Тимофей подошел к старому дому – теперь его уже можно назвать старым, хоть он и почти ровесник Тима. От этого наблюдения мужчина почувствовал себя неловко. Он еще раз сверился с адресом и вошел в подъезд, прислонив палец. Новые домофоны теперь стояли везде, хотя жители этого дома едва ли заботились о безопасности своих жилищ.

Навстречу Тиму вышел сердитый побитый мужик, покрытый щетиной.

«Когда мне было пятнадцать лет, казалось, что в будущем все будут счастливы и богаты», – грустно подумал Тимофей.

Перед заветной дверью он остановился и несколько раз вдохнул и выдохнул. Здесь раньше жила Женя. Судя по наведенным справкам, за несколько десятилетий ее семья так и не съехала. Захар, если он жив, тоже должен быть здесь.

На стук в дверь никто не ответил. Тим постучал еще, громче и дольше. За дверью явно слышалась женская речь, но ему так и не открыли.

– Здравствуйте! – как можно громче крикнул Тим, почти вплотную наклонившись к замку. – Мне нужно поговорить с Захаром!

Дверь открылась так резко, что Тимофею ударили по носу.

– Ай!

– Вы кто? – спросила женщина на пороге. В ней едва угадывалось лицо некогда молодой мамы Жени. Теперь это была старуха, вся седая и в старческих пятнах.

«Они с моей мамой примерно одного возраста. Только эта выглядит хуже».

– Здравствуйте. Мне нужно поговорить с Захаром, – повторил Тим.

– Вы кто? – повторила старуха.

Разговор зашел в тупик. Тим не знал, как себя представить – друг Жени? Друг Захара? Ученый, проводящий безумный эксперимент?

– Я... был знаком с ним в детстве. Мы одноклассники.

– Захар никогда не ходил в школу, – ворчливо ответила хозяйка квартиры. – Он учился дома, потому что мы с мужем всегда давали ему все, что нужно!

«Кого она пытается убедить?»

– Ты лжец. Зачем пришел?

– Ладно, мы были знакомы не через школу. Но он узнает меня, правда.

Старуха уже почти захлопнула дверь, когда у нее за спиной появился взрослый мужчина и что-то промычал. Тимофей не сразу понял, что этот высокий лысеющий немой и мальчишка из его воспоминаний – один и тот же человек.

Хозяйка квартиры обернулась на сына.

– Ты его знаешь?

Захар кивнул, хотя Тим был уверен – через столько лет он не узнал бы сам себя.

– Хорошо... заходи, – недовольно пробурчала старуха. – Разуваться здесь. Обувь на полку. Тапки не дам. По коридору направо – комната Захара. Дверь не закрывать!

Тимофей разулся, по пути оглядывая квартиру. Здесь все было знакомо: та же мебель, те же обои, только запах поменялся. Стал затхлый, даже как будто с плесенью – словно в этой квартире сгнила чья-то жизнь.

На полке стояла зимняя обувь, хотя на улице давно лето. Зеркало в коридоре завешано тоненькой шторкой, сквозь которое собственное отражение кажется мутным, как привидение.

Тимофей прошел в комнату Захара. Повзрослевший мальчик уже ждал его – сидел за столом, перебирая пальцами какие-то серые фигурки. Тим оглянулся. Все в комнате было заставлено этими фигурками – похожие на пластилин, но все одинакового оттенка и разной формы, от кривых птиц-кулонов, свисающих на нитках с потолка, до красивейших животных в странных позах.

– Ты помнишь меня? Я Тим... друг Жени.

Захар медленно кивнул. У него на мгновение появился второй подбородок.

– Ты можешь говорить? – спросил Тим и получил отрицательный ответ. – Писать? Жесты?

На все мужчина качал головой.

«Скорее всего, у него все в порядке с функцией речи, – решил Тим. – Ну, насколько это может быть в порядке спустя десятилетий молчания. Просто он не хочет говорить и общаться».

– Можно я присяду?

Кивок.

Тимофей выбрал стул рядом со столом и сел. Не спрашивая разрешения, он взял одну из фигурок в руки и с удивлением обнаружил, что она довольно тяжела для своего размера. Тим попытался опереться на край стола, но внезапно обнаружил на нем силиконовую заглушку. Все углы в комнате этого взрослого мужчины были закрыты безопасными материалами, как у ребенка.

