№13 «Momento mori»

По виду изрядно утомившаяся девица уже казалось битый час не знала, куда себя деть, смотря из стороны в сторону. То она подыгрывала пальцами мелодию, постукивая о старые половицы, то пройдётся руками по волосам, какой чертов раз заправляя выбившую прядь за ухо, а ещё она тысячный раз заглядывала в тетрадь, на котором аккуратным почерком отмечался адрес «Эмптон авеню 12\b».

— Нет-нет-нет, здесь точно не стоит оставаться. Сью, один только дьявол знает, что тут происходит. Господи, хватит разговоров о дьяволах. Я окончательно сошла с ума,— шепотом проговаривает она.— Так, Сьюзен, соберись.

Достав мобильник, она по памяти набрала номер. Послышались гудки и затем запыхавшийся голос на том конце линии.

— Миссис Лючетти, это вы?— от нервозности блондинка начала теребить край рубашки и бегать глазами по комнате.

— Сьюзен?

— Да-да, это я. Извините, что долго не звонила, ради бога. У меня полный завал на учёбе,— Сью ненавидела лгать, но ей приходилось это делать, и как не странно, неплохо управлялась,— Вы понимаете, научные работы и все в этом роде, ради бога, простите.

— Ох, Сью, милая. Даже не волнуйся по этому поводу, я все понимаю. Передать трубку Лиззи?

— Да, пожалуйста.

Сьюзен приготовилась к возможным скачкам настроения при разговоре с сестрой, ведь слышать её голос в трубке так редко - это так непривычно. Ей даже стыдно, как же это, не звонить маленькой сестренке, которая осталась совсем одна.

«Я ужасная сестра» подумала Сью, но мысли упорхали прочь, стоит только волшебному голоску проникнуть в её уши.

— Сью!— растягивая имя сестры, крикнула она в трубку, да так, что старшей пришлось убрать телефон от уха.

Меня поразила её реакция, я уж подумала, что она будет дуться на меня, но нет. Знаете, Лиз невероятная зануда. Вот не дашь ей откусить свой же пончик, который она, к слову, слопала, так она сразу обижаться, а обижается она недурно. Сложит руки крестиком и весь день будет молчать в тряпочку. Удивиться можно. Целый день, правда на следующий день не сдерживается. Но вы не думаете, не сдерживается она, собственно, из-за упаковки хлопьев на самой верхней полке. Представляете, не девочка, а феномен.

Но сейчас я бы дала откусить ей дюжину своих пончиков, лишь бы увидеть её рядом. Мне так её не хватает. А услышать её мелодичный голос для меня что-то вроде второго дыхания.

— Лиз, Лиззи, не кричи, пожалуйста,— я хихикала в трубку, хотя мне казалось, что я могу оглохнуть.

— Сью, я так счастлива, что ты позвонила. Я так ждала твоего звонка. Очень ждала, честно. Я даже выучила время, честное слово, выучила. Меня научила Жизель, представляешь?

— Да, милая, ты просто умница. Расскажи, как ты ешь, как успехи в школе? Тебя никто не обижает?

— Да это... это я их всех бью! Барт Пэсторсон два раза своровал мою порцию на ланч, так я его заперла в туалете и вытащила всю туалетную бумагу. Вот как.

Я не могла сдержать смех. Это такая умора, представлять её шкодящей. Она ведь такая маленькая и похожая на колибри. Честное слово, она такая же маленькая и шустрая. А когда хмурится, тоже смешно. Вы бы не смогли злиться на неё.

Краем другого уха я услышала тихое шарканье, а затем как кровать подгибается под тяжестью чьего-то тела. Я окинула взглядом противоположную точку, длинные светлые локоны попались мне под кругозор. Она улыбнулась и ждала, пока я кончу говорить.

— Эй, Лиз, мне пора. Может быть я скоро приеду, ладно?

— Мгм, принеси мне имбирное печенье из «Элоизы».

Уголки моих губ неожиданно поползли вверх. Это обожаемая ею кондитерская в центре города. Я согласилась и скинула звонок.

— Это была твоя сестренка?— я кивнула,— Выглядишь неважно... Мистер Макконахи сказал, что не допустит тебя к тесту, если ты не явишься на следующую лекцию. И эта фурия тебя спрашивала. Говорит: «Не многовато-ли она болеет». Будто мы виноваты, что её добил климакс,— я робко хихикнула, что мне нравилось в Мерайе, так это её умение разряжать обстановку как по щелчку пальца.

