Пристройка к "Большой кружке" была закончена, теперь старая таверна превратилась в кухню, а широкое просторное помещение обзаводилось в срочном порядке лавками, столами, подсвечниками, на стойке выстроились кружки и стаканы, позади на полке темным пятном притаился бочонок с хмельным пивом. Фонарики украшали подъездную дорожку к таверне, а Ксарос, стоя на крыльце, внимательно следил, как водружают вывеску на новую постройку. Под громкие хлопки собравшихся Ксарос распахнул широкие, ещё пахнущие оструганным деревом, двери, пропуская собравшуюся толпу в освещенный новый зал. 

Люди рассаживались, оглаживая крепкую мебель, восхищённо осматривались в светлом пространстве. Музыканты заняли невысокую сцену в нише, полилась таинственная мелодия, впитавшая в себя шорох листьев, говор реки, пение птиц. У самого очага возвышалось особое кресло, принесенное Ксаросом из закромов дома, кресло для рассказчика, взгляды всех собравшихся явно или украдкой останавливались на тяжёлых подлокотниках, скамейке для ног или мягкой спинке, словно гости желали не пропустить мгновение, когда он появится, словно по волшебству, и затянет разговоры на всю ночь. 

Когда из кухни потянуло жареным гусем, первая бочка выплюнула порцию пенного в кружку, задняя дверь распахнулась и зал огласил приветственный возглас. Фэллхейр вскинул руки, здороваясь со слушателями, и прошел к креслу, куда помощник Ксароса притащил поднос с большой кружкой и ножкой гуся с печеными яблоками, водрузив блюдо на небольшой круглый столик. Гость поднял посудину с элем, поклонился во все стороны и осушил напиток до дна, его примеру последовали все прибывшие. Народ подтянулся поближе к очагу, в котором плясало и гудело озорное пламя, а рассказчик закурил свою неизменную трубку, окутав всех лиловыми кольцами дыма, кружившего голову.

- Многие из вас наверняка помнят, что произошло с Алексиан​ом. За всё приходится платить, подчас плата бывает высока, даже не соразмерна, но не в этот раз. Шалила не взяла с чистильщика больше, чем просила, - Феллхэйр издал смешок, - но и меньше ей не нужно было. Всю ночь темный эльф провел в объятьях демоницы, а на рассвете он вертел руках заветные кости. Шесть костяных кубиков черного цвета с алыми треугольниками вместо точек. Углубления пылали, словно тлеющие угли, которых касается ветер.

- Демонские кости, дорогой, - мурлыкнула Шалила, потягиваясь сонно под покрывалами, - редкая вещь, артефакт. Служат одному владельцу, передаются только добровольно, если противник жульничает - кости выбросят комбинацию больше, чем у него.

- Всегда? - переспросил Лекс.

- Абсолютно, Терновник, - улыбнулась демоница, прикрывая глаза, - Ниран не сможет обжулить тебя, как бы ни старался, но и ты будь честен. А теперь иди, больше не держу тебя. Но можешь приходить, если станет скучно, я буду рада.

Шалила прикрыла глаза и улыбнулась, оставив чистильщика собирать одежду. Через десять минут Лекс спустился в холл, улыбнулся девушкам и вышел, намереваясь плотно позавтракать, заодно расспросить местных о Ниране подробнее. В таверне с утра было достаточно народа, обменивающегося свежими новостями и ночными слухами, Харальд басил что-то, наливая вино тучному торгашу, среди столиков сновали юркие, как рыбки, служанки, разнося еду и напитки гостям.

 Поймав одну из девушек за руку темный эльф попросил плотный завтрак и кружку сока, присел за свободный столик, внимательно оглядывая публику. Одна странность заставила чистильщика присмотреться, у стены, в глубине помещения, стоял стол, поверхность которого по краям была отполирована до блеска тысячами прикосновений, а центр был исцарапан и потёрт настолько, что легко можно было увидеть углубление в дереве. Это место не занимали посетители, даже если других не осталось. Светловолосая девушка с ямочками на щеках​ принесла чистильщику завтрак.

- Скажи, добрая душа, - задержал служанку эльф, - а что это за странный стол? Такую рухлядь в пору на дрова пустить!

