- Какой-то он странный, да? – заметил Борис.

- Кто? – бросила Вера как будто между прочим, разглядывая пирожные в витрине буфета.

- Ну, актер этот. Мне показалось, он расстроился, что я с тобой! – мужчина приподнял бровь и улыбнулся, заглядывая Вере в глаза. – По-моему, ему очень нравится моя ненаглядная женушка! Да-да!

Борис хохотнул, довольный своей остротой, с примесью комплимента.

Вера мгновенно перевела на мужа холодный взгляд, от которого тот изменился в лице.

«Да, дражайший мой! Твоя женушка ему не просто нравится. Твоя женушка с ним спит!» – крикнула она в своих мыслях, а вслух произнесла:

- Не говори чепухи!

- Все, молчу... Я просто хотел сказать, что ты у меня очень привлекательная! – Борис притянул к себе жену и приобнял за талию.

Взгляд супруги смягчился. Настроение улучшилось. На душе немного отлегло от несостоявшегося конфликта.

В сумке Веры мобильный провибрировал смс. Снова появилось предчувствие опасности. Как можно безразличнее достав телефон, Вера открыла сообщение. От прочитанного сердце как-то глухо забУхало, в висках застучало, все внутри похолодело. Только она выдохнула, и на тебе.

«Что за идиот! Неужели он ничего не понял?»

С трудом стараясь сохранять самообладание, женщина торопливо удалила опасные строчки. В голове начал прокручиваться возможный сценарий встречи двух мужчин и последствия. Это нельзя было допустить.

- Кто это? – осведомился Борис.

- А это Катя! Пишет, что тоже с удовольствием сходила бы в театр. Я ей написала, что ты мне сделал такой приятный сюрприз! Спасибо, дорогой! – Вера постаралась улыбнуться как можно искренне и чмокнула мужа в щеку.

- Пожалуйста. Мне очень хотелось тебя порадовать! – с удовольствием в голосе произнес Борис.

- И тебе это удалось! – как можно нежнее попыталась произнести Вера. – Милый, мне надо в туалет, возьми мне капучино и какое-нибудь пирожное.

- Так какое?

Но ответа не последовало. Вера быстро удалилась от буфета и за гулом в зале не слышала вопрос.

Сделав небольшой крюк, чтобы не быть замеченной мужем, она подошла к дальней двери и проскочила в служебное помещение театра.

Пройдя по коридору мимо удивленно таращившейся на нее костюмерши, Вера с видом фурии уверенным шагом зашла в гримерку, где сидел Ростислав. Антонина тихонько встала около двери в надежде подслушать.

Актер было бросился ей навстречу, но остановился, видя яростный взгляд любимой.

- Значит так! Для начала, я не беременна!

- Но...

- Никаких но! Не бе-ре-мен-на! – по слогам произнесла Вера. Она была взбешена.

- Как это? – юноша непонимающе хлопал глазами, почти сбывающаяся мечта на глазах стала превращаться в карточный домик.

-Обычно! Это была задержка! – повысила тон женщина.

Ростислав опустил в глаза. Но тут же обратился к ней с нежностью в голосе:

- Солнышко, ты поэтому огорчилась? Не переживай, у нас еще будут дети!

- Какие дети?! Ты спятил? Да не будет у нас с тобой никаких детей! – Вера показно расширила глаза.

Ростислав оторопело смотрел на нее. Карточный домик начал сыпаться, разлетаясь составляющими.

- Да если б даже и забеременела, я бы сделала аборт! Я похожа на больную, чтоб заводить с тобой детей?!  - она передернулась,  как если б ее окатили холодной водой.

От карточного домика не осталось и следа.

- Любимая, зачем ты так? – его было едва слышно.

- Да уж! Еще та любимая! Интересно, что ты хотел сказать моему мужу? Ты хочешь разрушить мою жизнь?! – она словно метала грозовые молнии.

Актер пытался хоть немного собраться, с трудом подыскивая слова.

- Что ты, нет! Наоборот! Я думал, что мы с тобой... - звуки застряли где-то в горле.

- Мы с тобой?! Ха! – Вера издевательски усмехнулась. - Нет никаких мы с тобой! У меня есть моя семья, дочь! Неужели ты думал, что я так просто оставлю их?! Из-за тебя?!

Все лелеянное им в мечтах необратимо превращалось в пыль.

- Но мы же хотели... собирались ему сказать... Как же..? А Петербург...? Я хотел с тобой... семьей...

- Какой еще Петербург?! Какой семьей? Да о чем речь?! Я никогда не говорила тебе, что уйду от мужа! Ты живешь какими-то своими фантазиями, мечтами! Вернись в реальность!!!

