На улице было тепло и тихо. В парке оказалось не так много людей, как думала изначально Петра. Она сидела с Аминой на мягком клетчатом пледе, пила фруктовый смузи, закусывая пиццей. Они ждали Джозефа, хотя Петра сначала хотела побыть лишь с Аминой. Парень сам напросил встретиться и Петра в какой-то момент поняла, что это был неплохой шанс отвлечься.

— Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что ты беременна, — сказала Амина, смотря куда-то вдаль на огромный дуб.

— Думаешь, я могу? Напомню — никому не говори, особенно Джо. Я не хочу, чтобы потом и Филипе обсуждал это, плюясь гадостями.

— Да без проблем! Это слишком личная тема, понимаю. Ты можешь на меня положиться.

Петра сделала пару глотков вкусного, но слишком сладкого смузи, желая лишь заесть это все шоколадом. Не прекращающееся желание есть сводило ее с ума.

— У меня через неделю запись к врачу, хочу все обсудить, узнать как ребенок, — сказала Петра. — Все же был риск. Я так перепугалась.

— Ты хочешь обсудить аборт?

Петра кивнула. Она потянулась за новым куском пиццы, осознавая, что явно осилит еще два.

— Как возможность. Я еще не решила. С одной стороны — в больнице поняла, что рада тому, что ребенок не умер, но с другой, прямо сейчас думаю о том, как избавиться от него. Я больная на всю голову.

Амина пододвинулась ближе к подруге и положила голову на плечо. Они вдалеке увидели Джозефа с бумажным пакетом в руке. Как только он обнаружил девушек, сразу начал улыбаться, как дурак, что моментально рассмешило Петру.

— Обнимаетесь и без меня! — вскрикнул он, подойдя совсем близко.

Амина вскочила на ноги, бросаясь обнимать парня. Тот заключил ее в объятиях, по привычке вдыхая давно знакомый аромат шампуня. Джозеф поставил пакет на траву и завалился на покрывало.

— И тебе привет, Джо, — сказала Петра и они улыбнулись друг другу.

— Рад вас обеих видеть. В последнее время Петра все меньше и меньше появляется на горизонте. Филипе вновь что-то сделал?

— И да, и нет. Просто нет времени тусить, есть другие заботы. Не все же крутится вокруг Филипе, слишком много для него чести.

— Так ему и передам, — сказал Джо и закурил сигарету. — Он о тебе говорит постоянно, заткнуться не может. Я думаю, что пора ему мозги вправить, пока это не сделали Джонас и Элиас.

— Ты знаешь о ситуации на вечеринке Софии? Хотя, черт, если ты знаешь все, так зачем спрашиваешь у меня?

Джозеф рассмеялся, случайно выпуская в Петру сигаретный дым и она закашляла, ощущая, как к горлу подкотила тошнота. Амина сразу же начала смотреть, что же принес Джо, отползая от друзей подальше.

— Знаю, но хотел услышать твою версию. Филипе в красках рассказал, как Джонас на него набросился, а после вы страстно в ванной...

— Молчи! — перебила его Петра, заливаясь краской до кончиков ушей.

Джо лишь хитро усмехнулся.

— Прости, просто думал развеселить вас.

— Джо, у тебя дебильный юмор, — сказала Амина, бросая на покрывало две шоколадки с орехами, чипсы и колу.

— Спасибо, знаю, и горжусь этим.

Амина показала ему средний палец, на что он ответил тем же и они оба рассмеялись. Петра смотрела на улыбчивого и счастливого Джозефа, который невольно заставил вновь задуматься о Филипе. Об обычном мужчине, тянущемся к ней. О мужчине, который возможно так же беззаботно улыбался, как Джо, не имея таких проблем, как Джонас. Она невольно спросила себя — а каково быть с человеком, у которого нет мыслей убить себя, напиться, нанести себе увечия... каково быть с человеком без травмы? Петра думала, что Филипе такой. А каково быть с ним?

— У меня столько заказов на тату, — начал жаловаться Джозеф. — Что я уже скоро начну сходить с ума. Так рад вырваться на природу...

— Сочувствую, что так много работы, а у меня творческий кризис. Не могу писать, думаю, что мне нужен какой-то толчок для вдохновения, — сказала Амина.

