Симфа не помнила, что произошло. Сейчас она находилась в обьятиях старшей сестры и не понимала, что произошло, но она чувствовала себя комфортно, в безопасности. Рудалина шептала что-то неразборчивое, в то время как Симфа не помнила прошлых событий. Нет, она помнит, как её зовут, что она дефектная без воспоминаний о прошлой жизни до «серых глаз», помнит, что недавно в деревянный домик пришла незнакомка со странным именем «Вета», что привела именно она её сюда, без маминого разрешения, а вот другие воспоминания были заполнены какой-то дымкой. Словно именно недавние воспоминания отправили бродить по туману.

Симфа зажмурила глаза со всей силы глаза. Её чувства словно притупились. Конечно, ей всё ещё было трудно привыкнуть к чувствам, и многие она не понимала, но сейчас внутри неё была...пустота. От которой она успела отвыкнуть. Где-то там, внутри, Симфа всё ещё чувствовала отголоски утерянных эмоций, но они были очень далеко, что дотянуться до них было очень сложно. Притупились также и физические чувства: глаза видели мутно, не сфокусированно; звук мира будто отключили из розетки; а объятия сестры она ощущала очень слабо, словно их и не было.

Симфа не знала, сколько времени прошло, прежде чем, она смогла хоть что-то разглядеть. Первое, что она заметила — красные точечки на подоле платья сестры. Они были яркие-яркие, их было много, но они были маленькими. Второе, что заметила Симфа — странная и непонятная вещь в руке у Рудалины. Она было угловатой, с множеством мелких деталей. На её конце была большая пустая дырка. Подсознание услужливло напомнило хозяйке о том, что, кажется, эта вещь называется «пистолет». Кажется, «пистолет», если Симфа правильно помнит, был создан для чего-то плохого, вроде убийства.

Она отвела взгляд в сторону. На полу лежали люди, одетые в тёмно-синюю форму. Белый плиточный пол был теперь грязным: на нём были изображены причудливые рисунки красного цвета. Только после Симфа заметила, что кофта у её старшей сестры в маленьких дырочках, а вокруг них тоже красная «краска». Чувства медленно, но верно возвращались на свои места, поэтому слабый ум напомнил, что эта «краска» называется «кровь». В голове также были мысли про то, что это что-то важное, как доя человека, так и для рулоса. Симфа присмотрелась и обнаружила, что больше всего было дырочек с кровью у левого плеча.

— Тебе больно? — тихо и хрипло спросила Симфа.

Только сейчас она ощутила, что губы и горло у неё сухие, словно она целый день не пила ничего.

— А? — Рудалина вдруг прекратила объятия и непонимающе взглянула на Симфу, после чего бросила взгляд на плечо. — Нет, не беспокойся об этом, хорошо? Мы сейчас пойдём... — она на секунду остановилась, но потом добавила. — домой. Мы пойдём домой.

У Симфы было ощущение, словно Рудалина хочет заплакать, но она промолчала. Симфа не хотела расстраивать сестру. Также в голове всплыл вопрос: «Какой дом?». Домов теперь было два, тот в котором они жили раньше, и тот, который в лесу, в котором их ждёт мама. Но она и про это промолчала, докучать лишними вопросами тоже не хотелось. Вместо этого Симфа вновь обратила внимание на всплески красного на полу и пистолет в правой руке.

— Ты... — Она даже не закончила предложение, потому что ей не хотелось верить.

Рудалина обернулась, а потом посмотрела на оружие в своей ладони. Она вздохнула и прошептала уверенно, но виновато:

— Так нужно.

Симфа громко сглотнула и закрыла глаза, как попросила её сестра. Рудалина мягко взяла её за руку и начала вести её куда-то. Симфа не знала, куда: всё всегда было тёмно, когда ты закрывал глаза. Но она надеялась, что там будет хорошо. Что там проблемы исчезнут. Как говорится, надежда умирает последней.