Расставаться было тяжело. Тим довел Женю до кофейни, крепко обнял и стоял так несколько минут, не давая вырваться. Она тоже не спешила уходить, а может, просто покорилась. Когда Женя вошла в заведение, Тим вновь запустил время, с силой захлопнув крышку шкатулки.

Он уже решил: чем бы ни закончился завтрашний день, он должен уйти. Вновь упустит момент и не узнает, как погибла любимая девушка? Тогда ему здесь больше нечего делать. Узнает и даже сможет спасти ее? Нельзя поддаваться искушению – любая лишняя минута после «долго и счастливо» для Тима будет хуже самой мощной дозы героина. Впрочем, уже сейчас был уверен, что не сможет слезть со своего наркотика. Есть лишь один способ это сделать – вернуться в реальность и дождаться, когда богатенький олигарх перезапустит систему, навсегда сотрет счастливое прошлое Тимофея Ветрова.

Он шел домой. На оживших часах было три ночи, но спать не хотелось. Тим брел, мечтая, чтобы сейчас на него напали, ударили ножом под дых, чтобы каким-то чудом повредилось сознание – и он погиб бы даже в реальном мире, под носом у пьяного начальника. Тогда бы не пришлось ничего решать, не нужно было бы своими руками отказываться от Жени. Такой опасный выход из погружения никто, разумеется, не тестировал. Просто было предположение, что смерть в симуляции вырвет его в реальный мир. Это то, что Тим должен будет сделать после завтрашнего вечера.

«Так достал Женю, а сам бы я смог ответить на свои вопросы? – невпопад думал Тим, пиная перед собой бутылку. В ночном небе ее было неплохо видно – огромная луна освещала все, да и само небо уже начало светлеть. – Если бы я не увидел грудь в первые минуты знакомства, если бы мы не украли вместе шоколад и не сблизились бы за считанные недели – влюбился бы я так сильно? Второе погружение показало, что любая мелочь способна все перевернуть. Но к чему «если», если мне уже не исправить чувств...»

Тим чувствовал себя страдающим героем фильма. С таким видом шли обычно на последний бой, зная, что из него не выбраться живым – а потом случалось чудо и герой спасается. К сожалению, здесь спасение невозможно. Даже если бы Тимофей каким-то чудом уговорил бы Сергея оставить его в погружении на десятки лет, там, в реальности, осталась его семья. Чувств к ним Тим не испытывал, разве что отрешенное сострадание, как к людям из новостей, которые потеряли все свои вещи в пожаре. Только теперь вещью был он сам.

Он провернул ключ в замке и вошел домой. Из спальни бабули доносился свет.

«Не спит?»

Секунду спустя раздался тихий храп. Тим кивнул сам себе. Он точно знал, что произошло: бабуля ждала его, не смыкая глаз, но возраст взял свое. Она не названивала внуку до бесконечности, как делали многие родители. Наоборот, баба Ксюша всегда старалась дать как можно больше свободы, только внучок сам не хотел гулять по ночам. Но когда такое все же случалось, она молча ждала.

На кухне ждали остывшие котлетки. Тим убрал все в холодильник – аппетита не было. Потом прошел в спальню бабушки. Она уснула на кровати, рядом, на полу, валялась раскрывшаяся книга. Похоже, упала, когда старушку сморил сон. Тим подошел, выключил настольную лампу у кровати и накрыл бабулю одеялом. Потом, не удержавшись, поцеловал ее в щеку.

«Похоже, мы больше не увидимся».

Бабуля всхрапнула, приоткрыла глаза.

– А, Тимоша, пришел?

– Спокойной ночи, ба.

Не мешая, Тим ушел в свою комнату, прикрыв за собой дверь. Он надеялся, что какая-то дикая усталость свалит его с ног и не придется все утро мучиться, предвкушая роковой день. Он ошибся.

***

Часов в десять позвонила Женя, пригласила его подойти к кофейне. Тим сорвался немедленно. Бабуля еще отдыхала, поэтому он не стал ее отвлекать. Закинув в рюкзак бутылку воды, полотенце и шкатулку, Тим примчался на место. Женя уже ждала его, о чем-то весело переговариваясь с коллегами. На ее прекрасном молодом лице не было ни тени усталости. Тим же чувствовал, что выглядит, словно по нему проехалась бетономешалка.