— Часто вдохновляют люди, — сказала Петра и на нее уставились две пары глаз.

— Ну и кто тебя в последний раз вдохновил? Джонас? Элиас? — сразу поинтересовался Джозеф.

Петра хотела сказать правду и одновременно понимала — эта правда могла сыграть с ней злую шутку. После знакомства с Филипе она воодушевленно написала картину. Это был пейзаж, хотя она их не так сильно любила. Мысленно посвятила работу Филипе, а своим парням сказала, что вдохновилась книгой.

— Джонас. Правда, я немного сюрреалистично разрисовала стену в нашей спальне. Давно хотела, но более позитивно.

— Много стресса было, раз так получилось?

Петра кивнула.

— Стресс бывает вот таким двигателем. Еще эмоциональные потрясения, волнение, переживания. Я спасаю себя, погружаясь в творчество. Это как безопасная зона, в которой нет ничего плохого, есть только ты и твои мысли. Твой мир.

Амина сразу засветилась от счастья.

— Я тоже поэтому пишу книги. Выписываю все свои проблемы, это как психотерапия, только бесплатная.

Абстрагироваться от своей боли, перенести ее в искусство, возможно кричать на весь мир о своих переживаниях — ради этого Амина и Петра делали то, что так любили. То, без чего бы давно сошли с ума.

— Ты покажешь свои работы когда-то? — спросил у Петры Джо.

— Возможно. Я редко делюсь ими с другими, только если очень доверяю. Но могу уверить — процентов сорок моих портретов — это Джонас и Элиас.

— Как романти-и-и-чно...

Шоколадка, которую уже ела Петра, снова оказалась лишней и она ощутила дикую тяжесть в желудке. Девушка отложила сладость, даже не думая прикасаться к ней более. Она не ощущала себя больше такой беззаботной, как раньше. Петра считала, что единственной ее проблемой будет состояние Джонаса, но на самом деле все стало куда сложнее.

Новые неконтролируемые мысли занесли ее обратно к Филипе. Он был обычным, простым, без ночных кошмаров в которых умирала Карина, без воспоминаний о ее мертвом теле, без спрятанных острых предметов и таблеток в доме. Без проблем с алкоголем, без разбитых бутылок в клубе. Он простой... нормальный.

Петра сжала рукой покрывало так, чтобы ни Амина, ни Джозеф этого не увидели. Они о чем-то говорили, смеялись, ели чипсы, а Петра осознавала — она на грани истерики. Истерики от мыслей о том, что могла жить спокойно, даже оставшись просто с Элиасом. Не мучаясь с Джонасом, боясь за то, что однажды найдет его труп. Могла быть счастлива... но без Джонаса счастье казалось нереальным, выдуманным. Не таким, какое ей было нужно.

Она так привыкла, привязалась к Джонасу, что расставание с ним выглядело, как самая ужасная пытка. Будто ее бросали в раскаленное масло и Петра горела в нем, мучаясь от ужасной боли. Будто впереди ничего не было если одна частичка пазла жизни исчезнет.

Да и для него не останется смысла жить, это Петра знала и боялась больше всего. Боялась, что оставив его одного, она узнает, что тот не справился. Она никогда не простит себя за это. Не сможет смириться с тем, что не осталась с ним в момент, когда была так нужна.

Но сейчас пути назад вовсе не было. Петра сидела беременная, потерянная и совершенно не понимающая, что делать дальше. Сама оказалась запертой в этой клетке и ей осталось лишь не убиться о железные прутья.

Решить, сделать верный шаг, только вот такого уже не было. Возможно, раньше и можно было сбежать, спрятаться от своих чувств, то сейчас уже поздно. Она легла на покрывало, устремляя взгляд в небо. Положила руки на живот, представляя, как тот будет округляться со временем. Как девушка ощутит толчки.

Амина увидела, как Петра погрузилась в себя и ничего не говорила ей, полностью переключившись на Джозефа. Она знала — подруге нужно пространство, время, чтобы подумать. Да и ей оно было нужно, ведь мысли о словах Кристиана не выходили из головы. Он что-то знал, что-то скрывал о Петре и теперь, когда она беременна, Амина боялась узнать правду. Лучше уже жить во сладкой лжи, чем разбиться о реальность.

