Она

Неосознанная привязанность

  Как бы я была морально не в порядке, собралась духом и встала рано утром. Поблагодарила Бога за то, что вчера родителей не было дома и что я смогла спокойно зайти домой и привести себя в порядок. Открыла холодильник и вытащила всевозможные продукты для создания перекусок. Родители были заняты, мама как всегда опаздывала и спешила, не замечая ничего вокруг, а отец ходил туда-сюда с ноутбуком в одной руке и с чашкой кофе в другой. Мне повезло, что никто не задавал вопросов насчёт того, кому же это я столько бутербродов делаю. И вообще, во сколько я вчера вернулась домой. После, как обычно обулась и вышла. В голове царил привычный беспорядок, но выспавшись после вчерашнего, стало чуточку легче дышать и перестала оглядываться вокруг так часто, будто кто-то следит за мной. Я шла пешком. Через пятнадцать минут странствий с моими "инвалидными" наушниками, я прошла остановку. И воспоминания так и просились вспомнится.

— Он хотел тебя сбить?

— Да.

— А почему?

— Фальшивка, знаешь... Меня много кто хочет сбить, прибить, придушить, зарезать или же, сразу убить. Перестань лезть в эту фигню. Тебе оно надо?

Уголки губ приподнимаются, в лёгкой улыбке, вспоминая автобус, полусонный рядом, шаги по тротуару, парную обувь, слякоть, холод.

Пройдя ещё немного, я вижу многоэтажный дом и поднимаюсь по ступеням вверх, на крышу. Я не спешу идти к двери, прохожу дальше, к самому краю. Здесь воздух кажется намного чище, чем снизу. И я начинает думать, каково же, просыпаться и выходить сюда, дышать свежим воздухом, потянуться на месте, сладко зевая и отпивая с горячего чашки чая. Наверное, круто так просыпаться каждое утро. Но с учётом того, что хозяин этого места постоянно опаздывает в школу, можно и подумать, что он и не просыпается вовсе ранним утром.

Прежде чем, как постучаться, я обещала себе, что не вспомню ничего из вчерашнего дня. Абсолютно.

— Я... эм... Принесла поесть, — неловко произнесла я, открывшему дверь, парню. Но вчерашнее забыть было сложно, поэтому заставила себя отвести взгляд и не смотреть. Не смотреть! Вчера же ничего не было? Я же не... Правильно, я уже забыла.

Я готова была застрелиться. Вчера меня похитили, родители не знают — вообще что-то с чем-то. Но именно сейчас я думаю совсем о другом. Эти г-губы же не... к-касались моих? Впрочем, у Эллиота вид был... как бы помягче выразиться — "больной". Он окутался в плед и прищурил глаза, когда через открытую дверь просочились лучи солнца. Он отошёл от двери, безоговорочно впуская меня внутрь.

Внутри было холодновато. У входа меня встречала кухня, на которой осела пыль, своим видом крича о долгой неиспользованности. Сечйчас я начинаю замечать вещи, на которых не обращала внимания в тот раз. В тот раз. Я краснею, увидев диван, на которую сел Эллиот, натягивая плед до самого подбородка. Он же был без сознания, поэтому не должен помнить? Я же права?.. Боже, какой стыд, если кто-то узнает... Носом уткнувшись внутрь, он слегка прислонился к краю дивана, тем временем взъерошенные волосы падали на лоб, закрывая весь обзор. Сейчас он казался самым обычным, слегка простывшим, подростком. Но я-то знаю, что это не просто простуда. Я всё топталась у входа, ожидая, пока тот что-то скажет.

— Почему ты живёшь один? — в итоге вырвалось с уст.

— А я разве не похож на человека, у которого нет семьи? — равнодушно спрашивает он. Почему он так думает? Неужели и вправду от него отказались родители? Слухи по школе не раз проходились по этой троице. В особенности Эллиота, ведь у остальных имеется полноценная семья.

— У каждого должна быть семья. Хоть кто-то из близких...

— Получается, я редкостный случай? — прерывает он меня и поднимает голову, уставившись на меня.

— А отец?

— У меня нет отца, — отрезал он.

— Но... — я хотела напомнить тот случай, когда его отец публично ударил Эллиота, но тут же прикусила губу, не позволяя лишнего. То есть, свободного диалога.

— У меня нет отца, — резко сказал Эллиот, своим тоном показывая, что разговор окончен.

