— Ох, Розэ, поздравляю тебя, дорогая! Мы все так за вас счастливы!

Тетушка Мин чуть едва не запрыгала на месте, хлопая в ладоши, прямо как ее маленькие воспитанники. Все-таки многие люди, которые проводят уйму времени с детьми, чем-то на них похожи — такие же непосредственные и честные в своих эмоциях.

Розэ, наблюдая за этой нескрываемой и искренней радостью госпожи Мин, покраснела от удовольствия.

— Как прекрасно! — все продолжала умиляться женщина. — И вы все так красиво устроили. Ох, я действительно так счастлива за вас. Но главное, конечно, чтобы вы сами были счастливы. Вы ведь счастливы?

— Ну конечно, — откровенно призналась Розэ.

Тетушка Мин еще сильнее обрадовалась.

— Ну тогда я могу ни о чем не беспокоиться, — решила она. — Уверена, вы в надежных руках.

Розэ утвердительно кивнула, а тетушка Мин вышла из комнаты. На душе девушки стало немного грустно, когда она вспомнила, что уже не сможет бывать в приюте. Разумеется, она не думала, что покидает его «навсегда», но понимала, что в следующий раз вернется туда, вероятно, не скоро. Впереди ее ждала новая жизнь, причем по случайному стечению обстоятельств эта жизнь начиналась вдали от дома. Раньше она никогда не задумывалась о том, чтобы ей придется покинуть родные края и отчий дом — или вернее, что это случится так рано и неожиданно, — но что поделать? Видимо, так распорядилась сама Судьба.

С того момента, как Розэ сказала Марку «да» в ответ на его предложение, прошло целых четыре месяца. К слову, ее согласие парень получил отнюдь не в тот самый вечер, а лишь пару дней спустя. Надо признать, Розэ первое время весьма растерялась и попросила у Марка время «на подумать». Не сказать, что тот воспринял эту идею с энтузиазмом, но, во всяком случае, проявил понимание. Пару дней Розэ провела в раздумьях, периодически буквально «зависая» на месте, вынуждая Лису или отца несколько раз повторять одно и то же, если те обращались к ней с чем-то. Возможно, стоило бы рассказать родным о том, что занимало ее мысли, и попросить совета, тем более что те ненавязчиво пытались это выведать, но Розэ решила разобраться со всем сама: ей хотелось бы, чтобы это было исключительно ее решение. Она подозревала, что они будут уговаривать ее согласиться, и хотя в итоге она и правда согласилась, но зато понимала, что это не было ей навязано — это был только ее выбор.

К слову, Лиса и отец встретили новость о помолвке с оживлением, но оба словно не были как-то слишком удивлены. Когда Розэ озвучила свое наблюдение Лисе, подруга только фыркнула и заявила, дескать, только слепой и глухой не заметил бы, что между ней и Марком буквально искры летают и все уже понимали, что их свадьба — это лишь вопрос времени. А когда Розэ все-таки решила узнать у подруги, не думает ли она, что все произошло как-то слишком быстро, та неожиданно грустно улыбнулась, ласково сжала плечо Розы и во всеуслышанье объявила, что, когда она встретит своего Марка, — она и полгода ждать не будет, а тут же выскочит замуж. К несчастью, именно в этот момент мимо них прошел Тэн (они сидели на скамейке на главной площади), и с тех пор парень ходил как в воду опущенный.

Отец тоже был очень рад за дочь. Стараниями Марка, тот в нем, можно сказать, души не чаял, поэтому, когда молодые пришли к нему на поклон, чтобы просить разрешения, он его охотно дал. Отечески обняв Розэ и пожав руку Марку, старичок слегка прослезился, но тут же поспешил скрыть свои чувства, шумно высморкавшись в носовой платок; пожелал им счастья и строго наказал любить друг друга, что бы ни случалось, в чем те его с жаром заверили.

Когда с официальной частью было покончено, пришло время поговорить о делах насущных. Как Марк и говорил, он не мог переехать в Лунарию, а потому получалось, что Розэ придется переехать в Далин. К этой мысли она привыкала все это время, но до сих пор испытывала нешуточное волнение. За свою жизнь она столицу покидала всего раза два-три, когда с папой ездила в гости к тете в соседний городок, всего в часе езды, а тут ведь совсем другая страна: пусть и не очень далекая, но по факту — совсем другой мир. Получится ли у нее? Сможет ли она жить вдали от дома? Все это не давало ей покоя. Но к счастью, у нее был Марк, который, чутко улавливая изменения ее настроения, принимался успокаивать и обнадеживать. И Розэ понемногу готовилась к переезду не только физически, но и морально.