— Не думаю, что её проблема в этом, по крайней мере, последние лет пять точно,— пожала я плечами.— Да, наверное уже стоит выйти из сфальсифицированного отпуска.

Мер откинулась на кровати.

— Ты шутишь? Я бы на твоём месте ещё повалялась. Моя кожа требует отдыха. Вся эта учебная канитель так удручает, а какой это стресс для организма, Иисус,— я прикусила губу и долго пялилась на собачку на её домашних шлёпанцах, делая вид, что слушаю многочисленную болтовню, льющуюся из её глянцевого от блеска для губ рта.

Если скажу, что готова «выбиться в люди», есть кто-нибудь, готовый поверить этой околесине? Точно ли в люди, Сью? Черт. Я настолько бьюсь лбом о тупиковую стену перед собой, что могу себя назвать сумасшедшей, не столько от бесчисленно-необъяснимых окружающих факторов, сколько от приступов мазохизма.

— Ты меня слушаешь? Звонок, пора на ланч,— локоны Мер заметно зашевелились передо мной, как и её ладонь, качающаяся из стороны в сторону. Я мгновенно заморгала.

— Д-да, да. Пойдём.

Если меня когда-нибудь спросят о самом шумном месте, в котором я когда-либо бывала, я отвечу, что это кафетерий при нашем пансионе. Клянусь Богом, теперь я могу в точности представить, как выглядит пчелиный рой изнутри. Кажется, со своим мини-отпуском, я отвыкла от многого, что должно являться неотъемлемой частью моей жизни.

— Пойдём. Давай же,— взвыла Мерайя, потянув меня за рукав моего худи.

Казалось, очередь в столовой стала на порядок больше, чем та, которую я запомнила. Одно оставалось неизменным — унылая цветовая палитра нашей формы. Все в одном и том же. Угнетает. Прежде, чем я успела переключиться с мыслью о форме на Мерайю, которая отчаянно пыталась втиснуться через толпу, как что-то необъяснимое заполонило моё нутро: кончики пальцев закололо, тело покрылось мурашками, а в области рёбер я ясно ощутила тепло, исходящее непонятно откуда, будто у меня под худи находилось встроенное солнце. Пульс заметно участился, а дыхание стало сбивчивым. Мое сознание, словно мотылёк, билось о стенки черепной коробки.

«Не паникуй. Я здесь»

Прозвучало у меня в голове. Это не было похоже на один из моих внутренних голосов. Это не была я. Если только у меня не низкий мужской баритон. Я потирала все больше покалывающиеся пальцы, вместе с этим судорожно поглядывая по сторонам. Рёбра затопило волной аномальной жары. Паника разрослась по всему телу, я ворочилась, пытаясь унять приступ и поняв, что здесь я вряд ли смогу это сделать, решилась выйти. В мою спину врезалось что-то очень твёрдое, только я поволокла назад.

— Остынь,— до одури знакомый голос уловили мои уши из за спины. Я полуобернула голову. Уж точно не нужно быть гением, чтобы осознать, кто стоит за всеми этими фокусами,— Нужно поговорить,— он схватил мою руку и лавируя между студентами, тащил меня за собой.

— Не трогай меня. Отпусти.

— У тебя нет никаких физических изменений? Резких скачков температуры тела, аутоиммунных расстройств, лихорадок?— тараторил он, не позволяя моей руке вырваться из его ледяной.

Я не поспевала за его ускоренным большим шагом и болталась, будто консервная банка, барахтающаяся на заднем капоте авто молодоженов. Он вытащил нас из кафетерия и прошёл через фойе, свернув на правое крыло. Мы оказались в темном безлюдном коридоре. Улавливаете уровень небезопасности прямо сейчас?

— Слушай. У тебя нет права прикасаться ко мне, видеть меня, пересекаться и вообще иметь какой-либо контакт. Я понятия не имею, кто ты такой.. нет. Не так. Что ты такое. Ты оставил меня без ответов, хотя у меня было и имеется очень много вопрос, на которые просто необходимо предоставить ответы. И...

— О'гарра,— остановил он мою многообещающую речь,— Попридержи коней, ясно?

Скрестив руки, я уперлась в него небывалым взглядом, коим можно только прижигать кого бы то ни было. У кого там из мстителей он был? Кларк Кент, надеюсь на твою помощь.

