о маме. Она была невероятно красива до тех пор, как ей не поставили диагноз, но она всё ещё прекрасна.

«Это были One Direction со своей песней „What Makes You Beautiful"», — голос радиоведущего объявляет. «Знаменитый бой-бенд посетит Флориду для нескольких интервью и трёх концертов. У меня особенное предчувствие, что One Direction будут повсюду. Вот вам небольшой намёк на то, где они будут на этой неделе. Луи Томлинсон сказал, что всегда хотел посетить самое счастливое место на Земле».

One Direction отправятся в мир Диснея?