– Привет, – они поцеловались. – Выспалась?

– Ага. Ночью остановила по-быстренькому время и смотала передохнуть на крышу торгового центра, – Женя подмигнула. – Так ты себе это представляешь? Работали до последнего клиента! Но наконец выходной день.

Она торжественно перевернула табличку «закрыто».

Из кофейни вышел Генка, хмуро пожал руку Тиму. Бармен выглядел не так бодро, впрочем, как и остальные работники. Тут же появилась и мать Жени: привела Захара. Тот в своей строгой рубашечке сразу обнялся с сестрой, поздоровался с Тимом. Остальных он побаивался и даже ничего не говорил. Мама Жени выглядела крайне сурово: отозвала дочь в сторону, что-то ей долго говорила. Девушка закатывала глаза и кивала. Через пять минут женщина ушла, а Женя вернулась к остальным.

– Опять учит меня, чем его кормить, что одного не оставлять и все такое! Алле, дамочка, я со своим братом каждый день его жизни провожу! Тьфу.

Через десять минут начали подтягиваться остальные, кто сегодня был не на смене. Среди них Тимофей узнал повара, который играл в прошлом погружении на гитаре. Подъехал начальник с двумя малышками, усадил еще двух людей в машину. Когда все собрались, вызвали такси, именно он ехал впереди, показывая дорогу.

Тим с Женей устроились на заднем сиденье, рядом с ними Захар, Генка – спереди.

«Наконец я еду на эту чертову речку с ней», – думал Тим. Девушка прильнула к нему, и он по-хозяйски обнял ее, мельком поглядывая через зеркало заднего вида на бармена. Тот не подавал виду, что его это интересует.

За городом дорога стала хуже, началась небольшая тряска. Машины виляли вправо-влево, то бросая Женю в объятья Тима, то отдаляя ее.

– Блин, – сказала она. – Надо было покушать, пока всех ждали. Захар, тебя покормили дома?

– Ага. Тухлыми червяками, – Захар поморщился.

– Эт он так макароны называет. Терпеть их не может. Зато мама – обожает, – объяснила Женя.

– А шашлык любишь? – спросил с переднего сиденья Генка.

– Ну... да.

– Я тебе самый сочный кусок пожарю!

Захар смущенно отвернулся.

Они ехали минут сорок. Женя успела задремать, как и ее брат. Когда добрались до места, Тим разбудил ее, погладив по щеке.

– Вставай, спящая красавица. Приехали.

– Еще пять минуточек, – сладко потянулась Женя.

Пока все выгружали продукты, мангалы и алкоголь, Тим обеспокоенно следил за каждым движением подруги, не давая ей даже на секунду остаться без присмотра. Захар заметил это и подошел.

– Ты что, шпионишь?

– Приглядываю.

– Раньше ты так на нее не смотрел. Расскажешь?

Тимофей пожал плечами. Он знал, что Захар абсолютно точно поверит ему, если сказать правду. Но стоит ли? Он видел, в кого превратился этот малыш через десятки лет. Каково ему будет жить, зная возможный исход?

«Он исчезнет, как только я покину симуляцию», – поправил себя Тим. И все равно.

– Не важно. Просто не оставляй ее, не отпускай ни на секунду. И я всегда должен быть рядом.

Захар серьезно кивнул. Повар завел песню, Генка пристроился делать шашлыки, сняв футболку. Тимофею было жарко, и он тоже с удовольствием бы разделся, но рядом с гигантом-барменом сиять худым телом не решился. Женя крутилась рядом, помогая резать хлеб и еще какие-то мелочи.

«Главное не подпускать ее к воде. Продержаться до конца дня – и все, я... я так ничего и не узнаю, зато не придется еще раз переживать ее смерть».

– Все-таки ухватил ты ее, да? – бросил Генка. Тим и не заметил, как тот оказался рядом.

– Чего?

– Я про наш разговор. Сказал же, что ты ей не пара. Однако вчера к нам пришел какой-то красавчик, все девушки от него потекли. А Женька ему даже не улыбнулась.

– Это хорошо.

– Так и теряют чаевые. Или ты сам ее содержать будешь? Какой там у тебя класс, седьмой?