— Ты без ответов, поэтому и живая. Это теперь синонимы для тебя. Запомни,— он сделал шаг вперёд, я повторила действие наоборот и тут же почувствовала стену за спиной. Почему моей спине постоянно так не везёт? Это проклятье?
Он пристально посмотрел на меня сверху вниз, немного сощурившись,— О'гарра, тебе точно не меня следует бояться.

— А мне кажется да. Потому что ты виноват во всем, что со мной произошло...

Он злостно прижал губы.

— Сколько раз я просил тебя не совать свою чрезмерно любопытную задницу не в своё дело? М?

— Знаешь,— белокурая зубами вонзилась в свою губу, пытаясь совладать с поступающей влагой в глазах,— Это не так-то просто, когда видишь, как вокруг тебя творится какое-то чертобесие. Когда становишься свидетелем тайных встреч, где двое твоих знакомых чуть ли не грызут друг другу глотки, используя какие-то странные словечки из словаря, известного только им самим. Где на твоих глазах убивают человека. Где ты наблюдаешь за тем, как из глаз кое-кого льётся небывалая чернота, а его челюсти обращаются в нечто. Не забудь о людях в чёрной мантии. Где он же тебя и кусает, а затем набивает странную чертову татуировку у тебя на ребре. И все похожее повторяется с тобой же снова и снова, словно какое-то треклятое наваждение,— к концу всей риторики, Сьюзен громко выдохла, голос её заметно надломился, она сглотнула, когда почувствовала, как по щеке стекла слезинка, затем и по второй.

Парень поиграл желваками, окинув глазом темное правое крыло пансиона и провёл рукой по пшенично-золотистой копне беспорядочно уложенных волос.

— У тебя кровь на губе,— выдал Джастин, облизнув свои.

— Ч-что?— изумилась блондинка.

Кареглазый медленно двинулся опасно близко к Сью, ощущая её сбивчивое дыхание и страх в её ауре. Он двумя пальцами приподнял подбородок Сьюзен, приблизив тем самым её лицо к своему.

— Я сказал: ты прикусила губу настолько, что у тебя теперь кровь,— он прекрасно ощущал её осточертевшее дыхание на своей коже, он знал, что внедрял в неё противоречие: страх и безопасность.

Игнорируя её руки, расставленные на его груди, в попытке удержать от большей близости, он двинулся вперёд ещё на миллиметр, накрыв своими влажными губами её иссохшие и покусанные. Его хищническая грация проявлялась даже в невесомом поцелуе.

— Не двигайся,— прошептал он в девичьи губы, аккуратно причмокнув.

Девушку тут же накрыло волной ранее исключительно незнакомого и непостижимого чувства. Ребро изныло и тепло покололо. Она ощутила легкое головокружение и если бы не внезапно окружившие её талию руки, несомненно бы упала. Кареглазый прошёлся языком по той точке, где чувствовался вкус железа и ощутил невероятное желание получить больше. Сью вздрогнула, под влиянием его властного жеста. Глаза вновь модифицировались в иссиня угольную окраску, а чёрные капилляры, словно сгущавшиеся над Лондоном тучи, собирались вокруг этих углей. Джей убрал руки с талии малышки и кулаками расставил по обе стороны от неё, дабы она не ощутила ничего странного.

— Не шевелись,— вновь выдохнул он в её губы, почувствовав движение под своими губами и продолжил аккуратно исследовать её чуткие уста.

С ума сойти можно с чувственной ответной реакции её тела, она содрогалась от каждого движения губ кареглазого. Её прерывистое дыхание опаляло его неимоверно холодные губы, до удивления податливый стан стал для него идеальным партнером сладострастного танго. Джей нутром пропитывался каждой клеточкой её хрупкого тела, осязая как оно покрылось мурашками: начиная от лебединой шеи, оканчивая стройными ножками. Вожделение накрыло его с головой, но полидипсия уже канула. От угольных глаз и капилляров не осталось и следа. Это показалось ему странным, потому что ранее испытанная им плотская похоть обязательно шла вкупе с неутолимой жаждой крови и все оканчивалось убийством человеческой женщины.

— Тшш,— причмокивание языком,— Дыши, О'гарра,— прошептал Джа, прочувствовав её остолбенение.

Русоволосый, не без труда, едва лишь отстранился, одной рукой придерживая девочку за талию. Он устремил взор на припухлые от поцелуя алые губы, затем на её зажмуренные глаза и ухмыльнулся. Его аккуратный нос неспешно прошёлся по тёплой, кроткой щеке, покрасневшей от недавнего визита его губ к её.

