Чья-то рука с неуклюжей грубостью зажала мне рот и, не сохранив равновесия, я повалилась на незнакомца, который все тянул и тянул меня вниз, пока мы оба не рухнули на пол перед диваном.

Я попыталась вырваться, била незнакомца руками, но он держал меня очень крепко. Я продолжала колотить руками и ногами воздух, пока моего слуха не коснулся шепот.

- Иззи, успокойся, черт побери.

Я замерла, задержав дыхание. Рука "незнакомца" опустилась, и он внезапно оказался "знакомцем". У меня пересохло во рту.

- Хэл? - едва ли сумела выдавить я.

- Нет, блин, госпожа Королева Британии! Радуйся, Иззи, что не ее ЦРУ-шное войско!

Хэл был рассержен, но все еще оставался Хэлом. Ни капли серьезности на лице и в мыслях.

- Что... ты здесь делаешь?

- Вопрос как с языка сняла, - Хэл закатил глаза, потом внезапно вздрогнул и с сердитым видом рывком поднял меня на ноги. - ТЫ ЧТО, СОВСЕМ РЕХНУЛАСЬ? Сбегаешь посреди ночи, бежишь в логово этого засранца. Ты либо очень хреновая шпионка, либо просто сумасшедшая.

Я практически не дышала.

- Не хочешь ничего объяснить, детка?

- Я не знаю, что сказать тебе, Хэл, - зашептала я. В тело хлынула жуткая слабость, - правда не знаю, - голова закружилась. Я вновь опустилась на пол, обвив ноги руками, и почувствовала теплые дорожки слез на щеках. - Почему... почему ты здесь?

- Потому что я ехал прямо за тобой и Роджерсом.

Моему удивлению не было предела.

- Но... зачем? Вернее, почему вы не остановили меня, не заперли в машине, не увезли назад? Почему?

- Ну, во-первых, идея была Ника. А во-вторых, ты совершаешь настолько глупые и бессмысленные поступки, что у меня нет причин тебе не верить.

- Как ты попал в город?

- Долго объяснять... способ Роджерса намного проще. Но это было рискованно - использовать дважды одну лазейку, да и вы там столько дел натворили. Весь Глендейл на ушах, бегает, ищет шпионов! Как так можно?!

Хэл улыбался, и со временем у меня отлегло от души: я снова почувствовала теплоту в родном голосе. Но тяжелый камень проблем никуда не укатился, а лишь все ближе и ближе пригибал меня к земле. В голове снова завибрировала боль.

- Где Ник? - спросила я, пытаясь скрыть панику в голосе.

- А вот это я уже хотел спросить у тебя, детка.

Слова как будто ударили меня под дых. Дыхание перехватило, тело бросило в холодный пот, придавив адским головокружением. Развалины, солдаты, трупы, собаки, питающиеся человечиной, болезненный вид Роджерса, - все это каруселью неслось перед глазами. Снова и снова.

«Иди, я догоню».
И исчез.

- Эй... эй, что случилось?

Я открыла глаза, почувствовав, как тело стремится сжаться в маленький пульсирующий комок. Ко мне потянулись руки Хэла, которые скользнули по моим щекам, смахнув опять выбравшиеся на волю слезы. Когда я уже перестану плакать?

- Иззи, все хорошо?

Я лишь покачала головой, промычав в ответ что-то невразумительное. Сердце стучало в висках, и каждый его удар отзывался болью в затылке. И слезы не останавливались.

- Эй, ну все, хватит, все хорошо, - слышалось где-то над моим ухом, пока я утыкалась носом в теплую футболку. Руки Хэла гладили меня по спине, пока я всхлипывала снова и снова, пытаясь остановить истерику, но лишь усугубляя ее.

- Бросил... он... меня... бросил...

- Тише, все хорошо.

- Там...там было так много мертвых людей... ­- холодок пробежал по спине, - мертвых, понимаешь? Почему они всегда смотрят в небо? Это так страшно. И солдаты, много солдат, они убирают трупы с улиц, а... а те, что не успевают убрать, их... их...

Рыдания невозможно было остановить.

- Их сгрызают бешенные животные, Хэл.

Но парень молчал. Продолжал обнимать бьющуюся в агонии девушку, поглаживая ее по спине и отвечая на всхлипы лишь тяжелым дыханием.

- Прости меня... пожалуйста, прости меня, я не знала об этом чипе, я даже не думала о том, что за нами могли следить. Я виновата, я...