«Он просто хочет, чтобы я вспылил. Тише, – попытался успокоиться Тимофей. – Второй раз погибнуть из-за этого придурка я ей не дам. Нужно быть внимательнее».

Женя, не особо стесняясь, скинула рубашку, оголив проколотый пупок и яркий купальник. Тим ревниво огляделся, но так сделало уже большинство девушек, просто он их даже не заметил.

– Ты так и будешь стоять букой? – с улыбкой подошла Женя, протягивая пластиковый стаканчик.

– Что тут?

– Кола с кое-чем. Или ты сегодня не пьешь?

– Нет. Вдруг напьюсь, и тебя кто-нибудь уведет у меня из-под носа.

– Так всю жизнь можно прожить. Просто попробуй мне доверять, – Женя коснулась его руки, и беспокойство мгновенно прошло. Пока они вместе, ничего не произойдет.

Тимофей поднял ее руку, разглядывая. В это погружение он пропустил все, что касалось пустых дверей. Как выяснилось, их вообще не было в реальности, это всего лишь нейросеть замазала швы совмещенных воспоминаний. Где же Женя получила травму?

– Ты в купальнике. Собираешься окунуться?

– Да ну. Тут сильное течение! Просто позагорать.

Тим невнимательно кивнул. Река была в десятках метров от их стоянки, но ее шум все равно доносился. Значит, у Жени не было желания покупаться. Выходит, что-то другое загнало ее в воду. Тим ревниво оглянулся на Генку. Тот уже вернулся к мангалу, крутя шампуры. Во второе погружение он оказался не причем, но вдруг в первое – и в реальности – все было из-за него? Стал чуть настойчивее, возбужденнее...

– Тимка, я отойду с девчонками.

– Куда это? – мгновенно отреагировал Тим. – Не ходи.

Женя засмеялась.

– Я в кустики, расслабься. Никто меня не украдет!

Она упорхнула. Тим провожал ее взглядом, не боясь, что его примут за маньяка. Захар перехватил взгляд взрослого друга, молча кивнул и увязался за Женей.

– Мне страшно! Можно с тобой? Я не буду смотреть.

Девушка приобняла братика. У нее было прекрасное настроение.

– Так ты, малой, Женькин парень? – усмехнулся повар. Он наигрывал что-то на гитаре, отстраивая ее перед длинными песнями. Рядом с ним стояла персональная бутылка коньяка.

– Да.

– А она-то об этом знает? – повар захохотал от своей шутки, потом, извиняясь, похлопал Тима по спине. – Не серчай. Видал я ее прежних хахалей, какие-то бугаи и придурки. Ты поприличнее выглядишь, а она посчастливее обычного. А что еще надо, верно? Давай, за встречу!

Тим чокнулся пластиковым стаканчиком с поваром, но едва пригубил.

– А мы-то все думали, что она с Генкой будет, – продолжил мужик, наигрывая тихую мелодию, чтобы размять пальцы. – Он за ней вьется, сколько вместе работают. Но, видать, карта не так легла.

– Я вообще-то рядом стою, – напомнил бармен, отрываясь от шашлыков.

– Стой там да завидуй, – бросил охмелевший повар. Тим почувствовал, что надвигается буря. Захотелось убраться куда подальше. – Так поди и будешь всю жизнь стаканы намывать. Кому ты нахрен такой сдался? Возьмись за ум, да может, годам к пятидесяти до администратора доберешься.

– Не вашего ума дело, – ответил бармен, но на этом угрюмо замолк.

«Его тут не особо любят, – заметил Тим. – Или это только в этот раз? А был ли в реальности этот разговор? Генка-то в итоге за голову взялся, рестораны по всему городу... так, а где Женя?»

Тим пошел в сторону, где скрылись девчонки. Из-за деревьев выбежал Захар. Сердце замерло, стоило Тиму увидеть мчащегося братика, опять...

Однако тот убегал, смеясь. За ним выскочила Женя, размахивая водяным пистолетиком. Она пуляла в брата струи воды, а он изворачивался, как мог, пока не добежал за Тима и не спрятался за его спиной. Девушка подбежала и направила пистолет на Тимофея.

– Всем поднять руки! Выдайте ребенка, он совершил злостное преступление! – скомандовала она. Сзади подтягивались и другие коллеги.