Сложнее всего было решить, как быть с папой, который после отъезда Розэ оставался один. Несмотря на то, что пожилой мужчина гордо заявил, что он прекрасно со всем справится сам, на душе у девушки все равно было неспокойно. Отец был уже не молод, годы брали свое — кто знает, что может случиться, а Розэ не будет рядом. Все было бы намного проще, если бы отец согласился переехать в Далин с ней, но тот наотрез отказался: не хотел на старости лет бросать дом, в котором жил с женой и растил дочь; говорил, мол, если и помирать, то на родине, а не на чужбине.

Тогда на помощь пришла семья Лисы. Те тоже обрадовались, услышав о помолвке Розэ, и тетушка Лазурия, она же госпожа Манобан и мама Лисы, с виду грозная, но в душе очень милая женщина, официально заявила, чтобы Розэ «дурью не маялась»: она лично и ее семеро охламонок (как она обзывала дочерей, в которых на самом деле души не чаяла) будут приглядывать за их дорогим соседом и навещать чуть ли не каждый день. А посему Розэ должна как можно скорее уезжать в свой Далин и решительно отбросить всякие сомнения.

Розэ была очень благодарна доброй женщине, ведь та предложила хороший и, как оказалось, единственно возможный вариант. От мысли, что папа будет находиться под чутким присмотром тети Лазурии, ей становилось намного спокойнее. Хотя все же мысль о скорой разлуке с милым отцом была невыносима.

Саму свадьбу отложили на четыре месяца не случайно. Во-первых, никому не хотелось праздновать зимой — то ли дело весной, в апреле, когда растает снег и запоют птички, а все вокруг покроется зеленью и цветами... Во-вторых, Марку нужно было отлучиться к себе домой хотя бы за обручальным кольцом. Розэ, конечно, заверила его, что в этом нет необходимости, но Марк в этом вопросе оказался на редкость непреклонен: кольцо было необходимо, причем не какое-нибудь — а особенное, за которым он должен был съездить к себе домой. Вообще, Марк ко всему, что касалось будущей свадьбы, относился, казалось, с большей ответственностью, чем Розэ. Прежде всего, он взял на себя все расходы на торжество и даже отказался от того скромного приданого, которое было приготовлено еще мамой Розэ. Далее, само торжество, которое изначально задумывалось крайне скромным, его стараниями обретало новые краски: по догадкам Розэ (и по тому количеству работ, который велись) ее будущий муж потратил немало средств на то, чтобы превратить выбранный им участок в лесу недалеко от дома в настоящий райский сад. Результат своих трудов Марк пока скрывал, не изменяя своим любимым «сюрпризам», поэтому увидеть, что он там придумал, Розэ сможет только непосредственно в день свадьбы — то есть, сегодня.

С самого утра Розэ чувствовала волнительный трепет в груди. Впрочем, она не была уверена, что действительно спала в эту ночь, поэтому все это вполне могло начаться задолго до рассвета. Не верилось, что сегодня — тот самый день, когда она выйдет замуж. Даже удивительно: принцам и принцессам из ее сказок приходилось ой как непросто, прежде чем они заслуживали свое долго и счастливо, а у Розэ все получилось просто так, само собой — ее счастливый финал был никак и ничем не омрачен.

Само торжество должно было начаться в полдень, но гости начали приходить раньше. Разумеется, первой прискакала Лиса, обворожительная в своем легком желтом платьице и с венком из первоцветов на голове. Она взялась помогать подруге с платьем, прической и прочим, чему Розэ была безумно рада, ибо одна она точно не справилась бы. Отец переживал не меньше Розэ и бегал туда-сюда, хватаясь то за одно дело, то за другое, и ничего поэтому не доделывал.

Следом за Лисой подтянулась и ее родня. Тетя Лазурия, крепко обняв Розэ, отправилась вместе с принесенной пузатой кастрюлей на кухню, где уже орудовали повара, которых пригласил Марк. Парень вообще умудрился привлечь к делу уйму народа: повара, слесари, садовники, музыканты — они все копошились в доме и снаружи, создавая предсвадебную суету. В какой-то момент Розэ стала переживать, что Марк слишком много тратится и что все это им не по карману, но парень только отмахнулся и сказал, что для нее ему ничего не жалко.

Сестры Лисы по очереди обняли Розэ — они все были очень милы, разве что самая старшая, Луна, держалась немного отстраненно. Лиса по секрету как-то шепнула, что Луне понравился Марк, когда тот вместе с Розэ приходил в гости, и с тех пор та страдала от неразделенной любви. «Так что для нее ваша свадьба — настоящий траур», — злорадно хихикала сегодня Лиса, которая точила на сестру зуб за то, что та не отдала ей туфли в цвет платья.