- Глупый, - округлила бледно-серые глаза девица, - это стол игроков! Там собираются любители погреметь костями, бросают на кон деньги, дома, другое имущество, чтобы проиграть все до копеечки. Хочешь попытать судьбу?

- Я подожду вечера, - улыбнулся Терновник, положив на поднос девушки пару звонких монеток.

- Вечером будет еще интереснее, - улыбнулась служанка и упорхнула.

Чистильщик довольно улыбнулся, предчувствуя интересный конец дня, в кармане гремели кости, которые грели ладони особенным теплом. В течении всего дня Лекс наблюдал за посетителями, болтал с трактирщиком, неоднократно он ловил взгляды других игроков, которые оглядывались на стол, словно ждали божественного откровения. 

К вечеру оживление достигло предела, таверна ломилась от разного народа, который пришел и поиграть, и посмотреть, как кто-то просаживает жизнь под весёлый грохот кубиков. Маститых игроков было сразу видно - они держали руку ближе к кошельку, пили мало, говорили по делу и высматривали противников, определяя подобных себе по жестам. Харальд закрыл двери в таверну, принес больше света, затертый стол выдвинули на середину зала, и первая пара игроков заняла свои места под низкий гул и тяжёлое дыхание толпы. Как только участники вытащили кости, лица зрителей обратились к Харальду, который достал две объемистые медные чаши и кивнул присутствующим. 

На несколько минут все утонуло во всеобщем гомоне и звоне монет, летящих в разные чаши, зрители делали ставки. Обширный зал таверны начал тонуть в дыму закуриваемых трубок, папирос и кальянов, грохот кружек достиг апогея и упал на фон, игроки, насладившись всеобщим ажиотажем, скрестили взгляды, как мечи, и по столу загремели кости, брошенные умелой рукой. Следом за стуком кубиков по дереву в воздухе понеслись выкрики болельщиков, словно перед ними разыгрывалась настоящая битва.

 Правила игры были просты: два игрока, по шесть костей на каждого, за двенадцать ходов один из игроков должен собрать либо шесть разных значений, либо шесть одинаковых. Комбинацию из одинаковых значений называли "Домом" или "Замком", а игрока, собравшего ее, - "Королем" или "Хозяином", в то время, как комбинация шести разных  называлась "Лошадью", а игрок, который ее успешно сложил, - "Рыцарь". Если оба игрока успевают за двенадцать ходов сложить "Короля" и "Рыцаря", то побеждает более сложная комбинация с шестью одинаковыми костями, дополнительные пробросы на очки назначались тогда, когда два игрока собирали равные комбинации одновременно, хотя это случалось редко. 

От хода к ходу напряжение нарастало, а выкрики болельщиков затихали, чем меньше оставалось ходов, тем отчётливее слышалось бряцание кубиков по деревянной столешнице. На последних бросках в зале воцарилась поистине мертвая тишина, все затаили дыхание, последние броски костей прогрохотали в полной тишине, их дробный стук оповестил о победе одного из игроков и проигрыше другого. Игроки встали, пожали друг другу руки, один из них ушел к Харальду за крепкой выпивкой, а другой сел обратно за стол. 

Некоторое время спустя пустующее место занял следующий человек, готовый испытать удачу. Когда выявилась четверка самых счастливых игроков, Лекс решил испытать кости и сел напротив победителя. Кубики будто ждали этого момента, они прыгнули в ладонь чистильщику, согревая пальцы, он хитро посмотрел на противника и пустил кости в пляс по столу. Многие, увидев алеющие зернышки на гранях кубиков, начали возбужденно перешептываться, игрок напротив стрельнул глазами, словно пытаясь прожечь дыру в черепе Терновника.

 К концу партии темный эльф собрал "Лошадь", а его оппонент смог собрать "Замок" лишь наполовину, что означало полную победу. Один за другим игроки отходили к Харольду выпить, состояние чистильщика приумножалось, но пока он так и не увидел Нирана. Прежде, чем встретиться с  очередным противником, чистильщику пришлось пропустить пару кружечек эля. 

Гул толпы снова нарастал, людская масса всколыхнулась и раздвинулась, образовав коридор, по которому шаркающей походкой, слепо выставив вперед руки, двигался мужчина в возрасте, седина на его висках была такой густой, что едва заметен был естественный цвет волос, одежда, местами потёртая, выдавала путешественника бывалого, не смотря на то, что мужчина был абсолютно слеп. Он шел к столу ровно благодаря людям, которые подставляли ему руки, словно передавая его дрожащие ладони. Когда слепец был у самого стола, Лекс поднялся и отодвинул ему стул, чтобы мужчина сел. 