- Иззи, - мои мокрые от слез щеки оказались в огромных ладонях Хэла. Он приблизился и посмотрел мне прямо в глаза. - Возьми себя в руки. Ты уже ничего не изменишь, но если продолжишь сидеть здесь, реветь и жаловаться на жизнь, то обязательно испортишь то, что еще не испорчено.

Я отстранилась, всхлипнула еще несколько раз и вытерла остатки слез краем рубашки.

- Прости, Хэл, я... я правда не знаю, что на меня нашло, все это так... отвратительно, ужасно, жутко... мерзко. Не знаю, как описать то, насколько сильно это давит и...

Хэл приложил палец к губам, сердито взглянув на меня.

- Давай будем распускать сопли в другое время, если ты помнишь, это место легко просматривается. Открывай сейф.

Я перевела взгляд с Хэла на металлическую дверцу на стене и сжала в кулаке маленький металлический ключик. Поднялась на ноги, вскарабкалась на диван, вставила ключ в замочную скважину и повернула два раза. Замок щелкнул. Я замерла, вслушиваясь в напряженное дыхание Хэла, доносящееся снизу и успела задаться вопросом о том, почему же меня не схватили, в тот момент, когда щелкнул затвор автомата у вошедшего в комнату солдата.

С трудом могу вспомнить, что последовало дальше. Сейф был очень маленьким, и я все же успела схватить единственную вещь, находившуюся в нем, когда Хэл, буквально подхватив меня на руки, прыгнул в окно. Мы приземлились на козырек над входом, спрыгнули, не отряхиваясь, побежали вперед. Я не бежала, спотыкалась, то и дело встречаясь носом с землей, но Хэл все тащил и тащил меня вперед, держа за руку.

Мне казалось, что мы бежим уже целую вечность, но не достигли даже забора, когда нас окружили солдаты. Тогда Хэл отпустил мою руку, а я посмотрела в небо и рассмеялась.

- Их просили доставить живыми, - в воцарившейся тишине я слышала голос из рации на поясе одного из солдат.

- Нужно подкрепление, где все? - тихо ответил молодой парень в военной форме, отворачиваясь так, будто думая, что я его не слышу. Наверное, это было великой честью для него - попасть в армию Бэра.

- Экстренная ситуация в Уикенберге, они... - помехи прервали связь. Солдат изрядно потряс рацию, пытаясь достучаться до собеседника, но ему так и не удалось ничего исправить.

Направленные на нас с Хэлом автоматы застыли на месте.

- Итак... - громко прокашлялся Хэл у меня за спиной.

Никто не успел ответить на зависший в воздухе вопрос. Вокруг снова воцарилась мешанина из рук, тел, криков, крови, выстрелов и страха. Несколько людей в военной форме прыгнули к нам, но стоило им сорвать маски, как я увидела Адама и Монтеро.

- Быстрей, быстрей, быстрей! - кричали они, пока мы бежали к дороге. Сзади все еще раздавались выстрелы, а в голове крутилась картинка, как тот солдат все еще трясет рацию, пытаясь связаться с базой. (Или, может, он уже был мертв?) Я не знала. Но изнутри пробирал смех, ноги заплетались, и все еще нужно было бежать.

Это был танк. Вот что нас ждало на той стороне дороги. Монтеро запихнул нас внутрь, но сам забираться отказался, бросив лишь, что у него есть незаконченные дела. Хэл справлялся с танком точно так же, как и с обыкновенным автомобилем, с той же долей безумия и азарта, присущих этому чокнутому парню.

Мы ехали к свободе, меня трясло от озноба и смеха, а дрожащие руки сжимали маленький черный контейнер. Адам указывал дорогу, на которую я даже не смотрела, поэтому не скоро поняла, что отлично знаю ее.

От смеха и страха в жутком соотношении у меня снова разболелась голова. Хэл что-то сказал Адаму и, обернувшись, что-то бросил мне на колени. Шоколадный батончик. Я посмотрела на него с неподдельной серьезностью, чувствуя очередной зарождающийся внутри сумасшедший смех, но он так и умер там, откуда не смог выбраться. Я поднесла маленькую шоколадку ко рту, пожевала кусочек, и, почувствовав приступ тошноты, выронила ее из рук. Мир в голове и снаружи окончательно превратился в тошнотворную кашу и померк перед глазами.

И я потеряла сознание.