Глава двадцать шестая
Представляю вам офишал OST к фанфику Xxxtentacion — Changes, включаем трек на повторе прямо сейчас. Вот у меня хреновый вкус, ну да ладно.
Он
Отчаянно
— Вали, быстро.
Никотин не помешал бы. Я попытался остановить своё учащённое дыхание. Руки неосознанно начали дрожать. Я протянулся к своей верхней одежде, игнорируя боль во всём теле. Сигарет не оказалось, они выпали, когда меня в мясо превращали. Но мне чрезвычайно нужно успокоится, пока злость не накатила волной. Хотя бы ополоснуть лицо холодной водой. Как только я раскрыл простыню, белый гипс поприветствовал меня. Ах, ну да, моей ноги ж теперь нет. Как можно забыть о таком. Несмотря на это, я решил — или же успокоюсь, или разнесу всё тут — двинул ноги за пределы кровати. Здоровой ногой толкая гипсовую. Список матерщины последовал с уст, как только гипс ударился о пол. Пипец он тяжёлый, мать вашу. И мне еще тащить его с порцией внезапно возникшей адской боли на предплечье. Когда же она заживёт наконец, чёрт. Моя рука задела стакан, что разбился вдребезги, как только я попытался встать. Остаётся так и сидеть на полу? Мне зарыдать вконец? Разочарование от своей же беспомощности окатило хуже ледяной водой. Возникшая не всерьёз мысль о плаче вдруг захотела осуществится. Уголки наполнились каплями. Стыд и срам. Дыхание было не остановить, как и вздымающуюся грудь, отчего больно становилось дышать. Неразбитый графин на тумбочке попался некстати под горячую руку. Не задумываясь, я дотянулся до него и швырнул об стену, в противоположную сторону, к двери. Как и в тот раз, два с половиной года назад, неконтролируемый крик вырвался с горла, одаривая новой порцией боли, на которую стало легче забить.
« Громкий крик, наполненный болью, сорвался с уст парня. Он кричал, как можно громче и пытался вылить всю душу наружу. Ему надоело страдать. Он кричал до тех пор, пока не сорвался голос. Одинокая слеза скатилась по его щеке. Как же? Слёз не было так долгое время, и вдруг они появились? Все потому, что парень сломался. Последняя капля его терпения лопнула. Он сдался и перестал бороться »
Всё снова повторяется. Как же уже по горло всё это. Не переставая, я продолжал орать, что есть мочи, выливая почти что все внутренности. Будто пытаясь дойти до глубины, до самого негативного, и вылить его наружу. Ничего не выходит. Всё внутри загнило, отпечаталось, оставило шрам. От прошлого не избавиться. Мама поселилась в моей памяти раз и навсегда. Даже на замок запереть воспоминания нельзя. Стоило лишь о воспоминаниях подумать, как меня опять занесло в водоворот. Я кинул и подушку, и покрывало на пол, всё, что было на тумбочке, готов был содрать матрас с кровати. Сил... не хватает. И тогда я взялся за волосы, обнимая свои колени, то есть колено. Всё слишком больно. Почему я до сих пор страдаю. Почему не могу отпустить?!
«Родство не выявлено»
Мама мне врала. Врала всю мою жизнь. Вот почему я такой ничтожный... весь в биологического, который наверняка либо алкоголик, либо наркоман. Не думал, что осознание, что Джон не мой отец не будет радовать... Думал, наступит скорей конец света, чем то, что я окажусь ненастоящим сыном Джона. Думал, пойду и пир устрою и заору об этом во весь мир, если это произойдёт. До чего же я загнал себя во лжи. Я подделка, ненастоящий. Сам живу и верю в свою же ложь. До чего же смешно, я... фальшивый?
Слёзы не хотели держаться, сколько бы я не старался. Даже никто не пришёл на звон разбитого стекла. Почему меня расстраивает то, что я не сын Джона Района? Потому что... потому что... я... я остался один. Сука, за что. Почему это происходит со мной?! Нет, не так. Почему я хернёй страдаю?! Я один, смешно блин. Депрессивные подростки считают себя одинокими, когда у них есть живые близкие. Вот же ж эгоисты. Лучше бы я стал фанатом Бибера, и болел в его отношении с Селеной Гомес, ходил бы в школу, страдал тупыми шутками среди одноклассников, перед родителями блистал бы в пятёрках и тонул в их гордости за меня, лучше бы я жил банальной жизнью. Поздно возвращать поезд. Я не успел. Шрамы воспоминаний загнили в душе.
