№11 «Приоткрытая завеса»

Квотербеки обеих команд готовились к долгожданному свисту. Казалось, проходила вечность. И вот оно – начало игры, необходимый сигнал, разрешение на противостояние. Джастин и Чейз воспринимали хаус-матчи как способ выявить победителя, переходя на личности. Для них футбол – это способ самореализоваться и показать, кому стоит отойти в сторонку, уступая дорогу оппоненту. Своеобразное деление на территории, и так происходило от матча к матчу, до тех пор, пока к ним не приезжали гости, или пока они не выезжали одной командой, чтобы бороться за честь всего пансиона. Вместе. Всей командой.

Чейз молниеносно сорвался с места, хватая с собой коричневатый овальный мяч, он пробежал несколько метров и прошёл было на территорию бультерьеров, как Бибер, тотчас же, откинул его подальше, подбирая желанный мяч.

Гремел гром. Небеса содрогались, метая молнии, в местность неподалёку. С одной стороны, это заставляло людей нервничать, но с другой – это было сногсшибательным зрелищем. Мальчики старались войти в ритм с природой, пасуя в тот момент, когда мог прогреметь очередной раскат природного детища.

Но не все так просто. В соккере* для парней также есть и минусы: они могут разоблачиться в любой момент. Каждый матч для них – испытание, когда адреналин в крови превышает норму, им непросто себя контролировать. Силы так и норовят «выйти наружу» и показать на что же все-таки они способны. А способны они на многое.

Нечеловеческая страсть движет их плотью. Желание подавить соперника всегда оказывается сильнее, чем боязнь разоблачения перед людьми. Вот и анонс. Для людей 120 ярдов прямоугольного поля – огромная площадка, для парней вроде Чейза и Джастина, эту самую «огромную площадку» можно пересечь за какую-то ничтожную долю секунды. Что ж, к слову, Уолтер Кэмп** тогда не знал, что в футбол будут играть необыкновенные личности.

Идёт конец второй четверти периода. Счёт 22 : 22 равен уже по меньшей мере десять минут. Янкович сравнял счёт посредством филдгола, до того было на три очка меньше. И вот капитан Бультерьеров – Джастин Бибер, брызжущий слюной от злости, неожиданно заменяет своего нападающего, двигаясь на Ковевана, у которого заветный мяч, значащий безобидной фамилией «Wilson» и парой белоснежных до начала матча толстых полос. Вот он уже с мячом почти пересёк десять ярдов, но если бы не люди, сидящие за трибунами, этого «почти» не существовало бы вообще.

Одиннадцать игроков сейчас напряжены до предела, адреналин в их крови брызжет фонтаном «Бурдж-Халифа***» в запредельно эпичном моменте. Болельщики встали и замерли в ожидании, предвкушая тачдаун. До заветной цели для голубоглазого остался какой-то ярд, но вот номер 1, с нечеловеческой силой, выявляет фамбл, после чего 15-го отбрасывает на целых восемь футов назад под озвучку неистового раската молнии. Все охнули.

Сьюзен, внимательно следящая за каждым движением парней, в особенности за Бибером и Ковеваном, уловила мгновенный наичернейший проблеск в глазах русоволосого, когда он бросился на Чейза. Глаза его залились чернотой, вокруг них витиевато скрутились темные капилляры, словно дикие растения, вот-вот норовящие лопнуть. Он жутко побледнел. Подлетевший из неоткуда к нему Трой, пару раз хлопнул его по спине, оборачивая его к себе и заставляя смотреть ему в глаза, прерывая зрительный контакт любопытной О'гарра. Бибер теперь стоял спиной к ней.

В тот момент, когда Сью пытается переварить увиденное, громкий остановочный звонок прорезает уши, обозначая плей-офф – дополнительные пятнадцать минут для выявления победителя.

Все ждут начала последнего периода, гадая, кто же одержит победу.

Зоркие глаза блондинки не перестают обхватывать своим неподдельным удивленным вниманием двух обозлённых друг на друга ребят. Её взгляд врезается прямо в затылок русоволосого, тут он оборачивается прямо на неё, смотря исподлобья, но глаза его больше не чёрные. Они больше не залиты чёрной слизской смолью. Он смотрит будто сквозь неё, как и всегда. Пытается заглянуть в то, во что он не должен заглядывать, во что-то очень конфиденциальное, персональное. Кажется, название этому душа. Он с секунду нахмурился, густые брови свелись, челюсти сжимались, выделяя мышцы, а глаза сузились, затем он отвернулся так же неожиданно, как и обернулся.

«Я схожу с ума, верно?»

