Алан лежал на том же месте где потерял сознание. Перед ним на коленях сидел Гарри. В давящей тишине были слышны удары сердца и прерывистое дыхание. С лица и спины стекал холодный пот. Алан не сразу понял, где он находится. Разум подчинил себе мысли, но их осознание и память о том, что он видел, еще давали о себе знать.

Гарри внимательно наблюдал за ним. Странная решимость будто повисла в воздухе вокруг. В правой руке он держал пистолет.

- Ты как? – Следил за каждым движением, готовый сразу же отреагировать.

- Где мы? – Алан не сразу узнал свой голос. Хрипота неприятно отдавалась в горле.

- В доме Кэтрин. Ты помнишь, что с тобой случилось?

- Я сделал инъекцию, а после... - Алан перевернулся на спину. – А потом мне стало плохо. Это трудно объяснить.     

- Ты громко кричал и учинил здесь целый погром, - лицо Гарри оставалось спокойным и сосредоточенным.

- У меня были галлюцинации. Невероятно правдоподобные. Помнишь ту дрянь, что мы принимали пару месяцев назад?

- Да.

- То всего лишь забава, по сравнению с этим!

Гарри улыбнулся, убрал оружие. Поднявшись, он протянул руку Алану.

- Не хило я разошелся, - сказал он, осматривая гостиную. – Они в порядке?

- К счастью да.

Алан подошел к окну. В небольшую щель, он посмотрел на небо. Лазурное солнце все еще в зените. Вдалеке видны вспышки молний. Он обернулся и серьезно посмотрел на друга.

- Гарри, какого цвета солнце?

«Что за глупый вопрос. Тебя еще не отпустило?» - хотел он ответить, но осекся. Пару часов назад, когда он только очнулся, подобные мысли уже приходили в его голову. Из-за последующих событий он отбросил их в сторону, и сосредоточился на более важных вещах. Но все это время его преследовала чувство, что его обманывают. Это сложно описать словами. Как будто тебе показывают фокус, раз за разом говорят, в чем его суть, а затем показывают снова. И ты каждый раз на него попадаешься.

- Синее... - Гарри чувствовал, что в этом был сам фокус, но не мог понять, как это работает.

- Оно всегда таким было?

- Да, всегда.

- Это полный бред Гарри.

Алан достал свой телефон.

- Вчера я сделал несколько фотографий. Помнишь когда мы пошли на озеро?

- Помню, но причем здесь это?

- На посмотри, - Алан передал ему телефон. На первой фотографии он увидел Кэт. Она игриво смотрела в камеру, демонстрируя свой черный купальник. На заднем фоне он увидел себя, расстилающим простыню для пикника. На следующей фотографии Оливер боролся с Аланом. Сам он стоял рядом, играя роль судьи, улыбаясь, показывая пальцами счет. Еще одна фотография. Трудно что-то разобрать – она была засвечена. Ничего не разглядеть. Он хотел перейти на следующую, как вдруг остановился. Алан, наблюдавший за ним, заметив ступор, ждал ответа.

- Солнце не синего цвета... - Гарри с трудом верил сам себе. Обман раскрыт. Но как такое возможно?

Голова закружилась от резкой боли. Ноги подкосились. Он оперся на диван. До этого момента он много раз смотрел на небо. По привычке щурил глаза, и удивлялся, почему синева его не слепит. Бездумно он продолжал пересматривать фотографии. Пытался уловить обрывки воспоминаний вчерашнего дня. Но каждый раз, когда казалось, что вот оно – боль заставляла отступить.

- Как такое возможно?

- Не знаю.

- Болезнь вызывает галлюцинации? – первая мысль, что пришла в голову. Сейчас он готов был поверить во что угодно.

- Это не возможно. Не могут все одновременно видеть одно и то же, - Алан присел рядом. – Это меня пугает. Нельзя все это объяснить простым вирусом. Посмотри на часы. Сейчас десять вечера. Вечера, Гарри!

- Почти ночь, - прошептал он в ответ. – Но солнце  продолжает светить. Боже мой, Алан, это полнейшая чушь! – он вскочил со своего места и начал ходить кругами. - Люди сходят с ума, солнце меняет цвет, ночь не начинается, постоянно болит голова! Что нам теперь делать? И что, черт возьми,это за вещество, которое оставил отец Кэт? Нам стоит его принимать? Тебе же оно помогло?

Алан посмотрел в сторону.

- То, что я увидел, было невыносимо реально и жутко, - про Оливера и воспоминания из детства он решил умолчать.

- Но ты смог понять, что происходит! – не отступал Гарри. – Мало ли какие иллюзии нас могут еще встретить.

- Не знаю, мне кажется, стоит подождать.

- Чего ждать-то?

- Побочных эффектов.

Гарри остановился. Об этом он не подумал. Сам пару минут назад боялся того, что Алан лишится рассудка. Нахождение странного препарата у доктора клиники для людей с задержками развития – выглядит очень подозрительно. Давать такое ребенку, не зная чего ожидать – непосильный сейчас риск.

- Алан прав, - парни обернулись на лестницу. Кэтрин держала в руках одну из ампул. Эрика не было видно. – Откуда мой отец имеет такое лекарство? И оружие? К тому же, он связан со всем этим!

Они замолчали. Гарри перебрал еще несколько фотографий, Кэт спустилась вниз и села рядом с Аланом. Он воспроизвел в голове воспоминания об аварии. Сомнений не было, они попали в аварию, когда появилось лазурное солнце. И национальный парк просто возник из воздуха. Но почему он это видел со стороны? И что это была за тень?

- Что будем делать? - сказал Кэт, желая сломать оковы молчания. – Я не думаю, что мой Отец желал мне зла.

- Тогда бы он не оставил записку и оружие, - Алан откинулся назад. Он странно себя чувствовал. Страх и тревога угасали. Мысли мешавшие ему – пропали. Он физически ощущал, как его тело наполняется силой.Живо представляя различные варианты, он с необыкновенной легкостью обдумывал каждый.

- Что мы имеем на данный момент, - Алан потер виски. – Мы не знаем, что происходит. И нам нужна помощь. Единственный вариант – добраться до лаборатории. Возможно, там нужна помощь другим выжившим.

- Я согласна, пойду, возьму Эрика, - Кэт уже собиралась вставать, но ее остановил Гарри.

- Думаешь, ее отец сможет такое объяснить? – он подошел к Алану, и протянул телефон.

Зрачки расширились. Сердце забилось с такой силой, что болью отдавалось в груди. На фотографии в обнимку стояли трое улыбающихся парней. В отражении озера Алану видел солнечный диск, наполовину загороженный синевой. Но даже не это его так поразило. На фотографии позади него он увидел черный сгусток тумана. Та самая тень... В ее прозрачных контурах можно было различить лицо. И это лицо улыбалось...