В одно мгновение моя жизнь стала бессмысленной. Все это время я думала, что он страдает, что ему больно от слов родителей, что я смогу все исправить. Но я ошибалась. Адам заставил меня думать о нём лучше, чем есть на самом деле. Он просто стоял и мирно разговаривал с Мией, которую всегда люто презирал, а мне сказал лишь три слова за последние полгода. Мой собственный брат вонзал острый нож долгое время прямо мне в сердце, но жгучую боль я почувствовала только сейчас.

    Я незамедлительно встала с крохотного диванчика и начала протискиваться между танцующих подростков. Проходить получалось с большим трудом и в отчаянии я начала бить невиновных, впереди стоящих, парней кулаками, от злости захлебываясь при этом слезами. Эти юноши лишь подливали масло в огонь, и мне было очень тяжело не обмякнуть на этом полу. Казалось, что моё тело выплюнули как огромную жвачку, держа во рту её пару столетий. Мои уши всё ещё не адаптировались к орущей музыке вокруг, а дыхание было таким, словно в лёгких одна вода. Вырываясь на задний двор дома Мелоди, я судорожно стала осматривать улицу. Адама как след простыл, и разукрашенное лицо Мии мне найти также не удалось. Пытаясь зачем-то отыскать хотя бы бланки с домашней работой, я начала реветь еще громче, со всей силы швырнув сумку на землю. Они потерялись в этом мраке. Даже если те нашлись, я бы незамедлительно сожгла их к чёртовой матери. Отчаяние и бессилие поглотило меня с головы и до кончиков пальцев, воспоминания вращались быстрее обычного, и я знала, что всё это не сулит ничем хорошим.

     Мои ноги перестали держать тело, когда я сбилась со счёту выпитых стаканчиков со спиртным. Алкоголь отлично заглушал пустоту внутри и позволял забыть настоящую жизнь. Мне не терпелось высказать этому кретину все то, что накопилось внутри за вечер. Как мой родной брат мог просто использовать меня? Ведь я искренне пыталась помочь, не хотя верить родителям. Водка в организме придала храбрости и, встав с лавочки около дома Мелоди, я побрела в темноту, надеясь не помереть где-нибудь в кустах. Думалось не очень, все мысли теперь как будто окутала неизвестная немая тишина, и мне это безумно нравилось.

   Ужасно громкий звук в сантиметре от моего левого уха разбудил меня, и голова сонно дрогнула. Постепенно я начала приходить в себя, вспоминая вчерашний вечер, но даже сейчас не понимала, когда моё обмякшее тело как ни в чём не бывало успело распластаться на мягком одеяле в комнате. Пытаясь вдохнуть немного воздуха в свои лёгкие, моё горло будто начала драть стая голодных кошек, и я раскашлялась, только усугубив адскую боль. Поднимаясь, а точнее сползая, с кровати, мою голову пронзила ещё минимум чёртова дюжина острых ножей, и мне на секунду показалось, что с такими темпами от моего тела может ничего не остаться в конечном итоге.

    Только сейчас до меня дошло, что, оказывается, уже прозвенел будильник в привычные ему полшестого утра. Я вернулась в повседневную жизнь, хотя, признаться честно, в коротком запое мне понравилось гораздо больше. Там никто не сможет причинить мне боли, никто не напомнит о прошлом, никто не расскажет о бессмысленном будущем. Наверное, увидев моё лицо в это мгновение, Ли сразу же обняла бы меня, успокоила и тотчас заверила, что всё непременно будет хорошо. Мне хочется в это верить, хочется надеяться, что хотя бы она одна не оставит меня.

    Мои глаза судорожно начали оглядывать очертания комнаты. Любимая немецкая классика стояла на своем привычном месте, но из-за серой горы домашнего задания, было сложно найти эти дорогие для меня книги. Рядом с ними аккуратно выстроенная стопка старых видеоигр Адама будто создана, чтобы стоять именно там. Сейчас трудно поверить, что когда-то эти вещи могли являться смыслом моей жизни. Я была безумно счастлива, просто проводя своё время в кругу семьи, но как бы я не пыталась, возобновление дружественных отношений между нами целиком не может зависеть лишь от меня.

    Через открытое окно я заметила Адама, сидящего в той же позе, в которой здесь его видела примерно неделю назад. Лишь один его вид выбросил все мысли и всем своим нутром я ощутила немую тишину в голове. Вчерашним вечером я представляла, как начну кричать на него и обвинять во всех смертных грехах, но увидев его, гнев отошёл на задний план. С одной стороны, лучше бы я просто продолжила жить с розовыми очками на глазах, но без той адской боли в сердце. Лучшим вариантом сейчас был просто побег от всех мыслей и забот, но как бы далеко я не ушла, голоса в голове будут преследовать меня вечно.

