Не знаю, как долго я пролежала так, прижимая холодную руку к своим мокрым от слез щекам, но в чувства меня привели неожиданно громкие звуки из глубин Уикенберга. Где-то неподалеку в коридорах раздавались голоса, которые перекрикивали друг друга, переходя на визг. Были слышны и шаги, резкие, гулкие, тяжелые, такие, будто... они бежали. Много людей неслось по коридорам, не один десяток.

Я тут же подскочила на ноги, озираясь по сторонам: дверь все еще была закрыта, но я подумала, что не на долго, и тут же бросилась к сейфу, проговаривая про себя цифры, названные Ричардом:

«3... 6... 8... 1... 8»

Кодовый механизм издал щелчок, дверца открылась, и я заглянула внутрь. Там меня ждали две вещи: черный контейнер, такой же, как и тогда, в доме Ская, и старый заряженный револьвер. Контейнер я крепко сжала в левой руке, вытянув перед собой правую с револьвером.

Я выбежала из комнаты Бэра, грозя и без того ошеломленным солдатам оружием их босса.

- Что происходит? - крикнула я, когда уши заложило от воя сирены.

- Мятежники! - ответил мне гул голосов, в самой глубине коридора.

Солдаты, что привели меня сюда, увидев труп Бэра, замешкались, но по их глазам было понятно одно: мне нужно бежать.

Я бросилась в освещенный красным коридор, и тут же в мою сторону хлынул поток кричащих людей в белых халатах. Ученые бежали со стороны лабораторий, значит, там было небезопасно. Но направься я в другую сторону, меня бы тут же схватили и отвели под трибунал за предательство. Никто бы не согласился с тем фактом, что я дочь капитана.

Чем глубже я удалялась в коридоры, тем чаще и громче визжала сирена. Красный свет заполнил все вокруг, отчего я совершенно дезориентировалась в подземной тюрьме. Я бежала наощупь и попадала в тупики. Многие двери в том крыле уже оказались заблокированы сигнализацией, и даже те мифические «мятежники» до сих пор не попадались мне на глаза.

- Изабель, - послышался тихий голос, но в тот момент я думала, что мне показалось. - Мисс Мэд! - раздалось чуть громче, и я обернулась.

Доктор Чарльз Миллингтон стоял передо мной, переминаясь с ноги на ногу и водя из стороны в сторону маленькими глазками, выглядывающими из-под белой маски. Старик протягивал мне руку.

- Я могу вас вывести, идите скорее за мной.

Я кивнула и побежала вслед за прихрамывающим доктором.

- У нас есть несколько секунд, подайте мне ту сумку, - сказал он, кивая в угол лаборатории. Я подхватила сумку и передала ее Чарльзу. Старик подхватил стул с металлическими ножками и пробил одной из них стеклянную дверцу шкафа с пробирками. Все образцы штамма он свалил в сумку и протянул ее мне.

Мы встретились взглядом на несколько секунд, и тогда он снял маску, не позволявшую как следует дышать.

- Я вас знаю! - воскликнула я, силясь вспомнить, откуда. - Вы... это вы везли меня в Кингман. В старом грузовике.

- Я должен был вам помочь.

- Но зачем?

- Пожалуйста, у нас очень мало времени. Я болен этой работой, мисс Мэд, а вы значительно помогли мне продвинуться в ней. Но сейчас нам нужно бежать!

Мы снова ринулись в коридоры, уже опустевшие от людей. Где-то в самом конце зашипела пожарная сигнализация, и с потолка брызнули струйки воды, окатившие нас с головой.

- Что происходит? Пожар? - закричала я.

- Бомба. Мятежники всегда используют бомбы.

«Мятежники всегда используют бомбы», - откликнулся эхом внутренний голос, и в тот момент я поняла все. Поняла, почему мама говорила, что мятежники намного опаснее Бэра. Это они стояли за всеми взрывами.

