Юлия

— Юля, ты чем таким занята, что сидишь с серьезным выражением лица? — Даня подошел ко мне и наклонился.

—Я подбираю идеи для детской комнаты, — я поцеловала его и вновь вернулась к ноутбуку. — Тина подтолкнула меня своими разговорами и дала небольшую идею. Не поверишь, но я собрала почти все детали.

—Неужели, — хмыкнул Даня и повесил свою мастерку на спинку кресла. — Покажешь?

—Да, конечно, — я протянула ему свой ноутбук. — Ничего навороченного там нет. Нам нужно только перекрасить стены, а мебель я и так собиралась белую покупать.

—Необычно. Впервые вижу детскую комнату в серо-коричневом оттенке, — перелистывая фотографии, сказал Даня, после чего сел в кресло и поставил мой ноутбук на кофейный столик.

—Дань, может вспомнишь какой была комната у Мелиссы? — я уперлась руками в колени и подалась немного вперед.

—Юля, у моей сестры появилась комната, когда ей было лет двенадцать примерно. Мама с папой особо не заморачивались. Они купили дом уже со сделанной детской комнатой. Просто докупили туда мебель, а когда родилась Мелисса, они мою кроватку отдали ей, а мне купили кровать уже для детей лет шести. Мне так отец рассказывал.

—Жить в одной комнате с младшей сестрой наверное то еще удовольствие? — с издевкой спросила я.

—Именно, но мне тогда было два года, я особо и не понимал что происходить, — Даня поднял на меня взгляд. — Может вспомнишь что твои родители делали?

—Мои сделали еще легче. Они купили кроватку, которая плотно прижималась к родительской и я спала рядом с ними в их спальне, а все мои вещи заняли мамины полки, — ответила я. — Но мне не хочется этого. Пусть у малышки будет своя комната и ей уютней, и нам спокойней.

—Ты права, — Даня еще раз пересмотрел картинки. — Тогда ты останавливаешься на этом всем?

—Да. Давай сделаем в этом стиле. Думаю со временем нам не придется ее переделывать, просто будем менять мебель, а там пусть сама решает.

—Со следующей недели займемся всем этим?

—Думаю да. Нам нужно многое купить и многое сделать. Хотелось бы поскорее это все решить.

Согласившись, Даня ушел на верх, а я осталась снизу, чтобы немного убраться, но не успела я встать с дивана, как мне на телефон пришло сообщение от мамы:

«Юль, сегодня я звонить не буду. Давай поговорим ранним утром. Как проснешься, позвонишь мне. Нужно кое-то обсудить»

Я насторожилась. Получить такое сообщение от мамы было довольно-таки непривычно. В последний раз она говорила так, когда хотела узнать про мои отношения с Даней. На тот момент мне было восемнадцать и я как-то не решалась им сказать.

Ответив, что обязательно перезвоню, я отложила мобильный и еще несколько минут думала над этим сообщением.

Откинув мысли в сторону, я попыталась занять себя делом, чтобы окончательно не думать над этим и до того момента, как я ложилась спать, у меня это получилось, но потом, примерно час, я не могла уснуть из-за этих мыслей.

Ранним утром, когда солнце только проникло в комнату и как знало, разбудило меня лучами, я встала и тихо выйдя из комнаты, спустилась.

—Я перезвонила, как ты и просила, — зевая, сказала я и укуталась в плед, который лежал на уличном столике.

—Юль, помнишь ты говорила о том, что Даня с Мелиссой странно себя ведут? — мама была серьезной. Это даже меня пугало.

—Ты что-то узнала? — толи от утреннего холода, толи от волнения мой голос дрогнул.

—Узнала, — она тяжело вздохнула. — Юль, только пообещай мне, что ты постараешься держать себя в руках. Я боюсь тебе это говорить, но понимаю, что никто другой тебе этого не скажет, а эта новость рано или поздно все равно всплыла бы.

—Мам, ты меня пугаешь, — перервала ее я.

—В общем, Юля, недавно Любовь скончалась. Видимо, в тот день, когда Вячеслав звонил Дане, он сообщил ему эту новость, — пока я слушала маму, перед глазами все плыло. — Я не знаю точной причины, да и до сегодняшнего дня мы с отцом вообще не знали об этом, но Вячеслав рассказал сегодня Михаилу, а он вчера передал мне. Ее похоронили на том же кладбище, где покоится Китти и ваша умершая малышка.

—Боже. Если бы я раньше знала, — мне стало стыдно за свое поведение перед Даней. — Я злилась на Даню, придумала себе всякого, — по моим щекам побежали слезы.

