Если бы кто-то сказал когда-то Сяоджуну, что тот будет залипать на парня за стойкой, то он бы, не задумываясь, послал этого человека в эротическую поездку по извилистому маршруту: строго прямо нахер. А вот будет она приятной или нет - зависит от настроения, степени разозлённости и близости сказавшего это человека.

Он, честно говоря, задолбался слушать всякого рада глупости, настолько, что хочет банально выть и лезть на стены; ещё чуть-чуть и начнёт огрызаться на каждого встречного, что обязательно попадётся на пути. Люди ведь всё везде, повсюду, даже там, где их быть не должно. Но можно ли назвать их людьми - уже другой вопрос, на который нет никакого желания давать ответ, как и углубляться в мутные дали философии.

Эта дисциплина ему надоела ещё на первом курсе университета. Её изучения вполне хватило, чтобы иной раз осознать простые истины: не всё золото, что блестит, люди не ангелы и идеальных как снаружи, так и внутри не бывает.

Его философия вовсе не учебники по бизнес-управлению, как и должно быть, не мысли об отце, дело которого должен будет продолжить в будущем, нет.

Философия Сяо Деджуна - это вермут «Dolin Blanc» в бокале, что обычно сжимает в руке, чуть покачивая и наблюдая внимательно за кубиками льда на дне, переливающимися в свете стробоскопа разными цветами, как радуга после дождя; излюбленный Aventador SVJ, способный разгоняться до скорости триста пятьдесят километров в час и приносить реальный кайф с дозой кипящего в крови адреналина, помогающего иногда забыться даже лучше брендового алкоголя.

Забыться надо как никогда и при этом всём умудриться не заработать состояние овоща на следующее утро, хотя кто знает, чем всё обернётся, ибо напитки в этом клубе крепкие, способные уносить с пары рюмок в настоящий отрыв. Неизвестно, где проснётся, с кем, в каком состоянии и всё в таком ключе. Лучше конечно очнуться в какой-нибудь vip-комнате клуба, желательно одетым и не облапошенным шустрыми дамочками, что обычно вертятся рядом, жаждав получить пару крупных купюр из его бумажника; или же прийти в себя уже в квартире кого-то из лучших друзей, которые всегда дадут пинка, предложат таблетку, накормят остатками еды с очередного пати и поржут от души над твоими приключениями, что ты творил под градусом, возомнив себя королём вечера.

Но второй вариант можно отмести: ди-ди сливается сразу же, сославшись на срочные дела, едва они переступают порог стриптиз-клуба «ЛСД», не забыв в который раз, словно впервые, посмеяться с названия и слащавой вывески, как в девчачьих сериалах, оставляя старшего в одиночестве и окружении пьяной молодёжи, ушедшей в отрыв.

Название у этого заведения довольно странное, тут не поспоришь, прямо под стать владелице, которая реально не от мира сего, но в том и заключается очарование госпожи, как её называют сотрудники и сам Сяо Деджун иногда, когда её фигура мелькает поблизости, проверяя обстановку и наблюдая за работой подчинённых, да и ей явно надоедает сидеть в кабинете. Многим в последнее время только и подавай разнообразие, а привычные вещи раздражают, становясь бельмом на глазу.

Прикол в том, что обыденность на то и обыденность, чтобы таковой являться. Люди сами её создают, порой не замечая этого, а потом почему-то жалуются на то, что их не устраивает.

Сяоджуна всё пока устраивает. Менять свой привычный уклад не особо хочется, но только вот душа всё рвётся вперёд, к свободе, а разум то ли отчаянно сопротивляется, то ли это лишь паранойя, сотканная из странных ощущений, разрывающих изнутри стройное тело, на какое прямо сейчас пялятся, даже не пытаясь этого скрыть, девушки, к которым в последнее время тянет гораздо меньше. Может, это запоздавший переходный возраст, нагрянувший в двадцать четыре года, но вероятность этого ничтожна мала - она невозможна. Период краснеть по пустякам, светить недовольной прыщавой физиономией и ждать с нетерпением совершеннолетия давно прошёл, так что можно не отмазываться и честно во всём самому себе признаться.

Неуютно от них. От мыслей, от взглядов - достало. Но Сяоджун слишком упрямый, проклинающий болтливого и настойчивого сверх всякой меры ЯнЯна, у которого язык без костей и шило в одном месте, да и сам он настоящая заноза в любой заднице и любитель спорить на всякую ерунду, продолжает сидеть за барной стойкой в клубе, где проводит чуть ли не каждый свободный вечер, хотя можно и покинуть это место с чистой совестью. Но не может. Здесь обстановка другая: расслабляющая, не давящая на нервы, несмотря на яркие переливы неона от кактусов на стенах и винтажную атмосферу, границы которой размыты между сороковыми и шестидесятыми годами прошлого века.