Я прибавила скорости и потянула за собой доктора. Открылся путь к ответам на старые вопросы, и если я еще могла их найти, то продолжала бежать.

- Аварийное закрытие дверей в блок С через пять, четыре...

Миллингтон ковылял на последнем издыхании, прижимая к груди сумку с пробирками, а последний шанс на спасение готов был закрыться через три секунды. Я выхватила сумку у доктора, потянув и того за собой, и ринулась к опускающейся решетке.

- Три, две...

Один шаг разделил нас со свободой, и решетка опустилась прямо перед моим носом. Раздался щелчок: путь был заблокирован.

- Господи! - взмолился Миллингтон, падая на колени перед решеткой, - во имя Отца, сына и Святого Духа...

- Тише, док, еще не время, - буркнула я и повернула в другую сторону.

- Что там?

- Продовольственный склад. Но мисс...

Дальше я уже его не слушала, и мы снова бежали по коридорам, но теперь в противоположную сторону.

В продовольственном отсеке царила кромешная темнота, но доктор достал из кармана миниатюрный и невероятно мощный фонарик, как тот, что был у Роджерса. Луч света скользнул по стенам у основания потолка и наткнулся на открытый вентиляционный люк.

- Док, вы не зря молились, - рассмеялась я.

В отсек начал валить дым, и Миллингтон подтолкнул меня в сторону люка, и мы смогли забраться в него, цепляясь друг за друга и начиная задыхаться от угарного газа.

Выбравшись на воздух, я зажмурилась от яркого света и тут же услышала щелчок. Я обернулась: передо мной стоял тот самый молодой солдат, который встречал меня на входе в Уикенберг. И на сей раз его винтовка смотрела на меня.

Время замедлилось.

Вдох-выдох.

Чарльз потянул меня на себя, я выхватила из-за пояса револьвер, устремив его ствол прямо в сторону головы солдата, и нажала на курок. Я не думала о том, что делаю. Я выживала.

И тогда я убила человека.

Время остановилось, и мы оба замерли так. Я - с покрасневшими глазами и револьвером в дрожащей руке, он - с пулей во лбу и выражением немого вопроса на лице. Непонимание. Страх. Боль.

Миллингтон с силой развернул меня на себя и толкнул вперед. Только ему удалось привести меня в чувства.

Ноги подкашивались, холодный ветер пробирался под разорванную рубашку, а мы все еще бежали.

- Нам нужно... средство передвижения, - сказал доктор задыхаясь. Я кивнула.

- Есть идея.

Я потянула его за собой в сторону каких-то развалин, где за массивными камнями и сухими ветками был спрятан мой краденный мотоцикл. Доктор измученно улыбнулся, но согласился довериться мне и впервые за всю дорогу до Нью-Бриджпорта я не сделала ни одной ошибки.

Почему мы отправились именно в Бриджпорт? Потому что мне некуда было больше идти и не от кого было прятаться. И я наконец-то направлялась домой.

***

Мы приехали ближе к вечеру, и военные без труда пропустили уважаемого в Альфе доктора на оцепленную территорию. И вот, я уже поднималась по знакомым ступенькам и хотела коснуться пальцами каждой вещи в этом доме. Теперь я прощалась с ними навсегда. Мне хотелось оставить каждый миг в своей памяти.

- Чувствуйте себя как дома, док, - бросила я. - Спасибо вам.

- Не стоит благодарности, мисс, - Миллингтон улыбнулся, у него была такая яркая, добрая улыбка. - Я рад был работать с вами, и в моей голове появилось много новых идей. Вы поможете мне развить их?

Доктор протянул мне руку.

- Думаю, мы сработаемся, - ответила я и пожала его ладонь. - У меня еще есть пара незаконченных дел, док. Справитесь без меня?

- Да, конечно. Теперь все изменится.

- Надеюсь, к лучшему! - отсалютовала я из коридора и кинулась к телефону.

Номер четко отпечатался в моей памяти.