Рушить чужую идиллию ей не хотелось, хотя Амина и осознавала насколько это лицемерно. Она убивала отношения Кристиана и Бриджит без какого-то зазрения совести, без страха и лишних мыслей. Целовала Кристиана, будто тот одинок, как и она. И только сейчас осознавала — она отвратительная.

— Кстати, Филипе снова просил передать, что он мудак, — сказал спокойно Джозеф.

Петра ощутила, как по телу пробежал холодок и она посмотрела на парня.

— Мне плевать.

— Да успокойся, он ничего не хочет тебе плохого. Просто подружиться. Мы же в одной компании и конфликты нам будут только мешать. Все мы взрослые люди.

— Взрослые, но ведете себя, как дети, — сказала Амина.

Джо исподлобья посмотрел на нее и она ласково улыбнулась, тайком прикасаясь ногой к его ноге, но Петра это видела. Снова Филипе. Снова упоминания о нем. Он врывался в ее голову, как ураган, разрушая все. Петра хотела достать телефон и прямо сейчас написать, как сильно любила Элиаса и Джонаса. Как ценила их, не могла жить без них...

Она достала телефон, почему-то заходя в Инстаграм, а не в диалог с парнями. Палец невольно потянулся к профилю Филипе. Он опубликовал новое фото. На нем был он с кузиной. Они обнимались и мило улыбались. До чего же Филипе был высоким.

Петра резко заблокировала телефон, отбрасывая в сторону. Сообщение Элиасу и Джонасу она так и не написала.

* * *

Амина смотрела на Кристиана, которого считала слишком симпатичным. Она долго не могла поверить в то, что такой как он, обратил на нее внимание, а тем более предпочел такой прекрасной Бриджит. Конечно, она одновременно понимала, что на самом деле он не выбрал ни одну из них, а пользовался их доверчивостью и наивностью. В какой-то степени Амина была даже этому рада.

Они были в квартире девушки, пили красное вино из бокалов с тонкими стеклянными ножками, ели пиццу. Кристиан выглядел спокойным, даже вальяжно сидел, раскинувшись на мягком стуле.

— Как там Бриджит? — зачем-то спросила Амина.

Она стала замечать за собой еще больше раздраженности из-за мыслей об этой девушке, чем ранее. Все же даже для такой как она подобные отношения могли казаться странными.

— Нормально.

В его голосе слышались нотки безразличия и Амина не хотела думать, что он так же наплевательски относился и к ней.

— Мне всегда было интересно — что будет если Бриджит узнает о нас?

— Она меня бросит.

— Вот так просто? Она же любит тебя, судя по твоим рассказам.

— Ну любит и любит. Разочаруется во мне, поплачет и забудет, — сказал спокойно Кристиан. — Будто ты так не сделаешь.

— Я... не знаю. Не думаю о том, что мы будем не вместе.

— А мы и так не вместе.

Кристиан допил вино со своего бокала и схватил бутылку. Амина следила за его движениями молча, наверное даже забыв, как дышать. Она не могла сказать, что Кристиан являлся кем-то особенным. Даже Джозеф выделялся на фоне остальных, а Кристиан был просто смазливым. А она просто потерянной.

Ничьей. Ни Джозефа, ни Кристиана. Сама по себе. Вечная одиночка.

— Я думаю, Бриджит устроит скандал. И я искренне не понимаю, почему ты до сих пор с ней. Ты так безразлично говоришь о ее реакции, будто ждешь со дня на день.

— Я ничего не жду. Хочешь раскрою секрет? Но если после этого ты сделаешь мне приятно и мы закончим эту бутылку вина.

Амина кивнула. Хотя хотела отказать, крикнуть себе — остановись, он не стоит и секунды твоего внимания. Желала выхватить бутылку и допить вино сама. Без него, без его мучительно пожирающего взгляда. Ей стоило найти резинку для волос.

— Бриджит мне нужна из-за денег. Без нее я — никто, а у нее богатые родители. Квартира ее, ты явно догадывалась. С ней я могу... жить, понимаешь? А без нее что?

— Я... — жалобно прошептала Амина.

— И? Все? Я так не могу. Пойми меня. Бриджит устраивает тусовки, у нас куча друзей, она тоже симпатичная, признай. С ней приятно и хорошо, она любит меня.

— А ты нихрена к ней не чувствуешь, да? Лишь меркантильная выгода!

