Утро,как и любое другое наступило. Лиам проснулся, потому что в комнату вошла мама

- Сынок, пора вставать, завтак стынет - улыбка на пожилом лице первое что сегодня увидел Пейн.

- Мам, я совсем не голоден - ответил он и только хотел прикрыть лицо одеялом как женщина дёрнула его.

- Ты в моем доме, будь добр, встать, умыться и составить компанию родным.

Жесткое слово, и отступить никак нельзя было. Он согласно кивнул и только тогда мама удалилась.
Сейчас ему хотелось провалиться больше даже не вставать. Какие то день, два как он в родном доме но плохо так что жутко это признать. Раньше, родители, и эта самая комната всегда приносили успокоение, но не в этот раз. Предательское сердце разбито так что кровоточит. Отравляет своей неправильной любовью к коллеге весь организм. Можно с уверенностью сказать, он уничтожен изнутри. Вывернул душу и продолжает ломать самого себя. Все что произошло следствие неправильных действий, они оба с Зейном знатно проебались. И если брюнет сейчас возможно счастлив то Пейну казалось что жизнь закончилась, стала не нужной и никчёмной.

Вчерашним вечером средняя сестра, живущая по соседству приехала с сыном, но даже так, играя с малышом и поддерживая беседу с родной сестрой Лиам не смог отвлечься. Забыть бы все произошедшее, ведь как то люди проходят сквозь ошибки, почему нет. Но это скорее не о нем. Пытаясь улыбаться семье, он прятал истинные раны. Полная радости Рут как назло спрашивала, пыталась вывести на разговор. Но Лиам не хотел говорить о Зейне. Он спрятал это все внутрь и не желал показаться ничтожеством перед самыми близкими.

Мама несколько раз сделала замечания по поводу того что он поникший вернулся и тогда Рут снова завела разговор о его работе.
Все, что смог выдавить из себя Лиам, это то, что его состояние: банальная усталость на новом месте. Возможно, Рут и поверила а вот мама, бросала косые взгляды и прищурив взгляд следила за каждым его движением.

Не спеша выполнив утренние процедуры, Лиам оделся и спустился. Телефон отключен, Зейн наверняка пытался искать или как-то связаться с ним. На данный момент он и сам пока ещё не понимал, что делать им обоим и как вылезти из того что они наваяли. Пройдет время, возможно, само собой решится, а если не решится то и туда этим чувствам дорога. Он даже чувствовал себя излишне наивным придурком, ненужным. Зейн не одинок, у него есть Найл Хоран парент мечта, красавчик блондин. А что у них? Секс и однобокие чувства со стороны Лиама? Всего этого слишком мало для полноценных отношении.

"Хороший секс для Малика не равно любовь" - добивал внутренний голос.

Джефф Пейн, отец Лиама, уехал, и поэтому завтракали они вдвоём с мамой в абсолютной тишине. В комнате было тихо и лишь светлые кухонные занавески создавали движение с характерным звуком.
Карен закончила первой и встала, а вот Лиам, практически ничего не съев, находясь глубоко в своих мыслях, водил по тарелке вилкой.

- Сынок, поговорим? - повернувшись она присела рядом и взяла за руку.

-Конечно, мам, что такое, - грустно отозвался Лиам.

- Что с тобой? - встревоженно спросила женщина, разглядывая с интересом родное дитя.

Мама нервничала, видеть мытарства сына трудно, так он потерянн и замкнут пожалуй впервые. Ей хотелось понять, увидеть в нем то, чего она, возможно, не разглядела. Было бы намного проще, если бы он открылся. Но Лиам упорно молчал и отнекивался несколько раз, именно поэтому сегодня женщина решила, что добьется от сына правды.

- Лиам, прости, что лезу в это, - начала она, не дождавшись правды- Я вижу твое состояние и понимаю, что ты приехал не потому, что скучал. Кого ты избегаешь, сынок? Расскажи, поделись со мной. Ты мой сын, и я страдаю, видя тебя таким, - договорив это уже практически сквозь слёзы, женщина сняла очки и потянулась с объятиями к сыну.

- Маам, пожалуйста, - начал успокаивать женщину Лиам. Он обнял ее и притянул к себе, поглаживая успокаивающими движениями. - Всего лишь мелочи моей идиотской жизни, пройдет. Правда. Я не знаю, что сказать, но это не стоит твоих слез.

- Лиам, как любая мать я, хочу видеть своего ребёнка счастливым, слышишь?! - сквозь всхлипы пыталась донести женщина.

Но ее эмоциональность лишь заставила Пейна почувствовать как он проблематичен даже для родителей.

- Мам, не плачь,- проговорил Лиам, пытаясь успокоить ее а заодно и самого себя.
- Я расскажу, обещай что успокоишься и не станешь больше нервничать.

- Да, сынок, - быстро кивая, она подняла взгляд.

- Уж не знаю, как сейчас это всё объяснить, - старался спокойно говорить Лиам. На самом деле, у него плохо получалось, а голос дрожал. - У меня действительно был в Лос-Анджелессе остался человек, который безумно мне дорог, но он в отношениях. Мы не можем быть вместе... Поэтому я решил уехать чтобы дать перерыв нам обоим и понять, как быть дальше.

