Даниил

Юля сидела на лестнице, прижав к губам сигарету.

—И давно ты ведешь такой образ жизни? — я подошел чуть ближе.

—Не мог бы ты оставить меня одну? — девушка струсила пепел рядом с собой.

—Я первый вопрос задал, — сев рядом, сказал я.

—Тебе это волновать не должно, — еще одна затяжка и она выдохнула дым.

—Почему ты решилась на это ответить. Мне всегда казалось, что для тебя, это больная тема. Тем более ты всегда мне так твердила.

—Была и остаётся больной, но смысла скрывать нет. Пусть люди знаю. Может меньше вопросов будет или же кто-то разделит со мной мое горе. Много женщин сейчас теряет младенцев по глупости или же из причин. 

—Мне не нужен твой драматизм, — я отобрал у нее тлеющий окурок, после чего, затушил его и поднял девушку. — С этого дня, считай, ты бросила курить.

—Не переходи рамки. Не забывай, что мы не пара и ты не можешь диктовать мне правила.

—Юля, увижу, я тебя ими накормлю. Ты меня знаешь, — пригрозил я, когда мы выходили в коридор.

—Лучше б не знала, — тихим голосом проговорила блондинка и обогнала меня, зайдя в кабинет первой.

Конец всей ситуация был паскудным. Юля больше не имела желания что-то говорить и старалась просто поддакивать. 
Ну и ладно, она бóльшую половину рассказала сама.

—Надеюсь, ты меня больше не затащишь в такую передрягу, — Юля накинула пальто. — Я не имею желания рассказывать всем вокруг о своей жизни. Мне нравилось оставаться в твоей тени, Даниил.

—Не уверен, что теперь ты будешь в моей тени, — мы оба покинули кабинет и двинулись в сторону лифтов.

—Боишься, что я стану популярнее тебя и заберу себе твое место? — она резко остановилась и мы чуть ли не столкнулись. — Так вот, запомни, — девушка все таки подошла вплотную ко мне. — Ни твое место, ни твоя слава, мне ничего не нужно. Я хочу покончить с этим всем цирком, — она подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза, — забыть тебя, — пальцем она ткнула в сторону, где находиться сердце, — и уехать прочь из Москвы. Я прекрасно жила за океаном и не знала себе горя.

После, девушка отвернулась и быстрым шагом зашагала больше по коридору.

Да здравствуй, стервочка Юля. 

Юлия

Город погрузился в ночной сумрак, освещенный уличными фонарями, фарами машин, окнами домов и яркими вывесками. 
Мы благополучно застряли в пробке недалеко от Москва-Сити.

—Не уверена, что встреча с твоей матерью будет удачным решением, — я сидела на заднем сидении, и рассматривала из окна автомобиля всю красоту такого родного и одновременно чужого города.

—Мы уже решили, значит путь неизбежен, — фыркнул Даня, смотря на нескончаемую пробку на дороге.

—Это знак того, что нам не стоит туда ехать.

—Юль, ты сидела молча, вот и сиди молча. Я не просил твоих комментариев.

—Перестань затыкать мне рот. Ясно? Ты разговариваешь не с той девченкой, лет восемнадцати. 

—И что же в тебе такого поменялось за эти три года?

—Не могу сказать что все, но характер не сладок.

—Не пытайся меня этим напугать. Ведешь себя как маленькая девочка, которая пытается показать, кто тут главный.

—Ты еще в этом убедишься, Даня. Я тебе это обещаю.

—Ох, Юля, знала бы ты, как мне плевать на твои слова. У меня всегда найдется на тебя управа.

—Даже не вздумай применять силу. Не забывай, что я могу с легкостью уехать. Меня тут ничего не держит, а там меня ждет квартира.

—С этим уж я как-то сам разберусь, — после нашей небольшой перепалки наступила тишина.

Мы еще с пол часа простояли в пробке и наконец-то двинулись с места.

У дома Милохиных уже стояла машина моего отца.
Интересно, как давно они здесь?

—Мне конечно не вериться, что я это скажу, но спасибо тебе за то, что помогла. Я думал, что ты просто-напросто не приедешь и мне придется доставать тебя из квартиры.

—Я тебе обещала, я выполнила, а в дальнейшем посмотрим. Буду я соглашаться или нет.

—Можешь не сомневаться, будешь, — он указал мне взглядом на дом.

Я молча посмотрела на него и прошла в сторону калитки.

—Наконец-то вы приехали! Мы думали, что вы передумали или же с вами что-то случилось, — сказала моя мама, когда они вместе с Любовью Алексеевной, вышли из дома.