Я задумалась. Почему он отрицает явное? Разве тот мужчина не биологический отец? Это даже можно понять по схожести черты лица. Я ещё помню, как Эллиот назвал его «куском дерьма», когда мы застряли в старой кладовой. Может... детская психологическая травма? Не-е, что за бред? Наверняка его отец просто выгнал из дома за то, что он связывает свою жизнь со всяким дерьмом. Я ставлю пакет на стол, ближе к нему. Надеясь, что он не подумает, что кроме бутербродов, я ничего готовить не умею. Эллиот вытянул свои руки из под пледа и начал раскрывать пакет.

— Ты в порядке?

— В полном.

Мне не нравилось то, как он отвечает, заставляя меня замолчать и не продолжать разговор. Что бы я не начала говорить, он тут же меня прерывал и ставил жирную точку.

— Преследовали тебя, — сказал он совсем не то, чего я ожидала.

— Чего?

— Помнишь, гнался мотоциклист за нами? — спросил он, и я тут же округлила глаза, — Я не был его целью.

— То есть...

— Да, ты в опасности, — говорит он вполне спокойно, после добавляет, — Зря ты пришла. Я думаю, за мной слежка, а ты под прицел попадаешься.

— Но... п-почему? Ты ещё спрашивал, не было ли у меня мании преследовании, ты можешь всё объяснить? Это как-то связано и с тобой?

— Просто не пересекайся со мной, если жить охота, — Эллиот достал контейнер, открыл пластмассовую крышку и вынул горячий бутерброд.

— Я заявлю в полицию, хватит с меня. Нужно родителям рассказать, — я встала с места, собираясь взять рюкзак.

— Не смей. Полиция не поможет, лишь усложнит твою жизнь. Ты хочешь правды? — посмотрел он на меня, долго так, внушительно, но не сказал — Она тебя разочарует.

— Я не могу так! Хватит! — я выскочила, собираясь уйти отсюда как можно быстрее. И зря только пришла. Шаги позади меня резко остановились и развернули за локоть. Я готова была тут же вырваться, но безуспешно. Хотелось убежать, но Эллиот цепко держал за локоть, портфель свисал с другого плеча, грозясь упасть, что ужасно бесило.

— Я состою в банде, которая за деньги убивает людей. Так же есть враги, готовые убить при любой возможности. Среди них и мой биологический отец, — злобно прошипел он и я почувствовала, как становилось больно руке и глазам жгло. Эллиот был зол. Настолько, что кажется готов сломать мою руку. Я не могла разорвать зрительный контакт. Ч-чего? Его отец хочет... Я не успела ответить, да и не смогла бы от шока, как рука Эллиота вдруг разжалась и он прикрыл глаза, чуть шатаясь на месте. Или мне показалось? Боже, только не говори, что в обморок собираешься падать...

Он почти согнулся пополам, хватаясь за раненое плечо, не удержавшись, сдвинулся назад. Что-то грохнуло и разбилось. Я вздрогнула и быстр пришла в себя, помогая ему лечь на диван. Мой взгляд упал на разбитую раму, которая упала с тумбочки. На фотографии была изображена женщина, которая обнимала мальчика лет десяти. Мальчик улыбался так лучизасто, что глаза искрились счастьем. Маленький шрамик красовался на лбу, он был почти незаметен. Это лицо...

Я в шоке. Это был Эллиот в детстве.

— Ты перебинтовывал рану, после того, как это сделал Дэниел? — спросила я.

— Нет, — ответил он сухими губами и казалось, находясь во сне.

— Тебе нужно в больницу.

— Только посмей.

Я знала, что нужно перебинтовать и что Эллиот вряд ли сам сможет. Но я же в жизни не касалась парней! И вообще, зачем я это обязана делать?!

Судорожно думая, я замечаю, как парень начинает тяжело дышать. Его грудь поднимается медленно. Виден пот на лбу, который ползёт по лицу.

— Довольна? — спрашивает Эллиот, чуть приоткрывая глаза. Тем, что мне постоянно счастливиться оказаться в тот момент, когда тебе плохо? — Тем, что узнала?

— Тебя сейчас только это заботит? Тебя нужно перебинтовать, пока хуже не стало.

То, что Эллиот занимается таким делом, не удивительно. Но... Убивать за деньги? Он на такое способен? А Каспар и Дэниел? Неужели...