Оцепеневшая Сью не раскрывала глаз и сбивчиво вдыхая через рот, ожидала его дальнейших действий. Тот, невесомым движением руки, заправил прядь белокурых локонов за ушко, тем самым обнажив оставленный им укус на фарфоровой шее. Он вновь облизнулся, вспомнив умопомрачительный вкус её плоти. Большим пальцем коснувшись двух еле заметных отметин, Джа прошептал:

— Нельзя быть такой неумёхой, О'гарра.

Холодных касаний к девичьей коже больше не было, как и ощущения присутствия кого-либо. Сьюзен открыла глаза и удостоверившись, что парень испарился и скатилась вниз по стенке, прикоснувшись к алым устам.

Что это только что произошло?

— Сью, где ты была? Я тебя через всю столовку обыскивала. Брук уплела твою порцию фахитос...— протяжное молчание и притуплённый взгляд являлись ответом для Мерайи-Софи Маккен,— Что-то случилось?

Белокурая молча уселась на свою койку.

***

— Профессор, но я была больна. Меня преследуют приступы астмы. Переодически,— громко цокотала белокурая, пользуясь тем, что они одни, её эхо отдавалось по всей аудитории. А профессора это уже порядком раздражало. Сьюзен не впервые использовала своё физиологическое отклонение во лжи. И сейчас, настигая профессора ей это было необходимо больше всего.

— Мисс О'гарра, насколько я осведомлён, приступ астмы - феномен кратковременный. В шаговой доступности от вас, я уверен, были лекарства и ингалятор, незамедлительно предотвращающий процесс удушья. А от факторов риска вы защищались. Позвольте спросить, не смотря на все это, вас все ещё мучала астма в течение недели?

— У меня бронхиальная...

— В таком случае, имею смелость выпросить у вас предписку врача.

— Н-но, профессор Макконахи...

Кучерявые сзади волосы профессора забавно шевелились, по мере темпа его движений. Он торопливо собирал свою кожаную сумку, временами поправляя круглые очки. Макконахи был одним из тех, кто считал, что знания приходят по истечению возраста и носил одежду, на размерный ряд больше, чем требовалось.

— Прошу вас, дайте последний шанс,— мужчина скрупулёзно защёлкнул обе затворки своей сумки и посмотрел на Сью поверх очков, расставив руки по бокам.

— Ну хорошо. Но, мисс, последний!— пригрозил он.

Сью радостно завопила:
— Большое спасибо. Я принесу доклад на следующую лекцию,— в ответ она услышала угукание.

С улыбкой на лице, белокурая развернулась, дабы покинуть аудиторию, но в дверях мелькнул знакомый силуэт. Сью опешила, но вспомнив, что в помещении профессор, продолжила шагать между рядами, отбросив страхи прочь.

Чейз Ковеван стоял в дверях скрестив руки и ноги, тем самым загородив собой проход. Он наблюдал за походкой сероглазой и её оголенными тоненькими ножками. Взгляд прервался на подоле юбки тогда, когда она оказалась прямо перед ним.

— Не дашь пройти?— нахмурилась она. Тот провёл большим пальцем по верхней губе.

— Бесятиной попахивает,— усмехнулся темноволосый.

— Что, прости?

Ковеван вышел из аудитории, придерживая девочке дверь.

— Я говорю: пройдёмся до кафетерия?— Сьюзен, ничего не ответив, продолжила шаг, но это не помешало Чейзу следовать за ней по пяту,— Изучала историю? Мне нравится история и Макконахи, знаешь. Славный малый, и эти его тонкие кудряшки,— загоготал парень, изображая пальцем спираль.

— Что-то срочное, Чейз?— исподлобья взглянула она на него.

— Я мог бы помочь с историей.

— Не нужно, спасибо,— если не учитывать того, что ей нужно найти и распределить информацию в сорок страниц доклада.

— Да ладно тебе, я знаток,— Ковеван легонько ткнул локтем Сью в бок, она оторопела, от внезапно нежелательного нарушения её личного пространства,— Что этот шершень натрепал тебе обо мне?

Сью приостановила ход. И уставилась на парня рядом.

— Джастин? Ничего. Я просто не понимаю, почему ты систематически следуешь за мной по пятам и уделяешь внимания много больше, чем следовало бы,— девушка снова ускорила ходьбу, прежде чем почувствовать неприятное покалывание в области рёбер. На этот раз оно было ледяным.

«Ауч, только не сейчас» — подумала она, перешагивая широкий дверной проём в столовую, за ней следовал Чейз.

