— Нана, быстрее! Где ты там?! Одевайся, вы опаздываете! Машина уже ждет! — кричит мне мама с первого этажа, когда всё уже вышли. Я бегу на всех парах по лестнице.

— Где там Чонгук? Иди позови его пожалуйста, он наверняка ещё в своей комнате и не успевает, — попросила тетя, и я, тяжело вздохнув, возвращаюсь и бегу наверх.

— Эй, кролик, ну чего ты так долго! — с такими слова захожу в комнату, а Гук как ни в чем не бывало спит у себя в кроватке. — Эй! Я не поняла... — подхожу ближе и слегка пинаю его ногой через одеяло. Чонгук лениво поворачивается ко мне лицом и открывает один глаз.

— Чего тебе, мелкая? — как-то хрипло отвечает он.

— Сегодня как бы в школу нужно? Забыл? — говорю я, внимательно разглядывая бледное лицо брюнета, выглядывающее из-под одеяла.

— А ты что, слепая сегодня? Я заболел, — недовольно бурчит он, сильнее укутываясь в одеяло.

— Ну да, конечно, заболел он. Собрался отлынивать от уроков? Думаешь, с родителями это прокатит? Вот же хитрая жопа...

— Я и правда болен, дура, — скривился он и закашлялся, а после простонал. Я продолжала наблюдать за ним, пытаясь понять, не притворяется ли он. — Хочешь убедиться? — приподнял одну бровь он. — Коснись лба.

— Нет, я лучше твою маму позову, — хитро ухмыльнулась я и тут же поспешила выйти, с громким «Те-етяя!». Уже через некоторое время две женщины появились в комнате брата и рассматривали градусник.

— Ох, и правда высокая. Ты уже выпил таблетки? — интересуется тетя у сына, тот лишь молча кивает, прикрывая глаза. — Что же делать, не оставить же тебя одного. Прислуга сегодня придет только вечером... — тяжело вздохнула тетя, раздумывая, что делать.

— А вы не можете остаться? — недовольно спрашиваю я у женщин.

— Нет, у нас сегодня появились неотложные дела. Мы обязаны уехать, — тут же ответила мама.

— Хм, ну ладно. Я ушла в школу, — решив не париться долго над этим всем, я махнула рукой на прощание, кинула последний взгляд в сторону Гука и направилась к выходу.

— Стой, — окликает мама, и я оборачиваюсь. — Сегодня ты присмотришь за Чоном, пока не появится прислуга. В школу я позвоню, — даже не спрашивая моего согласия, говорит мне мама.

— Но, мам...

— Ох, мы уже опаздываем, — смотрит на часы мама, торопливо берет под руку тетю и выбегает из комнаты, крича напоследок: — Если таблетки не подействуют и станет хуже - зови нашего семейного врача! Приглядывай за братом! — слышится, как захлопывается входная дверь на первом этаже. Я так и замерла на одном месте, до сих пор не веря, что меня оставили прислуживать этому кролику, а после осознания всего этого я раздраженно фыркаю, поворачиваясь к брату. Тот скидывает с себя одеяло и облегченно глядит в потолок. Я в изумлении приоткрываю рот.

— Ты все-таки притворялся, мелкий гадёныш, — шиплю я, мечтая прямо сейчас вцепиться в эту смазливую мордашку и хорошенько расцарапать её, чтобы вся эта его популярность и репутация мигом улетучились.

— Не совсем, — спокойным тоном голоса отвечает парень, — я болен, но я просто слегка преувеличил.

— Ага, чуток всего, — раздраженно восклицаю я. — Да ты тут мало ли не при смерти был. Актерская игра просто на высоте! Браво! Оскар ему! — величественно машу руками в его сторону, с сарказмом проговаривая каждое слово. Чон только ухмыляется и поднимается с кровати, направляясь к комоду. — Чего довольный такой? — продолжаю пыхтеть я. — Из-за тебя меня дома оставили, а сегодня в школе у меня были планы! Айщ...

