I

Ивен Брайт по обыкновению сидел в своем кабинете, разбирая папки и попивая кофе, когда к нему во второй половине дня зашел Адам.

- Ивен, мне нужно сверить информацию. У тебя все готово? Ты мне так и не отправил план здания и сведения из архива. В больнице действительно какая-то чертовщина творится.

- Что выяснил?

- Я подумал тут... А может трупы спрятали в другую комнату и потом избавились от них? Но я не верю, что Мэлроу могла такое сделать.

- Ага, - улыбнулся Брайт, - то есть ты думаешь, что она невиновна?

Дженсен встал, расставив руки по бокам.

- Не могу утверждать, но... Здесь что-то не так. Как минимум одной ей это было бы не под силу.

- И что же ты подразумеваешь под «что-то»?

- Я осмотрел место преступления. Следов, как таскали трупы, там не обнаружил, однако их можно было просто перетащить в другое помещение или, что вероятнее, убить пациентов там же. Возможно, если бы ты мне предоставил ультрафиолет, это бы упростило задачу и достоверность, но пока что есть - то есть.

Адам замолчал, ожидая реакцию Ивена, но тишина затянулась.

- Если честно, я не уверен.

- А, я же забыл тебе сказать: с экспертизы пришли результаты, у пациентов брали кровь на анализ.

- Так, и?

- Нашли наркотики.

- Какие?

- Амфетамин.

Мир сомкнулся и схлопнулся на одной точке. Земля на долю секунды ушла из-под ног. Воздух стал вязким. Эхом повторились обрывки фраз внутри черепной коробки, а затем давящая боль скрутила внутренности и отдала в виски.

Энтони Белл

Глубина озера не пугала семилетнего мальчика. Рядом на берегу в шести футах от него стояли еще четыре пацана - его ровесники. Один большой и полный рыжий и трое исхудалых до костей.

Надев очки и войдя в воду, делая медленные шаги, Энтони постепенно перестал касаться дна. Солнце слепило, лучи его искажались и отражались на водной глади световыми потоками. Дул освежающий и немного прохладный ветер. Энтони нырнул и вынырнул. Родители, бросившие ребенка без присмотра на пару минут, еще не вернулись.

Оглядевшись, Энтони заметил, что тех четырех нет и, так и не найдя их, снова нырнул, задержав дыхание. В синеве глубины мальчику показалось, что что-то проплыло мимо него. Но Тони знал, что в этом озере не водятся рыбы. Мальчик всплыл на поверхность, набрав больше воздуха, однако так и не увидел никого вокруг. Проделал то же самое еще раз. В мутно-зеленых растениях и иле на дне снова вырисовывалось что-то огромное и черное, но как будто не двигалось.

Голова Тони вновь показалась над гладью, но мальчик не успел ничего сделать. Нечто сзади крепко схватило и до боли сжало его горло, потащив на дно. Откуда-то с поверхности до него донесся заливистый смех. Мальчик начал захлебываться, беспорядочно размахивая руками и ногами. Вода наполняла легкие, заставляя биться в панике. И перед его лицом появилась фигура человека, облаченного в черный. Открытые глаза, рот на бледном испещренном лице и обвитый водорослями - это был труп. Белл закричал и выпустил весь оставшийся воздух, взмывший сотней пузырей вверх. Через полминуты он невольно закрыл глаза, перестав барахтаться и потеряв сознание.

Очнулся он на берегу. Дышать было больно, словно грудную клетку сдавили. Над ним стояла мать, похлопывающая сына по щекам, и отец, рядом с которым ныл из-за фингала рыжий толстяк - видно, та тройка дала деру - и двое мужчин в медицинской униформе. В футе от них припаркована машина скорой помощи.

- Это может объяснять, почему у них были галлюцинации.

- Но не упускает момент с тем, почему скопытились целых семь пациентов. Надо понять, что там произошло. Теперь мне нужно получить еще записи с камер. От трупов должны были избавиться. От них же не могли остаться только какие-то части тела. Мы же ничего не можем сделать! Ты только подумай, они не наследили, чтобы мы не смогли установить причину смерти. А может вообще выдернули позвоночник и раскидали органы, принадлежавшие одному и тому же человеку! А других шестерых куда угодно...

Брайт нахмурил черные брови и, бурча себе под нос, принялся что-то искать среди папок и файлов на столе. Провозившись с несколько минут и тихо ругаясь, в конце концов, он достал из-под бумажного завала несколько документов и отдал их Адаму.