После зашла медсестра, которая проверяет по ночам пациентов. Я услышал тяжелый вздох, недовольное бормотание о тупых подростках, её прикосновение к моему живому плечу. Я оттолкнул. А после почувствовал иголку на руке и не сопротивился, позволяя обезболивающему распространиться, усыпить мои мысли, от которых я настрадался достаточно.
Около двух лет прошло с тех самых пор. А я до сих пор тону в бездне. В бездне, наполненную воспоминаниями.
***
Я даже не проснулся, когда в дверь постучали. Не услышал ни шагов, ни голосов, ни разочарованных вздохов, ни скрипов стул, куда сели. Открыл глаза и наткнулся на тяжелый взгляд, где под глазами кроились мешки от недосыпа.
— Ты представляешь, я протрезвел, как только услышал, что ты в больнице с переломанной ногой, — сказал он, и я не отвечал, не давал признаков жизни, лишь в потолок уставился, — сам ещё в шоке. Я даже под дулом пистолета не трезвею так быстро.
— А я больше охренел, когда увидел разбитые осколки, как выяснилось, не убранные ещё ночью... — поддержал второй.
— Да-да, меня инфаркт чуть не схватил, когда я подумал, что это за тобой доубивать пришли, — сарказм. Полный сарказм от самого Дэниела.
— Собираешься чистосердечно или «ты опять ни в чём не виноват»? — Каспар злился больше.
— Конечно он ни в чём не виноват, где такое видано, что он — причина всех этих побоев? — Дэниел развел на меня руками, — Я даже не удивлюсь твоего ответа. Слишком мы объелись твоими оправданиями...
— Я поцеловал девушку Скарпа, — признался я лишь по той причине, чтобы дэниоловых нотаций бесполезных избежать.
— Дежавю. Ты меня опять не удивил. Не мог что-то более гениальное сделать...
— Это была Сейбл.
На этот раз он заткнулся.
— А затем и... Корделию, — я сглотнул. Почему же именно об этом мне сказать стало труднее?
— Чего? — по голосу Каспара я расслышал шок, но на лице было лишь лёгкое удивление. Пусть не старается, я умею читать по его голосу, — Ты с дуба рухнул?
— Вот именно. С девушкой Скарпа! — поддержал Дэниел. Вот только Каспара волновал другой поцелуй, — Сейбл, это просто фантастика...
— Мне отойти нужно, — сказав это, Каспар хлопнул дверью. Я попытался повернуться на бок, но бросил эту затею сразу же.
— Зачем ты это сделал? — спрашивает оставшийся делать мне мозги. Я упорно молчал, и не из-за того, что не хотел отвечать, а просто устал. Хочется заснуть, пофиг, что это обезболивающее действует. Слишком много дерьма за один день. — Если ты сказал шесть-семь слов, это не значит, что можно дальше играть в молчанку.
— Задай мне этот вопрос, когда ходить буду.
— Понятно, но тебе надо питаться. Так что, хоть силой, я потащу тебя в столовую. Ты не инвалид, чтобы тебе приносили есть, ты как все люди пойдешь со мной туда, — пожал плечами, мол, не мои проблемы, если ты социофобией вдруг страдаешь.
— Как ты себе представляешь, ты меня на руках понесешь?