— Если честно, я понятия не имею, зачем я здесь, — призналась я, оказавшись по ту сторону окна, рядом с Адамом на траве, — я ведь даже не знаю, зачем рассказываю что-то тебе, у песчинки и то эмоций больше. — Краем глаза я заметила движение шеи Адама и он, не скрывая, уставился на меня. — За время твоего пребывания где-то далеко от нас у меня накопилось миллион, даже больше, вопросов, и я боюсь, что они так и останутся открытыми. Но судя по вчерашнему вечеру, все они становятся бессмысленными, — после этих слов картинка перед глазами начала медленно размываться из-за подступающих слёз, — это не честно, понимаешь? Когда ты мне нужен больше, чем я тебе, —слеза стремительно спустилась по щеке, и Адам нахмурил брови.
— Рейчел, — его голос как наждачная бумага прошёлся по моей коже, не щадя и сдирая её до крови, — я не хочу впутывать тебя в свои проблемы, пойми.
— Прошу, — после долгого молчания Адам схватил меня за локоть и развернул моё тело к себе, — просто забудь и начни все с чистого листа, оставь это во вчерашнем дне. Верь мне.
— Верить чему? — Взорвалась я. — Верить во что?

***

— А правда, что всё возможно? — Взволнованно спросила я, не переставая смотреть на ночное звёздное небо.
— Конечно! Вырастешь и всё обязательно поймёшь, — ответил мне Адам, улыбаясь и бережно поглаживая мою голову, которая уже не первый час лежала на его небольших коленках.
— И даже то, что Марк влюбится в меня? Или госпожа Нуммер перестанет заставлять писать прописи целый день? А может завтра у нас появится щеночек? — От широкой улыбки я начала шепелявить.
— Для тебя всё возможно, Рейчел, помни об этом и никогда не переставай надеяться, — наклонившись ко мне, Адам обнял меня, заставляя улыбаться ещё шире.

***

— Однажды ты сказал мне, что верить надо всегда, — я ответила ему, тихо шмыгая носом, — нужно надеяться во что бы то не стало... Вот только я больше не хочу, не могу ждать и верить тебе.

    Глаза Адама выражали какую-то невероятно знакомую мне грусть и тоску. Лишь от одного такого взгляда у меня щемило сердце, хотелось просто подойти и обнять дорого человека, постепенно отпуская прошлое. Но я не могу, не хочу быть пешкой в его руках. Он не доверяет мне, и именно это осознавать больнее всего.

   С этими словами я решила поспешно покинуть уютный газон на заднем дворе, не ожидая ответа Адама. Вчерашний запой дал о себе напомнить, и я пошла медленно, спотыкаясь о собственные ноги. Только сейчас я стала замечать свои босые ступни из-за холодной влажной травы, которая неприятно задевала ноги во время пьяной ходьбы.

— Что-то случилось, детка? — Крикнула мне мама, краем глаза я заметила её у входа в курятник и решила быстро отвернуть голову, чтобы та не заметила слёзы, но было уже слишком поздно.

    Мама стремительно направилась в мою сторону, и я поспешно зашла в дом, закрыв дверь заднего входа прямо у неё под носом. Сейчас мне точно не хотелось бы выслушивать её советы или упрёки. "Я же тебе говорила" — услышу из её уст и сразу же почувствую свою ничтожность. Возможно мне просто не нужно вмешиваться в жизнь Адама, не обращать внимание на него и думать лишь о себе? Но я не могу оставить это дело. Ведь разгадка почти в моих руках.

    Добравшись в школу, мне пришлось перестать отложить угрызения совести на потом. Сегодня велосипед решил оставить меня в покое и работать как надо. Даже лучи яркого солнца пытались проскальзывать на очертания школы сквозь густой туман. Заметив меня на парковке, Нора Шмидт начала нелепо махать мне рукой, что-то крича и разливая при этом свой кофе "Старбакс":
—Приветик, — подойдя ближе та приветливо поздоровалась, —Лина целое утро пыталась дозвониться до тебя, у неё какие-то сверхважные новости.
—Я не помню, когда в последний раз видела свой телефон, —прекращаю молчать, забыв поздороваться, поэтому вспомнив об этом, неловко обнимаю девушку за плечи, —надеюсь, не потеряла его на вчерашней вечеринке.
—Как всё прошло? — Не понимая о чём она, я подняла брови. — В смысле... С домашней работой?

      Не считая того, что Мелоди публично унизила меня перед всей школой, кинув домашнее задание прямо в лицо, что увидев Мию, смеющуюся в компании Адама, я разревелась, а потом ещё и напилась в хлам, даже не вспоминая о бланках с работой, то вечер прошёл на славу, поэтому я коротко отвечаю Норе:
—Все лучезарно, —с еле заметным сарказмом бросаю ей. Я всё ещё не считаю Нору своей подругой, постоянно ища подвох в её вопросах, а просвещать в глубокие переживания я тем более не имела желания.

    Я глубоко надеялась, что господин Лагетт простит мне потерю заданий к выполнению его домашней работы. Направляясь в кабинет, я глубоко переживала по этому поводу. В ноябре моё расписание резко поменялось, и уроков социологии стало в разы больше. Из-за этого теперь мы с моим любимым учителем встречаемся куда чаще.
— Здравствуй, Рейчел, — не успев зайти в класс, преподаватель кивнул мне, не отрывая взгляда от яркого журнала. Я улыбнулась ему, позже осознав, что данный жест лишен смысла, ведь он даже не смотрит на меня, а потом чуть не бросила ему "я нормально", как делаю всегда при его дальнейших вопросах, но сегодня он и словом со мной не обмолвился.