Толпа вокруг сомкнулась и воцарилась гробовая тишина, нарушаемая только лёгким покашливанием или стуком кружки, резко проставленной на деревянную поверхность. Игрок удобно расположился за столом, вытянул из кармана бархатный мешочек и на деревянную поверхность выкатились белые кости с алыми точками значений.

- Приветствую тебя, любимец удачи, - произнес новый игрок хриплым голосом, доносившимся словно из глубокого колодца, - не хочешь ли попробовать сыграть со мной?

- И тебе здравствовать, незнакомец, - улыбнулся чистильщик, скрывая за приветливостью немалое удивление, - меня зовут Терновник, а тебя?

- Мое имя Ниран, - выдохнул мужчина, по его тонким бледным губам расползлась хитрая улыбка. собрав морщинки у глаз, - оно о чем-то тебе говорит?

- Да, мне как раз нужно было с тобой встретиться, - Лекс всмотрелся в лицо великого путешественника, пытаясь понять шутка ли слепота, или правда, - у тебя есть знание, я готов отдать за него все, что выиграл сегодня.

- Если сможешь обыграть меня, то я расскажу тебе все, что ты хочешь, - старик воздел палец к потолку, - но если выиграю я, то возьму все, что пожелаю. Ты готов?

- Готов, Ниран, - выдохнул чистильщик.

Кости закрутились по столешнице, словно в танце, распихивая друг друга и переворачиваясь с боку на бок, на белых гранях обозначились две пятерки, похожие на капли крови. "Значит он будет собирать "Замок"" - подумал Лекс и бросил кости. Кубики вертелись волчком, значения на гранях размылись, разгорелись углями костра, кости пару раз столкнулись и выдали темному эльфу две шестерки, словно предлагая тоже собирать "Замок". Впереди ещё одиннадцать ходов, а пара одинаковых значений уже есть, как, впрочем, и у противника. 

Следующий бросок не принес ни одного совпадения игрокам, из шести костей только две оставались на месте, далее удача улыбалась игрокам попеременно, словно стараясь угодить каждому, однако Ниран на одно совпадение опережал Терновника. У слепца на столе ровным рядом лежали пять пятёрок, а у Леска только четыре шестёрки, следующий бросок мог стать проигрышным, но Шалила не соврала, восхваляя кости демонов. Народ ждал хода темного эльфа с интересом, многие уже записали его в команду проигравших у барной стойки, но Терновник не собирался сдаваться, он поднес кулак с двумя зажатыми в нем костями к губам, тихо поклялся уничтожить игральную принадлежность в случае проигрыша, и бросил их об стол. Кубики высоко подскочили, словно на барабане, они крутились так быстро, что казалось, будто граней не шесть, а сотня. Сделав несколько кругов по столу, раззадоренные костяшки столкнулись в центре друг с другом и упали шестерками вверх, "Замок" был сложен.

- Король! - грянула толпа и множество рук стали хлопать темного эльфа по плечам, жать ему руки, словно он одержал победу над драконом, а не над слепым человеком. Когда ликующие отправились к Харальду, Терновник обратился к своему противнику, аккуратно собиравшему свои кубики со стола:

- Могу ли я получить свою награду, Ниран?

- Можешь, - поджал губы путешественник, ощупывая игральную кость темного эльфа, - демонские. Ты готовился к встрече со мной, юноша. Откуда они у тебя?

- Вряд ли я скажу тебе это, - усмехнулся Терновник, сгребая кости со стола, - как и ты не станешь делиться со мной своими тайнами, кроме той, которую я выиграл.

- Возможно ты прав. Я слышу мягкий говор, - слепые глаза обратились к лицу эльфа, словно старик хотел разглядеть душу противника, - общий язык не родной для тебя, ты эльф?

- Да, Ниран, - Терновник кивнул, запоздало осознав, что оппонент этого не видит, - и мне нужно попасть к тейлани. Через их земли лежит дорога к мертвым скалам, слышал о них?

