(день тринадцатый – выбрать для другого новую стрижку, которая понравится обоим)

Для салона красоты «Тони Бой», расположенного рядышком с ...нским университетом, наступил исторический день – самый славный день со времён его открытия.

Работающие в этом салоне стилисты отличались любовью к вычурным прическам, тяжелому мэйкапу, пирсингу, одевались ярко и пёстро. И завсегдатаи были им под стать – их вкусы славились изощрённостью. И вот сегодня два законодателя мод, образцы высокого штиля, короли красоты ...нского университета одновременно осчастливили своим посещением сию обитель трендов и приют адептов haute couture.

Менеджер «Тони Бой» заливался слезами счастья, растягивая рот в неправдоподобно широкой обалделой улыбке. Воистине судьбоносный день для его заведения, обосновавшегося при ...нском университете в надежде приобщиться к высшему свету.

В прикиде поклонника китайского heavy metal – излюбленный стиль сельской глубинки - Тони трепетал в восторге от макушки до пяток. Он осмелился на тяжёлое, но вполне законное решение – принять весь огонь на себя и лично создать неповторимый стиль для каждого из первых красавцев университета, чтобы прославить в веках стиль «Тони Бой» и прогреметь на весь университет, изумив толпы поклонниц известных плейбоев.

В этот момент в Ван Гуаннине шевельнулось нехорошее предчувствие, и его настроение вступило в жёсткую конфронтацию с восторгом и энергией излишне оживлённого менеджера. Вместо эйфории хорёк сомнения и обеспокоенности начал свою грызунскую деятельность в недрах организма нашего красавца шу-шу1.

1В буквальном переводе с китайского данный пассаж звучит – «он почувствовал неравномерную боль в своих яйцах»... Те, у кого они есть, могут себе это вообразить более подробно. J

- Чжан Линъи, ты уверен, что нам стоит стричься именно здесь?

 – опасения терзали Ван Гуаннина с самого утра, когда Чжан Линъи зашёл за ним с какой-то зыбкой улыбочкой на прекрасных губах. Однако ему и в страшном сне не могло присниться, что вкус напарника столь... экзотичен.

Салон Тони Боя, нашедший приют в помещениях ....нского университета, имел, скажем так, сложную репутацию. Подобной, пожалуй, могла похвастаться знаменитая Сестра Фурун, известная также как сестра Лотус. Она была родом из Угуна, округ Шанхай, Китай – и получила всемирную известность в мире моды в 2005 году после размещения некоторых постов в интернете (любопытствующим можно заглянуть в английскую Википедию с поиском Sister Furong).

Ван Гуаннин подозревал, что за выбором салона прячется мелкая месть Чжан Линъи - его ответный выпад на забывчивость партнёра в отношении подарка.

- Шу-шу, - Чжан Линъи решительно уставился на Ван Гуаннина. Искренность выражения его лица поселила в душе Ван Гуаннина некоторое сомнение, он словлно оскорбил напарника подозрением безо всяких на то оснований.

- Знаешь ли ты, что с нашей первой встречи я лелеял надежду однажды привести тебя сюда – и кардинально сменить стиль твоей причёски?

И, что самое удивительное, Чжан Линъи не врал Гуаннину. При их первой встрече Ван Гуаннин показался ему крайне неприятной личностью. Поэтому, открыв для себя сие чуднОе заведение, он всегда надеялся однажды затащить сюда Ван Гуаннина и обчекрыжить здесь его скучную, прилизанную причесочку.

Но даже в самых диких мечтах он не представлял себе, что однажды его невозможное желание осуществится. То, что было неоспоримо несбыточно – сегодня СВЕРШИЛОСЬ!

Мир не мог бы быть более великолепным, чем сегодня!

Молчаливо взирал Ван Гуаннин на нехорошее оживление и широченную лыбу на лице Чжан Линъи. И затаённая мысль шевелилась в мозгу – эй, а ты не забыл? По условиям договора это дорога в оба конца. Ты пытаешься потроллить меня – как бы тебе ответочка не прилетела...

Два слова внезапно всплыли в мозгу – «любовь-ненависть». Как эта бредятина могла залететь в его высоколобую голову? Печальный вздох сотряс всё тело Гуаннина.

Твою мать, это всё результат неощутимого, но непрекращающегося воздействия на него личности Чжан Линъи. Иначе с чего бы???

