После ухода Боба Чарли вернулся к своим бумагам. Он решил пересмотреть всю информацию, перелопатить Интернет, но найти изъян в выдвинутой теории и понять свою ошибку.

Главной загадкой Амарнского периода*являлось то, что мумия Нефертити — главной супруги древнеегипетского фараона Аменхотепа четвертого** — не нашлась до сих пор. Гробница существовала, только внутри — не она. Царицы будто и в помине не было. Проводились раскопки, генетико-генеалогические экспертизы останков и мумий, но все старания оказались тщетны. Выдвигались различные теории и гипотезы, но они опровергались чистыми доказательствами. Не было той зацепки, по которой можно двигаться вперёд.

Чарли пересматривал документы, фотографии и отчёты. Вот его первое дело — экспедиция в Египет с археологами. Тогда он был очень молод и с энтузиазмом брался за любую работу. С каждой выдвинутой теорией, с проведёнными раскопками, он вызывал уважение у других. Быстро вырос на глазах, набрал опыта, стал выпускать свои статьи в журнале. С каждым годом набирал популярность. И уже после десяти лет плодотворной работы Чарли стал очень известным египтологом.

Несколько лет спустя он решился за более трудоёмкую и сложную работу — найти ответ на загадку Амарнского периода. Многие учёные пытались внести свой вклад, участвовали в раскопках, изучали все Египетские символы, расшифровывали послания… Но никто так и не добрался до истины.

Чарли устало потёр глаза и зевнул. Посмотрел на часы и только после этого заметил, что стемнело. Как по команде заурчал желудок. Мистер Сильвестр тепло оделся и вышел на улицу, чтобы перекусить. Рядом с домом находилось кафе. Туда и направился египтолог. Когда он проходил мимо булочной, пряный аромат ударил в нос Чарли. И поневоле Сильвестр вспомнил свою жену.

Кийа любила готовить. Даже после тяжелого рабочего дня она пекла различные кексы и пироженые и угощала мужа. Всегда пахла ванилью, корицей и шоколадом. Она была хранительницей домашнего очага и уюта. Всегда добрая и улыбчивая. Как же её сейчас не хватает!

Чарли свернул за угол. Боковым зрением заметил некую тень. Она медленно приближалась. Сильвестр отвернулся и зашагал быстрее, но все равно всем нутром чувствовал леденящий холод. Снега почти нет, но морозный воздух пробирался через кожу внутрь. Прямо в сердце. Мужчина съёжился. Грудная клетка сжималась, и воздух постепенно выкачивался из организма. Перед глазами помутнело. Последнее, что он помнил, это еле заметный шепот:

«Беги…»

***

Очнулся в просторном помещении. По статуям, расположившимся в каждом углу, по изрисованным стенам в стиле Викторианского периода, по винтажным занавескам и ажурной скатертью на столах, Чарли понял, что находится в кафе, куда и собирался. Теплота нежно укутала Чарли. Он лежал на диванчике, обитом кожей.

— Ты очнулся, — произнёс Боб.

Чарли медленно сфокусировал взгляд на своём друге. Боб выглядел обеспокоенным. Рядом с ним стояла Луиза, совсем бледная. После болезни она изрядно исхудала. Скулы на лице проявились сильнее, волосы поседели, глазницы словно впали внутрь, тем самым создавалась иллюзия, будто глаза намного больше, чем есть на самом деле. Оттенки на лице граничили между серым и болезненно-жёлтым.

— Луиза, не беспокойся, со мной всё в порядке, — с теплотой произнес Чарли.

— Друг, а как реагировать, если ты прям на глазах упал в обморок? — удивился Боб. — Мы направлялись в кафе, смеялись над одной шуткой, как услышали грохот. Будто мешок с картошкой с силой кинули на землю. Подбежали на шум и увидели тебя. Твое лицо застыло в гримасе ужаса. Что ты увидел?

Чарли пытался вспомнить хоть что-то, но отрезок жизни словно вырезали из памяти.

— Не помню...

— Ладно, не заморачивайся. Отдохни. Мы заказали мясо на углях и красное вино. Надеюсь, ты не против, — подмигнул Боб.

Напряжение не отпускало Чарли. Что-то внутри не давало покоя, потихоньку разъедая изнутри.

— Луиза, ты получаешь лечение? — Чарли спросил, чтобы разбавить тишину.

— Остались всего десять дней, и терапия будет закончена, — с улыбкой произнесла Лу. Чарли был рад тому, что её мучениям придет конец.