***

— Мисс Уайт? Вы слышите меня? В каких отношениях вы были с Грэгом? Вы как-то дружили? Что вы знаете о нём? Было что-то подозрительное?

Я сжала голову в плечи, пытаясь скрыться в занавесе волос. Мужчина напротив смотрел в ожидании, записывая в блокнот всё то, что слышит от меня. Он записывает молчание? Как интересно он это обозначает? У мужчины мятая рубашка. Он торопился на работу? Выглядит нервным. Устал уже от этих подростков, которого толком ничего дельного рассказать не могут? Свидетелей нет? Что же он мучиться?

Я не заметила, как детектив звал меня, слышала его мутно. Доходило не сразу.

— Я ничего не знаю. И не имела никаких отношения с ним. Лишь редкое «привет», «пока».

Мужчина вздохнул тяжело, захлопнув блокнот, оставляя внутри ручку гелевую. Я старалась думать обо всём, только не о том, о чём речь идёт.

— Я тут слышал, что есть некая троица, пугающая всех? Вы что-то знаете? — спрашивает он, как я быстро просыпаюсь. Чтобы кто-то из КЭД смог у-уб... сделать это? В голове не укладывается так же, как и слова Эллиота ранним утром. Я не думаю, что они способны. Но внутри росло огромное сомнение. Ведь Эллиот убивает за деньги, мог ли и Грэга?.. Но я всё же...

— Не думайте на них. Они бы не смогли.

... встала в их сторону. Если придётся отвечать за эти слова — неважно, подумаю потом. И пожалею тоже потом.

— Вы дружите? Или?..

— Знакома.

— Тогда...

— Хватит с неё, вы же видите, что Корделия никак не была близка к жертве, — вдруг сказал мистер Ким, стоящий рядом и следящий за процессом. Я вздрогнула, услышав последнее слово. Директор Сан стоял неподалёку у окна. Все учителя были встревоженны и находились поблизости. Страшно только подумать каково сейчас родителям. Как я поняла, уроков у моего класса не намечалось.

Я вышла с кабинета директора Сан, где проходил допрос у одноклассников по поводу... Я сглотнула. После меня зашла Эмили, одноклассница, грустно посмотрев, закрыла за собой дверь. Ученики стояли в очереди, некоторые сидели, а вокруг воцарилась тишина. Я прошла дальше, к воде в пятилитровом сосуде, налила в одноразовый стаканчик. Выпила содержимое залпом и налила ещё. В итоге руки задрожали и я вылила немного на себя.

Когда я собралась было поднять стаканчик с пола, кто-то опередил меня.

— Ты как? — Каспар выкинул стаканчик в урну рядом.

— Я... п-порядок... пр-росто... — после двух слов, я поняла, что ничего не скажу нормально и выдохнула.

— Подышим воздухом? — спрашивает он и я чувствую, как от руки разлилось тепло. Он тянет меня за руку и я повинуюсь. Одноклассники посмотрели немного подозрительно, но мне было настолько плевать. Поскорее бы уйти, а то и вижу, что кислые мины на лицах.

Грустнее стало, когда мы проходили возле шкафчика Грэга. На нём уже кто-то повесил его фотографию и рядом завязал цветы. А маркером написал что-то маленькими буквами, ведь место должно хватить и на всех. Я не стала вглядываться в фотографию, откуда смотрит улыбающийся одноклассник. Бывший одноклассник.

От лица автора

— Ну, ма-ам! Я не пойду! У меня это... д-депрессия. Хоть один разочек?

— Не неси чушь. Ты пойдёшь в школу.

— Не пойду!

— Беллами! Ты ещё смеешь спорить?

Дверь шкафчика хлопается с шумом. Злость немного утихает, когда она видит фотографию бывшего одноклассника. Страх вновь начинает проявляться, но Беллами старается игнорировать, проходя мимо. Прямиком в уборную. И не поправлять волосы, припудрить носик, как обычно, а чтобы ополоснуть лицо водой. Холодная вода немного помогает проснуться.

Она редко выходит куда-то без косметики. И сейчас, лицо бледное, глаза опухшие, ибо нормально поспать не удалось, волосы нерасчёсанные. Беллами с отвращением разглядывает отражение в зеркале, после достаёт пачку жвачки. Кладёт в рот сразу две. На третьем уроке всё так же. Беллами ложит голову на стол и чавкает своей жвачкой.