- Изабель? - его голос звучал сухим и измученным.

- Прости меня, пап.

- Где... где ты?

- Скажи Алексу, что я в Бриджпорте, и со мной все хорошо. Все у нас теперь будет хорошо.

- Милая...

- Папа, все позади, правда. Я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю, принцесса.

- Мы скоро увидимся. Обещаю.

Я положила трубку и закрыла лицо руками, пытаясь перевести дыхание. Я сползла по стене на пол, и впервые за все время бега, воспоминания того дня разом навалились на мою голову.

Вирус, который растворился в моей крови. Бэр, рыдающий, будто ребенок. Смерть.

Больно, очень больно.

Черный контейнер. Револьвер. Голоса, преследующие меня со всех сторон, шаги, топот, бег, страх, дым. Бомба. Мятежники. Убийство.

«Я убийца?»

«Да».

Доктор Чарльз Миллингтон. Приспешник Бэра, как он оказался в Вегасе и почему довез меня до Кингмана? Кто еще участвовал в этом плане, если он существовал лишь в моей голове?

Вопросы расслаивались, приобретая новые формы и не находя ответов.

Все, что еще могло найти какие-то объяснения, было в моих руках - в маленьком черном контейнере. Я помнила, как его открывать, если он адресован одному-единственному человеку: в мире, среди всех людей не существует и двоих с идентичными глазами. Я поднесла контейнер в маленькой выемкой к лицу, я появилось знакомое свечение. Оно просканировало мою радужку, сетчатку или что-то еще, что придавало моему глазу такую индивидуальность, и крышка откинулась с мягким стуком.

Внутри находился маленький съемный диск. Я взяла его двумя пальцами, пытаясь рассмотреть что-либо необычное, но он был совершенно стандартный и даже немного устаревший в век стремительно развивающихся технологий.

Я подошла к компьютеру, который уже погряз под толстым слоем пыли, и подключила к нему съемный диск. Понадобилось несколько минут, чтобы такой большой объем файлов скопировался во внутреннюю память.

Первым файлом было видео, которое называлось коротко: «Изабель». Сердце замерло в нерешительности и, кажется, я даже забыла, как дышать. Я боялась того, что увижу внутри, но все равно нажала на «воспроизведение».

Картинка появилась не сразу. Сначала послышался закадровый детский смех, и лишь спустя пару секунд на экране появилась девочка, куда-то быстро убегающая по лужайке у дома.

- Белль! - раздался женский голос из-за камеры, - посмотри на меня, Белль!

На вид девочке было не больше четырех, она повернулась, широко улыбнувшись и прилаживая нежно-розовый цветок к своим длинным темным волосам.

- Мамочка любит Белль, да, принцесса?

- Да! - девочка расставила руки в стороны.

- Белль любит мамочку?

- Угу.

- Покажи, как Белль любит мамочку.

Девочка приложила ладони к губам и начала посылать воздушные поцелуи.

Потом они обе долго смеялись.

Через несколько секунд видео прервалось. Экран посерел и застрекотал помехами микрофона. На экране появилась женщина. Она была такой худой и измученной, ее глаза слезились из-за света, падавшего от лампы. Ее лицо вытянулось и осунулось, явно проступили морщины вокруг ярко-голубых глаз, и волосы, некогда на зависть густые и здоровые, беспорядочно обрамляли лицо. Она и правда была очень похожа на Мелиссу, но только в общих чертах. Маргарет выглядела намного старше из-за своей болезни.

- Изабель, - заговорила она наконец, и я узнала тот закадровый голос из первого видео. Теперь он был до холода серьезен. - В своей жизни я совершила много ошибок и самую ужасную совершаю сейчас. В своей жизни я любила многих людей, которые вообще не заслуживали чьей бы то ни было привязанности. Я доверяла немногим, я доверяла самой себе, и в этом была самая страшная ошибка. Я больна. Неизлечимо. Эта болезнь на уровне сознания, это нечто, оно управляет мной, моим телом, моими мыслями. Оно убивает меня изнутри. Ему нужен полный контроль над моим мозгом. Я не знаю, как бороться с этим, Изабель. Созданное мной лекарство лишь выпустило эту болезнь в мир.

