сегодня мне говорят, что ты поступила в йель, что у тебя появился парень и что в следующем месяце вы переезжаете в коннектикут. говорят, что ты выкрасила волосы в синий, пробила губу и снова занимаешься танцами (это я знаю). но, понимаешь, ничто из вышеперечисленного не поражает меня так, как осознание того, что ты перестала приходить в нашу студию и до упора танцевать под нашу любимую песню. наверное, именно так я понимаю, что мы теперь друг другу никто. абсолютно чужие. незнакомцы, однажды пересёкшиеся взглядами в большой серой толпе. и то, что происходило с нами на протяжении двух мучительных лет, лишь глупая случайность.

       ты уезжаешь: впопыхах собираешь свои яркие нелепые чемоданы, кладя внутрь только самое необходимое; кормишь в последний раз котов, оставляя маленьких на предков; красишь губы ярко-красной помадой, поправляешь ворот плаща и покидаешь родной дом. позади тебя развеваются на ветру все школьные воспоминания. там, где-то между алогичными задачками по алгебре и изнурительными танцевальными тренировками, рвётся на куски наш первый поцелуй. нью-йорк желает тебе удачи, провожая в такое долгожданное будущее, — и ты улыбаешься, потому что единственное, чего ты так рьяно желаешь — это поскорее убраться отсюда. твоё желание исполняется. слышишь, ты уезжаешь, рюджин. уезжаешь из душного нью-йорка. уезжаешь от меня.

      я почему-то именно так представляю твой переезд. он снится мне изо дня в день, отчего поутру я просыпаюсь в слезах и с плюшевым медведем в руках (да, с тем самым). помнишь, рюджин, ты выиграла его для меня в игровом автомате? помнишь, ты сказала, что, что бы не случилось, всегда будешь рядом, а если случится такое, что не сможешь этого сделать, то у меня всегда будет этот дурацкий медведь. не знаю, как ты, но я помню. помню настолько чисто, что уже полгода засыпаю с плюшевым другом в руках.

      он напоминает мне тебя: такой же маленький и беззащитный, совсем не в состоянии позаботиться о себе и подумать о своём будущем. но не волнуйся, у него есть я, поэтому он никогда не останется без цели в жизни, без хобби и без любимого вкуса латте. я обязательно позабочусь об этом, как сделала в случае с тобой.

      не буду говорить, что мне будет не хватать тебя, твоего спокойного голоса и чарующего смеха. мягких, когда-то бывших чёрными волос и нежных, но в то же время сильных рук, которые уверенно сжимали мои, поглаживая костяшки. ещё не скажу, что буду скучать по нашим ночным тренировкам в танцевальной студии, снятой на сложенные вместе карманные, и прогулкам под нью-йоркскими небоскрёбами, которые, если ты совсем одинок, сжирают тебя до костей.

      я больше не заикнусь о том, что скучаю; о том, что сплю ночами в твоей старой футболке и постоянно скролю ленту твоего инстаграма, тайно пересматривая бесконечные сторис.

      я, ли черён, не буду убиваться из-за того, что сожалею, что разбила тебе и себе тоже сердце, сказав, что не вижу нас в будущем. я просто сяду на подоконник, посмотрю в окно на непривычно дождливый нью-йорк и стану ждать тебя с твоим ядовито-жёлтым чемоданом на колёсиках, уходящую в новую жизнь. затем я подожду, когда ты выложишь в сеть видео вашего удачного переезда, покажешь новую квартиру, сделаешь пару счастливых селфи вместе с бойфрендом и закроешь аккаунт. наверное, только тогда я смогу выкинуть тебя из своей головы.

      но всё равно не смогу выкинуть из своего сердца.