Звонок, такой же громкий и противный своим звучанием, отдаётся, оповещая о начале долгожданного дополнительного периода. На этот раз в сопротивлении с Ковеваном вместо капитана стоит большой и мускулистый, словно скалооброазный шкаф, блондинчик Купер – яркий пример поговорки «сила есть, ума не надо» под номерком 11. На надоедающий звон, его тело моментально среагировало. Хорошо укомплектованные мускулистые ноги, выбили кикофф в сторону очковой зоны соперника с тридцати пяти ярдовой отметки.

Поскольку цель игрового эпизода – определить положение, Бибер, являясь главным представителем своей команды, дав знак остальным, что он справится, бросился к прилетающему пасу Купера. Приняв мяч, он начал своё продвижение к очковой зоне противника, обегая, либо безжалостно толкая всех противников, кто попадётся ему по пути к своей назначенной цели.

Промокшая до ниточки блондинка, все без устали наблюдающая за безостановочно, словно любым способом нацеленным на победу кареглазым, встала, следуя примеру всех собравшихся за трибунами, дабы получше рассмотреть ожидающую триумфальную победу бультерьеров.

И вот до цели остаётся всего-то пару ярдов, как перед Первым уже возникает ухмыляющийся шатен, естественно, желая помешать оппоненту. Русоволосый ускоряется, глаза его снова обливаются иссиней чернотой, казалось, столкновение неизбежно, два больших лайнера вот-вот образуют грандиозный, всеобъемлющий взрыв. Однако...
В последнее мгновение, когда до соприкосновения с телом Пятнадцатого оставалось меньше фута, Бибер, с присущей ему быстротой, обежал готового свалить его с ног Ковевана, оставив удивлённо хлопать ресницами.

Никто будто и не замечал всей происходящей мистификации. Все поглощены игрой, сгорая всеобъемлющим нетерпением узнать, что же дальше. Их глаза застиланы пеленой нормального. И казалось только она одна всею своею сущностию ощущала витающую вокруг необъяснимую треклятицу.

Давящая в нетерпеливом ожидании тишина.

Тачдаун. Десятифутовые величественные ворота, словно договорившись с самой природной мощью, срываются под гнетом маленького мяча, брошенного далеко не слабым существом. Небеса развергнулись. Прозвенел последний раздражающий звон, затем победный марш. Трибуны восклицают и улюлюкают, а кто не радуется, тот с горечью воет низким баритоном. Номер 1 срывает с себя шлем и бордовую экипировку, его вопль слился с радостными возгласами всей команды. 

Победа Бибера. Таблица значилась долгожданными цифрами 28 : 22. На русоволосого набросилась вся команда Английских Бультерьеров, подбрасывая его все ввысь, в объятия крупных капель дождя.

Внедалеке через весь шум она все же услышала свою подругу. То ли она сошла с ума, то ли все остальные.
– Это было незабываемо. Божества футбола. Правда, я сильно промокла, но это того стоило...– Мер все без умолку бормотала, с особой харизмой жестикулируя руками. Её розовенький топ изрядно намок, толи от пота, возникающего при томительном волнении, толи от сильного ливня. Кажется, остальных девчонок, окружавших её, включая Мерайю, не очень волновал их мокрый вид, они больше по части обсуждений.

Я довольно быстро прошмыгнула из их окружения, осмысленно заранее проследив за Бибером. Он вошёл в пансион через чёрный ход ещё до того, как мы с девчонками успели выйти из-за трибун. Быстрым и широким ходом, я поспешила за ним. Старая дверь со скрипом отворилась, представляя вид на темный коридор. Я дошла до конца и свернула налево, где был слышен шум закрывающегося шкафчика.

В попытках приблизиться к двери, ведущей в какое-то помещение, явно со шкафчиками, я оглянулась, уловив вдруг шум сзади. Ничего. Оборачиваюсь обратно, и... О Боже! Пытаюсь выровнять осточертевшее мне дыхание, которое резко ускорило свой ритм. 

– Я... я хотела с тобой поговорить,– сглотнула я.

Его вид был таков, что я даже не смела взглянуть куда-то ниже его подбородка. Полотенце было обёрнуто вокруг торса, а волосы были мокрыми и словно нити торчали из разных сторон в хаотичном беспорядке. Размыто виднелись татуировки, без доли человеческой кожи покрывающие всю его грудную клетку и торс вместе с руками.

– Что тебе нужно?— выдал без тени дружелюбия или хотя бы отрешенной видимости на неё. Его интонация всегда была таковой.

И правда, что это мне нужно от человека, чьи глаза превратились в настоящий и самый чёрный из всех чёрных углей на свете целых два раза на футбольном поле.

Я решила все высказать:

– Что мне нужно? Мне нужны все порванные лоскутки моей памяти, которые кто-то бесцеремонно забрал. А ещё объяснение тому, как твоё лицо вдруг исказилось чернотой и как Чейз отбросил тебя на десяток футов назад, как твоя скорость превысила все рамки человеческой. Я все видела. Абсолютно все.