– Это свинец? – спросил Тим, вертя в руках фигурку. – Как кулон Жени.

Захар кивнул, встал и подошел к одному из шкафов. За дверцей Тим увидел еще сотни и даже тысячи фигурок, сваленных в десятки коробок.

«Похоже, для него это настоящий фетиш».

Захар выбрал одну из фигурок и принес Тиму. Это был маленький свинцовый кулон-замочек.

– Это украшение Жени? – с трепетом спросил Тимофей. Захар покачал головой. – А, копия. Я понял. Ты из-за нее все это делаешь?

Говорить с немым было тяжело. Сложно раскрывать душу, когда в ответ можешь увидеть только кивок. Тем не менее, Тим собрался с мыслями.

– Слушай, Захар... Мне нужна твоя помощь. Ты последний, к кому я обратился. Наверное... не знаю, возможно, я боялся прийти раньше. Тогда, на реке, я должен был быть рядом с ней. Может, это бы все изменило?

Захар не ответил.

– Я надеюсь, что да. Мне снится это по ночам, это мучает меня до сих пор. Говорят, время лечит – а я безнадежно больной, – Тим прикусил губу, чувствуя, что речь несется впереди мыслей. – Я бы все отдал, чтобы изменить произошедшее. Но изменить ничего нельзя. Я хочу хотя бы узнать, что произошло тогда, на реке? Что случилось с Женей? Я узнавал, ты никому ничего не сказал.

Захар не отрывал от Тима проницательный взгляд. От ребенка у него остались только глаза – такие же внимательные.

– Но ты видел, что произошло? За эти годы я передумал тысячи вариантов! Она оступилась, упала? Ее кто-то толкнул? Она бросилась в воду сама? Может быть, в чем-то виноват я, придурок, выбравший дурацкий чемпионат вместо своей девушки? Невозможно жить, виня себя каждый день. Захар, что с ней тогда произошло?

В комнату вошла старуха.

– Не смей на него кричать.

– Я не кричу, – ответил Тим.

– И не повышай голос, – громко сказала она. – Ты лжец, мошенник! Пошел вон из нашей квартиры, не морочь голову моему сыну.

– Он может мне помочь!

– Найди кого-нибудь другого и вали! Я вызываю полицию.

На этот фарс Захар смотрел без эмоций. Тим решился на последний аргумент:

– Мы создали вселенную из моих воспоминаний. Как игра, понимаешь? Паззл из памяти моих и всех знакомых тех лет. Это помогло мне вернуться в прошлое, но я не могу побывать в местах, где меня не было. В тот момент с Женей был только ты. Помоги! Достаточно всего лишь капли крови, она хранит все воспоминания.

«А может, уколоть его силой?» – отчаянно решился Тим, но тут его за руку поволокла слишком бойкая для своих лет старуха.

– Крови захотел, вампиреныш? Пошел вон! Вон!

Тимофей не успел и опомниться, как оказался за порогом. Следом за ним вышвырнули обувь. Сопротивляться старухе он не решился, боясь переломать ее хрупкие кости. Он постучал в дверь еще раз, но больше никто не открывал.

– Черт! – Тим больно ударил по железной двери.

У него был шанс достать воспоминания силой, но он не мог. Захар любил Женю, что бы она ни чувствовала в ответ. Причинить ему боль – все равно, что предать ее.

Тимофей вышел из подъезда, чувствуя себя совершенно разбитым. Напоследок он взглянул в заветное окно – когда-то оттуда выглядывала Женька и весело махала ему. Теперь окно поросло грязью – его некому мыть снаружи.

Внезапно оно с треском приоткрылось, распахнулось. Наружу выглянул Захар и показал кулак. Через секунду вниз что-то полетело.

Тим рефлекторно поймалпредмет. Это была свинцовая фигурка слона, измазанная кровью. Из окна донеслиськрики и причитания старухи. Тимофей как можно скорее спрятал фигурку вспециальный пакет – такие используют для улик. Захар все-таки помог ему!