- Что это?

- Там план больницы и дополненный отчет, но навряд ли он тебе сейчас пригодится. Записи с камер мы вынуждены просить у главврача или охранников. Но первый настроен к нам не особо радушно...

- К охраннику я больше не пойду. Сегодня на меня наорали и выгнали из больницы, - сказал Дженсен, сунув руки в карманы бежевых джинсов.

- Ты что-то натворил?
- Нет, - Адам пожал плечами, расставив руки в стороны и вскинув брови. - Всего-навсего задавал вопросы, но внезапно этот маразматик начал кричать, так что пришлось сворачивать шарманку и выметаться вон. Мне все еще нужен архив и вся имеющаяся информация о Мэлроу и ее работе в больнице. И ваш мне тоже не нужен, кстати. На эту психлечебницу дела не заводились?
- Хм, я тебе сейчас точно не скажу, но подобных дел не помню. Разве что к нам как-то приходил один парень, утверждал, что его держали в больнице насильно, а у него получилось сбежать.

- В этой больнице?

- Насколько я помню, да. Он еще рассказывал, что один пациент пропал у них.

- И что вы сделали с ним? - спросил Адам, уже раздумывая вернуться и отыскать взбунтовавшегося пациента.

- Отпустили. Сочли его за психа, правда, но выглядел безобидно, да и выбраться он бы не смог - видел, какие у них там колючие проволоки и высокие стены? Да и без доказательств ничего не сделаешь. Ну вот.

- А заявление приняли?

Брайт покачал головой, откинувшись на спинку кресла и сделав несколько глотков кофе из стакана.

- Тогда ты от лица полиции потребуй записи с камер...

- Какие? - прервал его Ивен.

- Сначала из того помещения, где были куски мяса и прочее разбросано, затем из еще двух комнат в этом коридоре и из него самого. Потом запись с камер у черного хода и главного.

- И все?

- Да. И архив, конечно же.

- Думаешь, разрешат?

- Если в стенах этой больницы действительно творится что-то незаконное, то нет. Тогда останется действовать уже самим.

Адам лежал на кровати. Простынь, одеяло и подушки, казавшиеся твердыми как камни, валялись на полу. Комната, утопающая во мраке, давила на него. Тьма пробралась внутрь, и никакой разницы не было - закрыть глаза или открыть. Вздохи поглощались тишиной. Рядом на краю прикроватного столика покоилась наполовину опустошенная и незакрытая бутылка рома с пачкой сигарет. Солнце давно село, вечер спустился на улицы города и начала всходить луна. Дождь шел третий час, капли разбивались о незакрытое окно, беспрепятственно просачивались внутрь.

Адам лежал пятый час на грани беспамятства. В сознании постоянно всплывали фрагменты воспоминаний.

Как он сидел в ожидании вердикта в здании суда. Свидетели за ним, неподалеку в их числе Брайт, а рядом - адвокат. Простор и величие судьбоносного здания простирался ввысь вместе с возносившимися деревянными колоннами. Свет, пестрящий из огромных окон, не был способен достигнуть хотя бы половины от масштаба помещения. Сердце билось и готовилось разорваться на части бомбой замедленного действия из сожалений, угрызений и боли. Дышать становилось все сложнее, и воздух густел.

В зале повисла тишина, и судья произнес решающее слово - «оправдан». Наступила короткая паузи. Все встали, и посыпались аплодисменты, и даже Адаму стало легче на мгновение. Но только на один короткий миг - после он уже спокойно выдохнуть не мог, его душу снедало чувство. Это была не вина или совесть - о них Адам забыл. Но это... Это мучило его изнутри, сжирало, а потом выплевывало и сжигало останки, дробило кости.

Холод сейчас кутал его в свою прозрачную пелену. Одиночество обернулось вторым нутром. И сейчас ему хотелось лишь высвободиться из ее мертвой хватки.

Он с усилием поднялся. Покачиваясь, дошел до стула, на который скинул всю одежду, и нашарил в кармане джинсов тот клочок бумаги.

К полуночи Адам стоял у порога ее квартиры. Позвонил в звонок. Дверь открылась. На пороге она - Айрис.

Шагнув к ней в нерешительности, смотря в карамельные глаза и не говоря ни слова, он впился в ее губы, и девушка закрыла дверь.

Эту ночь они провели вместе, утром проснувшись в измятой постели.