Двое уселись перед огромным зеркалом и уставились на чудо-металлиста. С ярко-красным коком на макушке, Тони грозно щёлкнул ножницами и медленно направился к нашей парочке. При виде его приближения какое-то извращённое чувство непонятной радости взыграло внутри Гуаннина.

Значит, сейчас мы ВМЕСТЕ сделаем что-то по-настоящему безумное3! И вот увидим, кто в конце концов потеряет лицо...

3Употреблённый здесь иероглиф используется для обозначение чего-то очень странного или необычного, вне норм социума и морали.

- Уважаемые клиенты уже решили, какой стиль они готовы избрать? Или они готовы предоставить мне свободу действий? – глаза Тони горели голодным огнем при виде роскошных шевелюр Чжан Линъи и Ван Гуаннина:

- Дизайн причёсок в моём салоне делается совершенно бесплатно, и мы очень хороши в японском и Халлю4 стиле. Вы оба несомненно хороши, но со стрижками, созданными исключительно для вас лично Тони Боем, вы будете исключительно круты! И немедленно очаруете всех студенток ...нского университета.

4Стиль Халлю (Hallyu) -Корейская волна (кор. 한류, кит. 韓流, роман. Hallyu) — понятие, относящееся к распространению современной культуры Южной Кореи по всему миру. Термин был введен в обиход в Китае в середине 1990-х.

Кто бы знал, что это за хрень – японский стиль? А стиль Халлю? Наверное, название какой-то вьетнамской поп-группы???

Ван Гуаннин в душе покатывался со смеху.

И как бы в ответ на его скрытое веселье Чжан Линъи заявил Тони с самым серьёзнейшим видом:

- Нет, я уже решил, какой стиль нужен. Пожалуйста, постарайтесь хорошенько.

Он достал из кармана распечатанный лист и протянул его разочарованному мастеру.

Вытянув шею, Ван Гуаннин уставился на картинку – и, содрогнувшись, почувствовал, как холодные иголочки ёжиком пробежались по его скальпу. Он испытал непреодолимое желание вильнуть хвостом и умчаться прочь, как спугнутый псовой охотой молодой лисёнок.

Чёрт, чёрт, чёрт! Это реально была группа из Вьетнама – HKT!

На цветной распечатке из Вейбо красовались очешуительно взлохмаченные рожи участников этой кошмарной группы.

И, огорчённый поначалу тем, что лишается возможности проявить свою креативность, Тони при одном взгляде на это безобразие расцвёл, засиял и в нетерпении навис над клиентом.

- Я никак не ожидал, что столь прекрасный брат мой обладает к тому же ещё восхитительным чувством вкуса. В последнее время стиль НКТ – ведущий в нашей индустрии, он и изыскан, и достаточно агрессивен. Это – стиль настоящей суперзвезды, особенно вот этот...

И он ткнул длиннющим наманикюренным ногтем в центрального «красавца»:

- Многие симпатичные парни следуют этому тренду и подражают его стилю в причёске. Ваш выбор просто превосходен!

Дааа... это был правильный выбор... Чжан Линъи выразил своё полное согласие и удовлетворение разъяснениями Тони. Он так и знал. И он специально пришёл именно сюда, потому что лишь такой мастер, как Тони, сможет следовать этому стилю в полном соответствии с оригиналом.

Чжан Линъи утвердительно кивнул, а потом быстренько переключил внимание воодушевлённого мастера на сидящего рядом Ван Гуаннина:

- Но это не для меня. Этим стилем увлекается мой друг!

Холод водопадом обрушился по спине Ван Гуаннина. Видя пылающие страстью глаза стилиста, оценивающе впившиеся в его несчастную, доживающую последние минуты аккуратную причёску, он почувствовал непреодолимое желание прикончить на месте своего изощрённо коварного «друга-недруга».

Но... пацан сказал – пацан сделал...

Заточив глубоко в сердце своём рычащее от гнева божество ярости, Ван Гуаннин призвал всю свою доблесть и склонил голову с несколько искажёнными чертами лица:

- Да, я – поклонник этого стиля.

Ну, Чжан Линъи – ты осмелился сделать меня фаном НКТ... горе тебе...

А Тони между тем разливался соловьём, убеждая Гуаннина, что во всём городе он один может вопроизвести этот изумительный стиль в практически неотличимом от оригинала исполнении. Он заверил внимательного слушателя, что даже длина его висков практически такая, какая нужна для исполнения этой причёски, и что, покинув его салон, ему останется только с гордой улыбкой шествовать по кампусу, принимая восторженное поклонение прекрасных дев.