—По дороге была пробка. Пришлось задержаться, — ответила я, остановившись у лестницы.

Что мама, что Любовь смотрели на меня с некой неприязнью. Особенно Любовь.

—Проходите в дом. Не стойте на пороге, — это звучало как вызов со стороны матери Дани. Она знала, что после той ссоры я ни раз не явилась в этот дом ни под каким предлогом.

Даня с Любовью вошли в дом, а моя мама резко остановила меня у двери.

—Девочка, ты знаешь на что это все может обернуться? — вот она, моя любимая мать – Лариса Львовна, со всем ее призрением и негодованием.

—Понимаю, мам. У меня есть своя голова на плечах.

—Юля, если ты хочешь показать нам с отцом, что ты все сможешь, то не стоит наступать на те же грабли дважды. Я приняла это все, как факт игры, но не более. Не забывай почему и из-за чего мы поругались.

—В какой-то части вы тоже были виноваты.

—Об этом, милочка, мы поговорим уже дома, как ты и обещала отцу.

Мама окинула меня оценивающим взглядом и вошла в дом. Я последовала за ней.

На пороге нас уже ожидал Вячеслав. Мужчина не сменял делового стиля даже дома. Старался все носить в тон и опрятно, будто у него через каждый час должен был прийти званый гость. 

—Здравствуй, Юля! — мужчина подошел ко мне, чуть отодвинув мою маму. — Рад тебя видеть. 

—Мы виделись вчера. Не нужно этой наигранности.

—Не поверишь, но за эти три года я по тебе соскучился.

—Я не могу ответить взаимностью.

Когда мои туфли были возле шкафа, а пальто на крючке, я прошла в кухню, где все уже садились за стол.

—Впервые за столь долгое время мы вновь встретились, — начал Вячеслав.

—Встреча не из лучших, — пробормотала я себе под нос.

—Даже не верится, что мы опять за одним столом.

—Пап, мы вроде бы тут не торжество празднуем, а приехали по делу, — чуть раздраженно сказал Даня, сидя напротив меня.

—Нам пришлось собраться ради одного дела. Как вам уже понятно, Дане с Юлей придется какое-то вновь вернуться в то время, когда они были семьей, чтобы уберечь всех нас от ужасной бури вопросов.

—Все могло бы решиться еще в тот день, когда меня выставили за дверь, — встряла я, после чего встала. — Мы могли сказать всем, что между нами с Даней больше ничего нет и нам бы не пришлось вновь видеться. Не так ли?

Все посмотрели на меня, но ничего не сказали.

—Если бы хоть кто-то из вас заикнулся о том, что нас, как семьи больше нет, всего бы этого не было, — мой взгляд припал на Даню, который с явным недовольством смотрел на меня и будто грозился сделать мне больно, переступив я порог этого дома обратно на улицу. — Мы с Даней конечно же не смогли этого сделать. Он занимался карьерой, я восстановлением своего здоровья, ведь потеря ребенка это сложный этап жизни, — после, мой взгляд перешел на Любовь.

—Знаешь что, Юля,—Милохина старшая приподнялась, а Вячеслав наоборот сел. — Если бы ты подумала головой и не оставила ребенка, все бы сложилось по другому. Я тебе уже об этом говорила.

—Вам не стоило навязывать это мнение своему сыночку. До того как вы влезли в нашу жизнь, у нас с Даней все было нормально, но после вас, — я без стыда указала на женщину пальцем, — все покатилось кубарем вниз! Сейчас же вы не хотите меня видеть, потому что я не была достойна вашего сына тогда и сейчас могу все испортить. Так вот, что я могу вам сказать, Любовь Алексеевна, мне так же не приятна ваша персона. Честно, я даже не соглашалась на всю эту авантюру. Даня насильно заставил меня подписать документ, который меня "держит" тут, — сказала я, показывая пальцами скобки.

—Может вам хватит ругаться? — спросил Вячеслав, уже явно без того веселья, которое было до этого разговора.

—Я была против и остаюсь против всего этого, поэтому сейчас же выметайся из дома и поезжай туда, откуда приехала! Не хватало, чтобы еще какая-то соплячка командовала в моем доме и указывала что и кому делать, — заявила Любовь.

—Я клялась не переступать порог этого дома, потому что знала, что вы худший человек в моей жизни, которого я видела, — парирую я, отодвигая стул так, чтобы выйти. — Раз дано добро, то я с вашего позволения покину стены этого дома.

Я сдерживала слезы обиды за все то, что они сделали. Между ними всеми я чувствовала себя ужасно. Там каждый испытывал ко мне определенную неприязнь так же как и я к ним. 