– Это какое же? – наконец улыбнулся Тим, пряча за спиной Захара.

– Подглядывал за взрослыми!

– Он выполнял секретной поручение службы безопасности.

– Ах так! – вскрикнула Женя, и теперь вода из пистолетика полетела в Тима. Тот со смехом бросился вперед, играючи забрал у нее игрушку. Женя чмокнула его в щеку. Тим расслабился и направил оружие на Захара.

– Прости, товарищ, но меня подкупили поцелуем.

– Не может быть! – Захар схватился за сердце и упал на зеленую траву. За ним повалились Тимофей и Женька.

День проходил весело, никто даже не пытался пойти к реке. Сначала повар завел песни, которые внезапно знал каждый присутствующий, потом согрелся шашлык – и началось настоящее пиршество.

Потом всем коллективом играли в «угадай, кто я». На лоб каждому повесили имя персонажа, которого нужно было угадать, задавая только вопросы, на которые отвечают «да» или «нет». Тиму достался Ромео, а Жене – Джульетта. Когда это выяснилось, Тимофей даже немного смутился. Было странно, что их отношения так легко приняли в коллективе, где его даже не знают. Там, в его взрослом мире, даже с официальными женами мало кто знакомил коллег. А может, это просто ему так не везло с коллективом.

– Может, сходим к воде? – наконец спросила Женя. Тим ждал этого с содроганием сердца.

– Давай еще тут побудем.

– Да брось. Я хотела с тобой наедине побыть.

– Еще успеем.

Девушка молча отвернулась, отпила из пластикового стаканчика. Когда они целовались, Тим чувствовал на ее губах приятный привкус вишневого сока и коньяка – совершенно несочетаемые вещи.

– Ладно, тогда схожу одна. Захар, может, ты хочешь?

Тим мгновенно поднялся, взял плед и свой рюкзак.

– Пошлите вместе, раз так.

Они втроем двинулись к реке. Чем ближе подходили, тем медленнее шагал Тим, словно преодолевал силовой барьер. Здесь больше не было белого тумана, как в пустых дверях – этого и не требовалось. Теперь в систему загружены воспоминания Захара, нейросеть не обязана ничего додумывать – просто покажет все, как есть. Тимофей взял Женю за руку.

– Ты чего? – усмехнулась она. – Боишься, что упаду? Я же не глупенькая в реку прыгать. Просто хочется у воды посидеть, в теньке.

– Ага, прости.

Берег был довольно крутой, но они дошли до подобия пляжа, только вместо песка тут была земля. Над водой склонилось дерево, на нем кто-то привязал качели – они были прямо над водой.

«Может быть, она упала с них?»

Однако Женя опасной забавой не заинтересовалась. Они расстелили на земле плед и присели.

– Здорово здесь, – мечтательно протянула девушка. – У воды. Может, я буду скучать по таким вот вылазкам.

– А ты что, куда-то уезжаешь? – забеспокоился Захар. – Оставишь меня с родителями?

– Нет, малыш. Просто есть кое-какие планы... может, мы и тебе расскажем. Нет, мы обязательно тебе расскажем! Только немного позже. С завтрашнего дня начинается новая жизнь.

Женя коснулась кулона на груди. Тим нежно обхватил ее руку и взглянул на украшение. Оно выглядело громоздко и даже неуместно, но девушка не расставалась с единственной памятью о старшем брате.

– К нему мы тоже сможем поехать, – соврал Тим. Никуда они не поедут – но пусть она поверит в это, хоть на несколько минут.

Захар встал и прошелся вдоль берега, ища красивые камни. Некоторые он подбирал и опускал в воду – на мокрых красивее узор.

– Не заходи глубоко в воду, – строго сказала Женя.

– Ты была бы классной матерью.

Она хихикнула.

– Ну да, конечно. Представляешь меня с пузом? А потом с малышом на руках?

Тим отклонился на плед, не сводя с подруги глаз.

– Представляю. Как ребенка назовем?

– Пусть будут две девочки, Арья и Милана!

Тимофей поморщился. Нейросеть не нашла ничего лучше, чем подбросить в голову Жени два этих имени.

– Что скуксился? Не нравится?

– Я пацанов хочу.

– А я думала, ты меня любишь.