— Беллами, подними голову.

— Отстаньте.

— Я, конечно понимаю, вы потеряли одноклассника, но это не повод грубить? Урок, есть урок... И вынь со рта живательную резину.

— Не хочу. Ваш голос так убаюкивает.

— Беллами! Что за манеры?

Девушка подняла голову и окинула взглядом класс, который уставился на неё. Не все были в классе. Те, кто не был на допросе, остались там, у директора.

— Боже, голова болит. Не орите, — девушка встаёт и берёт рюкзак. Закидывает за спину и идёт на выход. Проходит мимо учителя, который в свою очередь твердит что-то про непослушных подростков и испорченную ими же цивилизацию.

Беллами выходит на крышу, окутывается в лёгкую куртку и видит кого-то, стоящего неподалёку от края. Справа у стены, откуда она вышла, расположился ненужный хлам. Старые стеллажи, сломанные пополам, куски досок были приложены поверх друг друга. Внезапно, девушка закричала и побежала, куда глаза глядят. На пути попался кто-то и она запрыгнула, ухватившись за его одежду.

— Господи, слезь! — прокричал парень, на которого она ухватилась со спины.

— Т-там крыса, — Беллами продолжала брыкаться, не позволяя себя спустить. Она обвела шею парня обеими руками и всем весом заставляла его думать о своих лёгких. О шее, которую придавили руками.

Парень всё-таки смог вырваться с захвата и спустить Беллами на землю. Он ухватился за её плечи, крепче придерживая, чтобы не смогла сбежать. Беллами пальцами ног парила в воздухе, чуть чувствуя, как они соприкасаются с землёй. Парень держал её будто в воздухе.

— Д-д-дэниел?.. — как-то опешила девушка, увидев лицо человека.

— Г-грейс, блин, — повторил он её интонацию, на что та лишь нахмурилась, понимая, что поступила ужасно. Собственноручно чуть не придушила одного из известной тройки, — Что за фигня? Совсем уже?

— Там была крыса! Она была на моих кедах и я...

— ...воспользовавшись случаем, хотела отомстить?

— Н-нет... Отпусти?

Дэниел вдруг отпустил. Точнее... Толкнул к земле слегка, что девушка не удержала равновесию. Она готова была уже встретиться с твёрдым бетоном, как за руку потянули. Дэниел недовольно посмотрел. Он потянул так, что они теперь дышат одним воздухом. Растянулся в улыбке и продолжил смотреть прямо в глаза. Но постепенно взгляд начал меняться. Он будто пытался заглянуть глубоко в душу через глаза.

Нос к носу, глаза на одном уровне, а губы... О чём думаешь только, идиотка?!

Беллами поняла, что стоит на носочках.

— Достаточно, — произнёс Дэниел и отошёл, возвращая свою свойственную манеру.

Ч-что это б-было?

— Достаточно? В смысле?

— Смотреть на меня, — усмехнулся.

— Я не-не-не... смотрела! — Беллами успела обозвать себя полной дурой.

Дэниел подошёл к краю и сел, опуская ноги через перила, нашаркал в карманах пачку сигарет и зажигалку. Беллами стало любопытно. Она никогда не садилась на край, но очень хотелось. Хотелось посмотреть вниз и прочувствовать то чувство, частичку безбашенности.

— Ходила на допрос? — спрашивает Дэниел. Девушка думает, что хочется тихо послать или же даже намекнуть, но тут же передумывает, ибо язык говорит совсем другое.

— Нет, не могу.

— Тебя будут подозревать, если ты не объявишься.

Беллами заворожённо смотрит, как парень медленно затягивается. После выпускает дым изо рта. Она невольно закашляла в кулак, ощутив, как в лёгкие пробрался пропитанный никотином кислород.

И тут её отпускает. Она смотрит себе на руки, игнорируя приехавший внизу автомобиль. Выходит женщина, держащая в руках платок, мужчина, что вышел следом, подошёл и обнял её за плечи. Женщина начинает плакать и отворачивается, когда видит здание школы. Через некоторое время, женщина не выдерживает и начинает что-то неразборчиво говорить. Истерика. Она в бреду твердит про своего сына и не может успокоится.

— Я виновата...