— Ничего, отсидишься сегодня. И будешь прислуживать мне, — он подошел ближе. Я бы даже сказала очень близко, и хитро заглянул в глаза. Я недовольно поджала губы.

— Черта-с два, — прошептала я и, деловито сложив руки на груди, развернулась и ушла из комнаты. Как бы мне не хотелось, но прислуживать я все-таки должна была. Как бы ни было, но Гук всё же был болен. Это было видно по его бледному лицу, хриплому голосу и непрекращающимся смс на телефон. — Господи Боже-е, как же надоело! — закричала я на весь дом, сидя в гостиной на диване специально громко, чтобы брат услышал. — Заткнись и дай мне отдохнуть нормально! — рыкнула я на телефон, будто говорила Чону. Но смс всё приходили и приходили.

«Мелкая».

«Эй, мелкая».

«Ты там умерла?»

«Принеси мне йогурта».

«Больной хочет йогурт».

«Я не прекращу писать, пока ты не сделаешь то, что я попросил».

«НЕМЕДЛЕННО».

— Айщ! — я готова была разбить этот телефон об стол прямо сейчас, но вместо этого лупила бедную подушку у меня на коленях. — Как же достало! — бросив и телефон, и подушку на диван я поднялась и, громыхая ногами, направилась на кухню и взяла то, что нужно, и тут же поспешила наверх. — Доволен?! — кинула я йогуртом в брата, который спокойненько лежал себе на кровати и продолжал строчить мне назойливые смс.

— Йа, зачем же кидать. Запачкаешь тут всё, — так же спокойно отвечал он, что выводило меня из себя ещё сильнее. — А где ложка?

— Ешь пальцами. Приятного аппетита, смотри не подавись, — нагрубила я, развернулась и ушла.

К сожалению, этот ад не прекращался. Чонгук всё писал и писал, писал и писал. То водички ему принеси, то комиксы из комнаты Хосока притащи, потому что скучно, видите ли. То ноутбук, чтобы фильм посмотреть. А когда я приносила ему всё это, только улыбался довольно, что бесило ещё сильнее. К концу дня я была так вымотана и раздражена, что просто слала брата с его просьбами куда подальше и провалялась на диване всё оставшееся время. Я даже звук сообщений отключила.

Наслаждаясь просмотром фильма и поеданием любимых сладостей, которых я стырила у Марка и Хёри, я на какой-то момент и вовсе забыла о брате, пока не вспомнила и не поняла, что он уже долгое время не пишет сообщений.

— Неужели уже самому надоело? — с интересом я уставилась на черный экран рядом лежащего телефона и откусила большой кусок шоколада. — Ну хоть спокойно полежать можно... — вздохнула я и, расслабившись, уставилась в экран телевизора. Прошло полчаса, час, два. Фильм давно закончился, и я переключила на детский канал, где как раз шел «Пороро». Набив брюхо всевозможными сладостями, я вспомнила о смс и тут же потянулась к телефону.

«У вас непрочитанных сообщений от Надоедливый кролик»

— Ну конечно, — вздохнув, я открыла вкладку и принялась читать.

«Эй, мелкая, сгоняй мне за парацетамолом в ванную. Надеюсь, аптечка знаешь где».

«Йа, вздумала игнорировать меня? Я тут болею вообще-то, если ты не забыла».

«Знай, в моей смерти будешь виновата ты».

«Мне всё хуже, Нана. Принеси таблетки, и я больше не буду тебя просить ни о чем».

«Я не шучу, мне действительно нехорошо».

Ещё три не принятые звонка, и после этого часовая тишина.