Он подходил ближе. Я выставила свои руки вперёд, в целях безопастности, хотя какая-то часть меня осознавала, что меня это отнюдь не спасёт. Медленно, будто подкрадывающаяся змея. Будто бы он потратил годы на то, чтобы обучиться такой манере приближения.

– Не подходи, ясно?

Он не останавливался, медленно пересекая расстояние между нами. Глаза его приковались к моим, чувствовалось, что он выстроил даже невидимый чарующий мост, через который мог пробраться только он.

– Откуда в тебе вдруг столько смелости взялось?— недоумевал, прищурив глаза. Его голос пугающе спокойный, без ничего лишнего.

– Я буду кричать.

Ухмылка. Затем его рука внезапно потянулась к моей, цепко хватая. Он потянул меня в то самое помещение со шкафчиками, что напомнило мне какую-то заброшенную раздевалку, совмещенную с душевой. Одной рукой заперев дверь, русоволосый запечатал меня к стенке рядом с ней. Холодные карие глаза остро вонзились в мои. Он навалился всей своей тяжестью, сколько не пытайся - свободы не дождаться.

– Я много раз просил тебя держаться подальше от меня, но ты делала в точности да наоборот. Что, черт возьми, с тобой не так?!— он надавливал на каждое слово, обращая слова в острый меч, режущий все самообладание.

Я не могла контролировать своё дыхание. Легкие сковало липким и колючим, словно проволока страхом. Живот начал надоедливо ныть, руки непроизвольно подрагивать.

– Кто ты?– голос предательски подломился.

Этот вопрос я задала больше себе, чем ему. Мне были необходимы ответы на вопросы, но, наверное, я до тех пор не понимала, что за них надо платить. Сейчас я расплачиваюсь своим страхом и неизбежностью дальнейшей, неизвестной мне реальности.

– Я могу стать твоим ночным кошмаром, если ты не перестанешь совать свой нос куда не надо.

Парень собирался убрать одну из рук, которых он расставил по обе стороны от меня, тем самым загоняя в тупик, но я крепко ухватилась за эту руку. Не ожидая от самой себя, я чуть ли не вонзила свои ногти в его крепкую и довольно холодную плоть, предпринимая попытку остановить. Бибер собирался уйти.

Он разозлился. Зарычал. Опрокинул вторую руку назад. Но хлопка и боли я не почувствовала, открыв глаза я только обнаружила голову, опущенную вниз и рука уже не порхала в воздухе. Однако, вторую я все ещё не отпускала.

Сглотнула. Потянула к его лицу свою вторую руку. Он дернулся. Я попыталась ещё раз. Ухватилась за подбородок и подняла лицо.

Ледяной ужас охватил меня с ног до головы. Но я не смела отпускать его лицо, будто все больше впитывая в себя всю абсурдность и весь страх и гнёт. Не веря своим глазам и убеждаясь все больше. Меня словно парализовало. Но я, безумная и будто загипнотизированная, тянулась к темным капиллярам вокруг глаз. Глазное яблоко залито чёрной смолью, нет ни единой крупинки белка. Все чёрное. Челюсть заострилась, чётче корректируя все линии лица. Температура его тела стала буквально арктической.

Кто это передо мной? Из какой Вселенной? Не капитан футбольной команды по соккеру, не Джастин Бибер – русоволосый плохиш из местной популярной университетской банды. Это существо – нечто неизведанное и незнакомое человеческому разуму. Это тот, от которого меня предостерегали. Тот, про которого слагали легенды. Тот, кто создан убивать, потому что иначе не было бы чёрных, как ночь, глаз, не было бы пугающего лика, не было бы нереальной силы и феноменальной скорости. Потому что иначе не было бы ни тайн, ни запретов.

Руки сами опустились вниз тяжким, непосильным грузом. Скатившись по стене, я обвила ноги дрожащими руками, не имея ни сил, ни слез, чтобы заплакать. Я смотрела прямо перед собой. Ребра сжимали внутренние органы, не давая возможности даже дышать. Голова пульсировала, не желая совмещать увиденное с реальностью.

Я не знаю сколько я там просидела, но судя по беспросветной тьме – сейчас глубокая ночь, сравнимая, разве что, с его глазами, или моей почерневшей душой.

Примечания:

Соккер* — так в США называют американский футбол, развившийся из ранних форм футбола и регби.
Уолтер Кэмп** — отец американского футбола. В 1880 изменил неопределенные правила игры на конкретные.
Бурдж-Халифа*** — самый большой в мире фонтан. Местоположение: Дубаи.

Новая глава. Я знаю, перерывы долгие, но от вас никакой отдачи. Поэтому и вдохновения ноль. Пишите комментарии и ставьте звездочки.

Как вам глава? Поделитесь впечатлениями о книге❤️