— ...так что дурно я не поступлю. Тем более, что Бибер, кажется, твой ухажёр, а это вдвойне усложняет задачу.

— Пфф. Что? Между нами с Джастином ничего нет и не может быть,— отрезала она, сканируя глазами рой студентов, желая поскорее опознать в них своих приятельниц.

Она и думать не хотела о том, что произошло между ней и  Бибером пару дней назад. Однако, тело, кажется, с этим не согласилось, потому как её щеки мгновенно вспыхнули пунцом. Эти дни Сью отчаянно старалась избегать парня, что одним своим видом вводил её в ступор.

— Ну друг, там уж разницы...

— И не друг,— напряжённо выдавила она, пропихиваясь между подростками.

— Кого ищешь? Не Бибера, случаем?— белокурая многозначно посмотрела на него, приподнимая бровь.

«Чего вы все так прицепились ко мне с Бибером?»

— Нет, соседок по комнате,— приметив друг друга взглядом, Сью помахала рукой и вытянув её к верху, приподнялась на носочки, улыбнувшись.

Втискиваясь в толпу, Сью прошагала сквозь неё, наконец дойдя до нужного столика. Не успела она подумать, что наконец оторвалась от скользкого Чейза, как он шмякнулся на стул рядом с ней.

— Вот это народ. Единственный пункт, по которому я не люблю плохую погоду - численность студентов в кафетерии. Фу-у-х,— округлил шатен глаза, отливающиеся зеленоватым проблеском.

Маккен и Касперс переглянулись между собой. Первая повела плечом.

— Да уж, это настоящие гладиаторские бои,— согласилась Мер.

Белокурая уставившись на свой обед - не самой лучшей свежести Минестроне, приступила к расковыриванию макаронных раковин в супе, игнорируя не самое приятное покалывание.

— Кстати о гладиаторах,— воспользовавшись моментом, Ковеван откинул шторку волос, прикрывающую лицо девушки назад и упился взглядом на отметины на шее,— У Сьюзен, кажется, проблемы с Макконахи и я предложил ей свою помощь. История - мой конёк,— парень ухмыльнулся от увиденного еле заметного шрама на лебединой шее малышки.

— Правда, Сью? Какая у тебя тема?— оживлённо спросила рыжеволосая.

— О, эм. «Борьба с Французской коррупцией 1600-х годов. Образование траппистского ордена и реформа цистерианского»,— ответила девушка, нервно почесывая ноющее ребро сквозь свитер.

— Интересная тема, неправда ли, Сьюз? Трапписты крепко основались в 1664 году под главенством Роберта Молемского, интересно, что орден являлся приверженцем католичества, однако, есть множество оспаривающих факторов того, что они были последователями язычества, хотя неудивительно, во Франции всегда с этим возникали проблемы. Говорили они между собой исключительно на латинском и знаете, мне нравится их форма приветствия. Знаешь, как она звучит, Сьюз?

— М?— лениво протянула она.

— Momento mori*,— оскалился темноволосый в улыбке, довольно поглядывая на резко сменившуюся реакцию девушки. Сероглазая сглотнула, нахмурившись и точно улавливая каждого бесёнка в светлом омуте глаз парня.

Сильный укол в ребро заставил девушку приглушенно застонать, разорвав зрительный контакт с Ковеваном. Она ухватилась за отдававшееся тянущей болью место, когда над их головами раздалось громкое:

— Кхм,— все участники трапезы синхронно подняли головы, узнавая в ворвавшейся в «разговор» фигуре Джастина Бибера,— Не помешаю?— сжал он челюсти.

Чейз усмехнулся, отодвигая свой стул ближе к Сьюзен, якобы назад для удобства поднятия.

— Нет, что ты,— многозначно хмыкнул Ковеван, возвращая некогда отодвинутые им пряди светлых волос на место и окинул девушку взглядом. После, задев коленом бедро Сью, он еле задрал её юбку к верху и привстав, произнёс:
— Я как раз собирался уходить.

Прим. автора:

Ребята, хочу сказать, что я не умею читать ваши мысли. Так что будьте так добры, пожалуйста, оставляйте ваши комментарии о том, что вы думаете о главе. Огромное спасибо.
Все ещё Ваша
Stilin❤️

«Momento mori»* (пер. Лат) — «Помни о смерти». Приветствие, которым обменивались при встрече монахи ордена траппистов. Употребляется и как напоминание о неотвратимости смерти, о скоротечности жизни, и об угрожающей опасности.