Ладно родители. Мы частенько ругались. Их еще простить можно, но ни Даня, ни его родители не заслуживают такого подарка. 

—Юля, стоять, — послышался грубый голос Дани, который поспешил за мной.

—Чего еще? — я остановилась у шкафа и стала надевать туфли.

—Я не разрешал тебе уходить из-за стола, — он попытался ко мне подойти и взять за локоть, но я быстро отпрянула, немного ударившись об шкаф.

—Не вздумай даже, — я надела вторую туфлю, после чего сорвала пальто с крючка и поспешила к выходу.

Даня последовал за мной и поймал меня на гравированной тропинке, как только мы спустились со ступенек.

—Отпусти меня! — я дернула рукой.

—Успокойся, истеричка, — Даня сильно сжал мою руку за которую держал. — Не вздумай творить глупостей. Ты подписала договор не с моей матерью, а со мной, поэтому я сама решу что и как тебе делать и когда уезжать.

—Нет уж, я сама решу, когда мне уезжать. Понял! — зло сказала я, смотря ему прямо в глаза.

Между нами были считанные миллиметры. Еще не много и мы бы соприкоснулись губами.

—Ни ты, ни твои родители мне не указ. Я остаюсь чисто из-за того, что на договоре стоит моя подпись и из-за того, что не хочу миллионы вопросов в свой адрес поэтому — я опять попыталась вырваться из его хватки, но все было четно, — ты должен хоть иногда мне потакать. Я не твоя служанка!

Он смотрел на меня строгим взглядом, обозначая то, что он имеет надо мной шествие. Знал, что в какой-то мере я его побаиваюсь, и он этим
хорошо пользовался, даже если я и не показывала своего страха.

Даже сейчас мне страшно подумать о том, что он мог сделать, после того, как я нагрубила его матери, которую он так любит.

Как только входная дверь дома открылась и от туда вышли мои родители, Даня ослабил хватку и отошел.

—Мы завтра с тобой поговорим, — его холодный шепот пробрал мое тело до каждой косточки. 

Животный страх остался осадком всего происходящего.
Даниил разминулся с моими родителями и ушел в дом, хлопнув дверью.

—Юля, я... — начал отец, но я его перебила.

—Даже не думай читать мне морали о том, что я не права! — выкрикнула я и заметила в окне кухни Любовь, которая со всей ненавистью и яростью смотрела на меня, давая понять, что это еще не последняя наша встреча. Мы точно не дадим друг другу жизни.

—Я не хотел тебе такого говорить, — продолжил папа, повернув меня в сторону ворот. — Наоборот. Ты меня удивила. Так гордо высказать Милохиной все, что ты о ней думаешь. Я горжусь тобой, дочка!

Сердце затрепетало в груди.

Я горжусь тобой, дочка!

Уже и не помню, когда в последний раз слышала эти слова. Когда в последний раз он назвал меня не просто Юля или же Юлия, а именно дочка.

—За эти три года, ты явно поумнела, — папа приобнял меня, но первым делом пропустил маму, чтобы так поскорее открыла машину. — Ларис, ты ничего не скажешь?

—Мне нечего сказать. С одной стороны, я рада, что Юля не дала себя в обиду, с другой это было невыносимо. Мне в один миг показалось, что ты не моя дочь. Я ведь не так тебя воспитывала.

—То есть, ты хотела, чтобы она меня облила грязью?

—Нет, вовсе нет! Будь с людьми мягче, — после этих слов, мама села на переднее сиденье автомобиля и отец закрыл за ней дверь.

Всю дорогу домой мы с отцом разговаривали. Он все так же продолжал меня хвалить за поступок в доме Милохиных, а вот мама уснула, спустя десять минут, как мы отъехали от того дома.

Уже дома, папа уложил маму спать, а я же переоделась в одежду, которую нашла в шкафу и села в кухне, ожидая отца.

—Юль, мы с мамой поговорили вчера обо всем, что между нами случилось и хотели перед тобой извиться, — начал мужчина. — Тебе тогда было 18-19 лет и мы с мамой очень злились на то, что вы с Даней так поспешили. Уже тем более после того, как мы узнали о потери младенца и твоего импульсивного решения о скором отъезде. Все то, что мы тебе наговорили, прости нам. Давай наконец-то воссоединимся и будем жить как нормальная, мирная семья?

Отец говорил искренне, стараясь убедить меня в своих словах. 

—Хорошо, давайте закончим эту никому не нужную ссору, — встав из-за стола, я подошла к отцу и крепко обняла.
Так по-детски, как раньше, когда была совсем ребенком.

————————————————
Спокойной ночи🤍
————————————————