11 глава.

Медленно.

Каждое его движение, его прикосновение, было медленным и аккуратным; он пытался визуально запечатлеть каждую деталь её тела в своей голове. Его язык сглаживал каждое напряжение в её мышцах и скользил вдоль каждой безупречной плоскости её живота и груди, чувствуя, как пульсирует кровь в ожидании через её вены.

— Гарри. - он услышал её отчаянный скулёж, широкие бёдра извивались в его руках. Он боролся с улыбкой; она также нуждалась в нём, как и он в ней.

Имея это в виду, Стайлс высунул свой язык, прижимая горячий поцелуй в её центре, прямо над кружевной тканью. Кармен выдохнула, а спина выгнулась от желания. Она не могла сказать, дразнит ли он её специально, или это было медленно, как и обычно. С её приоткрытых губ упал вздох, когда его горячий вдох обдавал её самым чувственным образом, словно пробуждая каждый из её нервов.

— Гарри, пожалуйста. - она хныкала, её слова даже не резонировали с умом, в котором оказывался беспорядок с каждым его вздохом, наполняя её жарой. Она чувствовала, что каждая мысль убегает от неё, кроме тех, что касаются мужчины между её ног.

Его зубы ухватились за край ткани, дергая достаточно, чтобы раскрыть её ему. Она лежала там полностью уязвимая, с запястьями завязанными над головой. Несмотря на то, что он знал, что был не единственным человеком, который мог испытать её таким образом, он смог на время отмахнуться от болезненных мыслей, смакуя момент, когда оказался лицом между её ног и упиваясь её влажностью.

Он решил, что она была его новым любимым десертом.

Он едва мог почувствовать, как маленькая рука схватила его за волосы, когда он умело двигал языком. Рука резко потянулась, громкие стоны эхом отзывались на обычно молчаливые стены его комнаты. Он знал, что никогда больше не сможет спать в этой комнате, не услышав её мелодичный стон, самую совершенную и естественную песню, которую он хотел повторить, ночь за ночью.

Он уже был в глубокой бездне, и ему было всё равно.

— Боже, ты так хороша, детка. - он стонал напротив неё, его губы посасывали её клитор самым дразнящим образом, его глаза сверкали, когда она продолжала беспомощно всхлипывать. Гарри мог чувствовать, что её хитрые стены рассеиваются с каждым осторожным движением его языка. Он питался каждым её стоном, тепло в животе нарастало, так как это его имя красиво слетало с её рубиново-красных губ.

— Я хочу тебя сейчас, Гарри, - прошипела она, её голос был требовательным. Он подчинился и отстранился от неё, пробегая языком по губам, чтобы облизать их начисто, не желая терять ни одного из её замечательных вкусов. Его глаза сверкнули на нее, они пылали в темноте комнаты, словно она зажгла огонь в его теле. Его последняя унция самоконтроля растворилась, когда он сбросил одежду со своего тела, украшающую его, сняв джинсы и рубашку и, наконец, боксёры.

Дыхание Кармен было тяжелым, когда она тихо прокляла себя. Мужчина, сидящий там во всём своём обнажённом великолепии, был поистине самым красивым человеком, на которого она когда-либо смотрела. Она не могла не позволить своим тёмным глазам проследить за накаченными плоскостями его пресса, мягкой кожей с дорожкой волос, что приводила к его полностью твёрдой эрекции.

Он опустил голову, чтобы поцеловать её, прежде чем ухватиться за его длину, медленно входя в неё. Они стонали в гармонии; его низкий, хриплый голос непроизвольно соскальзывал с его губ и дополнял мягкие, нежные стоны, звучащие от женщины под ним.

— Ты чувствуешь себя так хорошо. - хвалил он, затаив дыхание, когда он начал раскачивать свои бёдра, синхронно с глубоким биением своего сердца. Это то, чего он ждал дольше, чем неделю, - он ждал этого всю свою жизнь.

Цель. Он почувствовал какую-то цель, подпитывающую каждые его нежные, глубокие движения. Он мог почувствовать слова, которые он никогда не сможет выразить ей в устной форме, они беспрепятственно текли между их соединёнными телами. Он не знал, что именно он пытался сказать, но он знал, что это то, что его тело пыталось сказать ему с того момента, как он встретил её. Физическая тоска по ней, которая пульсировала в глубине его живота; сжатие под его грудью, которое успокаивало только лишь воспоминаниями о её прикосновениях. Он нуждался в ней, чтобы вылечить тоску, которая следовала за каждой карточной игрой, после каждого быстрого траха, после каждой ночи, проведенной в одиночку.

Это было то, что он бессознательно, пытался сказать ей.

— Ты такой чертовски большой, Гарри. - она ахнула, чувствуя, как он растягивает её, наполняя её. Это то, ради чего она жила, быть желанной. Она чувствовала непостижимую страсть, которую он испытывал к ней, когда он входил в неё; его тяжелое дыхание путалось над её увлажненной кожей. Это было одной из её любимых вещей, слушать их дыхание, как они бездумно вколачивались в неё, восхваляя её снова и снова за то, как она была прекрасна. Их слова давали ей жизнь.