Ростислав словно скукожился. Из статного мужчины, он на глазах превращался в забитого запуганного подростка.

А Вера не унималась. Злость распирала ее.

- Ты только что чуть не подставил меня!

- Я не хотел сделать тебе плохо... Прости, я уже не понимаю... Мы же любим друг друга! – тихо неуверенно почти прошептал он.

Вера округлила глаза.

- Ты точно с ума сошел! Какая любовь?! Я тебя умоляю! У нас с тобой сексуальная связь! Да, секс! Обалденный и классный! Не более! Ты решил, что я из-за этого побегу с тобой на край света?!

Ростислав сглотнул и тяжело выдохнул, как будто ему дали под дых. Его лицо скорчилось, как от боли.

- Не смей соваться в мою жизнь!!! Не лезь к моим близким! Ты понял? – шипела Вера, источая молнии из глаз.

Ростислав стоял как изваяние, смотря на нее остановившимся взглядом. Он никак не хотел узнавать в этой злой особе свою мягкую, добрую, такую нежную, любимую женщину. Он не мог поверить в происходящие с ней перемены.

- Любовь... - сказала Вера в никуда и покачала головой. – Ну ее куда подальше такую любовь...

Юноша устало осел на стул и совсем поник. Взгляд потух. Мысли окончательно разбрелись, и он пребывал в каком-то отстраненном состоянии.

- Только попробуй подойти к нам после спектакля! – лицо Веры перекосилось.

Ростислав медленно перевел на нее свои глаза, глаза побитой собаки. И так же медленно безучастно опустил свой взгляд куда-то в пол.

Она хотела сказать что-то еще, но в горле словно застрял ком. Губы задрожали, выдавая ее истеричное состояние. Она вылетела из комнаты, хлопнув дверью.

Перед выходом в фойе Вера остановилась, прижалась к стене лбом и закрыла глаза, пытаясь успокоиться.

«Вот тебе наказание за фривольное поведение... Зачем я вообще начинала эти отношения...» Постояв с минуту, недавняя мегера выдохнула и, вернув кое-как самообладание, плавной походкой направилась к буфету.

Пока Веры не было, Борис перенес  пару чашек и тарелку с пирожными за ближайший свободный столик. Удобно расположившись на кресле, он начал неторопливо постукивать пальцами по подлокотнику. Он раздумывал о жене и своих любовницах. В голове у него мелькали разные мысли. Сколько времени он добивался Веры. Сначала, чтоб она просто обратила на него свое внимание, потом чтоб подружились. И сколько времени прошло еще, чтобы стать самым близким, необходимым ей. Потом свадьба. И ведь долгое время они действительно жили душа в души. Дочка появилась, которая стала радостью для своих родителей. Их семья была для всех примером для подражания.

И все бы ничего. Но в какой-то момент возникло перенасыщение что ли от этой жениной идеальности. Надоело! Ее совершенство превратилось в некий прямо недостаток, от которого захотелось бежать. И все эти молоденькие девочки, которые так легко бросались к нему в объятья, выглядели более живыми и душевными, нежели та, которая смиренно ожидала его дома. И вот теперь, вдруг, как озарение, он понял, что именно его жена и есть тот самый идеал, который он искал в этих накрашенных пустоголовых курицах. Оказалось, все то, что ему так необходимо, у него есть, да еще и на расстоянии вытянутой руки! И не надо было отправляться на эти бесполезные поиски, не пойми чего. От чего ушел, к тому пришел, что называется.

Он сам себе усмехнулся: «Ирония судьбы... Может, мне надо было «погулять», чтобы понять, что мне кроме Веры никто не нужен?» Это оправдание будто амнистировало его перед самим собой.

- Пожалуйста, возьмите театральный вестник. Там целый раздел про нашего ведущего актера с фотографиями, посмотрите, - худенькая невзрачная девушка протягивала ему небольшой журнальчик с сегодняшним главным героем спектакля на обложке.

- Спасибо, - бросил Борис и посмотрел на нее исподлобья, всем свои видом показывая, что не намерен втягиваться в беседу.

Но все же кинул взгляд на титульную страницу. Надпись на фотографии актера гласила: «Ростислав Галани – новое имя на театральных подмостках нашего города. Интервью с фотографиями на стр. 12».

Появившаяся в зоне видимости Вера, спугнула скромницу и та быстро исчезла.

Борис машинально скрутил трубочкой вестник и сунул его в карман пиджака, вскочив со своего места, чтобы пододвинуть кресло жене.