– Глупая!

Тим повалил Женю на плед и поцеловал.

– Ай! Холодно! – вскрикнул Захар. Ребята резко поднялись. Мальчик зашел в воду по колено и тянулся ко дну, пытаясь выудить какой-то камень.

– Захар, вылезай! – рявкнула Женя, но тот, как завороженный, тянулся вниз.

Тим узнал этот взгляд: с таким же выражением мальчишка пытался вскрыть себе вены вилкой. Миг спустя течение толкнуло мальчика, он упал в воду. Женя, не раздумывая ни секунды, бросилась к брату. Тим – за ней.

– Стой, не лезь!

Захар, оказавшись полностью в воде, потерял равновесие, течение потащило его вперед. Женя влетела в воду на полной скорости, даже не поежившись, дошла до глубины по пояс и ухватила брата, рывком подняв его над водой. Он закашлялся, поднялся на ноги. Чтобы удержаться против течения, обоим приходилось немного отступать.

– Давайте руку, – Тимофей тоже оказался по пояс в воде. Женя передала ему Захара. Сама она была гораздо глубже – уже почти по грудь – и не могла выбраться без помощи. Тим топтался на одном месте, боясь, что если зайдет еще глубже, их унесет обоих. – Руку, ну!

Женя протянула руку. Ее пальцы прошли в нескольких сантиметрах от помощи. Слишком сильный порыв воды толкнул ее в грудь, девушка оступилась, ударилась затылком об доску качелей. Этого хватило, чтобы она растерялась и с головой провалилась под воду.

– Нет!

Тимофей прыгнул за ней. Холод обжег кожу, намокшие джинсы и обувь сразу потянула на дно. Он прямо в воде сбросил кроссовки и окончательно вошел в течение. Жени нигде не было. Вода хлестала в лицо, попадала в нос и рот.

В паре метрах промелькнула макушка девушки, Тим бросился туда, неумело ныряя. Его худое тело едва перемещалось по воде. Он уже не касался ногами дна, тощие руки пытались гребсти. В голове билась лишь одна мысль: «где она? Где она?!»

Тимофей нырнул, рискнув глянуть снизу, но только обжег ледяной водой глаза. В нос набилась вода, он закашлялся и вынырнул.

«Я не позволю ей опять! Нет!»

Его несло течением вдоль берега. Где-то сбоку бежал Захар и что-то кричал, плакал.

«Я еще могу выбраться сам... это всего лишь симуляция...» – думал Тим, борясь с водой, но даже не попытался выбраться. Тогда вся его жизнь была бы напрасной.

Вдруг рука ухватилась за что-то гладкое. Тим притянул это, обхватил. Тело Жени без труда поддалось его объятьям. На душе сразу стало спокойно, легко. Тимофей обнял ее, пытаясь переложить так, чтобы голова девушки была сверху, хотя она уже не дышала.

– Захар! – крикнул он, и в рот тут же хлестнула река. К берегу она не подпускала, словно магнит отталкивал одноименный полюс. – Моя сумка! Шкатулка!

«Какое долгое слово «шкатулка», – возмутился Тим, пытаясь хоть немного откашляться. Держать Женю на плаву не удавалось, он и сам уже шел на дно. – Наверное, он меня не услышал. Да будет так».

Трясясь от холода, Тим обхватил Женю покрепче, прижал ее голову. Вода накрыла их с головой, завершая свое дело. Кричать и барахтаться уже не было сил – он слишком быстро рванул вперед, когда побежал ее спасать. Джинсы тянули на дно, Женя висела тяжелым грузом. Тимофей знал: отпустит ее – даже сейчас, обессиленный, может быть сможет выжить. Но какой в этом смысл? Теперь они точно, как Ромео и Джульетта, в объятьях друг друга...

Внезапно голова закружилась, в ушах зазвенело. Тим попытался пошевелиться, боясь худшего – после смерти он опять попадет в реальность. Но нет, он не был на столе лаборатории. Они с Женей оказались в невесомости.

Одно движение – и рука разломила сухой лед, образовавшийся вокруг. Тим растолкал замерзшую воду, давая себе пространство. Вокруг было мутно-зеленое застывшее желе. Оно легко продавливалось, давая дорогу.

