«Проще всего осудить злодея, сложнее всего его понять».
Ф. Достоевский

– И что привело тебя к этому? – медленно, пережевывая каждое слово, удивлённо спросил напарник.

– Это клеймо, Тим. Метка. Убийца показывает нам, что это именно его работа, а не чья-то ещё. Это его фирменный знак.

– Значит, его можно вычислить? – а мальчик начал соображать, что очень радует, с учетом всего происходящего.

– Да, если он уже попадался или же нас ждут ещё трупы.

– Не дай Бог, – промолвил сзади док. – Я забираю её, детектив?

– Да. Я позже подъеду к вам, – отпускаю патологоанатома с жертвой. Здесь им делать нечего, а вот для нас только-только всё начинается.

– Ну и что дальше? – интересуется Тим.

– А дальше... – осматриваю комнату по периметру. – Мы потолкаемся тут с криминалистами. Не отставай.

Парень кивнул и встал рядом. Моей иронии напарник не понял, а принял за чистую монету – прилипнув ко мне, как репейник, пока мы осматривали квартиру жертвы. После того как увезли труп, Тим оживился. Зелёный оттенок лица сменился румянцем, здравые высказывания полились как из рога изобилия и тот «тошнотик», что занимал его место ещё час назад, исчез, вернув миру здравомыслящего человека.

После детального осмотра и не менее подробных записей, мы оставили криминалистов дальше ковыряться во всём, что им приглянется.

– Куда теперь? – поинтересовался напарник, покидая место преступление следом за мной.

– В офис жертвы. Пока я буду рулить, ты найди адрес этой компании, как её там?

– Миллениум Групп.

– Да, точно. После этого в управление, а там... отчеты, анализ преступления, поиск мотивов или причин, побудивших убийцу представить всё именно так. Но сначала надо осмотреть ее рабочее место. Может быть, кто-то из ревности укокошил жертву, а может...

– Здорово, – по-детски воодушевился Тим. Хотя напарник и перебил мой поток слов, в голове продолжился не менее серьёзный анализ увиденного. Квартира не была взломана – значит она впустила убийцу сама, предметы мебели не разбросаны и все на своих местах – вывод: не за наживой пришёл подозреваемый. Жертва изрядно помучилась, значит времени у пришедшего было много и он хорошо знал расписание пострадавшей... Может, это кто-то с работы, кто-то знакомый...

– Тим, пока есть время, насобирай инфу о владельце этой компании. Кто он и что за бизнес ведёт, – маневрируя между многочисленных машин Нью-Йорка, я старалась не въехать кому-то в зад или не сбить кого-то.

– А мне и копать ничего не надо... Ты что, не знаешь о «Миллениум Групп» и Матео Джеймсе? – удивился напарник.

– Представь себе, ничего не знаю, – удивление не сходило с лица Тома. – Просвети!

– Он же известная личность и последнее время не сходит с первой полосы всех таблоидов, – напомнить о том, что меня давно не было в городе и я не слежу за жизнью гламура, вставить не удалось, напарник вошёл в раж.

– Чем он только не владеет, – затараторил полисмен. – Добрая половина Нью-Йорка принадлежит ему: здания, кинотеатры, радиостанции, музыкальные продюсерские компании, акции всевозможных фирм, а также он самый завидный холостяк Большого Яблока.

– Хм, – в голове закрутились колесики, и дело начало принимать другой вид. – А вот это интересно.

– Прости, Райли, но у тебя нет шансов, – со вздохом проговорил мужчина.

– Ты о чем? – непонимающе спросила я товарища.

– О том, что тебе не светит, напарник. У него там такие фифы крутятся, что нам, то есть вам, женщинам из рабочего класса, даже близко стоять не обломится. – пожал плечами Том и уткнулся в рабочий планшет.

– Боже, ты думаешь, мне интересен этот богатый и напыщенный индюк?

– Он всем интересен, – заключил напарник.

– Мне интересно то, что с такими связями, известностью и возможностями у него найдётся немало врагов и завистников. А наша жертва могла стать рычагом давления, если они имели какие-то отношения или же она кому-то помешала, а может, разузнала что-то провокационное на босса и её убрали.

– Ах вот ты о чём, – еле слышно проговорил полицейский и жутко покраснел. Да, не всё сводится к сексу, как принято считать. Даже если он не сказал это вслух, двусмысленный намёк был понятен и так. Данную мысль я не озвучила, напарнику и так неловко. Но в будущем надо провести с ним разговор касательно таких предположений и высказываний. Не дай Бог ему ляпнуть такое напрямую.

Весь дальнейший путь мы провели в молчании. Только единожды Тим нарушил его, сообщив мне точный адрес Миллениум Групп.

Пока мы черепашьим шагом двигались к нужной точке, я продолжала размышлять о жертве, попутно любуясь городом. Любимый Нью-Йорк сейчас, как в принципе и всегда, жил своей особенной жизнью. Бесконечные пробки, шум, суета, придавали городу шарма. Как же мне всего этого не хватало. Я уже и позабыла, что такое жизнь, в своей обыденной серости в Куантико. Там будни разбавлялись очередными убийствами. А тут... каждый гудок машины или визг тормозов напоминает тебе о жизни, о возможностях. Но всё может перемениться, если сделать неосмотрительный шаг, как в принципе получилось и у меня...

– Ух ты-ы-ы-ы, – перебил ход мыслей восторженный возглас Тима. Проследив взглядом до объекта восхищения мужчины, я уперлась в главные двери здания Миллениум групп. Вылезая из машины, я непроизвольно задрала голову, осматривая всю конструкцию. Здание было высоким, как и большинство в Нью-Йорке, стеклянным и холодным. Главный вход был сделан в виде арки, украшенный витиеватыми рисунками из металла. Венчало всё золотистое название корпорации. Отчего-то они устрашали и из далека напоминали вход в ад. Думается, что представление об входе в чистилище у всех разное, но мне почему-то врата Аида кажутся именно такими. Темными. Холодными. Страшными.

Упиваясь представленной картиной, на ум пришла мысль, что это отличный ход для конкурентов мистера Джеймса. Эдакий дьявол в своей цитадели. Бойтесь меня, людишки.

– Круто, – опять восхитился Тим.

– Есть немного, – согласилась я с ним и пошла прямиком в ждущие адские двери.