- Вот и я, какие аппетитные пирожные! Ты мой хороший! Спасибо! – Вера улыбаясь, как ни в чем ни бывало, села в кресло и притянула к себе чашку.

Выпив кофе, она более или менее успокоилась.

«Теперь он вряд ли наделает глупости, я просто уверена. Надо же быть такой дурой, связалась с ребенком»...

Звонки один за другим оповестили о скором начале второго действия. Люд стал плавно перемещаться из фойе в зрительный зал. Вера и Борис тоже пошли занимать свои места.

Занавес разверзся, и свет потихоньку начал исчезать, оставляя направленные лучи на сцену. Вышли второстепенные актеры, разыгрывая продолжение спектакля.

Неуверенной походкой на сцену вышел Ростислав. Будто чужой здесь, он непонятным взором попытался всмотреться в зал. Потом устало повернулся к своим соратникам, начал зачитывать свою роль. Голос хрипел и дрожал. Вообще едва понятно было, что он говорит. Актеры на сцене напряглись. Ростислав обычно задавал темп на этом спектакле. И вдруг, тот ажиотаж и адреналин, которые так били через край в первом акте, исчезли в одно мгновение.

Режиссер за кулисами вытянулся в струну. Он вглядывался в спину своего «любимчика» и не понимал, что происходит. Вся постановка рушилась на глазах, превращаясь в нелепое представление, аля чтение по ролям в классе средней школы. Ведь главный герой произнес всего только пару реплик, а впереди целый монолог! Он посмотрел в зрительный зал. Публика начала перешептываться.

Ростислав, наконец, повернулся лицом к режиссеру. Тот тут же сначала показал актеру кулак, но видя ноль реакций, в непонимании развел руки. Юноша безучастно перевел взгляд на декорации. Его настроение передалось и остальным обитателям сцены. Осторожно произнося заученные предложения, они переглядывались друг с дружкой. Хоть их игра сейчас в сто крат была лучше игры Ростислава, но все же происходящее скорее было похоже на какую-то репетицию, нежели на готовый театральный продукт. Зрители откровенно начинали скучать.

Вера поднесла к глазам бинокль, взятый напрокат заботливым мужем у гардеробщицы. Ей хотелось получше рассмотреть Ростислава. Нет, ей не показалось, на нем действительно не было лица. Его передвижения по подмосткам были словно на автомате.

- И это новое имя? Чего-то там бубнит про себя... Не поймешь, о чем речь... Я тебе говорил, он странный какой-то! Первый акт отыграл, а дальше трава не расти! Вообще на все забил! Посмотри только!

- Да тише ты! – шикнула Вера, не опуская бинокля.

- Да, я тоже заметила! – согласилась с Борисом, сидящая перед ними обернувшаяся зрительница.

Вера смерила ту презрительным взглядом. Затем начала оглядывать ближайших к ней зрителей. В основном все сидели с лицами полными недовольства или недоумения.

«Весь спектакль загубил... Вот тебе творческая личность! Я, конечно, перегнула палку. Слишком на него наехала, наверно», - где-то далеко заскребла совесть.

«Но он же сам виноват, я ведь ничего ему не обещала. Пусть сам и расхлебывает», - подумала она, стараясь избавиться от чувства вины, и отбросила бинокль на колени.

Некоторые зрители начали покидать зал, не дожидаясь конца спектакля.

- Может, мы тоже пойдем, а? Чего сидеть? – зашептал Борис Вере, тихонько касаясь губами ее ушка. - Прогуляемся... Тут недалеко есть один замечательный парк...

- Нет! Мы досмотрим! – отстранилась от него жена.

Она боялась, что ее уход, который вряд ли будет незаметен Ростиславу, может спровоцировать какую-нибудь безумную выходку актера, и это будет только хуже для нее.

- Для чего? Только время тратим! – пробурчал Борис и обиженно облокотился на кресле, поджав губы. – Я уже жалею, что сюда пришел.

Провальный спектакль, казалось, длился бесконечно. То и дело по залу прокатывались разочарованные вздохи и гул шепота.

Конец постановки ознаменовался одинокими аплодисментами. Люди почти в полной тишине вставали со своих мест и, не дожидаясь выхода актеров на поклон, передвигались к дверям.

Вера как опомнилась.

- Пошли скорее на улицу, - заторопила она супруга.

Она уже хотела поскорее покинуть это заведение, внушающее ей страх потери семьи. Боязнь повторной встречи мужа с любовником все еще не отпускала ее. Поэтому буквально птицей вспорхнув к гардеробу за вещами, она быстрее увлекла Бориса вон из театра.

- Поехали уже! – с явным облегчением произнесла Вера, уютно устроившись на переднем сиденье  машины.