- Нет, - покачал головой игрок, Лекс подал ему руку и помог подняться, вместе они отошли к стене, подальше от скопления народа, - однако у диких эльфов мне довелось побывать. Как бы мне хотелось снова ощутить на коже солнце, прошедшее сквозь​ зелень тех лесов, но боюсь, что в путешествии я стану обузой. Идём, я расскажу тебе все, что знаю.

Вдвоем они вышли из таверны и Ниран побрел, опираясь на руку темного эльфа, по направлению к своему дому. Мужчина оказался владельцем добротного бревенчатого домика, сложенного из толстых древесных стволов, внутри жилище странника напоминало музей трофеев охотника за сокровищами. На полках, в шкафах, на витринах красовались различные предметы, взятые, скорее всего, в дальних землях, наверняка в бою. 

Терновник с сочувствием посмотрел в спину Нирана, наверняка ему тяжело сейчас без приключений, темный эльф на секунду заинтересовался причинами слепоты славного странника, но вовремя себя одернул, глядя, как мужчина ловко передвигается в доме, словно зрячий. Из массивного сундука, обитого маленькими злобными металлическими масками, Ниран достал свиток, аккуратно перетянутый веревкой в нескольких местах, развернув его на столе, игрок подозвал Терновника ближе. Перед темным эльфом лежала карта, отлично тисненная на воловьей коже. Поля, леса, реки, озера, дороги и тропы, названия, все это было отпечатано на шкуре, словно выжжено горячим тавром, а после раскрашено точной рукой в нужные цвета. Ниран водил пальцами по карте, его глаза были устремлены сквозь стену, словно он пытался рассмотреть то, что видели его руки.

- Смотри, эльф, гнилой ручей, вытекающий из Иллаларна, скрывается в болотах, позади города. Вот здесь, на севере, видишь? - спросил слепец, указывая на разветвление тоненькой нити.

- Вижу, - кивнул Лекс, следя за рукой указующей направление.

- За болотами, начинается тракт, старая заброшенная дорога, по которой сейчас ходят только следопыты, и то немногие, - палец Нирана коснулся тонкой голубой линии, петляющей в гиблых лесах, у которых не было названия на общем наречии. Эльфы называли их Вруга, что значило "мрачный". Чистильщик не знал, что через них есть дорога.

- Гляди дальше, Терновник, - чуткие пальцы охотника за приключениями заскользили дальше, - здесь, в холмах, дорога распадается на множество обманок, но тебе нужно идти точно по карте, запомни. За холмами ты увидишь проход в леса тейлани, но берегись на границе, твои лесные родственники спросят с тебя историю твоего народа, и пусть боги хранят твою память.

- Благодарю тебя, Ниран, - приложил руку к груди Терновник, чувствуя, что путешественник поймет жест, - ты невероятно мне помог!

- Тебя отметила смерть, терновый эльф, - проговорил Ниран, вручая чистильщику карту, - берегись!

- Нет нужды, моя судьба настигнет меня рано или поздно, - отмахнулся чистильщик, принимая карту, - прощай!

На выходе из жилища Нирана, темный эльф вздохнул и отправился к себе на постоялый двор, чтобы собраться и как следует приготовиться к очередному походу. Когда Лекс вошёл в двери своего временного жилища, хозяин привстал из-за стола, за которым что-то читал.

- А, мой странный гость, - рассмеялся хозяин, вставая, - хорошо, что в дверь, а не в окно и на сей раз не воняешь!

- Это да, - улыбнулся темный эльф, приветствуя его, - я отдохну, потом придется покинуть твой гостеприимный кров, но не думай, что не вернусь!

- Учту, - кивнул весельчак и снова занялся чтением. 

Терновник поднялся к себе, разделся и принялся изучать карту при свете магического фонарика. В холмах было действительно много дорожек и все они, исключая синюю линию, вели в никуда. Просидев добрых полтора часа над картой, заучив повороты дороги, чистильщик поднялся, свернул своё сокровище и убрал в сумку. Нужно было немного отдохнуть, переход предстоял неблизкий, ехать верхом через чащу и болота - верх глупости, значит придется снова пешком и чем быстрее, тем лучше. 