«Захар нашел шкатулку! Сработало!» – обрадовался Тимофей. Однако у него на руках все еще была бездыханная Женя – впервые он видел ее такой. Ни когда поехал на похороны, ни позже он не позволял себе увидеть ее погибшей. И вот теперь – она в его руках.

– Нихрена! Я ее спасу!

С новыми силами Тим начал пробиваться к берегу, руками, как снег или желе раскидывая воду. Ноги касались мокрой противной тины, острых камней, но он едва замечал это. Разрубив очередной слой воды, Тим отпрянул – на него упала рыба. Он продолжил свой путь, каждая секунда была на счету.

Когда он выбрался на берег, неся Женю на руках, к нему уже бежал Захар.

– Я пытался! – слезы размазались у того по лицу. – Я все остановил!

– Тихо! – скомандовал Тим. Руки тряслись, тело колотило сильной лихорадкой. Он бережно положил Женю на землю. Она не дышала, лицо было бледным, а губы и щеки – синие. – Я попробую... я же знаю...

Он несколько раз нажал на грудь девушки, мысленно отсчитывая сокращения, потом прислонился губами к ее рту. Его учили делать искусственное дыхание – технику безопасности проходили каждые полгода, закрепляя материал. Но это не помогало. Не было ответного дыхания, хотя бы едва заметных движений.

– Я позову на помощь, – беспомощно сказал Захар, не двигаясь с места.

Тим ничего не ответил. В фильмах это всегда помогало, но они была не в фильме – всего лишь в самой суровой симуляции воспоминаний.

«Раз, два, три...» – Тимофей отсчитывал, сколько раз нажимает на грудь. Казалось, он делает это бесконечно долго, целую вечность – и он бы продолжил, если бы руки слушались. Однако слабое подростковое тело быстро выбилось из сил. Через несколько минут Тим понял, что его движений не хватило бы даже, чтобы хоть немного сжать грудную клетку. Тогда он рухнул рядом с Женей и зарыдал.

Захар плакал рядом, размазывая слезы и сопли. Сначала он бесконечно повторял «это я, это все я...», но потом стих и больше не говорил ни слова. В этой реальности он больше и не заговорит – все повторилось, в который раз Тимофей не смог спасти дорогого человека.

«Столько попыток – и ни разу не удержать ее», – размышлял Тим, склонив голову на бок. Одной рукой он сжимал запястье Жени – никак не мог заставить себя отпустить девушку. Слезы стекали по лицу, противно заползая в нос, мокрая голова испачкалась в земле, но Тимофей не хотел даже шевелиться. Он бездумно смотрел на замершую реку – волны всколыхнулись, замерев. Где-то вдалеке играла шкатулка.

– Захар, – позвал Тим, когда прошла целая вечность. Мальчик не отозвался, но он был рядом. – Как она сработала на меня?

Внезапная мысль уколола, заставила встать, отпустить Женю. Смотреть на нее Тим боялся.

Мальчик смотрел на друга, ничего не отвечая. Он и не скажет больше ни слова.

– Как она сработала на меня, а? – допрашивал Тим. Потом вскочил на ноги и побежал к шкатулке. – Она не должна была сработать! Я не касался ее, когда крышка открывалась! Почему я не оказался замершим среди реки, Захар?

Мальчик опять заплакал, ничего не отвечая.

«Не знает, – думал Тим. – Не знает того, что знаю я. Что мир вокруг – симуляция, созданная для меня. Я в центре всех ее событий. Шкатулка не могла не сработать на меня. Но Женя – другое дело... Молю всех на свете, пусть я окажусь прав!»

Тим дошел до шкатулки, бережно поднял ее и понес обратно, к бездыханному телу. Мелодия болью отдавалась в голове, сводила с ума. Дойдя до Жени, Тимофей встал на колени и захлопнул крышку. Он уставился на подругу, готовый попробовать еще раз запустить ей сердце.

Но это не понадобилось. Женя дышала. Слабо, но дышала – ее грудь едва-едва поднималась и опускалась. С мокрого купальника стекали крупные капли.

– Она жива! Жива! – Тим захохотал, обезумев от радости, обхватил Женю. – Захар, мчись за помощью! Она жива, давай же, теперь ты можешь говорить!

Река позади зашумела. Женя застонала, пытаясь освободиться.