После сестер Манобан приходили соседи и другие знакомые из города: девушки хвалили платье Розэ, мужчины неловко кивали и спешили ретироваться, а почтенные матроны умилялись тому, как невеста похожа на свою мать.

Последней заглянула тетушка Мин — Розэ пригласила ее, а также всех воспитательниц из приюта, и не забыла, конечно, и о ребятишках, которые сейчас с радостью бегали по двору.

Когда поток гостей наконец иссяк, была примерно половина двенадцатого. Розэ глубоко вздохнула и, пытаясь успокоить дрожащие руки, повернулась к зеркалу. Оттуда на нее смотрела молодая светловолосая девушка с большими испуганными карими глазами. Лиса помогла ей сделать кудри и уложила волосы в длинную косу, в которую вплела цветы и украшения с драгоценными камнями. Платье Розэ было пошито на заказ: сверху был не слишком плотно облегающий корсет, а юбка представляла собой несколько слоев полупрозрачного воздушного тюля, покрытого изящным кружевом; спереди подол был укорочен, а сзади, наоборот, волочился по полу. Туфли на каблуке, перчатки, легкий макияж — завершающие элементы ее образа. Она выглядела красиво, но как-то необычно, а потому было немного неуютно.

— Фух, кажется, у них там все готово.

Лиса вернулась в комнату после небольшой отлучки, сжимая в руках шкатулку.

— Знаешь, эти друзья Марка, которые с ним приехали... Я в жизни столько красавчиков не видела, — поделилась Лиса. — Особенно Бэмбэм.

— Да, он к тому же очень хороший парень, — кивнула Розэ.

— И еще там был один с каштановыми волосами, — мечтательно улыбнулась подруга. — Спросил меня, что такая красотка делает в этой глуши. Мило.

Розэ закатила глаза.

— Джексон, — фыркнула девушка, узнав фирменный стиль. — Лучше присмотрись к Бэму, — посоветовала она. — А это что такое? — спросила она, кивком указывая на шкатулку в руках Лисы.

Подружка моментально позабыла и о Джексоне, и о Бэмбэме. Ее глаза заинтересованно засверкали, и она хитро улыбнулась.

— Это мне дал твой жених, — объявила она. — Сказал, свадебный подарок. Я не хотела показаться любопытной, поэтому не открывала — так что давай, открывай ты. И быстрее, иначе я от любопытства умру.

Розэ рассмеялась и отбросила крышку. Девушки с интересом заглянули внутрь.

— О... мой... бог... — раздельно с паузами проговорила Лиса с отвисшей челюстью.

Розэ и сама удивленно прикрыла ладонью рот.

На красной бархатной подушке внутри лежала восхитительная тиара: небольшого размера, серебристая, инкрустированная голубоватыми драгоценными камнями; сверкающая, она переливалась на свету всеми цветами радуги — такой красоты она никогда прежде не видела. И где только Марк ее взял?

— Это, черт возьми, самое красивое, что видели мои глаза, — воскликнула Лиса.

Розэ даже не стала ругать ее за нецензурные выражения.

— Так, нужно срочно надеть ее, — безоговорочно объявила Лиса и вытащила тиару, с благоговением глядя на эту красоту.

Немного поколдовав, она осторожно водрузила тиару на голову подруги и поправила пряди волос. Сделав шаг назад, она оглядела плоды своих трудов и гордо кивнула.

— Какая ты у меня красавица, прямо принцесса, — умилилась она, смахнула с глаз невидимую слезу и положила руку на плечо девушки. — Я прекрасно тебя воспитала.

Несмотря на то, что Лиса дурачилась, Розэ резко погрустнела.

— Ты что? — удивилась подруга,

Глаза Розэ сами собой наполнились слезами.

— Я... Я буду так сильно скучать! — выпалила она. — По тебе, по папе... Как я буду без вас?

— Рози, ну что ты такое говоришь! — спохватилась Лиса и принялась ее успокаивать: — У тебя все будет хорошо, слышишь? Ты добрая, милая, умная, симпатичная и прекрасная девушка — ты нигде не пропадешь, я уверена. И мы ведь не расстаемся навсегда, да? Мы будем писать друг другу, много-много. И обязательно приезжать в гости. Так и знай, что я ни за что тебя не прощу, если ты не позовешь меня к себе в гости, как только там обоснуешься.

Розэ рассмеялась сквозь слезы и принялась осторожно их вытирать.

— Спасибо, Лиса, — шмыгнула носом она. — Не знаю, что на меня нашло. Все это так странно.