Но главное не это, а то, что парень за стойкой, обслуживающий клиентов, бармен, так и приковывает взгляд, вызывая море странных ощущений в животе, которые и нравятся, и пугают в равной степени. Непривычно. И это учитывая то, что Сяо тут клиент постоянный, но не каждый же раз ему выпадает парень с широкой улыбкой и волосами цвета нежных лепестков распустившейся по весне сакуры.

Надо бросать баловаться вермутом и перейти на обычную воду, - думает Сяоджун, однако вливает в себя внушительный остаток бокала и просит ещё, не обращая внимания на обделённых сладкими речами, на которые прямо сейчас нет настроения, дам поблизости.

Признаваться в этом не хочется, только что доходит, но от бармена, одарившего его внимательным взглядом с шаловливой искоркой в тёмных омутах карих глаз, исходят вайбы озорного мелкого мальчишки, которого следует любить, обнимать, а не вжимать в себя, целовать до упомрачения и подкашивающихся коленей, чтобы потом разложить на этой самой стойке и резко овладеть разомлённым от касаний податливым телом, готовым на всё.

Так, что это ещё за разврат в мыслях? Ну так не пойдёт.

От представленной на долю секунды картины плохо, кажется, надо реально завязывать с алкоголем сегодня, а то мозг уже рисует разного рода порнушные художества в голове, транслируемые перед собственными глазами, от которых внутри нестерпимо жарко. Сяоджун чуть ли об поверхность стойки лбом биться не начинает, ибо вопрос «какого хрена?!» актуален и имеет место быть, но вовремя себя в руки берёт и зачем-то опять переводит взгляд на парня, - имя явно не настоящее, написанное на бейдже, - Хендери.

От одного его вида ненормальные девчачьи визги из горла вырываются, а вокруг головы чудом каким-то не летают сердечки, выдающие его заинтересованность с потрохами. Да и посмотреть есть на что. Госпожа Кэтрин, владелица этой конторы, явно извращенка в последней инстанции, ибо кто так барменов одевает? Ладно стриптизёры, но это куда?! Нет, ну конечно, безрукавка у него классная, вот даже татуировку на предплечье засветил, хотя отношение в Южной Корее к ним такое себе - предвзятое, но не на голое тело же! А кожаные штаны, обтянувшие стройные ноги, низко спустились на бёдрах, обнажив тазовые косточки, что вообще апогей разворачивающегося пиздеца под названием «краш» бегущей строкой в голове и бьющей по осознанию резко, что даже алкоголь во рту не задерживается, отправившись обратно в стакан, и то не до конца.

Сяоджуна мгновенно скручивает в приступе неожиданного кашля. На глазах слёзы выступают, горло дерёт, а по ощущениям можно задохнуться и склеить ласты, если не предпринять срочные меры.

Но помощь приходит откуда не ждёшь вообще в виде парочки несильных ударов по спине и протянутого стакана простой воды, который он принимает и медленными глотками, боясь повторения инцидента, пьёт, не в силах оторвать взгляд от своего спасителя, которым по иронии судьбы (или же насмешке) оказывается Хендери.

Вот это вообще неудивительно, так и хочется глаза закатить и сто раз поразмыслить о том, что Сяоджун тот ещё идиот, который каким-то образом умудрился не умереть прямо на виду у парня с самым красивым телом, какое только видели его далеко не невинные глаза. А повидали они многое, в самом деле.

- Будь аккуратен в следующий раз, одуванчик, - мягко произносит Хендери, вырывая из некоего подобия транса, и Сяоджун отвлекается от столь наглого разглядывания острых ключиц с выведенными на них чёрной игривой змейкой японских иероглифов. Интересно, конечно. Это ещё один повод словить краш на этого парня. - Или я настолько убийственно выгляжу, что ты чуть не откинулся, залипнув на моей персоне? - и широко улыбается с сяоджуновского недоумения на вытянувшемся лице.

- А что сразу одуванчик-то? - немного с обидой в голосе интересуется Сяоджун. Ему больше интересно именно это, чем то, что его практически спалили на подглядывании.