    Переживания оказались напрасны, ведь я даже не уверена, слушал ли он меня. После моих глубочайших и невероятно длинных извинений учитель лишь кивнул на край стола, где в стопке лежали те же самые задания. Моя рука медленно потянулась к банкам, изо всех сил пытаясь не загораживать свет для чтения господина Лагетта, но он приободрил меня, сказав:
—Рейчел, я же не какая-то там королева Англии, относись ко мне так, как и ко всем. —Мои щёки вмиг покраснели, и я загородила ему солнечный свет всем телом, ответив:
—Теперь всегда буду так делать.

    Третьим уроком стояла форточка или как её называют старшеклассники "Время доделать домашку и покурить в туалете". Для меня это означало только бессмысленное времяпровождение.
— Эй, как отдохнула вчера? — За мой столик присела Ли, но я даже не удосужилась поднять взгляд на неё, решив проигнорировать вопрос.
— Ясно, — грустно промычала та, поняв меня без слов, — я тебя весь день ищу! У меня есть шокирующие новости, поверь. Зайдёшь ко мне после школы?
— Ли, я больше не хочу ничего слышать об Адаме, ясно? — Я рассержено ответила подруге. — Он обманывал нас всех.
—В этом то и смысл, — я не поняла её, но сделала вид, что знаю, о чём та толкует, — Окружающие всегда были против Адама, но лишь одна ты верила ему, верила в его безоблачное будущее. Что же случилось, если один единственный человек, который любит своего брата, перестал бороться?
—Случилось то, что с этими "окружающими" он как раз таки разговаривает как ни в чём не бывало, а "единственному человеку, который любит своего брата" кинул парочку жалких слов за последнее время.
— С кем это он так общается, как не с тобой? В любом случае я не верю в это.
—Да нет здесь никакого подвоха, Ли. Как ты не понимаешь, — с этими словами я набросила шлейку портфеля на свое правое плечо и покинула столовую, в которой мирно проводила форточку, пока эту идиллию не разрушила Лина.

    Лёгкая обиженность на подругу не прошла и спустя пару часов, но с каждой минутой я всё больше понимала, что зря рассердилась на нее. Она сказала, что лишь я любила Адама, что лишь я уважала его, но, кажется, теперь одна Ли верит ему и самое странное то, что я не понимала почему. Возможно, она просто ещё не знает конкретного случая с Мией или дело в том, что он вечно придерживал ей дверь и пропускал вперёд. Сложно плохо подумать на такого интеллигентного парня, не так ли?

    Когда школа наконец-то закончилась, я без раздумий пошла к Лине домой, чтобы узнать эти шокирующие подробности. Это несомненно будет связано с Адамом, поэтому уже не нравилось мне. Что-то непримечательное она могла бы мне рассказать в школе, но позвала домой, поэтому здесь может быть несколько причин: а) у неё очередная перестановка в комнате, поэтому я обязана оценить новый дизайн; б) я должна буду "между словом" помочь ей с домашней работой; в) ей просто скучно, и она решила позвать меня, чтобы оттянуться и посмотреть парочку фильмов; г) дело действительно срочное, и предстоит долгий разговор, который по длительности не уместится в школьную перемену. На пункт "г" я почти не надеялась, и шла с лёгким предвкушением, вспоминая лучшие фильмы всех времен.
— Рада, что ты пришла, — я лишь поднималась по маленькой лесенке на порог, но Ли уже радостно открывала дверь, должно быть, заметив приближающуюся меня из окна своей комнаты, — прости за советы в столовой, —её привычка извиняться за глупости иногда ставила меня в тупик.
— Я, кстати, говорила на полном серьёзе, — она вежливо ждала, когда я сниму свои тёплые ботинки, а потом повела на кухню, чтобы забрать чай и угощения.
— Значит, я зря выбрала фильм "Дрянные девчонки" к просмотру сегодняшним вечером? — Поднимаясь по лестнице, я одарила подругу печальным взглядом.
— Я серьёзно, Рейчел. У меня есть, что показать, — зайдя в её комнату она тотчас включила компьютер и пригласила меня присесть рядом.

   В комнате подруги приятно пахло яблочным пирогом, будто она только что приготовила его в одной из своих полок под огромным деревянным столом. Какие-то незнакомые учебники в куче лежали на кровати, отрицая чистоту в её каморке. Я не видела уютных подушек и мягкого пледа, которые всегда аккуратно расставлены для создания уюта. Ли совсем не готовилась к моему приходу.

— Мне страшно, — я озвучила свои мысли, сначала не поняв, что действительно сказала это вслух.
— Знаешь, что-то подобное я испытала, когда узнала, что тот самый Крис МакКален, с которым Адам тщательно скрывает переписку, не записан в систему данных США штата Невады. Этого человека просто не существует.