- Сынок, зачем ты оставил его? - тихо спросила женщина. - Ты забыл, как правильнее решать проблемы, милый? Не сложно взять и просто поговорить. Вы могли ьч разобраться вместе. Вот так убегать и прятаться это не хорошо. Время пройдет, но ваша с ним проблема так и останется не решёной. Ты сказал что уехал? - допытывалась Карен.

- Нет, - ответил Лиам и закусил губу. - Мам, я не должен был его отвлекать. Видишь ли, так получилось, ни он ни я не ожидали что все будет зайдет так далеко... Он прекрасен.

- Сынок, - выдохнула женщина. - Что то нужно делать?

- Хах... - усмехнулся Лиам. -Впервые в жизни я не хочу и не намерен что-либо делать.

Спешно поднимаясь, он прервал откровенный разговор, чмокнул щёчку мамы, поблагодарив ее, и вышел из столовой, направляясь в комнату. Ничего сейчас не хотелось, а боль уже клокотала, наказывая и разбивая на множество осколков. Разговор о Зейне только лишь разбередил его душу, открыв кровоточащие раны на его израненном сердце. Без сил он плюхнулся на кровать вниз лицом в надежде, что поток слез иссушит подушка.

* * *

Наконец-таки Зейн прилетел домой несколько часов назад. Парень так нервничал весь полет, что сейчас его до сих пор внутренне трусило. Именно сейчас он сидел в кругу семьи и слушал разные истории близких, слегка улыбаясь и обнимая свою сестру Донью.

В семье Малик очень много детей, но старшие братья жили отдельно уже со своими семьями, а девочки, три младшие сестры, жили с родителями. Стоило только Зейну войти в дом, как они облепили его и расплакались, а Донья буквально по пятам за ним ходила, не отходя ни на шаг. По крайней мере, Зейн безумно был рад родным, и Доньи в особенности. Он любил эту сестру больше всех.
Она была для него помощником, даже своего рода близкой подругой. С самого раннего детства они всегда друг с другом всем делились. Чувствовали друг друга. Даже спустя все эти годы их родственная связь сохранилась. Да, они не виделись огромное количество времени. Но Донья часто звонила брату, когда он уехал. Иногда просто плакала в трубку, не желая что-либо говорить, таким образом показывая, как на ней сказывается расстояние между ними. В свою очередь и Зейн старался уделять сестре внимание. Он звонил, писал, все рассказывал. Хотя, почти все. Ведь о Лиаме она не знала. Хотя уже догадывалась, она шепотом даже спросила, куда брюнет хочет съездить, на что Зейн сказал, что это личное. Можно бы было Донью и не вовлекать в это, но Зейну нужна машина. А объяснять маме или отцу было бы в разы проблематичнее.
Но все, чего так сильно хотелось сейчас брюнету, так это увидеть Лиама.
Он даже уговорил Гарри, на что тот сдался и дал адрес Пейна. Теперь дело осталось за малым, нужно просто поехать к нему. Вся загвоздка в том, что парень не хотел чтобы дома кто-либо знал. Вот только поэтому он решил: как только семейное мини собрание закончится, он тихо сбежит. Пусть даже это будет ночь. Несколько раз брюнет набирал номер Лиама, но тот все ещё был недоступен.

*****

Гарри и Луи стояли в кабинете Зейна, и Стайлс, сжимая в руках младшего, целовал его, шумно выдыхая. На что парень отталкивал его и пытался увернуться. И все же кудрявый победил, сжав одной лишь рукой скулы шатена, и, приподняв, зафиксировал его, целуя сладко и влажно касаясь небольших губок.
После окончания эфира парни собирались обсудить сценарий на завтра, но как только они вошли, Стайлс быстро защелкнул дверь изнутри и напал на Луи.

Конечно же, Луи обожал эту наглость. Ему нравилось то, что Стайлс ревностно все делает, особенно, когда он вот так вот, как сейчас, целует. Но шатен специально для начала отталкивал его, он знал, что Гарри уже не остановить.
Кудрявый постоянно оставляет засосы на Луи, как одержимый. И тот день, когда улетел Зейн, их ссора закончилась таким горячим сексом, что Луи охрип от криков. Но все это вместе настолько было прекрасным, что Томлинсон всякий раз таял от подобного отношения. Каждый день парень собирался поговорить с Гарри на счёт того, кто они друг другу. Само собой, ему хотелось, чтобы Стайлс признался, может, в чувствах, чтобы предложил ему отношения. Но тот ничего подобного не делал. Они уже больше месяца как близки, но ни разу не поговорили. То Луи был занят, то Гарри чем-то отвлечен. В другой день только лишь шатен соберётся, Гарри не в настроении или прерывал его всячески, не давая спросить. Но все равно Томлинсон собирался на днях расставить все точки. Одни уже доигрались, что теперь вон, страдают оба.

Спустя несколько минут задыхающийся Стайлс все-таки отпустил уже распухшие губки Луи и уткнулся в его шею.