Мне так жаль, что я покидаю тебя сейчас. Я так хотела подарить тебе все самое лучшее. Я так хотела увидеть, как ты растешь. Я хотела залечивать твои разодранные коленки, забирать твои слезы и слышать твой смех. Я так хотела научить тебя всему, в мире столько прекрасного и непознанного. Я так хотела, чтобы ты стала тем, кем бы я гордилась. И теперь я горжусь тобой. Ты знаешь правду, и ты прошла большой путь. Я не знаю, кем ты станешь в жизни и какой ты вырастешь. Есть ли у тебя друзья, которые не бросят в беде? Есть ли человек, который всегда будет тебя любить и защищать? Есть ли цель и идея, за которой ты можешь всюду идти? Есть ли работа, которой ты можешь отдать жизнь?

Наверное, я уже не узнаю этого, ну и пусть. Ты больше не моя девочка, Мелисса полюбит тебя и всегда будет любить. Я ей верю больше, чем себе.

Я не знаю, какие чувства у тебя сейчас возникают ко мне. Не думаю, что это любовь, ведь спустя столько лет мы стали такими чужими друг для друга. Может, злость? Она оправдана. Ненависть? Заслужена. Боль? Несправедлива.

Может, ты захочешь сейчас же выключить это видео и навсегда уничтожить его - я не обижусь. Это тоже будет правильным наказанием за все мои грехи. Проблема лишь в том, что могут пострадать ни в чем неповинные люди. Катастрофа произойдет, рано или поздно, вирус, который я создала, поразит людей, не имеющих иммунитета. Останови его, пожалуйста, останови, Белль! Я боюсь, что к тому времени, когда ты увидишь мое видео, катастрофа уже случится. Но если так, у тебя просто нет выбора, дочка. Пожалуйста, сделай это.

За всех нас.

Знаешь, у меня всегда было мало друзей, но Ричард иногда был хорошим другом. Его болезнь была иного рода, чем у меня, он принимал ее и на пике активности становился монстром, а потом постепенно возвращался к своей человеческой сути. Я ушла от него не потому, что не любила, и не потому, что боялась за свою жизнь. Да, я боялась за тебя, но была уверена, что он полюбит свою дочь и, возможно, даже изменится ради нее, но главной причиной моего ухода была цель закончить проект. Если бы Рик знал, над чем я работаю, он бы заставил меня прекратить ее, а я не могла этого допустить.

Моя болезнь виделась мне червяком, засевшим в моей голове. Казалось, этот червяк медленно пожирает мозг, заглатывая память по кусочку. Оставляя лишь нечто ужасное. Врачи отрицали существование моей болезни, психиатры говорили мне, что это я ее придумала и загнала саму себя в клетку, но я не верила им. Я была уверена, что это вирус, поражающий мое тело на уровне мозга и нервной системы. И поэтому я пыталась создать антивирус, который мог бы спасти мой разум. Я создала его на основе нашего с тобой ДНК. Я создала штамм, который способен влиять на жизненно важные органы, способный контролировать нервную систему, способный ее защитить, а со временем и улучшить. Это был сверх-вирус, средство, способное перевести человека на новую ступень эволюции. Работая над ним, я поняла, что это не что иное, как путь к бессмертию и вскоре начала уже иначе смотреть на свою работу. Я создавала нечто уникальное.

Я знала, что рано или поздно что-то в моей работе пойдет не так и оставила подсказки, по которым можно будет вернуться к началу. Сразу скажу: лекарства не существует. Вирус и есть лекарство, его необходимо перепрограммировать. Если ты готова мне помочь, если ты готова спасти сотни невинных жизней, слушай меня внимательно. Прошу тебя.