Вздохнув, Лекс улёгся и погрузился в чуткий сон до рассвета. Утром, собравшись с силами, отмывшись и плотно позавтракав, чистильщик собрал свои вещи, взял в путь еды и воды, попрощался с гостеприимным хозяином и тронулся в путь. Для начала пришлось пройти в старую часть города, которая стала уже почти родной, найти гнилой ручей, с которым у Лекса теперь связанны не самые приятные воспоминания, и пойти вдоль него до самой городской стены. 

Выбравшись за пределы города, Лекс нашел по запаху мертвую воду ручья и, стараясь следовать тонкой путеводной нити, повернулся к стенам Иллаларна спиной. Чем дальше от обжитых земель под покров чахлых деревьев, тем более влажной становилась почва под ногами. 

Вокруг, сковывая взгляд, вставала горбатая роща, тощие изогнутые деревца жались к мутным лужицам, как калеки и старики, серые кочки хитро шушукались, раздумывая, как выскользнуть из-под ноги путника. Лекс то и дело смотрел в карту, стараясь не потерять направление, но все же пришлось убрать карту, под ногами начало основательно хлюпать и темный эльф остановился. Осмотревшись, он выбрал длинную прямую валежину, очистил от веток и ткнул в шаге от себя в землю. Булькнув, слега провалилась наполовину в мутную жижу, чистильщик выругался сквозь зубы и стал тщательно проверять дорогу впереди. 

Каждый шаг делался после внимательного изучения почвы, а это здорово замедляло продвижение вперёд, за дневной переход Лекс едва углубился в болото, а гиблые топи, если верить карте, расстилались на три или четыре пеших перехода. В сумерках над болотом поднялся противный туман, который запахом напоминал испарения из мертвого ручья в Иллаларна, видимость упала, и после того, как чистильщик дважды едва не угодил в водяное окно, принято было решение остановиться. Выбрав место как можно суше, Лекс расположился на земляном пятачке, солнце кануло за горизонт уже давно, но ночная прохлада только сейчас пробралась под одежду вместе с сыростью. Вздохнув, Терновник нашел немного полусухих веток и развел небольшой костёр, но на свет стали слетаться кусачие насекомые.

- Одно слово - дыра, - фыркнул Лекс, закуривая демонскую траву. 

Насекомых как ветром сдуло, темный эльф улыбнулся откинулся на рюкзак, который бросил под корявой осиной, и прикрыл глаза, ощущая свет красных язычков веками. Пляска бликов, мерный шум и шорох, окружившие чистильщика, убаюкивали, но в одно мгновение все замерло, погасло пламя, исчезли звуки, под веками поселилась тьма. Лекс хотел открыть глаза, но оказалось, что они и так открыты, однако мрак, стоящий вокруг, был непроглядным, абсолютным. Сердце пропустило удар и хотело пуститься вскачь, потакая страху, но Терновник не поддался панике. 

Мгновение или два спустя мрак ожил, появились оттенки черноты, а может темный эльф настолько привык к пребыванию во тьме, что начал видеть ее градации. Из темноты выступили семь высоких фигур, как дымные призраки они приближались к чистильщику, протягивая тонкие руки. Два силуэта были женскими, ещё четыре мужскими, а один и вовсе напоминал зверя, стоящего на задних лапах, подобно человеку. "Не пытайся нас остановить, отверженный, мы все равно добьемся своего!" - серые руки и лапы потянулись к темному эльфу, первые пряди тумана коснулись ледяным дыханием тела чистильщика, неясные силуэты приобрели конкретные очертания, краски, лица четко обозначились и Алексиан подскочил, вырываясь из сна. Туман осел холодными каплями на деревьях, на чахлой траве, на волосах и одежде Лекса. Моргнув пару раз, Терновник обнаружил, что ресницы слиплись от инея, а дыхание вырывалось из груди с облачком пара. Ночное видение показалось бывшему наемнику более чем странным, припомнив лица, выступившие из тумана, Лекс нахмурился.

- Темные боги собственной персоной, - хмыкнул он, забрасывая сумку на плечо, - я, кажется, впутался в самую неприятную историю своей жизни.