— Он действительно больше не писал? — нахмурилась я, пролистывая сообщения, а потом прислушиваясь к тишине дома. — Надо бы проверить, как он там, — сказала я сама себе и, скинув теплый пледик, поплелась наверх. — Йа, от твоих смс у меня уже башка трещит, — открывая двери начала я, но тут же замерла. Чонгук сидел на земле, облокотившись спиной к кровати. Он был просто в ужасном состоянии. Он вспотел с макушки до пят, мокрые волосы спадали на лоб и прикрывали закрытые глаза. Он тяжело дышал и, кажется, был без сознания. — Чонгук? — я тут же подошла ближе, поначалу подумав, что он притворяется, но после того, как я потрогала его лоб, все сомнения улетучились. Почувствовав ладонью невероятный жар, я ужаснулась и запаниковала. — Чонгук! Чонгук очнись! Эй, ты слышишь меня?! — я обхватила его лицо руками и приподняла, но он никак не реагировал. — Нет, Чонгук, проснись! Очнись! Что мне делать... Боже, что мне делать?! — я паниковала, оглядывалась, мои руки судорожно тряслись, сердце бешено колотилось в груди, а голова пыталась как можно быстрее придумать, что же делать в данной ситуации. — Так, думай, Нана, думай! — шептала я сама себе. — Дура, в скорую звони! — тут же хлопнула себя по лбу и поспешила к телефону. — Чонгук, держись, пожалуйста! Не умирай! — от нервов я уже и сама не понимала, что говорю. — Прости меня, пожалуйста! Прости за это! — уже чуть ли не плакала я, пока набирала номер.

***

— Скажите, с ним всё будет в порядке? — как только врач вышел из комнаты брата, я тут же кинулась к нему с вопросами.

— Не волнуйся, всё уже позади. Я ввел ему сильнодействующее лекарство, и жар постепенно спадет. Главное сейчас присматривать за ним внимательно и не оставлять одного.

— Да, конечно. Не оставлю, — закивала я.

— Ещё, из-за высокой температуры он может какое-то время бредить. Ну, будто ему снится что-то и он разговаривает во сне, понимаешь? Говорю, чтобы не пугалась.

— Да, я поняла, хорошо.

— Кстати, где ваши родители? Они ведь знают? — нахмурился врач.

— Да, да, они уже едут, — закивала я. Я провела врача и тут же бросилась в комнату к брату. Он неподвижно лежал на кровати и спал. Или был всё ещё без сознания. Я тут же начала делать все нужные процедуры. Хорошенько укутала его в одеяло и приложила ко лбу мокрое полотенце. — Прости, прости меня... — всё время проговаривала я. Я так корила себя за то, что допустила всё это. Ведь если бы я отреагировала на его сообщения вовремя, этого могло и не быть. Хотя и Гук тоже виноват. В общем, мы оба хороши.

Я просидела возле брата довольно долгое время и даже глаз не сомкнула, всё боялась, что он проснется и станет хуже, хотя, трогая лоб, я понимала, что температура падает. Пока я по нескольку раз мерила парню температуру, он начал что-то бормотать, и мне пришлось прислушиваться.

— Нет, мама... Нет... Не оставляй меня. Пожалуйста... — шептал в бреду Чонгук, сдвигая брови на переносице и громко дыша, будто ему не хватало воздуха. Ему снится кошмар, и я даже догадываюсь, какой именно.

— Чонгук, это всего лишь сон. Проснись, — я дотронулась до его ладони и сжала её, всматриваясь в бледное лицо брата. Он поежился и завертелся, а после медленно открыл глаза.

— Нана?

— Эй, ты как? — я тут же засуетилась, нагнувшись к нему ближе. Парень лишь молча кивнул, а я, облегченно вздохнув, тут же кидаюсь на него с объятьями. — Боже, как же я волновалась! Думала, сердце из груди выпрыгнет! — всё не умолкала я, а Чон походу вообще не врубался, что происходит.

— Что случилось? — прошептал он, оглядываясь и еле как поворачивая голову.

— Ты сознание потерял. Не помнишь?

Чонгук сдвинул брови и поморгал, будто приходя в себя.

— Ладно, лучше пока не двигайся. Родители скоро будут, я им уже сообщила. А температура тоже скоро должна упасть, тебе вкололи сильнодействующий препарат, — я бегала вокруг кровати парня, то поправляя одеяло, то повязку на лбу, а тот лишь смиренно лежал, иногда открывая глаза, чтобы посмотреть на меня.

— Где ты была? — тихо прохрипел он, заставив меня замереть.