Амина сжала руками ляжки до боли. Она сильно нервничала.

— Чувствую. Я не сплю с теми, кто мне противен. Мне с ней нормально. И с тобой нормально, — ответил Кристиан настолько спокойно, будто говорил о том, что хотел на обед.

— И что дальше?

— Я с самого начала ворую понемногу ее деньги. Коплю, чтобы уйти. Я думаю, что смогу уйти вместе с тобой. Если ты захочешь. Я украду больше денег, у меня есть код от сейфа. У нас общий бюджет, так что я имею доступ ко всему.

Амина молчала. Ей не хватало воздуха в комнате, а Кристиан спокойно пил, явно желая поскорее получить ответ на вопрос и увидеть, как девушка встает перед ним на колени.

— Я не хочу жить на деньги Бриджит, — сказала уверенно Амина.

— Они будут уже моими, сладкая. Не думай лишний раз. Мы с тобой куда-то уедем, будем жить вместе. Исполним твою мечту стать известной писательницей. Напишешь романчик.

— Кристиан... это слишком. Ты же в курсе, что за это могут посадить?

— Пускай попробуют. Бриджит знает о том, что я узнал много секретов ее семьи. Я могу их обанкротить и утащить за решетку вместе с собой. Она любит своих предков, боится, что они сгниют в тех стенах. Так что не бойся. Она и не пикнет.

Амина начала трястись от страха. Ее бросило в холод, а все слова эхом звучали в голове. Она не хотела верить, что Кристиан говорил серьезно. Нет, он сейчас рассмеется и скажет, что это очень тупая шутка. Он же не настолько глуп, чтобы воровать у собственной девушки...

— Это так подло...

Кристиан встал и подошел к девушке, садясь на край стола рядом с ней. Он прикоснулся рукой к ее подбородку, поворачивая лицо в свою сторону.

— Подло молчать о том, что в отношениях Петры есть какие-то проблемы.

— У них и так сейчас дел много, не лезь к ним, — сказала Амина.

Он прожигал дыру в ее груди своим взглядом.

— Я могу рассказать тебе правду.

— Откуда ты так много знаешь? Ты совершенно не знаешь Петру или ее парней.

— Я люблю наблюдать. Узнавать о людях. Я знаю о тебе все, даже сколько раз ты спала с Джозефом. Я не осуждаю тебя, сам же сплю с Бриджит. Мы — свободные люди. А вот Петра... вернее ее парень, Элиас, если быть точным, делает совсем не то, чего от него ждет наивная девочка. Знаешь, с кем спит Элиас?

Кристиан немного сильнее сжал подбородок Амины и она с трудом отрицательно покачала головой.

— Не знаю.

Парень наклонился к ее щеке. Провел языком по ней, останавливаясь в левом уголке губ.

— С Джозефом, — прошептал Кристиан, следя за тем, как эмоции Амины постепенно менялись.

От шока она раскрыла моментально рот. Глаза расширились, а в ушах зазвенело. Она не верила в его слова.

— Что? Джозеф не гей, он не спит с парнями.

— Джозеф гей. Чистой воды. С тобой спал, потому что ты милая и ему нравится ваше общение. Он видел, что тебе это нужно. А Элиас... уже как три месяца с ним изменяет. Приходит к нему после работы, или даже Джо ходит к нему в планетарий. Петра согласна на такие открытые отношения?

Амина оттолкнула от себя Кристиана, жадно хватая ртом воздух. Она вскочила, набрала полный стакан холодной воды и начала пить.

— Какого хрена, Кристиан? — закричала Амина. — Зачем ты вывалил на меня это? Я не хочу быть той, кто хранит такой секрет.

— А ты можешь не хранить. Расскажи правду, хотя их отношения скоро и так рухнут. Ты видела, как Петра смотрит на Филипе? Да и он тоже на нее. Она не сдержится от соблазна.

— Петра не изменяет... она не такая. А вот Элиас... черт, с Джозефом!

Кристиан рассмеялся. Только вот Амине было не до смеха. Факт того, что отношения Петры рухнут в такой тяжелый для нее момент сжирал изнутри. Да и предательство Джозефа разочаровывало настолько, что Амина готова была ему врезать.

И только Кристиан наслаждался своей любовью к наблюдению и копанию в грязном белье людей.