В результате этих уверений Ван Гуаннин впал в ещё бОльшую панику, если только это было возможно.

Практически повергнув в прах стойкость духа своего клиента, Тони с сияющими глазами повернулся к Чжан Линъи:

- А какой стиль избрал этот прекрасный брат для себя?

С гордостью полагая, что превзойти причесоны нктшников не дано никому, Чжан Линъи спокойно устремил свой взгляд в лицо Ван Гуаннина:

- Об этом надо спросить моего друга.

Ван Гуаннин бросил бешеный взгляд на Линъи, с горечью осознавая, что едва ли можно найти стрижку, способную переплюнуть то уродство, которое в самом ближайшем будущем воцарится на его несчастной голове. Однако самураи не сдаются... Он повернулся к мастеру и с особо злорадной усмешечкой провозгласил:

- НАЛЫСО!

-...... – Тони.

-...... – Линъи.

Тони неверяще хмыкнул:

- Этот прекрасный юноша шутит?

Ответ Ван Гуаннина был твёрд и однозначен:

- Нет, я полностью серьёзен. Я тут подумал, что лысая голова – символ настоящего мужчины, человека, в чьих жилах струится железо вместо крови. Чжан Линъи, как думаешь?

Не услышать угрозу в последних словах мог только тупой.

Чжан Линъи замер, сомнения терзали его. Надо ли продолжать эту «любовь-ненависть» с Ван Гуаннином – или сдаться прямо сейчас и спасти свою прекрасную шевелюру? Красавчик ценил свою внешность превыше всего, он скорее бы умер, чем появился в городе, бритый налысо... но ведь в этом случае Ван Гуаннину предстоит перевоплотиться в настоящего ша ма те5!

ИДИОТ!!!

5Ша ма те – производное от «умник» - относится к китайской субкультуре молодых городских мигрантов – обычно с низким уровнем образования, с экзотическими причёсками, в яркой одежде, грубом макияже, с пирсингом и др.

Чжан Линъи на секунду потерялся, но даже его пылкая любовь к собственной красоте не смогла сопротивляться бешеному желанию увидеть Ван Гуаннина в виде ша ма те. После некоторого молчания Чжан Линъи заявил с совершенно серьёзной миной:

- ДА, правильно. Я давно хочу сделать себе эту брутальную стрижку. Мастер, приступайте!

Лицо Тони сморщилось, как будто он наелся дерьма, он на время лишился последних признаков жизни, пока наконец не прихилял, виляя бёдрами, к креслу, в котором сидел Ван Гуаннин, крикнув куда-то в глубину зала:

- Эрик, Эрик... иди немедленно сюда и побрей налысо вот этого красавчика...

Не дождавшись ответа, он помрачнел, упёр руки в бёдра и заорал во всё горло:

- Ли Гудун, ты, мёртвая задница! Ты не слышишь меня? Здесь клиент ждёт, кати свои яйца сюда быстро!

- Иду, иду... – Они увидели юнца, выскочившего из подсобной комнаты, одетого в нечто, напоминающее желатиновый десерт. Подбегая, он бормотал неловко:

- Просто я ещё не привык отзываться на это английское имя...

В этот момент оба – Чжан Линъи и Ван Гуаннин – почувствовали некую тревожность...

Вечер был холодным, пронизывающий ветерок шелестел в листве. Сухие листья пятнали улицу, как будто в сцене из классического фильма У Юй Сэня6. Казалось, белые голубки, едва различимые в сумерках, трепещут в воздухе.

6Режиссёр и сценарист из Гонконга.

В такой момент обычно появляются один или два высоких, опасных на вид мужчины в черных пальто с белыми воротничками и белоснежными шарфами. Они возникают на горизонте с мрачными усмешками, жуя зубочистки крепкими белоснежными зубами...

И вот, прямо как в кино, на улице действительно появились два высоких мужских силуэта – как раз там далеко, ближе к горизонту... Черты их лиц были прекрасны, аура элегантности и красоты окружала их. А вот выражение их прекрасных лиц скорее подошло бы какому-нибудь записному убийце из вульгарного детектива.

Боже мой, а что случилось с их волосами???

Один напоминал собой выходца из китайской провинции – поклонника стиля хэви металл. Его волосы были залиты гелем и вздыблены, а концы чёлки падали на лоб белыми и пурпурными прядями. Весь его вид кричал – я поклонник вьетнамского стиля в моде!

По контрасту со сложной прической первого юноши стиль второго был прост до безобразия - волос у него попросту не было.