- У тебя волосы просто торчком, - Хендери приходится перегнуться через стойку, придвинувшись ближе, что вообще тянет на кадр из сопливой подростковой дорамы. Сяо Деджун мысленно заказывает себе гроб, ощущая, как в нос ударяет смесь нескольких запахов, среди которых чётко слышен приятный парфюм, явно дорогой очень. Это будоражит молодую кровь, вынуждает немного податься вперёд и привстать со стула, но так и не коснуться желанной кожи, хотя так и тянет, как магнитом. - Пушистые такие, мягкие, как одуванчик, - на этом слове тонкий палец бармена цепляется за вылезшую из общей массы прядь волос, немного касаясь кожи щеки, отчего простреливает дрожь вдоль позвоночника, и заправляет за ухо, - и цвет очень приятный, мне нравится.

Хендери улыбается. Не просто улыбается, обнажив белые зубы, а слишком мило сверкает глазами-полумесяцами и ямочку на щеке демонстрирует, в которую так и тянет ткнуть пальцем или губами дотронуться. Наваждение не желает уходить, в воздухе слишком жарко. Кажется, именно так пылают щёки Сяоджуна от столь неожиданных слов и горят покрасневшие кончики ушей. Но зато в грудной клетке продолжает слишком громко биться сердце, перекрывая музыку на фоне, поэтому и кажется, что всё ещё живой, а не умер от того, что понравившийся парень оценил цвет твоих волос.

- Да что ты такое несёшь?.. Спасибо, - очень хочется, чтобы это было сказано с лёгкой долей безразличия, мол, подумаешь, каждый день такое слышу, но предательская улыбка всё равно на губах появляется, приподнимая уголки рта вверх, на что собеседник, если его можно так назвать, сам улыбается ещё шире и переключается на подоспевшего к стойке танцора. Однако во взгляде можно прочитать «не за что», повисшее в воздухе безмолвным облаком.

Время тянется бесконечно долго, перевалив за полночь уже давно, но по ощущениям только сейчас, что понятно при взгляде на часы, врезавшиеся кожаным тугим ремешком в кожу, оставляя на запястье красный след. Но Сяоджуну важно совсем не это - мелочь ничтожная по сравнению с тем, что творится внутри. В душе, в сердце, в голове, разрывающейся от кучи мыслей, касательных, естественно, парнишки за барной стойкой, от которого сердце бьётся где-то в животе, и не то что бы он против, а очень даже за.

Странный диалог, основанный на неловкой ситуации, только подтверждает тот факт, что, возможно, что-то может получиться, но не сразу. Всё ведь приходит со временем - опыт, отношение, счастье. В конце концов можно же сдвинуть всё это с мёртвой точки, завязав ненавязчивый разговор или, может, сделать какую-нибудь глупость, которая точно привлечёт внимание Хендери.

Сяоджун вовсе не влюблён с первого взгляда в ласковую улыбку и озорные глаза-полумесяцы - до этого очень далеко и опять же нужно куда больше времени. То лишь симпатия, как надеется, обоюдная, ведь настолько ласково не касаются тех людей, которые никак не импонируют. Да, ему нравится Хендери, по крайней мере начинает что-то забытое давно просыпаться в груди, расползаясь бутонами в лёгких при одном только взгляде, брошенном на него.

О чём-то большем между ними говорить точно рано, но Сяо Деджун уверен, что это не последний его визит сюда. Он точно помнит, что слышал когда-то от кого-то, что в стриптиз-клубе «ЛСД» происходят свои чудеса, и дело вовсе не в психоделическом названии, вызывающем смех и долю скепсиса. Может, этот человек, имя которого забыто давно, прав, ведь для Сяо сегодняшний вечер самое настоящее чудо, основанное на реальных событиях прямо на его глазах. А также на глазах наблюдавшей за всем этим безобразием с vip-зоны госпожи основательницы, у которой тоже когда-то здесь случилось своё чудо, столкнувшее с тем самым человеком, благодаря которому одиночество больше внутренности не сжирает и глотку не рвёт.

Люди ведь по-разному своё счастье находят, и чаще всего оно оказывается там, где его совсем не ждёшь.

Сяоджун бросает взгляд на Хендери, отпечатывая на радужке прекрасный образ, прежде чем подняться и отправиться домой, и не может сдержать дебильной улыбки, когда в ответ желают приятного вечера и слишком поспешно поворачиваются спиной. Но он почему-то уверен, что щёки Хендери такие же красные, как и собственный припаркованный авентадор на стоянке.

Просто хочется верить, что это Судьба, а не очередной пинок от Кармы, решившей, что словить краш на парня из клуба с наркоманским названием, тем более на бармена, - хорошая идея.