—Он не хотел тебе говорить, потому что знал – тебя это заденет и боялся последствий. Не забывай тот день с Китти.

—Они даже помириться не успели, — еле слышно сказала я и расплакалась сильнее.

—Юля, упокойся, пожалуйста, — чуть грубее сказала мама и я попыталась усмирить эмоции. — Мне очень жаль Любовь Алексеевну, но мы ничего не сможем уже поделать. Попытайся сейчас успокоиться. Ты ведь знаешь чем это обернется.

—Мне просто в это не вериться. Она ведь еще так молода. Что могло случиться?

—Юля, дочка, в жизни бывают разные ситуации. Не знаю, если же ты скажешь о том, что узнала, может Даня тебе все расскажет, но постарайся сильно на него не давить. Какая бы ссора у них не была, она его мама и он ее любил.

—Постараюсь.

Мама еще какое-то время пыталась меня успокоить, потом ей пришлось со мной распрощаться из-за скорой встречи.

Я вновь пустила слезы.

Любовь Алексеевна ушла из жизни не помирившись с детьми и не наладив отношения со своей семьей.

—Юль, почему ты здесь? Восемь утра на улице, — Даня вышел ко мне. — Ты плачешь?

Я молча встала и обняла его.

—Юль, что происходит? — он провел кончиками пальцев по моему лбу, убирая волосы.

—Дань, я узнала, что Любовь Алексеевны не стало, — прошептала я, все еще умываясь слезами. Даня замолчал и даже, скорее, оцепенел от услышанного. — Прости, что я так вела себя.

—Юль, от кого ты узнала? — Даня отстранил меня от себя. — Кто тебе это сказал?

—Если я скажу, сильно злиться будешь на того человека?

—Как минимум, я не пойму его действий. Рассказать беременной девушке о таком.

—Мама сказала. Только что. Мы только-только закончили с ней разговор, — я тяжело вздохнула и пара слезинок сорвалась с ресниц.

—Откуда хотя бы она узнала? — Даня усадил меня обратно, после чего сел напротив и застегнул свою мастерку.

—Твой отец сказал моему, а он в свою очередь передал маме, — всхлипывая, я вытерла слезы. — Ты можешь мне все нормально объяснить?

—Раз ты уже знаешь, то мне нет смысла скрывать, — он сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. — Передозировка таблеток. После наших с ней ссор она стала чаще плакать, волноваться. Когда мы с Мелиссой уехали, он не могла принять тот факт, что мы от нее слишком далеко. Отец рассказывал, что мама пьет сильное успокоительное, — Даня отвел от меня взгляд, и все время, пока он это говорил, смотрел куда-то в бок. — В один из дней мама наглоталась этих таблеток и скончалась. Отец, вернувшись после работы, обнаружил ее уже не живую в ванной комнате.

—И в тот день он тебе позвонил? — тихо спросила я.

—Да. Сразу же, после того, как нашел ее. Он вызвал скорую, потом позвонил мне и Мелиссе. Мы с сестрой встретились в аэропорту и поехали к отцу. Я не хотел тебе говорить, потому что боялся повтора истории. Думал, что расскажу после того, как ты родишь, но твоя мама решила поступить иначе.

—Дань, я просто говорила с ней на эту тему. Для меня ваше поведение было очень странным. Мелисса, которая всегда была радостной, вдруг стала тихой и почти не разговаривала со мной. Ты тоже поник. Это тоже меня немало волновало.

—Но, это было лучшем, чем ты сейчас опять плачешь.

—Мне очень жаль, что вы не успели помириться. Она ушла из жизни не поговорив с вами.

—Юль, я много раз пытался с ней поговорить. За эти три месяца я не раз ей звонил и предлагал все решить. Мама отказывалась.

—Я теперь даже не представляю как вам, — я укуталась в плед и вытерла слезы.

—Примерно так же, как и тебе в день смерти Китти. Прости, я тогда этого не понимал.

В горле образовался ком. Я вспомнила, как Даня злился на меня в тот день, кричал и говорил, что это глупость – плакать из-за умершей приёмной сестры.
Тогда мне было очень больно. Меня никто не захотел понять.

—Как там Вячеслав теперь один будет?

—Тетя сказала, что переедет на какое-то время к отцу. Они оба помогут друг другу, а там папа сам решит что делать дальше. Либо останется в Москве, либо уедет к друзьям в Сочи.

—Ему, наверное, будет сложно принять этот факт.

—Сложно, но ему и нам с Мелиссой придется. Маму мы уже не вернем, но продолжать жить нужно.