Официант принес блюдо на подносе. Ведерко со льдом и с бутылкой вина поставил на стол, раздал бокалы, пожелал приятного вечера и удалился.

Весь персонал одет в льняные сорочки с фраками. Блокнот они клали в передний карман, где в прошлом было место для золотых часов.

— А что вы здесь делали? — спросил Чарли.

— А что делают в кафе? — вопросом на вопрос ответил Боб. — Чарли, видно, ты совсем устал. Отдохни реально, дружище.

— Ой, Бобби, теория сводит меня с ума... Так сложно, когда все презирают.

Боб потупил взгляд и с осторожностью произнёс:

— Знаешь, насчёт теории... Ты оказался не прав, друг. Без обид.

— О чём ты? — Чарли чуть приподнялся и внутри сердца что-то кольнуло.

— Результаты по сканированию стен гробницы итальянскими учёными опровергли существование тайной комнаты...

— Не может быть, — прошептал Чарли, — наши эксперты же говорили, что есть большая вероятность существования дополнительного помещения. Три года велись исследования. Приводились аргументы и доказательства. Ведь свою теорию я выдвинул исходя из этого заявления. Думал, что... Ох... моя голова сейчас треснет.

— Чарли, это даже к лучшему. Теперь ты не будешь гоняться за призрачной славой и выдвигать бессмысленные теории, — Боб потрепал друга по плечу и ободряюще улыбнулся.

— Дорогие мужчины, ужин остывает, переговоры будете вести потом, — подала голос Луиза.

Все решили, что обсуждение продолжат после трапезы.

***

После ужина Чарли решил не продолжать ту дискуссию. Он признал свою ошибку, и они закончили на хорошей ноте.

Это раньше он думал, что подошёл ближе всех, но после того, как его высмеяли, вся надежда разбилась, а осколки больно кололи сердце. Теперь Чарли не чувствовал абсолютно ничего. Апатия настигла его с головой.

Он захотел немного прогуляться и решил пойти в свое уединенное место — на заброшенную детскую площадку. Она встретила Чарли с распростертыми объятиями. Только площадка на этот раз не пустовала как обычно. На одной из качелей сидела женщина и листала книгу. Одета она была очень роскошно: винтажное платье темно-изумрудного цвета, поверх которого накинута шуба из натурального меха, на руках перчатки, а на голове — шляпка с вуалью, и из-под её краёв выбивалась прядь волос иссиня-чёрного цвета. Заметив пристальный взгляд египтолога, женщина подняла голову.

На миг их взгляды встретились, и этого хватило Чарли для того, чтобы  опустить глаза и отвернуться. Было ощущение опустошенности. Будто эта женщина высасывала всю энергию изнутри. Мысли запутались, язык не подчинялся своему хозяину, а ноги стали ватными. В горле пересохло, руки тряслись и Сильвестр начал теребить свои усы, дабы унять дрожь.

В это время незнакомка поднялась с места, положила книгу в сумку и направилась в сторону Чарли. А ему захотелось убежать. Бежать от этого места без оглядки и, как в детстве, спрятатся под одеялом. Но ноги словно приросли к одному месту. Сердцебиение вмиг участилось, как после двухкилометровой пробежки. 

Женщина медленно подошла к мистеру Сильвестру. В нос сразу ударил запах корицы и шоколада. Чувство дежавю не отпускало Чарли. Эта женщина казалась такой родной и близкой. Она пахла…

… как Кийа?

Но этого не может быть! Из-за долгой разлуки, Чарли уже начал сравнивать всех женщин со своей женой. Правильно говорил Брэд. Надо немного отдохнуть. Не то мерещиться начнет все, что душе угодно.

Незнакомка остановилась на несколько секунд и изучала Сильвестра. А он стоял, понурив голову. Тяжелая аура женщины давила на египтолога. Перед тем как уйти, Леди с вуалью всунула бумажку, согнутую вчетверо, в руку Чарли и зашагала прочь.

Мужчина стоял как вкопанный. Даже после ухода женщины, он пришёл в себя не быстро. Он очень смутно помнил, как дошел до дома, сел в своё излюбленное место — кресло-качалку перед камином. Но как только раскрыл бумажку, на него словно вылили ушат ледяной воды. Там аккуратным почерком было написано:

«Хотите узнать правду?»

_______

*Амарнский период — термин в египтологии, которым обозначают время правления древнеегипетского фараона Эхнатона и ряда его последователей в XIV—XIII веках до н. э., в поздний бронзовый век.

**Аменхотеп четвёртый — более известен, как Эхнатон, фараон-реформатор из XVIII династии, правил государством семнадцать лет.