Лиса понимающе погладила подругу по руке.

— Все так и должно быть, Рози, — кивнула она. — Перемены всегда пугают, это нормально.

— Я знаю, — согласилась та, — просто я никогда не задумывалась, что свадьба и счастливый финал могут чем-то... омрачаться. Разлукой с родными, к примеру.

Лиса ласково поправила пряди волос Розэ у лица.

— Может, потому что свадьба — это еще не твой счастливый финал. Кто знает, какие приключения тебя ждут в Далине? — загадочно протянула она.

Розэ пожала плечами.

— Так ладно, поплакали и хватит — у нас нет времени на сопли, — громко объявила Лиса, дельно закатывая рукава. — Пора выходить замуж за своего красавчика, верно?

Невеста рассмеялась и кивнула, окончательно приходя в себя. Вероятно, ее крошечная истерика была вызвана всплеском эмоций, ведь вокруг столько всего происходило, а она так долго оставалась совершенно спокойной. Всем порой нужно хотя как-то избавляться от эмоциональной бури, царящей внутри.

— Девочки, вы готовы?

Словно угадав подходящее время, в комнату заглянул отец. При виде Розэ его глаза тут же увлажнились.

— Девочка моя, какая же ты красивая! — восторженно пробормотал он. — И как ты похожа на свою мать...

Розэ тут же подошла к папе и успокаивающе обняла его.

— Как бы мне хотелось, чтобы она видела тебя сегодня, — вздохнул папа.

— Мне тоже, — грустно улыбнулась Рози, целиком и полностью разделяя ту печаль, которую они оба испытывали.

Она отошла, а папа достал из кармана носовой платок и шумно высморкался.

— Будем думать о том, что она смотрит на тебя с небес, да? — оптимистично предложил папа и опомнился: — А у нас все уже готово к церемонии! Я как раз пришел сообщить, что мы можем начинать.

— Уже? — отчего-то удивилась Розэ.

Папа добродушно рассмеялся.

— Ну а ты как думаешь: не сидеть же нам тут вечно — жених уже наверняка заждался.

Лиса, которая немного отстранилась, позволив им с отцом разделить этот печально-радостный момент, снова вернулась к делу и протянула Розэ приготовленный букет ярко-красных роз. Этот букет, к слову, прислала в подарок королева вместе с наилучшими пожеланиями, заверив к тому же, что она всегда будет рада принять девушку у себя в замке в любое время, когда она решит приехать погостить на родину.

Взглянув напоследок еще раз в зеркало, Розэ в сопровождении отца и Лисы, приподнимая подол платья, вышла из комнаты, а затем из дома. Перед тем, как зайти в лес, в последний раз посмотрела на родной дом и словно простилась с прежней жизнью. Но тоска ее была светлая: она попыталась запечатлеть в памяти все в мельчайших деталях: маленький деревянный домик, небольшую пристройку рядом (мастерская отца), клумбочка у крыльца, кусочек огорода и покосившийся заборчик — запомнила все, чтобы никогда не забывать место, в котором прошло ее детство.

Идти далеко не пришлось — вскоре уже послышались голоса и стали видны белые скамейки. Чем ближе они подходили, тем отчетливее становилась видна та красота, над которой трудился Марк, его друзья и нанятые рабочие.

Церемония проходила на небольшой круглой поляне. Два ряда белоснежных скамеек, впереди — алтарь, возле которого находился священник. Все было украшено цветами: красивая белая арка позади священника, ограждения рядом со скамейками, сами скамейки — цветы были везде, и даже гости держали в руках по прекрасной красной розе. Розэ была уверена, что она никогда прежде не видела столько цветов в одном месте, даже во время праздников, и точно никогда не видела столько красных роз — их было больше всего.

Изумленно рассматривая открывавшуюся картину, Розэ не заметила, как они подошли к месту. И только когда гости поднялись со своих мест и повернулись к ним, она поняла, что ступает по узкой, усыпанной лепестками дорожке между рядами, а отец все так же ведет ее под руку. Отовсюду посыпались счастливые улыбки: гости с восторгом смотрели на невесту и провожали ее одобрительными и радостными кивками. Розэ не могла не улыбаться им в ответ; проходя мимо тети Лазурии, она благодарно сжала протянутую ей руку, а когда маленькие девочки из приюта неловко протянули ей маленькую голубую заколку в виде стрекозы, она тут же попросила папу осторожно приладить ее к прическе (все это происходило под чутким надзором Лисы).

В конце концов они наконец добрались до алтаря, и Розэ наконец-то смотрела заострить внимание на самом важном.