Как бы не пытался чистильщик вспомнить имена богов - ничего не выходило, только обрывки историй всплывали в голове. Целый день во влажных болотах с перекусами на ходу навевал тоску, ни огней жилища, ни животных, только редкие птицы, тоскливо вскрикивающие среди чахлой поросли, назойливые насекомые, норовящие ужалить побольнее, да блуждающие огоньки, все чаще зажигающиеся над озерцами мутной воды. Танец призрачных светлячков притягивал к себе магнитом, разгоняя туманную мглу вокруг, после заката их мелькание стало нервным, резким, а свет ярким. Такое необычное оживление совсем не понравилось чистильщику, болота славились дурным и жестоким нравом, ходили истории, что местные духи не пропускают без откупа никого. Кольцо мечущихся огоньков стало плотным, смыкаясь вокруг, Терновник замер, бросил сумку прямо в чавкнувшую грязь и нащупал рукоять кинжала.

- Духи гиблых болот, что вам дать, чтобы вы пропустили меня? - крикнул темный эльф.
Болотные огоньки расступились, пропуская серо-зеленую фигуру тощую, как жердь, с длинными ногами и руками, волосы тащились спутанной паутиной за существом, уходя вглубь топи.

- Дать можешь то, что несёт в себе тепло дома, - прошелестело существо, принюхиваясь. 

Его лицо, если такое было, скрывалось наполовину за грязными волосами, видно было только плоский нос и рот, похожий на прорезанную щель. Порывшись в сумке, Лекс достал еду, собранную в  таверне, но существо покачало головой, тонкий палец вытянулся, подрагивая, и указал на полотенце, в которое была обернута снедь. Пожав плечами, чистильщик выложил еду в сумку, свернул полотенце и протянул хозяину топи. До сего момента медлительное существо прыгнуло вперёд с такой прытью, что Терновник едва успел отдернуть руку, в серых пальцах светлая ткань полотенца быстро стала покрываться грязными пятнами. Существо прижало ткань к лицу, вдыхая аромат дома, еды, жизни, с жадностью зависимого или безумного. Пляска болотных огней улеглась, теперь они едва светились и словно ластились к хозяину болота.

- Скучаешь по живым? - скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Лекс.

- Сссскучааааю, - запричитал болотник, - а ты?

- А мне-то что? - хмыкнул чистильщик, не убирая руку от кинжала, - Я среди живых.

- Мертвец среди живых! Мертвец-среди-живых! - затараторил хозяин топи, размахивая совершенно промокшим грязным полотенцем. - Что, что тебе там делать? Не-жилец, не-мертвец ходит и оставляет за собой кровавую ленту! Оставайся здессссь. Ты будешь в покое, тебе будет легко!

Из-под грязной пакли волос вспыхнули два жёлтых огня глаз, огромных, как плошки. Терновник видел, как у мертвяка открылся рот и оттуда потекла бурая ниточка слюны, болотник обперся​ на свои длинные руки, погрузившись в грязную воду почти по локоть. По спине тёмного эльфа прошелся холодным дыханием страх, тварь стояла напротив на четвереньках и явно не собиралась уходить.

- Пропусти, я же откупился! - рявкнул Лекс, нависая над тощим мертвяком.р88888

- Или что? - почти гавкнул хозяин топи, принюхиваясь к чистильщику, словно к диковинному блюду.

Темный эльф залез запазуху, вытащил амулет, подаренный братом, и ткнул им чуть ли не в морду твари. Хозяин болота отпрыгнул, ругаясь на чем свет стоит, огоньки вовсе померкли, погрузив оппонентов в темноту, Лекс спрятал вещицу запазуху и улыбнулся.

- Вижу, брань ты не забыл, болотник, - негромко проговорил Терновник, проходя мимо хозяина топи.

- Все равно ты уже мертв, мертв! - прошипела в спину нежить, и грязная вода булькнув, приняла в себя тело твари.

- Да вы все договорились между собой что ли? - крикнул Алексиан в темноту. - Пророчите мне смерть все, как один, упыри!

Махнув рукой, темный эльф продвинулся ещё немного вглубь топей, нашел приличное место для ночлега, расположился и заснул, наплевав на все пророчества.

Фэллхейр сложил руки, спрятав трубку в рукав, и молча встал, погасил светильник на своём столе. Музыканты, проиграв последний аккорд, сложили инструменты, свечи и фонари гасли один за другим, пока в зале не осталась гореть только люстра. Ксарос попрощался со всеми, поблагодарил гостей, посетивших таверну, и сам удалился, пытаясь вспомнить куда же он дел свои старые игральные кости.