У Беллами дрожат губы, а безмолвные слёзы уже давно текли по щекам. Через некоторые время она зарыдала. Не стесняясь голоса, продолжала плакать. Дэниел от неожиданности вздрогнул, после ощутил весь звук, когда начало доходить до ушей. Он поморщился и закатил глаза, но ничего не сказал. Беллами зарылась лицом на руки, те что опирались о колени. Дэниел выбросил окурок и закрыл глаза, думая, но не очень и сосредоточено удавалось, так как Беллами никак не планировала затихать.

— Вставай, — парень похлопал себе по коленям и встал, отряхиваясь. Девушка не слушала и не собиралась двигаться. Тогда парень резко потянул за её руку и готово.

— К-куда? На допрос? — лицо было заплаканное и уже опухшое.

— К чёрту допрос, — и потянул девушку на выход. Беллами не возражала, хотелось отвлечься. Пусть там её может ждать что-то плохое, пусть и так. Лишь бы на время забыться. Забыть, что она могла спасти чужую жизнь.

***

— С тобой точно всё нормально? Может, отпросишься и домой пойдёшь? А то ты так неважно выглядишь, — в голосе Каспара я улавливала нотки мольбы.

— Каспар, — я остановилась и повернулась к нему. Он замедлил шаги, — Хватит спрашивать, в порядке ли я. Не надо делать вид, что тебе это важно. Лучше побудь с Эллиотом, ему нужнее, — и я потопала дальше, оставив его стоять. Ну и правильно, что не пошёл за мной. Я ещё не успела в голове ничего накрутить. И не нужно. Теперь я буду изо всех сил стараться держаться от них как можно дальше.

Каково же было моим удивлением, когда Каспар развернул меня к себе и настойчиво держал за руку. Я уставилась на наши руки и хотела выхватить, но не тут-то было... Чего-то слишком много за руку он меня держит.

— Хватить судить по внешности и... Я... — вдруг, он отпускает мою руку и засовывает свои в карманы брюк, — Слушай, хочешь кофе? Что-то холодно сегодня на улице...

Я стояла, офигевши, пока Каспар начал отдаляться от меня. Что это было? Впервые вижу такого Каспара. Не судить по внешности? Что он вообще этим хотел сказать? Если подумать, Каспар не такой уж и плохой. Он что-то изменился в последнее время. Никакого колкого слова в мою сторону за прошедшие несколько дней. Даже по имени стал меня звать. И улыбка эта... никак с лица не сходит.

— Каспар, подожди! Расскажи мне, чем вы занимаетесь? Я уже знаю, что у вас банда... — на его лице недопонимание, — Эллиот рассказал.

— Он болен и ты веришь во всю ту чушь, что он несёт? — нахмурился он, а я недовольно уставилась и посмотрела настойчиво, — Выпьешь со мной кофе, я подумаю.

— Так нечестно! Почему это, ты подумаешь? Не хочешь, ну и ладно, а я пойду расскажу кому-нибудь, — пробубнила конец, развернулась и почему-то была уверена, что он не сдасться просто так.

— Ладно! Шантажистка... — промямлил.

— Кто бы говорил. Кто это у нас ещё шантажист... — усмехнулась я.

От лица автора

— Я не сяду!

Беллами в ужасе смотрела на стоящий напротив мотоцикл. На нём висел шлем и сам он пугал своей громадностью. Дэниел обошёл и облокотился на сидение. У девушки в голове не укладывалось, откуда у старшеклассника может быть мотоцикл? И что сейчас она сядет на него? Или...

— Ты доверяешь мне? — спросил парень, повернувшись к девушке. Беллами про себя ухмыльнулась, отмечая, что мотоцикл бордового цвета и что он очень огромный. Хотелось отвлечься, пока в голове ничего не взорвалось.

— Вообще-то... — девушка переминалась с ноги на ногу и выглядела неуверенной. Что тут скрывать, ей хотелось прокатиться. Девушке всегда нравилось пробовать что-то новое, то чувство, когда сердце готово выпрыгнуть из груди. По сути, сейчас она не должна думать о таком, ведь в школе... ведь в школе... — Да, — ответила Беллами, не успев подумать о вчерашнем дне. Пожалеть она и потом успеет.

Дэниел ухмыльнулся, протягивая шлем, а сам одним движением запрыгнул на мотоцикл. Беллами стояла долго, недоумевая на имеющийся единственный шлем, который сейчас находится в её руках.

— А ты?.. Тут один шлем...

— Обойдусь, садись уже.