Весь период своей беременности я провела на Аляске, в маленьком городке Куитлук на юго-западе штата. Многое произошло за эти несколько месяцев в этом удивительном городе, поэтому я бы очень хотела, чтобы ты туда отправилась. Там безопасно, и в надежных источниках сохранены ценные бумаги. Постарайся найти одного человека, в те времена он жил в пятом доме на Пайк-стрит. Если нам повезет, живет там до сих пор.

«Как мне найти его, не зная, даже имени», - спросишь ты, но я не ручаюсь, что имя, под которым он был мне известен, окажется настоящим. Если ты спросишь обо мне, то сразу его узнаешь. Этот взгляд не спутать ни с чем.

Если у тебя есть люди, которым можно довериться, доверься им. Не отказывайся от этой помощи. Мелисса и Колин помогут найти лучших ученых мира, но не позволь им уничтожить вирус. Это дело всей моей жизни, и если понять его суть, если научить организм приспосабливаться к нему, вирус спасет всех нас. Смерть проиграет. Мир изменится.

Прости меня, Белль. Я совершила ошибки, которые тебе придется исправить. Может, когда-нибудь ты сможешь меня простить за это.

Сейчас, кажется, снова начинается приступ и многое еще нужно успеть. Я пойду. Даже не знаю, как буду себя чувствовать, когда все кончится. Но сейчас я просто не могу это терпеть больше.

К этому видео прилагаю некоторые свои дневники, не все удалось сохранить. Многие записи сделаны во время приступов, чтобы специалисты могли понять, насколько вирус меняет сознание человека.

Отдай их в добрые руки. Спаси мир.

Я люблю тебя, Изабель. Я люблю тебя, моя маленькая принцесса.

Видео оборвалось. Время тянулось долго, скользило по стенам, цеплялось пылинками за мою кожу. Я пыталась представить ее, сходившую с ума, корчившуюся от боли. Я пыталась понять, каково это, не управлять своим сознанием и подчиняться чему-то чужеродному в своей же голове. По его воле создать настоящее оружие. Биологическое оружие. И мог ли «Штамм 13» быть поистине спасением?

Я поднялась на ноги, упираясь руками в стол, чтобы не упасть, и добралась до дивана. В тело хлынула жуткая слабость, в голову - параноидальный страх. Мы с Маргарет были похожи в том, что обе оказались заражены.

И когда-нибудь я тоже сойду с ума и перестану чувствовать себя единственной хозяйкой в собственной голове.

А до тех пор меня просто не существовало. Мысли проходили мимо и, в конце концов, я провалилась в сон.

***

Я думал, ты сильная.

Я иду по каменистой равнине, и впереди струится туман.

Я думал, ты...

Голос раздается отовсюду сразу. Раньше мне казалось, что говорит Скай, но теперь я уже не уверена в этом. Голос изменяется. Тембр, громкость, все перерастает в нечто иное, во что-то знакомое и, одновременно с этим, такое чужое.

...сильная...

Я подхожу к зеркалу. Оно висит в воздухе посреди бескрайней равнины, и я заглядываю в собственное отражение.

- Я думала, ты сильная, ­- говорю я ему. Отражение грустно улыбается и стыдливо опускает взгляд.

Оно опять трансформируется, и вот теперь я вижу Маргарет, очень похожую на меня. Моего роста, почти моей внешности и значительно моложе, чем на видео.

- Я думала, ты сильная! - кричу я изо всех сил, и зеркало разбивается. Оно разлетается на тысячи осколков, в каждом из которых моя настоящая мать - грустно улыбающаяся женщина, которая сошла с ума.

- Я буду... - шепчу я, задыхаясь, - я буду сильнее.

И просыпаюсь.

***

Когда я открыла глаза, вокруг было совершенно темно. Понадобилось время, чтобы сообразить, где я нахожусь, и как быть дальше.

