— Слушай...

— Что такое? — глаза кареглазой девушки смотрят в мои зелёные.

— Ты...

— Я? — улыбается она.

— Не перебивай...

— Ладно.

Я злобно уставилась на подругу, а она лишь ухмыльнулась.

— Ты говорила, что любишь меня, — выдавила наконец я.

— Да, это так, — всё ещё улыбалась она.

— Я тоже люблю тебя.

— Я знаю. К чему ты всё это? — она с непониманием хмурится.

— Что значит твоя любовь? — после достаточно долгого молчания тихо спросила я.

— Что? — всё ещё недоумевала кареглазая. Она подошла ко мне ближе, отчего сердцебиение моё участилось, а дыхание стало даваться с большим трудом.

— Я имела в виду, что... Твоя любовь... Она достаточно сильна, чтобы мы были вместе? — спрашиваю я, сглатывая слюну. Мои глаза опущены вниз – рассматривают её туфли.

Девушка касается моего плеча.

— Посмотри на меня, — говорит она ласково.

Я поднимаю свой взор на уровень её чудеснейших глаз. В них будто бы сияли тысячи звёзд. Я люблю её. Всю. Абсолютно. Все недостатки и достоинства. Ещё, я до боли в рёбрах люблю эти глаза, хоть она и вечно твердит, что нет ничего необычного в них. Из-за того, что они карие. Ах, эта милая леди, не осознает, что в карих, может и нет, но её глаза будто бы отличаются от остальных. И я не про оттенок.

— Я люблю тебя, слышишь? Просто люблю. Сильно. Ты прекрасна. И мы можем быть вместе, если ты сейчас это предлагала, — улыбается она.

Я лишь киваю, снова утопая в её взгляде.

Я вновь осознаю безмерность своей любви. Пытаюсь мысленно восхвалить всё в ней.

Я люблю её пухлые щёки, нос, который никогда раньше не рассматривала, её длинные ресницы. Мне нравится то, что я была чуть выше неё. Совсем немного.

Эта девушка, которая прямо сейчас смотрит в мои глаза, – всё для меня. Она – смысл моей бессмысленной жизни. Она будто бы цветок в степи, или ручеёк в пустыне.

Единственное, чего я хотела прямо сейчас – прильнуть к её столь желанным губам, одной рукой зарываясь в её русых прядях, а второй обвивать талию, которую моя девочка так ненавидит. Говорит: "нет талии". А я говорю: "есть!". И так часто бывает.

Так часто она презирает саму себя – прекрасную себя. А я всегда спорю, мол, не так это. Говорю ей, насколько она чудесна, удивительна, волшебна. Благодарю постоянно за появление в моей жизни, а она смеётся.

Она сокращает расстояние между нашими губами, а руку, находящуюся на плече, запускает дальше, шею обвивая.

Наши носы касаются, губы совсем близко.

— Первый поцелуй должен быть романтичным и спланированным, да? — спрашивает она.

— Наверное, — шепчу я.

— Это так неромантично, — она смеётся.

— Но долгожданно, — еле слышно отвечаю и успеваю лишь ухмылку заметить, после чего всё же касаюсь её губ.

Она отвечает на поцелуй. Вроде бы неумело, но в то же время так замечательно.

Я целовалась с парнями когда-то. Но с девушкой – никогда раньше.

Кладу, как и хотела, руку на её талию, а второй зарываюсь в волосах.

Целую её так, как только умею, со всей любовью и страстью, как вдруг начинаю задыхаться.

Я открываю глаза, убирая обжигающий телефон с лица (снова заснула на просторах сети), и вижу, что вновь целовала подушку.