Беллами осторожно подошла и была очень рада, что надела сегодня брюки, а не платье. Вздохнула полной грудью, обещала себе, что попробует разочек и никогда больше не сядет. Тем более, на то есть причина. Она пережила стресс, нечто, что никогда не испытывала, и сейчас можно немножко дать слабину. Беллами отбросила все свои сожаления и страхи, услышав:

— Как только мы тронем, из головы вылетит все мысли. Не благодари.

Беллами сглотнула, надевая шлем и с трудом протягивая руки к парню, обвивая того. Она лишь держалась на расстоянии, ухватившись за его бомбер и стараясь не касаться тела. Их бёдра находились непозволительно близко, но девушка об этом не успела и подумать.

[Кто хочет, ставим песню для атмосферы, подходящую, как вам кажется этому моменту. Можно наподобии «This town» — Kygo & Sasha Sloan]

Дэниел надавил на рычаг ногой, рукой надавил на ручку газа на руле справа и мотоцикл тронулся. Девушка за мгновение схватилась за талию парня, крепко держась, ибо ощущение, что она прямо сейчас упадёт. Глаза плотно закрыты, губы в полосочку, руки цеплялись за одежду парня до побеления костяшек. Сердце бешено отдавалось ритмом в такт ветру, что будто хотел заставить парить в воздухе. Ощущение, будто что-то тяжёлое давило, из-за ветра, а с другой стороны, лёгкость. Беллами рискнула и открыла глаза. Вокруг всё парило. Дальние улицы, здания, парки проходили быстро, но успеть посмотреть можно было. Девушка ощущала себя птицей, что сейчас парит на небе и любуется видом снизу. Они ехали быстро, Дэниел крутил правую ручку для скорости. Тем больше он разгонялся, тем сильнее Беллами прижималась и руками цепко хватала за талию. Дэниел ухмыльнулся. Его волосы, когда они приедут, будут напоминать птичье гнездо, да, ну... плевать.

Девушка убедилась, что парень был прав. Все мысли куда-то разом испарились, оставляя память на незабываемые ощущения. Было страшно и... хорошо. Чувствовалась лёгкость, будто гора с плеч. Беллами положила голову парню на спину и закрыла глаза, вдаваясь ощущениям. Щёки горели от адреналина и кончики пальцев холодели.

Парень повернул руль на право и мотоцикл занесло в сторону, как девушка почувствовала, что они едят наискосок. Стало страшно, что она сейчас упадёт боком и сломает себе что-то. Она зажмурила глаза, не думая ни о чём, когда Дэниел выровнялся и поехал ровно.

Мотоцикл остановился, но девушка этого даже не почувствовала. Дэниел поставил на тормоза и увидев своё отражение в зеркальной стороне бампера, начал поправлять свои волосы. Когда уже парень хотел спуститься, он почувствовал цепкую хватку на талии. И усмехнулся.

— Мы приехали, — сказал парень, Беллами открыла глаза и увидела автоматические двери какого-то здания, — Может отпустишь? Или так не хочется?

Беллами быстро убрала руки, тем сделав резкое движение и почувствовав лёгкое головокружение. Когда они уже спустились с мотоцикла, девушка сняла шлем и прислушалась к своим ощущениям. Как-то было не по себе, она чувствовала, что будто до сих пор парит над землёй. Помотав головой, она приводила себя в порядок, пока Дэниел и след простыл. Оставив шлем, Беллами побежала за ним, к тому зданию.

— А где мы? — спросила она.

— Это, — указал на здание, — Банк.

— З-зачем мы сюда пришли? — Беллами испуганно озиралась по сторонам, ощутившись в незнакомой улице.

— Мне нужны деньги, поэтому мы пришли их красть. Если получится, то убить кое-кого, — сказал Дэниел и направился к зданию.

— Чего?! — Беллами выпучила глаза, полностью не осознавая, что они здесь собираются делать.

— Шучу. Поторопись, ты долго стоишь перед камерой видеонаблюдения, могут заподозрить, когда мы совершим преступление, — усмехнулся парень, повернувшись к девушке.

— Дэниел!

Внутри было просторно. Полы блистали своей белизной, что на нём можно было увидеть собственное отражение. Огромные окна наверху открывали вид на небо. Крутая лестница расположилась прямо в середине зала и направлялась во второй этаж, откуда за зеркальными перекладинами находились столы. А людей было много. То там, то здесь. И все были в строгих деловых костюмах, далеко не в том, в чём пришли Дэниел и Беллами. Девушка отвлеклась за просмотром вокруг, и не заметила, как отстала.