Гладко бритая голова леденела на зимнем ветру, заставляя её владельца невольно вздрагивать при каждом порыве.

Да, это были наши красавчики – первые парни ...нского университета – Ван Гуаннин и Чжан Линъи, популярные идолы несметного количества студенток, образчики хорошего вкуса, заставляющие всех прочих смертных жаждать быть похожими на них – и подражать им в каждой мелочи.

По прошествии четырёх долгих часов в салоне они были вымыты, острижены, высушены, отутюжены и окрашены – и, наконец, каждый обрёл ту причёску, которую желал видеть на нём его «врагодруг». Оба должны были быть полностью удовлетворены. Не считая, конечно, того, что каждый глубоко в душе печалился и стенал по поводу своей собственной изуродованной головы.

Ван Гуаннин, со своим круглым личиком, с ужасом думал о том, что ему придётся с этим убожеством на голове идти по улице – но, на его счастье, было уже поздно, и народу вокруг почти не попадалось. Из знакомых они вообще никого не встретили. Иначе подавить порыв к убийству было бы практически невозможно...

- Чжан Линъи, как долго мне терпеть этот кошмар на голове? – Ван Гуаннин не мог удержаться и брезгливо коснулся своей всклокоченной, стоящей дыбом гривы. .. Дааа... Этот Тони – настоящий мастер... Его собственные волосы явно не были такими длинными... Как он умудрился задрать их на такую высоту???

С этой баррикадой на голове он кажется зловещим злодеем...

Хотя лысая башка Чжан Линъи выглядела не особо презентабельно, но она не могла сравниться с Гуанниновской «я придурок из села» стилистикой. Довольный, как слонопотам, он заявил:

- Жди, пока мои волосы опять не отрастут!

- Ах так! – взбеленился Ван Гуаннин:

- Тогда этот молодой господин завтра же пойдёт и тоже побреется!

- Ах нет, мой шу-шу! – Чжан Линъи с размаху забросил руку на плечо Гуаннина:

- Я считаю твою причёску очешуенно крутой! Совсем, как у этой знаменитой поп-звезды!

- Гррррхм! – свирепый Ван Гуаннин одним махом сбросил руку Чжан Линъи со своего плеча:

- Если тебе она так нравится, можешь сделать её себе, когда твои волосы отрастут.

Чжан Линъи осторожно кашлянул. Затем, ничуть не испугавшись своего взбешённого шу, возложил опять руку на его плечо:

- Ну, не будь таким... Разве я также не пошёл на жертвы? Смотри, даже волосы сбрил... Мы же с тобой настоящие мужики... Пусть пялятся, сколько влезет... Мы должны встречать эти взгляды с открытым забралом!

Слушая Линъи, Ван Гуаннин понял, что логика тут и не ночевала...

Поэтому, пнув надменно своего бестолкового гун, он со скоростью молнии метнулся обратно в общагу.

Не играть же, в самом деле, в лотерею – Наткнись на знакомого! – шатаясь по улицам! С такой-то копной на голове!

Да, за эти последние дни сколько раз он уже терял лицо.. с этой дубиной Чжан Линъи.

Внимательно обозрев себя в зеркало в комнате общаги, Ван Гуаннин решил, что в таком виде он определённо не рискнёт показаться на людях – например, в зале самоподготовки. Лучше он будет заниматься дома. Спокойно лежать на собственной кровати и готовиться.

Затем он отправил смску Сунь Сыяну с просьбой принести какой-нибудь готовой еды.

Вечером Сунь Сыян вернулся в спальню и поставил пакет с едой на стул Ван Гуаннина, как делал это обычно. Потом поднял глаза – и замер в ужасе. Всклокоченный бело-пурпурный шар гнездился на знакомой кровати:

- Твою мать! Ты решил уморить папочку инфарктом от страха?

Сие зрелище застало обычно робкого и тихого Сыяна врасплох – и даже напугало! Он поспешно спрятался за стул:

- Откуда здесь этот демон? Зачем ты явился в мою спальню?

Пока Сунь Сыян вопрошал посланца из Преисподней, пушистый ком пошевелился, повернулся – и явил лицо Ван Гуаннина, полное горечи.

-... твою ж маать... – Сунь Сыэн несколько минут пялился на это зрелище в изумлении, пока наконец сумел вытолкнуть несколько скрипящих слов из пересохшей глотки:

- Гуаннин, ты подрабатываешь у Тони Боя на рекламной акции? Он хоть хорошо заплатил?