– Что произошло, – слабо пробормотала она. – Грудь так болит... Ох, Тим. Мы что, упали в воду?

Тимофей плакал через смех. Наконец удалось! Наконец спас ее!

Женя поднялась на локтях.

– Так что случилось? Голова тоже болит...

– Лежи спокойно, – успокоил ее Тимофей. К ним уже бежали коллеги, начальник тащил в руках автомобильную аптечку. Когда они подбежали, лишних вопросов не было: все и без слов было понятно.

Женю и Тима укрыли полотенцами, дали попить.

– Так ты спас ее? Молодец, малой! – Тима больно хлопнули по спине. Он все еще не мог прийти в себя. Уши заложило, горло болело от выхлебанной воды.

Женя, видимо, тоже не до конца осознала, что произошло. А когда она наконец пришла в себя, обняла Тимофея и не хотела от него отходить.

– Иди на солнце погрейся, – позвали ее.

– Нет! Оставьте нас.

Убедившись, что со всеми все в порядке, коллеги ушли обратно к костру. Стало гораздо тише. Остался только Захар – он тоже подошел к Тиму, обнял его.

– Я никогда этого не забуду, – прошептал мальчик.

Тимофей сложил руки на коленях и уткнулся в них лицом. Он чувствовал, что нашел свою семью, что они прямо сейчас могут взять шкатулку, собрать вещи и уехать в любой край света. Можно еще бабулю прихватить – вот уж кто точно не был против приключений. К тому же она очень легко приняла тот факт, что ее внук путешествует по виртуальному миру – значит, и с остановкой времени она свыкнется очень быстро.

Вот только все здесь было ненастоящее.

«Я живее, чем когда либо, – думал Тим. У него болели мышцы на руках и ногах, тело едва отошло от холода. Он чувствовал доброту и любовь, источаемую Захаром и Женей, причем это было взаимно – не так, как с настоящей семьей. – Черт... головой я понимаю, что все это – выдумка, но зачем мне реальность, если мне там нет места? – Тим поймал себя на мысли, которая давно его не отпускала: – Наверняка так думают все наркоманы. Вся симуляция – самый сильный наркотик».

Тимофей встал, руки Жени и Захара соскользнули с его тела. Показалось, что каждый из них схватил по кусочку кожи и оторвал – так плохо Тим себя почувствовал. Какое-то врожденное упорство и стремление к правильности заставили его так поступить.

– Мне... надо пройтись. Извините. Жень... я тебя очень люблю.

Она подскочила, желая пойти следом, но Захар удержал ее, словно уловил мысли друга. Тим благодарно кивнул ему и побрел прочь.

Капли алкоголя, которые он успел выпить на корпоративе, давно выветрились, но он все равно ощущал себя пьяным. Ноги заплетались, голова отказывалась думать. Тим понятия не имел, что делать дальше. Вернуться обратно он не сможет, но и находиться здесь – тоже. Не потому что это неправильно или нереально, с этим он бы смирился легко. Его мучило все то, что остается в реальности: жуткая технология, которая разрушит еще не одну семью. Возможность вернуться в прошлое, бросив реальность. Со временем симуляция станет доступна каждому, и тогда люди сойдут с ума. Никто не сможет выдержать столь серьезное испытание: вернуться в счастливое прошлое и вернуться домой невредимым. Такого не будет – из воспоминаний каждый вернется искалеченным, с огромной дырой в сердце, которую могут восполнить только новые погружения.

Даже если какая-то умная корпорация запретит технологию, процесс уже будет необратим. Умельцы соберут сервера на коленках, научатся совмещать память разных людей. Всемирная сеть воспоминаний проложит дорогу в прошлое, но при этом в самом будущем никого не останется. Единственный способ остановить это – не дать никому попасть в этот райский мир.

Тим проходил сотни игр, где всегда был героем. Родители и бабуля всегда хвалили его за правильные решения, так что он терпеть не мог ошибаться. Теперь он молился, чтобы его последняя воля тоже не стала ошибка. Последняя – потому что первая в мире жертва погружения не сможет вернуться в реальность. Теперь там – чужой мир.

Запнувшись, Тимофей подошел к краю воды и упал туда лицом вниз. Теперь он не собирался спасаться.