Она была воровкой, которая крала дыхание человека, его сердце и деньги.

Гарри Стайлс не стал исключением.

Гарри накрыл её губы своими, поцеловал её с открытым ртом, поскольку слова, которые он никогда не мог сказать, говорили каждым движением его языка напротив её. Однако она не слушала; единственное, что она слышала, - это ритм их ударяющейся кожи, звучащий друг против друга, заполняя комнату.

Он был близко, она могла сказать. Его толчки становились неряшливыми, мышцы напряглись под блестящей кожей, и она чувствовала, как ритм его сердца стал нерегулярным, когда положила руки ему на грудь.

— Я не могу... Я не могу больше. - он задыхался. Если его лицо не покраснело от его затрудненного дыхания, это, несомненно произошло, когда он закрыл глаза в смущении. Он не мог продержаться более двух минут, он едва цеплялся за последнюю унцию сдержанности.

— Я тоже. - она застонала, и Гарри не мог не смотреть на неё широкими глазами, желая запомнить её образ лежащей под ним вот так, её лицо было запятнано розовым, а губы опухли и красные, не от помады, а от его прекрасного нападения.

Они сдались одновременно.

Симфония стонов и хриплых дыханий играли в ушах, прежде чем его тело чуть не рухнуло на неё сверху.

•••

Его глаза были закрыты, пока её пальцы успокаивали его кожу головы, вызывая мягкие гудения проходящие через его грудь, когда она провела рукой по волосам. Пот можно было почувствовать на обоих телах, склеивая их вместе, как сок, сочившийся из коры дерева. Её ноги были переплетены с его, его голова покоилась на её груди, и рука обернулась вокруг её талии почти одержимо.

— Я не хочу, чтобы ты жила с ним. - его слова нарушили успокаивающую тишину, выступив как тихий шёпот, его веки дрогнули. Кармен не отвечала минуту, слишком очарованной тем, как его ресницы бросали на скулы тусклые тени. Она отдернула руку от волос и приложила к плечу, мышцы напряглись под его кожей, когда её пальцы вдавливались в неё.

— Жаль. - говорила она, поглаживая большим пальцем ключицу, заставляя Гарри тихонько стонать.— Потому что ты не имеешь право голоса в том, где мне жить и с кем.

Он щёлкнул языком; было два пути, по которым он мог справиться с этой ситуацией. Его первым методом было заставить её подчиняться его желанию, но теперь он уже знал, что такая девушка, как Кармен Вичино, не будет хорошо реагировать на этот метод.

Он выбрал другой метод, не так знакомый ему.

— Что если я куплю тебе своё жилье? - он вёл переговоры. Его голова наклонилась, чтобы взглянуть на неё сквозь усталые, с тёмными мешками, веки. — Где бы ты ни захотела. Я просто... - он поджал губы и понизил голос. — Я просто не могу вынести мысль о том, что ты живёшь с ним.

— Ты ревнуешь, мистер Стайлс? - она поддразнивала, её бровь изогнулась.

— Нет, конечно, нет. - он усмехнулся, его голос поднялся из прежнего шёпота. — Мне нечего ревновать.

Её хищные глаза блестели от удовольствия его отрицания. Это было настолько очевидно, что он ревновал, несмотря на то, что не знал о её и фактических отношениях Стефана. Если бы он знал, что она на самом деле не живет с ним, возможно, его паранойя успокоилась. Но он не мог этого знать, никогда.

— Я не знаю. - напевала она. — Он довольно красив, и он почти такой же огромный, как и... - он отрезал её слова, мягко целуя губы с ухмылкой.

— Хорошо, отлично. Я ревную. - он пробормотал ей в рот, целуя всё глубже. Его язык потерялся в её небесном вкусе, так что он не мог даже рассердиться на неё за то, что она пыталась заполучить от него реакцию. Он чувствовал, как его тело снова жаждало её, хотя они оба только что восстановились с первого раза несколько минут назад. Невозможно было не хотеть её снова, её обнажённая грудь прижалась к его, а его узкие бёдра плотно прилегали к ней.

Она была поистине дьяволом, чтобы искушать его, пока он не потеряет рассудок.

— Может быть, я ревную. - сказал он сдержанно, отрываясь от поцелуя, когда она сама начала терять самообладание, чувствуя его язык на своём. — Но я уверен, что он не будет слишком счастлив, когда я скажу ему, что я трахал тебя всю ночь.

— Всю ночь? - она хихикнула.

— Всю ночь, детка. - он кивнул и накрыл её губы своими в очередной раз, вся оставшаяся ночь была наполнена мягкими стонами и мозолистыми кончиками его пальцев на её гладкой коже.