Ван Гуаннин был не в настроении что-либо кому-либо объяснять. Он молча потянулся и подхватил пакет с едой, погрузив себя в процесс пожирания, надеясь этим заглушить терзающую его внутреннюю боль.

- Гуаннин, что с тобой случилось? – Сунь Сыян не мог сдержать своё беспокойство. Он прекрасно знал, что в ряду самых ненавистных вещей Ван Гуаннина стиль ша ма те занимал почётное первое место. По какой причине, под какими пытками мог стильный красавец согласиться на такое надругательство над своей внешностью?

- Ничего не случилось, - Ван Гуаннин тупо пялился куда-то в неведомые дали, затем медленно выплюнул несколько слов:

- Просто так получилось... что я... внезапно... стал фанатом НКТ... только и всего...

О, небеса! Пошлите искупительную молнию и убейте меня!

Молния ударила, но, миновав страдальца, обрушилась на беднягу Сунь Сыяна.

Этой ночью форум F Xin Ren взорвался сокрушающей новостью – первые красавцы университета Чжан Линъи и Ван Гуаннин были серьёзно ранены в самое сердце, и это прискорбное происшествие заставило обоих изменить своему стилю и сделать себе непривычные причёски.

Гуаннину об этом поведал Сунь Сыян – и тот немедленно залез на форум. Посты в форуме множились на глазах, распространяясь со скоростью лесного пожара. Вейбо не отставал, обновляясь в изумительном синхроне.

Мужская половина студентов и выпускников склонялась к мысли, что за всем этим стоит проклятие 2012 года – конец света не за горами!

Студенточки постили бесчисленные заплаканные мордашки с повторяющимися клятвами отринуть от себя любовь на веки вечные.

- Боже, как это может быть??? – Ван Гуаннин с недоверием уставился на совершенно отчётливую фотку, на которой лысая голова Чжан Линъи и его собственная «суперстильная» образина явились онлайн во всём своём великолепии. Ему ужасно захотелось заплакать, но слёз не нашлось... Ну как же так? Он специально выбрал время для возвращения в общагу так, чтобы никого не встретить. Да и не было никого знакомого у них на пути. Как же могли появиться эти злосчастные новости, что сейчас плодились, как тараканы, на его страдающих глазах?

Сунь Сыян был явно в настроении посплетничать – и спросил:

- Я слышал, что мендежер из Тони Бой был страшно взбудоражен. Такие клиенты, как ты и Чжан Линъи – еще и пришедшие одновременно. Он тайно сделал ваши фотки и запустил их в Вейбо, а уж оттуда...

Слёзы, наконец, нашлись в закромах у Гуаннина – и беспомощно потекли по щекам.

Но Сунь Сыяна тревожило вовсе не то, что так огорчало его соседа:

- Но Гуаннин, как так получилось, что вы с Чжан Линъи появились у Тони вместе? И почему он вдруг захотел так... оболваниться?

Всем своим существом Сунь Сыян чуял нечто подозрительное во всём происходящем.

Сначала, когда Гуаннин и его соперник вырядились в одинаковую одежду и посидели в одном кафе, он счёл это простым совпадением. В конце концов, они так давно и упорно ненавидели друг друга, что ничего другого просто не приходило в голову. Как сосед по комнате и лучший друг Ван Гуаннина, он знал, что самым заветным желанием второго первого красавца университета было высмеять и унизить Чжан Линъи.

Однако в последнее время Ван Гуаннин и Чжан Линъи слишком часто оказывались в одном месте в одно и то же время – и их общение было совсем не похоже на борьбу непримиримых врагов. Наоборот, казалось, что-то тайное, неизъяснимое, непостижимое происходило между этими двумя. Даже если это было, как сказал раньше Ван Гуаннин, примирение и начало дружбы, то тогда оно казалось даже ещё более странным. Если они заключили мир и стали друзьями, зачем нужно было менять их нормальные, приятные, стильные причёски на это уродство?

Все это было очень и очень странно...

Сунь Сыян подозревал наличие некоего дьявольского соглашения между Ван Гуаннином и Чжан Линъи.

Может, это просто особый, альтернативный способ конфронтации?

Посмотреть, кто сможет найти и использовать более изощрённый и экзотический, более быстрый и эффективный метод уничтожения соперника?

Ван Гуаннин даже представить себе не мог, какие догадки и предположения громоздятся в голове у его соседа. Он был поглощён сожалениями о своей загубленной репутации, выстраивавшейся годами. Он забрался в постель и рано заснул.

§§