Марк выглядел таким красивым, что дух захватывало: белоснежный камзол с золотой каймой, эполеты, рубашка с воротом и штаны. Волосы уложены наверх, на поясе — шпага в золотых ножнах, на ногах — высокие сапоги. Заглянув в его глаза, Розэ увидела искренние любовь и восхищение, и у нее задрожали коленки. В эту секунду она осознала, что Марк сильно ее любит — сильнее, чем ей казалось; это было буквально написано у него на лице, как если бы она макнула перо в чернильницу и написала это на листе бумаги. От этого в груди стало горячо: какое счастье — любить того, кто любит тебя. Чем Розэ заслужила такое счастье?

Отец, едва сдерживающий поток слез, вложил руку Розэ в широкую ладонь Марка, поцеловал дочь и торопливо отошел, занимая свое место в первом ряду рядом с Лисой и ее мамой. Розэ осталась одна. Вернее, нет, не одна — а с Марком. А если еще точнее, то остались только они с Марком — и больше она никого не видела и видеть не хотела. Его лицо она тоже хотела запечатлеть в памяти в мельчайших подробностях — его лицо и этот момент. Момент безграничного счастья и любви.

Церемония прошла в неком полусне. Розэ повторяла за священником слова, которые сама не раз писала в своих сказках, не вникая до конца в их смысл, ибо пребывала в своем мире — где-то на седьмом небе. Помнила только, как не могла перестать улыбаться и как ласково сверкали глаза Марка, когда тот смотрел на нее — только это имело значение.

— ...Объявляю вас мужем и женой, — громко закончил священник, вынуждая Розэ наконец вынырнуть из своего маленького мирка. — Будьте счастливы!

Молодые шагнули навстречу друг друга, и их губы соприкоснулись.

Вокруг поднялся шум, гости принялись хлопать, с задних рядов кто-то засвистел. Марк и Розэ, радостно улыбаясь, повернулись к остальным, и парень ласково приобнял новоиспеченную жену. Папа улыбался сквозь слезы, и даже Лиса, которая не любила показывать слабость и «сопли», выглядела тронутой.

Наобнимавшись напоследок со всеми гостями и получив поздравления, герои стали собираться в путь — Марк говорил, что хочет как можно быстрее отвести молодую жену в их новый дом, а потому задерживаться не имело смысла, и они заранее запланировали этот отъезд. Гости же были приглашены на пир, который, увы, пройдет без виновников торжества.

— Ты все взяла? Точно ничего не забыла? А чернила? Бумагу?

Лиса, которая вжилась в роль руководителя, зорким взглядом осмотрела багаж Розэ. Они стояли на улице и ждали, пока Марк и его друзья погрузят вещи в карету, наслаждаясь последними минутами вдвоем.

— Уверен, мы найдем в Далине бумагу и чернила, — улыбнулась Рози.

— Ладно, — проворчала Лиса, но тут же выхватила Розэ за руки и посмотрела щенячьими глазами: — Ты ведь будешь мне писать, да? Каждый день? Обещай!

— Обязательно! И ты мне пиши, хорошо?

Лиса закивала.

Проходящий мимо Джексон, держащий в руках сундук, замедлился.

— Хэй, а может, мне тоже напишешь, лапуля? — обратился он к Лисе, выразительно подмигивая.

И с наглым видом пошел дальше. Бэмбэм за его спиной извиняюще улыбнулся, пожимая плечами.

— Ну что, ты готова?

К Розэ подошел Марк, обнимая за талию. Они оба переоделись в более удобные для поездки наряды, сменив свадебные наряды.

— Я готова, — твердо кивнула девушка.

Марк улыбнулся.

— Тогда оставлю вас, чтобы вы попрощались.

Он отошел к друзьям.

Лиса и Розэ обнялись.

— Я уже скучаю, солнышко, — шепнула Розэ.

— И я, — ответила Лиса.

Следом пришло время попрощаться с отцом.

— Будь умницей, моя дорогая. Помни, что я всегда буду рад, когда ты решишь навестить своего старика, — сказал отец.

— Спасибо, папа. Я люблю тебя, — ответила девушка. — Пиши мне, не забывай.

Папа кивнул и они тоже обнялись.

Марк помог Розэ забраться в карету. Усевшись на сидении, девушка постаралась незаметно стереть с глаз слезы, но Марк все равно заметил, и сам ласково стер их с ее лица.

— Не плачь, моя красавица, — сказал он, заключая ее ручку в свою ладонь. — У нас все будет хорошо. Я люблю тебя.

— И я тебя люблю, — ответила Розэ, опуская голову ему на плечо.

Так невероятно радостно, но в то же самое время печально она никогда себя не чувствовала.