—Боже, а я еще и спрашивала у тебя про приезд твоих родителей.

—Юля, — Даня взял меня за руку. — Ты не знала. Успокойся, пожалуйста. Я все прекрасно понимал.

—Дань, это все равно было неприятно. То же самое я ощущала, когда Тина спрашивала у меня про Китти. Она не знала, но мне было больно от упоминания моей девочки. Мне до сих пор больно, когда мне напоминают о ней или об умершей дочке.

—Давай пойдем в дом. Мы сейчас замерзнем, потом лечится нужно будет, — Даня увел меня внутрь и усадил за кухонный стол.

Следующие несколько часов были очень неловкими. Даня остался дома. Мы толком с ним и не говорили. Иногда перебрасывались фразами и расходились по разным уголкам дома.

Когда я вышла на задний двор, чтобы поиграть с Айсой, Даня последовал за мной.

—Юль, нам нужно отвлечься. Меня наше молчание и твои слезы уже напрягают. Еще вчера мы с тобой радовались началу работы над комнатой.

—Дань, я все равно не могу отойти от этой новости, — я кинула собаке фиолетовое кольцо и обняла себя руками.

—Юль, Мелисса проплакала мне всю футболку в Москве. Давай обойдемся без твоих слез? — он повернул меня к себе. — Прошло уже чуть больше недели. Мы же не можем вечно горевать из-за этого?

Я опустила взгляд. Мне было больно смотреть ему в глаза и видеть там боль и огорчение.

—Мне так же больно, как и вам, девочки, но я не готов зациклиться на этом. На кладбище, когда маму хоронили, я сказал ей все, что хотел сказать ей при жизни. Меня это отпустило.

—Что ты предлагаешь делать? — спросила я. Даня задумался.

—Что угодно, лишь бы не сидеть дома и не думать об этом. Я не хочу смотреть на то, как плачешь ты и как потихоньку угасает моя сестра, но Мелисса такой человек, что ее невозможно успокоить.

—Дань, а давай поедем к Мелиссе? Ты все равно остался дома на три дня. Поедем к ним я поговорю с ней. Тем более они звали нас в гости. Мне очень хочется с ней увидеться.

—Хорошо, давай. Думаю, это будет лучшим решением этой проблемы. Только пообещай, что ты с ней поговоришь, а не разрыдаешься на пару с ней.

—Обещаю, что я буду стараться сдерживать эмоции, — выдохнула я и мы вошли в дом.

Собрались мы быстро. Даня сделал все то, что я попросила и мы уехали. По дороге я позвонила Мелиссе и сообщила, что мы к ним наведаемся под предлогом: «Хотим показать новую машину»

Она конечно же обрадовалась, но было понятно – она все еще думает об этом всем и не может успокоиться.

В данный момент она напоминала мне меня. Только она плачет дома и Эдик ее поддерживает, а я плакала под дверью, и Даня злился на меня.
Дорога в шесть часов утомила хорошенько. Приехали мы к шести вечера.

Мелисса встречала нас одна, так как Эдик вернется лишь завтра утром.

—Поздравляю вас с такой чудесной покупкой! — девушка обняла нас по очереди, после чего села за руль и осмотрелась. — Когда поеду подбирать себе машину, куплю что-то похожее,—впервые за эти несколько дней, она улыбнулась по-настоящему, а не наигранно. — Дань, можно я кружок сделаю?

Даня отдал ей ключи, и девушка завела двигатель.

—Только Мелисс, помни что это не твоя старая ауди. Машина новая. Ей всего три дня.

—Помню-помню. Я буду придельно осторожна, — с этими словами она тронулась с места.

—Все же твоя идея приехать сюда была даже очень хорошей. Она хоть немного отвлеклась, — сказал Даня, когда машину пропала из поля нашего зрения.

—Ей сейчас нужно больше общения, чтобы забыть об этом всем, — я подошла к Дане и положив руки ему на плечи.

Мы дождались, пока Мелисса вернется. Девченка остановилась рядом с нами и широко улыбнулась.

—Машина чудесная. Прям для Дани и его любви к гонкам.

—Штрафы, Мелисса, штрафы. Так как в Москве, я не смогу разогнаться, — Даня закрыл машину, и мы прошли во двор.

—Ну-ну, зная тебя, ты найдешь место, где сможешь выжать из этой машины больше, чем 90км/ч.

————————————————
Ребят, завтра глав не будет. Меня просят поехать и переделать некоторые документы. Уверена, я застряну там на долго, поэтому переношу на после завтра. Простит за задержку.

Спокойной ночи🤍
————————————————