От лица автора
Сначала Каспар просто вышел на улицу и глубоко вздохнул. Он знал, почему так вёл себя, но не хотел придавать этому значения. Девушку можно ещё найти, но верного друга по жизни даже из ямы не достанешь. Каспар внушал себе, что он абсолютно спокоен и потихоньку утихомирился. Тем более, на поле зрения попадает источник улыбки, что не могло не радовать Каспара. На фоне легкого дневного снега, Корделия с недавней стрижкой, чего не упустил Каспар, в распущенном, её волосы красивыми волнами падали на плечи, а дальше и чуть вниз. За что Каспару нравилась она, так это за привычки. Он знает, что это обычная влюблённость и что скоро она пройдет, но упускать пока есть возможность, не хочется вовсе. Все у него происходило до тошнотворно-банально внутри. Он гравировкой на серце описал в конкретных деталях все её движения. Она слишком наивна для этого мира. Ей не стоит так мягко к людям относиться, когда по сути на каждом шагу встретишь врага. Она немного стыдится за свой выбор, за осуждения окружающих, близко к сердцу воспринимает любые сказанные людьми слова, слишком категорично к себе. Почему же она не видит, что прекрасна характером?
Каспар бы рассказал ей все, сел бы и поговорил. Но он слишком её вызубрил, лучше, чем учебники элементарно простой математики. Она не примет, он знает точно. Она зависима от выбора родителей. Не отолкнет, ей совесть не позволит, но и не ответит. Поэтому-то Каспар рад лишь будичным дням с ней. Парень не хочет портить дружеские отношения. Ей хорошо иметь друга, а ему-то лишь видеть — остальное неважно.
— Хотела навестить? — парень невольно улыбается.
— Я тут еды нормальной принесла, думаю, никто не полюбит больничную стрепню. Можешь передать это ему?
— А почему же сама не отдашь? — он встревожился, вспомнив существенный факт поцелуя. Уверен на все сто, что девушка корит себя в этом. А может и Эллиот посмел против её воли... обидеть...
— Настроения нет что-то, — девушка расслабляется и говорит правду, ведь считает Хоупа доверенным человеком. Наступило молчание, парень размышлял насчёт сходить куда-нибудь, раз Корделия не хочет заходить.
— Кас, слушай, тут такое дело... — сзади появляется Рэй и заметив девушку, не продолжает. Да Каспар и не даёт.
— Отнеси это в его палату, — суёт в руки пакет и дружески тянет за локоть девушки, — давай-ка мы в кафе сходим, заодно напряжение снимешь.
В кафе пахло уютом и теплом, а еще вкусными круассанами и горячим кофе. На столике у Корделии и Каспара по большой кружке молочного кофе, а на общей тарелке всякие добавочные пряности. И за счёт парень не дал ей заплатить, за что девушка почувствовала себя неловко в начале, не могла спокойно притронуться к накупленным не за её деньги. Но после...
— Боже мой, ты не представляешь, насколько я была в шоке, за всю жизнь такого наверное не испытаю. Будто вся моя жизнь прошла передо мной. Этот идиот теперь в одном классе с Районом... Мой мозг отказывается принимать реальность. Чёрт, вот за что мне, а? Чтобы он и в школе стебался надо мной? — Корделия периодически забывала о кофе, без остановки болтая о её причинах испортившемся настроении — переведённый кузен Алекс в её школу, в класс Эллиота. Каспара удивляло, что про поцелуй она умолчала. Но он ловил кайф лишь просто слушая её голос.
— Он сильно над тобой издевается?
— Ну как сказать... Он мастер в выношении моего мозга.
— Я могу подать уроков для него...
— Он старше тебя, — как-то засмущалась она, — один возраст с Эллиотом.
— Ничего страшного. Никто еще не смел на меня наезжать, — улыбнулся.
— Буду крайне счастлива, если ты сумеешь его на место поставить.
— Но это не бесплатно...
***
— Говорил, что я не инвалид, но ведешь в инвалидной каляске.
— Дэн, ты похож на идиота, когда ешь.
— Я эту дрянь в рот класть не буду.
— Слушай, ты меня бесишь.
Эллиот оборачивается на окружающих и пытается вести себя тише воды, ниже травы — весь сарказм сквозь зубы. Дэниел от души радовался и старался не показывать своё недовольство. Сидел мирно и пропускал все эллиотовские слова через сердце. Хоть он и мог быть радостным, ибо наконец этот дебил поймет всю суть жизни и что ею надо беречь. Но в душе скребли кошки, так сильно хотел конкретно врезать ему по роже, чтобы втырить «кретин, заебись».