— Дэниел, зачем мы здесь? Ты же пошутил, да? — девушка побежала и позвала его за рукав, потому что тот не обращал внимания. Беллами старалась идти рядом, а то и затеряться можно в неизвестном месте.

— Конечно, нет... Здравствуйте, я к мистеру Стивенсон, — улыбнулся парень, подходя к регистрационной, где сидела миловидная молодая девушка с высоким хвостом. Она начала что-то печатать на клавиатуре, клацая своими ногтями и сказала, на какой этаж идти.

Дэниел прямиком пошёл к лифту, а девушке ничего не оставалось, как следовать. Ибо не сядет же она сама за мотоцикл, а денег и телефона рядом нет. Выбора нет.

— Ты можешь объяснить, либо я сейчас уйду!

— Удачи, иди. Но знай, меня с тобой уже заметили на камерах, и когда я совершу преступление, ты будешь соучастницей, — улыбнулся парень, заходя в лифт и ожидая, пока девушка примет решение. Он знал, что та не уйдёт и был прав, когда та надула губы, злясь за его безответственность и за тупые шутки, шагнула в лифт.

— Будет интересно. Наслаждайся, я всегда так делаю. И не тормози, сейчас это будет конкретно мешать.

Беллами уставиласт на парня, пытаясь понять, что он собирается делать, пока двери лифта не открылись в нужном этаже, и Дэниел, беря девушку за руку, направился на выход. Беллами успела посмотреть на цифру, которая указывала совсем не тот этаж, который назвала девушка за регистрационной. И этаж был намного выше положенного. Вроде бы сюда простым людям вход воспрещён. Поведение парня было похоже на то, что он и вправду собирался совершить преступление. Девушка не успела даже возразить за их руки, как он быстрыми шагами утащил её к стене. Они спрятались, когда с дальнего коридора проходили двое людей. Вокруг не было практически никого, лишь коридоры и редкие двери.

— Нам же сюда не... — испугалась Беллами.

— Тише, там идут, — заткнул парень.

Девушка встала как можно ближе, чтобы её с той стороны не было видно. Она не могла выглянуть за плечо парня, ведь страшно было катастрофически. Элитное здание, деловые люди с деньгами. И что же она здесь делает? Желеть было поздно.

— Идём.

Дэниел опять потянул девушку за руку, и она повиновалась, автоматически сама озираясь по сторонам. Проходя множественные коридоры, которым конца не было и останавливаясь, когда кто-то проходил, прячась за возможными угловыми стенами. И в один момент они шли в сплошной стене, без всяких укрытий, как парень услышал вдалеке шаги, которые вот-вот должны завернуть в их сторону.

— Чёрт...

Не найдя ничего, он увидел дверь в уборную напротив и не думая, пошёл туда, по привычке открывая дверь в мужскую. Они успели до того, как работник свернул и отвлёкся на зазвонившийся телефон. Затихли. Слышали, как мужчина с кем-то громко разговаривает и направляется... Парень прислушался. Его шаги близились к стене, где расположилась сама уборная. Дэниел за секунду поняв и повернувшись к девушке, начал толкать её в сторону кабинки. Она в ужасе начала паниковать, не понимая, что он собирается делать. А парень в итоге затолкал в кабинку, тихо закрывая за собой дверь, как там открылась входная. Они прижались к стене, когда Беллами случайно задела по пути ногой об унитаз и создала малый шум, на который мужчина, что разговаривал по телефону, отвлёкся и перестал говорить. Стопа девушки отдалась болью, ибо ударилась с силой и знатно, но она стиснула зубы и промолчала.

Дэниел закатил глаза, а когда увидел, что девушка стоит, прижавшись к стене рядом с ним, но чуть дальше, резким движением перевернул её на своё место и прижался ближе, закрывая её рот рукой. Он знал, что если мужчина нагнётся, то возможно увидит ноги девушки в кедах. В подростковых кедах, которых здесь не носят. Беллами расширила глаза от шока, пока парень глазами заставлял молчать. От такой близости, она чувствовала чужое дыхание на своей щеке и не могла перестать смотреть в чужие глаза. Шаги за дверью приблизились, а Дэниел и Беллами не разрывали зрительный контакт, продолжая смотреть друг на друга.