— Я... Была внизу. Не слышала, как ты писал мне, — так же тихо ответила я, и тут же стало вновь стыдно за всё происшедшее. Я должна была помочь, но из-за моей гордости он пострадал. — Прости меня, Чонгук, пожалуйста.

Наверное это первый раз, когда я так искренне попросила у брата прощения. Когда действительно чувствовала себя отвратительно по отношению к нему.

— Это я должен просить прощения, — слабо ухмыльнулся он, прикрывая глаза. Я непонимающе посмотрела на него, но он продолжил: — Не нужно было целовать тебя. Я дал слабину, и теперь мне будет ещё сложнее быть рядом с тобой. Я... не должен был делать этого. Чертова вечеринка... Не нужно было пить... Тогда бы ничего не было, и я бы сдерживался, — парень всё бормотал, но каждое его слово я четко слышала и понимала. И это не просто удивило меня, а повергло в такой шок, что я не сразу врубилась, что к чему, а когда поняла, меня аж передернуло. «Да... Быть не может... Это был он...»

Миллиард мыслей вертелось в голове. Я всё пыталась заставить себя здраво мыслить на эту тему, чтобы, наконец, убедить саму себя, что то, что только что сказал брат, действительно правда. Он поцеловал меня? В тот вечер? Так это был не Тэн? Тогда почему он соврал? И почему Чонгук меня поцеловал? Что здесь вообще происходит?!

— Я... Я...

— Молчи, лучше молчи пока. Постарайся уснуть, — попросила я дрожавшего Чонгука, пока сама сидела и переваривала всю услышанное в голове.

— Эй, — позвал он вдруг меня, и я снова взглянула на него. Он приоткрыл глаза и повернул ко мне голову. — Согрей меня...

— А? — не сразу поняла я, выпучив глаза.

— Согрей... Ужасно холодно... Согрей... — всё повторял он, и я понимала, что он сейчас не совсем в себе, но ведь ему плохо, нужно что-то делать.

— Как мне согреть тебя? Я уже наносила кучу одеял. Тебе всё ещё холодно? — я аж поднялась на ноги, оглядев кровать Гука.

— Одеяла не помогут... Нужен тесный контакт... — прошептал он.

— Это как? — снова не поняла я.

— Тело к телу...

— Чего-о?

— Глупая... Сюда иди, — он вдруг вытянул руку из-под одеяла и, схватив меня за ладонь, дернул на себя. Я присела на кровать и только сейчас начинала догадываться, что он имеет в виду.

— Ты что... Хочешь, чтобы я рядом легла? — охнула я, не зная, куда смотреть от смущения.

— Забирайся под одеяло давай, — кивнул он, а я как и продолжала сидеть в ступоре и моргая глазеть на Гука, так и продолжила. — Блин, Нана, ты оглохла? Ложись быстрее... — хрипло протянул он. — Мне ведь холодно...

Я тут же очнулась и дернулась к нему, набрасывая на себя одеяло, причем ложась к брату непозволительно близко лицом к лицу. «Твою мать... Что я творю... Что за день сегодня такой. А-а-а...»

Без слов Чонгук тянет меня ещё ближе к себе. Я утыкаюсь в его грудь и чувствую, как ужасно дрожит его до предела разгоряченное тело. Почему-то становится уже не так стыдно как минуту назад, а наоборот спокойно. Я чувствую, как его тело будто мякнет и перестает дрожать, а над головой слышится его размеренное дыхание. Я устраиваюсь поудобнее и не замечаю, как засыпаю.

— А что вы делаете? — разбудил меня детский голосок. Да и кажется не только меня. Гук тоже проснулся. Мы, повернув головы, уставились на стоящих на пороге Хёри и Марка. Те, кажется, только что вернулись со школы. Я тут же вскакиваю с кровати и топчусь на месте, не зная, что сказать.

— Родители вернулись? — всё-таки раскрываю рот, не зная, что ещё сказать, а замершие брат и сестра просто молча пялятся на нас.

— Да, они внизу.

Я киваю и тут же сматываюсь из комнаты.