— От тебя змеиным ядом хлещет, — всё-таки решается что-нибудь сказать Дэниел.
— Нехуй меня сюда притаскивать.
— Ты такой беззащитный, а до меня руки дотянутся? — Дэниел усмехнулся.
— Я тебя сейчас насильно приковаю к каляске и завяжу сложными узлами руки, ноги, шею. И посмотрю я на тебя тогда.
— Ну, в этом есть плюс. Женщинам нравится сожалеть инвалидам и делают всё, что попросят. Чувак, включи обаяние и жизнь наладится. А сейчас будь мил, поешь хотя бы это, — Дэниел достал из-под стола пакет, что издаёт много шума, тот что бумажный.
— Неужели ты своими руками принёс мне это? — впервые парень заговорил нормальным тоном, увидев знакомые зелёного цвета контейнеры и мини-термос также знакомого серого цвета. Он знал, что это не от Дэниела.
— От Уайт. Думаю, помнишь такую.
«Как её не помнить-то» подумал Эллиот, чуть вслух было не сказал.
— Знаешь, когда ты подходишь к дверям депрессии... — Дэниел говорил тихо и не смотрел в глаза. Под столом переминал пальцами и даже слегка близился занервничать, — я всегда думаю, что встречу могилу с твоим выгравированным именем и датами. Мне и так херово, без тебя и по горло все имеющееся дерьмо. Но... ты скрашиваешь каждое дерьмо своей безумностью жить. И пропуская проблемы сквозь себя, я могу отвлечься на тебя и своим желаниям. Ты — мой источник желаний.
Эллиот смотрел не отрываясь и проникался душой этой речью. Он кайфовал лишь от мысли, что смог помочь Дэниелу выбрать дерьмо с безумностью жить, и ещё от того, насколько его братик вырос. Да, Эллиота иногда забавляло называть его братиком и не только из-за роста, но и разницу в возрасте, что в пять месяцев между. Эллиот не стыдился ничего, мог бесстыдно смотреть в лицо, когда сморозил глупость глупейшую. Но Дэниел знает, чего стыдится Эллиот — слабости. Слабость — заблокированная функция, оставшаяся покрываться плесенью в дальнем углу. Слабость за познания, признания, принятия чувств. Вот и сейчас, Эллиот смотрел в глаза, но ничего не испытывал. Он рад. Вот и все, ничего более.
— Я жрать хочу, — решил парень, доставая контейнеры с горячей ещё едой, — ты меня к жрачке вдохновил, спасибо.
— Эллиот! — негодовал младший, чувствуя стыд. Он тут признался в чувствах, а его проигнорили. При том до этого хорошенько послушали. — Собираешься реагировать?
— Отъебись... Оу, ты обиделся, да ладно, как маленький, — улыбнулся Эллиот.
— Не смешно сейчас вообще, я на полном серьёзе, — твёрдо заверил.
— Тогда вот, что скажу тебе, — сделал вид, что думает, но по сути держит эффекта, — я среагирую, когда придёт подходящее время, и если оно вообще наступит.
P.S. 1
— Так ты поможешь мне? — Каспар выглядел уверенным в её согласии, но увидев засомневавшееся лицо, — послушай, — ненароком взял её за руку, — каким бы он не был уродом человечества, он заслуживает этого уж точно. Раньше, он запрещал праздновать его день рождение, и от подарков отказывался. Но мне кажется, на этот раз ему никуда не сбежать. Поможешь устроить Эллиоту праздник?
P.S. 2
Беллами усилием воли сдерживается, чтобы не развернуть листок сейчас и прочитать, что на нём написано. Он сказал, что открывать тогда, когда будет дома. Она торопилась, почти что бежала с автобусно остановки. Потом плюнула на это, ибо идти до дома еще минут десять. Свернула листок, и не зря волновалась. От шока она даже потеряла дар речи. На листке было написано:
«Ты будешь со мной встречаться?»
~~~
У меня к вам вопрос, из P.S.-ов какую сначала мне продолжить, как 27-ую главу? Ответ нужен быстро, чтобы я писать начала
Bạn đang đọc truyện trên: AzTruyen.Top