Я потянулась было к выключателю, но потом вспомнила, что город контролируют военные, и горящий в окнах свет обязательно привлечет их внимание. Я поднялась на ноги и нащупала в кармане миниатюрный фонарик. То, что надо.

Я вышла из гостиной и спустилась в холл.

- Мистер Миллингтон! Док! - позвала я, но никто не откликнулся.

Луч фонарика медленно прошелся от стены к стене, исследовал кухню, гостевую комнату. Дверь в ванную была открыта. В доме никого не было.

Все внутри меня похолодело.

- Чарльз! - снова закричала я, поднимаясь на второй этаж, - доктор Миллингтон!

Тишина.

Я остановилась у стены и погасила фонарик. Жуткий страх засел в горле, и дыхание выходило хриплым и сжатым. Душа буквально ушла в пятки.

- Я буду сильной, - сказала я вслух и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на ударах сердца, - это всего лишь ночь. Она закончится, и я снова буду с близкими. С мамой и папой.

Мантра работала недолго.

Внизу распахнулась входная дверь, впустив внутрь резкий порыв холодного ветра, и я вжалась в стену, задержав дыхание. Послышались тихие, крадущиеся шаги. Я попятилась в сторону одной из спален и замерла, наткнувшись спиной на закрытую дверь. Если попробовать ее открыть, будет слишком много шума.

Я попыталась прикинуть в голове, где же оставила револьвер перед тем, как отрубилась, но так и не вспомнила.

«Как и всегда».

«Притягиваешь проблемы, как магнитом».

Я дышала очень тихо, и вскоре шаги раздались на лестнице. Скрипнули доски, и в мою сторону направился пучок света от чужого фонаря. Я закрыла лицо руками и вжалась в тупиковую стену коридора. Свет упал мне на руки.

Я не знала, что мне делать, я сдавалась, и когда тень подошла ко мне, протянув руки, я не сразу поняла, что на самом деле произошло.

А потом в нос ударил знакомый запах, и я замерла на месте, опуская руки. Мы встретились взглядом в темноте, и я прижала человека к себе, совершенно не желая его отпускать.

- Что ты творишь, - зашептал Скай у меня над ухом, - что ты со мной творишь?

Я подняла руку с зажатым в ней фонариком и посветила на свое лицо.

- Мы все сделали правильно, - сказала я улыбаясь, - теперь все будет хорошо.

- Что произошло?

- Я поняла. Я поняла, что могу все исправить.

- То есть... все закончилось? Маргарет дала тебе ответы?

- Маргарет оставила подсказку. И все... только начинается.

Я опустила фонарик и потянула Алекса на себя. Мы слились в долгом поцелуе и растворились в темноте.

***

Сегодня, 4 февраля 2032 года

Это моя история. Быть может, она окажется чуть длиннее, чем то, что когда-то нарисовал Сальвадор Дали в своих «Метаморфозах Нарцисса». Мое перерождение затянулось на долгие месяцы, но сейчас... сейчас все изменилось.

Мы объявлены в розыск по всей стране, правительство буквально встало на дыбы после бомбежки Уикенберга и смерти Бэра, пусть она и была вполне естественной. Объявлена пандемическая тревога, люди умирают, а мы все еще бегаем от военных. Такая у меня жизнь. Алекс всегда рядом, никуда меня не пускает одну и вечно роется в своем компьютере, воссоздавая программу «Алхимик».

Мама приходит в себя, и отец всегда рядом с ней.

Хранители создают армию, в которой теперь служит и Софи, которая вечно на пару с Хэлом и Адамом отправляется на опасные задания. Она пережила смерть Роджерса, но никогда себе этого не простит.

Я не могу сказать, что наша жизнь стала спокойнее, наоборот. Мы готовимся к войне, и, пожалуй, это будет самая кровопролитная борьба в истории человечества.

Война против смерти.

Война против Штамма 13.

И кто победит в ней, увы, не знает никто.